Глава 13. за все надо платить

Заря освещала песчаную равнину мягким алеющим светом, разгоняя последние клочья сумрака. Влажный воздух напоминал, что ночь еще не ушла далеко, и густой, зыбкий, почти осязаемый туман устилал землю, призрачными крыльями цепляясь за подол его мантии.
Увидев приоткрытые ржавые ворота, Северус ускорил шаг. Его била дрожь: смотреть на руины «Вересковой пустоши» не было сил.
Да, он вернулся сюда. В то место, где родилась его боль, где он умер. Да, он был мертвым те несколько месяцев, пока Драко не сообщил ему, что жена жива. Его ничто не волновало тогда, кроме своей боли. Все чувства, все мысли словно кто-то заморозил. Его не интересовала ни война, ни собственное бродяжничество, ни даже страдания девчонки, следовавшей за ним как тень с той самой ночи. У него не было сил ни на ненависть, ни на ярость, ни на отвращение, ни на жалость.
Сделав глубокий вдох, Северус вступил на территорию поместья. Он старался не думать о прошлом, только о будущем. Он должен сосредоточиться на заклинании. Он надеялся на него больше, чем на что-либо.
Минерва объяснила ему, что лучше всего применить заклинание в месте, с которым связаны какие-то сильные эмоции. А если Банши будет проверять его сердце? Какое другое место лучше поможет рассказать о его чувствах: страдании, искренности и безумной надежде, которая, наконец, затеплилась в его сердце?

***
Они собирались действовать сегодня вечером.
«Убивать змею», – сказал Поттер. Спокойный, уравновешенный, уверенный в себе Выживший решил так.
Сначала эта идея с Нагини показалась Драко полной бессмыслицей, но, подумав как следует, он признал, что это не более странно, чем все, пережитое в последние годы.
Нет, Нагини нельзя сбрасывать со счетов. Сейчас ему казалось, что наводящая ужас постоянная спутница Лорда – их возможный ключ к победе над силами зла. Поттер прав.
Драко сглотнул, а затем горько рассмеялся, понимая, что впервые в жизни он согласился с мнением Святого Поттера, подавив собственное высокомерие, силой удержав в себе еще гложущие его сомнения.
Орден был наготове, и в Англии, и за границей объединяя силы для сражения, исход которого был непредсказуем.
Сегодняшний вечер был очень подходящим. Группа волдемортовых приверженцев отбыла в Румынию, где их ожидали Шеклболт и местное Сопротивление; другой отряд завершал две миссии по «уплате долга» на севере Англии. Хогвартс охранялся не так тщательно, как обычно.
Драко разузнал все: имена, места, пароли. Всё. Ему понадобились годы, чтобы получить доступ к секретам первого круга. Годы злодеяний. Годы боли и лжи. Годы предательства собственных родителей, которых он все же любил, несмотря на отвращение к их выбору и поступкам.
Кто же позаботится о нем, когда война закончится, если, конечно, ему и его товарищам удастся избежать смерти? У кого хватит мужества взглянуть ему в глаза, пожать руку, не думая про себя, что он переметнулся в Орден, спасая свою шкуру? В конце концов, яблоко от яблони недалеко падает! Не раздаются ли уже сейчас шепотки за его спиной?
Нет, он должен думать не об этом, а о тех, кто доверял ему.
МакГонагалл была первой, кто поверил. И ее самая способная ученица, Гермиона Грейнджер, поддержала декана, несмотря на все гадости, сказанные когда-то Драко в ее адрес.
Без всякого пафоса она сказала, что все ему доверяют, вызвав изумление, раздражение и обиду у некоторых членов Ордена.
Гермиона, возможно, внесла в Орден смуту, бросив Поттера ради крестного, но ее всегда ценили за интеллект и рассудительность, и потому некоторые члены согласились поверить ей, но не ему. Затем эта дурочка Лавгуд – которая, как оказалось, совсем не дурочка, – присоединилась к немногочисленным рядам его защитников. И последним – Уизли. Для Драко это было очень важно – доверие лучшего друга Выжившего, того, кого он всегда высмеивал и кому при этом отчаянно завидовал…
Но больше всего он думал о волшебнике, которым всегда восхищался и которого считал членом своей семьи. О Северусе, своем учителе и крестном. Именно за него он будет биться этим вечером. Чтобы показать ему, что он для него значит. Чтобы доказать, что так же храбр, как он. Чтобы доказать, что он – хороший человек.
Кто знает, может быть, сегодня – последний вечер перед новой жизнью.

***
Он произнес заклинание, стоя перед почерневшими руинами особняка.
Сначала ничего не происходило. Обычно заклинание или чары дают почти незамедлительный эффект.
Северус прищурился и еще раз пробежал формулу взглядом. Пока он успокаивался, убеждаясь, что произнес заклинание правильно, легкий ветерок поднял с земли несколько сухих листьев рядом с ним. Он почувствовал. Едва уловимое ощущение магии, наполнявшей воздух, землю – все вокруг.
Вдруг все внезапно ускорилось. Ветерок стал сильным порывом, порыв – шквалом, шквал – бурей. Находясь в самом сердце этой неистовой стихии, Северус пробовал устоять на ногах, заслонившись полой мантии. Что случилось? Минерва не предупреждала его ни о чем подобном!
Между тем ветер, рвавший его одежду, казалось, начал стихать. Снейп осторожно опустил мантию и приоткрыл глаза. Перед ним стояла очень красивая женщина неопределенного возраста. Ее бесцветные волосы ниспадали до пояса, почти сливаясь с белой тканью длинного платья.
– Что ты ищешь, волшебник? – говорила она так, словно пряла из слов тонкую шелковистую нить.
– Мне нужна твоя помощь, – ответил он резко. Но тут же понял поспешность своих слов и испугался, что она примет их за грубость.
– Помощь? И почему ты думаешь, что я буду тебе помогать? – развлекалась Банши.
Смена красок на безмятежном лице была почти устрашающей, и Северус вспомнил советы Минервы. Нет, заклинание, и правда, небезопасно, надо бы удвоить осторожность.
– Меня зовут Северус Снейп, и я пытаюсь спасти супругу.
Силуэт женщины придвинулся к нему, и волшебник ясно разглядел удивление на ее лице. Он должен ее убедить в своей искренности. Северус решил продолжать, не давая Банши одержать верх. Нужно заставить ее привести его туда, куда он хотел…
– В течение многих месяцев я верил, что она умерла.
Голос подвел его, но он нашел в себе силы говорить дальше.
– Она в плену у Темного Лорда, и она умирает. Не может выйти из магической комы. Это в конце концов приведет к…
Нет, он не мог произнести это слово. Он не мог даже думать о подобном, уже один раз потеряв ее!
– Я вижу тебя насквозь, Северус Снейп. Я вижу то, что скрывается за твоей внешностью и за твоими словами. Я в твоей голове и в твоем сердце, я оплакиваю зло, которое ты совершил, и человека, которым ты был. Ты должен был бы умереть за это, но…
У Снейпа дернулась щека, задрожали губы. Нельзя показывать ей свою тревогу, даже если она и читает его, как открытую книгу!
– Я не отрицаю, что причинял зло и убивал... – шепотом прервал он ее.
– Но я вижу, что ты сожалеешь об этом, и я вижу ее. Гермиону. Она изменила тебя, волшебник.
– Я должен ее спасти…
– Спасти…
– Отведите меня к Диану Кехту, отведите меня к богу врачевания. Он – моя последняя надежда вернуть жену.
– Зачем тебе возвращать ее оттуда, если ты не сможешь больше увидеться с ней? – выдохнула Банши, вызывающе глядя на него.
Северус застыл как громом пораженный. Она тебя проверяет! Просто проверяет! Она не может знать будущее!
– Увижу, не сомневайтесь, – прошипел он опасно. – Пусть ваш бог ее разбудит – кто знает, как долго она еще продержится, – а затем назовет мне цену!
– Уже давно ко мне не обращались с подобной просьбой. Твое беспокойство понятно. Ты бросаешь вызов жизни и смерти. И должен знать, что за все надо платить... Всегда... – выдохнула она, прежде чем исчезнуть.

***
Габриэль не могла не последовать за ним, очень осторожно, так чтобы он не заметил ее. Когда он аппарировал, она на миг засомневалась, но тоже аппарировала за ним в «Вересковую пустошь».
Почему она сразу подумала о старом особняке? Она этого не знала. Наверное, инстинкт подсказал ей, что Северус вернулся именно туда.
Он пытался найти способ вылечить Гермиону, и Габриэль знала, что Драко помогал ему в этом. И она также знала, что он сделает все, чтобы попасть в мир богов. Но зачем ему возвращаться в это место, которое причиняло им столько боли?
Когда она аппарировала и ощутила под ногами твердую землю, то не сразу увидела Северуса. Сначала она увидела обгорелый остов некогда прекрасного особняка – и вздрогнула. Все вокруг было черным и унылым. Большая часть деревьев сгорела. Аллеи заросли сорняками, а от хорошеньких домиков-коттеджей остались только серые скелеты.
Габриэль собралась с мыслями и поискала взглядом мужчину. Он стоял неподалеку от старого, чудом выжившего в пожаре дуба; в его руках была палочка.
Она осторожно приблизилась и спряталась за кустом, чтобы он не заметил ее присутствия. Габриэль собиралась следить за тем, что делает Северус, но совершенно не была готова к тому, что увидела! Рядом с Северусом, наполовину скрытая стволом дерева, стояла невероятная женщина.
Габриэль не могла в это поверить! Северус призвал волшебницу едва ли не из мерлиновой эпохи! Но зачем? Что он хотел сделать?
Она не успела подумать о чем-либо еще, потому что удивительная женщина исчезла в магическом портале, больше напоминавшем легкую рябь на воде. От этой магии веяло чем-то жутковатым.
– Северус! – воскликнула она, увидев, как тот исчезает следом за женщиной.
Нет, не надо идти за ней! Габриэль ничего не чувствовала там, за порталом! Его аура была темной, словно мертвой. Но Снейп ее не услышал.
Собравшись с духом, подавив дрожь, бегущую по телу, Габриэль бросилась к порталу. Перед тем как войти в него, она рефлекторно закрыла глаза. Ощущение было таким странным, что она стояла зажмурившись еще несколько секунд, ощущая, как похолодало вокруг. Когда ей, наконец, хватило смелости открыть глаза, то она увидела огромное, казалось, бескрайнее болото.
Преодолев удивление, Габриэль попыталась отыскать взглядом Северуса. Но над поверхностью воды клубился густой туман, не давая разглядеть ничего даже в двух шагах от себя. Где она? Все это как-то подозрительно!
Сердце отчаянно забилось, когда она заметила, как за ее спиной закрывается портал, отрезая дорогу назад. От страха ее била дрожь.
Что ей делать? Что с ней будет? Мерлин, куда она попала! Паника охватывала ее, по мере того как она осознавала свое положение.
Пару раз глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, Габриэль, наконец, собралась с мыслями. Почему она полезла в этот портал? Чтобы предупредить человека, которого любила, об опасности! Раз она оказалась здесь ради Северуса, надо его найти!
Кое-где из сероватой вонючей воды торчали маленькие кочки, лишенные растительности. Можно было подумать, что это выстроились гуськом гигантские черепахи и из воды видно только их панцири. Кочки эти образовали что-то похожее на тропинку, которая, как надеялась Габриэль, не позволит ей провалиться в воду.
Она вспрыгнула на первую кочку, казавшуюся довольно надежной. Что ж, другого выбора все равно нет! Габриэль шла так некоторое время, прыгая с кочки на кочку, пытаясь запомнить направление, чтобы найти дорогу назад.
Платье и мантия почти сразу намокли и потяжелели, но девушка боялась смотреть под ноги, боялась потерять равновесие и упасть в воду. Ей казалось, будто что-то или кто-то за ней наблюдает... Но напрасно она оглядывалась, все вокруг было спокойно. Слишком спокойно. Вода же, напротив, казалась ей почти живой. Было так страшно, что кровь застывала в жилах!
Стараясь не думать о монстрах, прячущихся в болоте, Габриэль ускорила шаг. В голове билась только одна мысль: «Бежать, бежать, бежать отсюда подальше». Это было сильнее нее. Торопясь, Габриэль перескочила на новую кочку, но нога поскользнулась на мокрой поверхности...
Падая в холодную и какую-то липкую воду, Габриэль закричала от ужаса. Увязнув по колени, она судорожно пыталась выбраться, и ей это в конце концов удалось. Но теперь ее охватил другой страх: она поняла, как много шума произвела своим падением.
Очень много шума…

***
– Северус! Помоги мне! Северус!
Как такое может быть? В портал он вошел один, а теперь кто-то его звал!
Это был женский голос. Он ясно различил его сквозь туман!
Не медля, он устремился на этот голос, продолжающий звать его так, будто жизнь неизвестной женщины зависела от него, Снейпа. Он несколько раз чуть не упал, пока не заметил хрупкую одинокую фигурку, над которой угрожающе нависло чудовище, похожее на трехголовую змею! Северус вытащил палочку.
– Ступефай! – заорал он, посылая в чудовище заклятие.
Но оно не подействовало на монстра, который рассвирепел и накинулся на Габриэль. Снейп только что ее узнал. Что эта идиотка здесь забыла?! Она имела наглость пойти за ним, из-за нее все могло провалиться! На какой-то миг его одолело дикое желание бросить ее здесь одну.
– Северус! Северус! – кричала она, не видя его.
– Ложись! Сектумсемпра!
Монстр зашипел, из тела его брызнула кровь, и он рухнул в болото…
По-прежнему держа змея на прицеле палочки, Северус подобрался к девчонке, сжавшейся в комочек и рыдающей навзрыд.
– Вставайте, здесь нельзя оставаться, – произнес он холодно, бесцеремонно поднимая ее за руку.
– Ты пришел... – рыдала она. – О, спасибо, Северус. Я так испугалась! Подумала, что умру, – голос ее охрип.
– Следуйте за мной, – Северус развернулся, волоча ее за собой через болото.
Какое-то время ни он, ни она не произносили ни слова. Время от времени он поглядывал на нее, едва сдерживал желание причинить ей боль, ударить. Но девчонка плакала, и у него не поднималась рука. То есть, он больше не был человеком, способным так поступить. Стараясь вернуть самообладание, Северус, наконец, задал вопрос:
– Как, черт возьми, вы здесь очутились?! Уж точно не случайно, я же сам открыл этот портал!
Его суровый вид, навевавший ужас на несколько поколений учеников, заставил ее отвести глаза. Но она ответила:
– Извини, Северус... Я... я следила за тобой. А когда увидела портал и волшебницу, то почувствовала себя плохо. Это место слишком темное, слишком опасное... Я хотела предупредить тебя и помешать сюда войти…
Покрасневшие и печальные глаза Габриэль светились искренностью, но Снейпа это не успокоило.
– Я прекрасно понимаю, что это место опасно, – зло проронил он. – Вы считаете меня глупцом, лезущим в самое пекло, не зная, что его ожидает? Идиотка!
– Нет, нет....
– И вы все испортили! Из-за вас я могу не спасти жену!
– Я этого не хотела... Я понимаю, что ты... наконец, что я…
Девчонка не находила слов, и он, хоть и знал, что она собиралась сказать, не стремился облегчить ей задачу.
– Я знаю, ты любишь Гермиону, а я… меня ты никогда не полюбишь. Но я тебя люблю, – выдохнула Габриэль, глядя ему в глаза. – Нет, – жестом прервала она его, – не перебивай меня. Я перед тобой в долгу. Я поступила ужасно. С тобой. С Гермионой. С моими родителями. С теми, кого я любила, и кто любил меня. Позволь мне пойти с тобой. Я постараюсь быть тебе полезной. Неизвестно…
– Я должен пойти один.
– Пожалуйста... Я знаю, ты меня понимаешь. Возможно, это мой последний шанс искупить вину. Северус, пожалуйста... Я не смогу найти дорогу назад, портал закрылся за моей спиной, и я не сумею вновь его открыть…
– В таком случае у меня нет выбора. Следуйте за мной. Шаг в шаг. И не шумите, – приказал он, возобновляя путь.

***
Ребенок плакал. Перси был в бешенстве. Это состояние владело им уже несколько дней, с тех пор как Малфой ворвался в его комнаты и угрожал выдать своим соратникам.
Но что на самом деле тот мог рассказать? А доказать? Ничего. Абсолютно ничего!
Всхлип вырвался из горла Перси, когда он взглянул на свою ладонь, крепко сжимавшую руку Гермионы. Молодая женщина была такой умиротворенной, такой красивой…
Но скоро все изменится. Против его воли, но изменится. И прежде всего его чувства.
Гермиона, став его пленницей, что-то в нем изменила. Он стал не хуже и не лучше, просто другим.
При этом он по-прежнему оставался Пожирателем, элитой нынешнего волшебного общества, но некоторые его взгляды были уже не столь радикальны. Разве не испытал он некоторые угрызения совести, насилуя эту молодую магглу? Она была всего лишь грязнокровкой, но…
Перси вздрогнул. Гермиона тоже была лишь грязнокровкой, но никогда, никогда он не позволит никому коснуться ее таким образом!
Касаться ее таким образом…
Он закрыл глаза и попытался загнать подальше чудовище, только что проснувшееся в самой глубине его души…

***
Этот мир был только иллюзией, как сказал Северус. Оглядевшись, Габриэль заметила несколько тревожных мелочей, о которых тотчас же предпочла забыть…
Ей вспомнилась «Вересковая пустошь». Воспоминание было столь реальным, что, казалось, она слышала зловещий треск старого особняка, рушащегося от пожара. И этот запах гари, переворачивающий внутренности…
Это место было проклято! Несомненно! Мерлин, помоги…

***
Мало-помалу туман, окружавший Гермиону с момента пробуждения, рассеялся, открыв глазу радостную картину. Нежная сочная трава, деревья, цветы и великолепная поляна.
Это было неожиданно! Наконец-то в темноте блеснул луч надежды! Если повезет, она сможет вернуть свое тело... Да, она вернется в Хогвартс и освободит сына, своего малыша, своего ангела!
Сколько раз она мечтала об этом, с тех пор как Перси забрал его у нее! Она придумывала тысячи сценариев, один невероятнее другого, но ей так и не представилось случая.
Если когда-нибудь она выберется отсюда, если когда-нибудь…
Но, пока ее мозг работал, придумывая новые планы, она неожиданно услышала шаги, нарушающие тишину этого странного места.
Кто-то шел по дороге. Она подошла ближе, думая, что хуже, чем было, уже точно не будет. Каково же было ее изумление при виде высокого черного человека, чья уверенная и изящная походка не оставляла сомнений в личности идущего!
Это было невозможно! Он же умер! Так сказал Перси…
Но в самой глубине сердца она знала, что это неправда. Этот запах сухих трав и мускуса, этот такой мужской запах, его запах, который доносил ветер…

***
Габриэль не могла сказать, сколько они шли, пока, наконец, не выбрались из этого болота. Она смертельно устала.
Пейзаж, ставший более живописным, походил теперь на лес, какие обычно встречаются в английской провинции. Ей захотелось немного отдохнуть на поляне, и она рискнула попросить Северуса об этом.
– Смею вам напомнить, что вы сами захотели отправиться со мной, – бросил он, не оборачиваясь. – Но как хотите…
– Я не могу больше. Всего несколько минут, пожалуйста…
Он недовольно глянул на нее, но все же уступил:
– Хорошо... У вас есть минута. Но отдыхайте прямо здесь. Этот мир и в самом деле не реален... Этот мир проверяет меня. Она меня проверяет, – добавил он.
Габриэль, чересчур утомленная, чтобы задумываться над его словами, почти упала на пыльную дорогу. Северус остался стоять, глядя вдаль…
Он думает о Гермионе, Габриэль была уверена в этом. Она хорошо знала этот взгляд, до сих пор ранящий ее! Перестанет ли она когда-нибудь его любить? Как знать! Все эти месяцы рядом с ним она была несчастна. Страдала от невзаимной любви, от его презрения, отвращения, ненависти, но все это ничего не значило по сравнению с будущим без него. Уж лучше унижение, чем небытие…
Она могла надеяться только…
– Гермиона!
Габриэль вздрогнула. Северус бросился к поляне, наплевав на собственные советы! Он бежал, почти летел к женщине, как две капли похожей на Гермиону Грейнджер!
Но это не могла быть она! Северус сам сказал – этот мир был всего лишь отражением души волшебника. Тем, что Банши разыскала в самой глубине сердца. Так это была ловушка! Банши расставила перед ним ловушку!
Габриэль бросилась за ним и кое-как сумела его догнать.
– Северус, нет! – воскликнула она, выхватывая палочку. – Импедимента!
Она увидела, как он споткнулся и упал на колени. В ярости развернулся к ней:
– Вы с ума сошли! Немедленно отмените заклинание!
– Нет, Северус! Ты сам об этом говорил! Все здесь – иллюзия, нельзя сходить с дороги! Останься со мной, пожалуйста, – зарыдала она, бухнувшись рядом с ним. – Не ходи туда...
– Прекратите, черт вас возьми! – Северус вцепился ей в шею. – Ты не отнимешь ее у меня еще раз! Отмени заклинание.
Со слезами на глазах Габриэль пробормотала "фините инкантатем", позволив Северусу встать на ноги.
К ним спешила Гермиона.
Северус вновь устремился к молодой женщине, не обращая внимания на то, как земля начала проваливаться под ногами…
– Гермиона! Наконец! – прошептал он хрипло, страстно заключая жену в объятия.
– Ох! Северус! Это невозможно! Я сплю, это не по-настоящему…
– Нет! – закричал он, когда их отбросил друг от друга подземный толчок.
– Мерлин! Что... – не договорив, Габриэль провалилась в темную бездну…

***
Падение было приятным и медленным. Ей казалось, она плывет в чернильных небесах беззвездной ночью.
Северус и Гермиона – или, по крайней мере, кто-то похожий на нее – должны быть где-то рядом, но Габриэль их не видела. Наконец падение закончилось, и она оказалась окутанной чем-то вроде паутины из серебряных волокон, такой необъятной и плотной, что она не видела ее конца. Неподалеку Северус сумел освободиться из таких же пут и безнадежно искал Гермиону, которая снова исчезла …
– Так близко... Я держал ее в руках и …
– Это была не Гермиона.
– Может быть, вы лучше меня знаете мою жену? – яростно выплюнул он.
– Не стану поздравлять вас с прибытием! – прервал их голос, звучавший будто из могилы. – Никто, ни простой человек, ни волшебник, ни бог не становится здесь дорогим гостем! Это место принадлежит мне и только мне.
Габриэль и Северус тут же повернулись на голос. Как же они были потрясены, оказавшись перед призраком с пергаментной кожей, разглядывающим их своими слепыми глазами. Длинные седые волосы почти полностью скрывали темно-синий плащ, не позволяя даже мельком увидеть тело.
– Между тем, я ждал тебя, Северус Снейп, – продолжил голос. – Банши поведала мне обо всем. Она сказала, ты хочешь, чтобы я вылечил твою жену. Гермиона – красивое имя…
Габриэль увидела, как Северус опасно оскалился. Видимо, он не слишком-то доверял...
– Так вы…
– Да, это я, ты достиг цели. Я – Диан Кехт, бог врачевания.
– Где мы? – спросил мастер зелий настороженно.
– Ха-ха! Я вижу, ты не слишком доверчив. Позволь кое-что тебе объяснить.
Северус не дрогнул, ожидая, что Диан Кехт продолжит.
– Вы там, где все начинается и все заканчивается. Это конец начала и начало конца. Жизнь, смерть…
– Судьба моей жены не в том, чтобы умереть. Я вас прошу ее вылечить!
– Судьба! Как будто у смертных может быть судьба! Обман! Чистое совпадение! Жизнь и смерть – только игрушки небытия! И ты, ты осмеливаешься требовать у меня жизнь твоей жены?
– Да, – голос Северуса звучал хрипло, но твердо, когда он глядел на темную фигуру бога.
Габриэль не знала, что делать, что говорить, слишком шокированная и напуганная, чтобы вмешаться в разговор. Впервые она почувствовала себя лишней.
– Итак, волшебник. Ты преодолел путь и нашел мужество прийти ко мне. Я верну тебе твою жену.
Чем ярче надежда расцветала на лице Снейпа, тем сильнее сжималось сердце Габриэль. Но она поклялась помочь ему, прекрасно понимая, какую боль он испытывает. Вот только сама она была сейчас так несчастна…
– Спасибо, Диан Кехт, – мастер зелий был серьезен.
– Но прежде чем поблагодарить меня и уйти, ты должен заплатить жизнью за жизнь! – проговорил бог, выпростав из-под плаща худую руку и коснувшись ею Северуса.
Габриэль ничего не понимала. Что он имел в виду? Хотел кого-то казнить и выбрал Северуса как палача? Нет, это было глупо... но... Она внимательно осмотрелась по сторонам.
Тысячи серебряных нитей встречались, меняли направления, сталкивались с другими, сливаясь воедино, затем снова расходились... Жизни! Сотни и тысячи жизней... Нет! Это был кошмар! Этот бог был чудовищем!
– Ты дрожишь, маленькая волшебница! Среди этих нитей, возможно, есть и твоя жизнь, и жизнь твоего волшебника, – смеялся над ней бог. – Возможно, ты уже умерла, только еще не знаешь об этом!
– Нет!
– Да, уже умерла, – прошептал Диан Кехт.
– Уже умерла... – машинально повторила Габриэль.
– Я не могу этого сделать, – хмуро сообщил мастер зелий.
Отказ Северуса заставил девушку взять себя в руки. Если она не могла сама стать счастливой, то могла помочь ему! Он не должен сдаваться в одном шаге от цели! Она об этом позаботится.
– Я знаю, что не умерла, – воскликнула она. – Если бы я была мертва, я бы не страдала, ничего бы не чувствовала! Но мне больно... Как никогда... Северус, сделай это! Порви нить! У тебя нет другого выбора, если ты хочешь снова увидеть Гермиону!
– Почему? Почему! – обратился он к богу, будто не слыша ее слов. – Я просто хочу ее спасти! Остальное меня не интересует!
– Потому что, если я верну ей жизнь, – ответил Диан Кехт, – равновесие будет нарушено. Возьми свою палочку и выбирай. Порази заклятием одну из тысяч нитей, и счет жизней и смертей сравняется.
Габриэль увидела, как Северус вытащил палочку, приподнял ее дрожащей рукой и вновь опустил. На его лице отразилась гримаса боли. Возможно, на какой-то миг он заколебался, засомневался, впал в искушение поступить так, как просил бог, но сумел отказаться. Он только что отказался от своей жены! Взгляд его снова погас…
И в этом была виновата она! Никогда, никогда он не будет счастлив рядом с ней…
– Каждый день умирают сотни людей! Жизнью больше, жизнью меньше – какая разница! – воскликнула она и выпустила наугад заклинание.
– Габриэль, нет! – закричал Снейп, хватая ее за рукав, но было слишком поздно. – Что ты наделала, девочка? Ты понимаешь, что сделала? Вся твоя жизнь... Тебе не хватить ее, чтобы искупить…
– О, я прекрасно понимаю, – горько усмехнулась она. – Ты даже не представляешь, насколько…

***
Девчонка оборвала нить. Еще одну жизнь. Отняла чью-то жизнь, чтобы спасти Гермиону.
Да, знать, что жена невредима, было самым большим его желанием – но не такой ценой! Гермиона не приняла бы эту жертву. Ему приходилось творить такое раньше, но сейчас он раскаивался в содеянном, а вот Гермиона просто была честным и смелым человеком. Никогда она не позволила бы пожертвовать чужой жизнью ради своей. Он ее хорошо знал.
А Габриэль это сделала.
В тот самый миг, когда нить порвалась, подул ледяной ветер. Северус мог бы поклясться, что заметил улыбку на лице Диана Кехта. Он не собирается дольше оставаться здесь!
– Полагаю, вы хотите вернуться в свой мир? Выход здесь, – произнес бог, указывая на тоннель, появившийся из ниоткуда. Он был похож на вход в узкую пещеру.
– Спасибо, – ответил Северус с поклоном, поймал Габриэль за рукав и потянул за собой.
Девушка выглядела совершенно потерянной, ее взгляд был устремлен в пространство, как заведенная она повторяла: «Это судьба, это судьба».
Северус не пытался понять, что она хочет ему сказать, он устремился в глубину пещеры, не желая задерживаться в этом странном месте.
– Поживее! – прикрикнул он на девчонку.
Она еле-еле тащилась, словно ее приковали к земле цепями. Северус ускорил шаг, чтобы побыстрее выбраться. Наконец, впереди забрезжил слабый свет, и воздух стал свежее. Сердце Северуса снова наполнилось надеждой: он спасет жену.
Коснувшись ногами земли, он повернулся и увидел, что Габриэль совсем отстала, что ей все тяжелее идти. Нет! Она вовсе не двигалась! А выход из пещеры стал закрываться перед нею! Что происходит?
– Бегите! – громко приказал Снейп.
– Прости, Северус, – простонала Габриэль, протягивая к нему руки. – Прости. Только так я могу заплатить за свои ошибки.
– Вы знали…
– Ты сомневаешься? – слабая улыбка осветила ее лицо.
Взгляд был полон горечи.
– Нет…

***
В одиночестве он стоял у развалин "Вересковой пустоши", глядя на розовеющий горизонт. В сумерках к нему пришло осознание: почти целый день он провел в таинственном и скрытом мире, известном лишь немногим. Минерва не обманула…
Потрясенный тем, что пережил, Северус подумал о трагической смерти Габриэль. Он не мог стереть из памяти ее глаза, умоляющие о прощении. Эта девушка, преследовавшая его несколько месяцев, бросившаяся ему на шею, решившись соблазнить, причинившая столько горя окружающим, не колеблясь, пожертвовала собой, чтобы искупить свои ошибки. Поняла ли она сразу, что ее ждет, если порвется нить? Вряд ли он когда-нибудь это узнает. Сейчас нет времени думать об этом!
Да, он должен действовать незамедлительно! Да, ему надо в Хогвартс, где Орден будет сражаться против Темного Лорда. Он должен отправиться за женой и сыном.
Не оглядываясь, он сжал палочку в правой руке и незаметно исчез.
В сумерках у подножия старого дуба закрылись нежные лепестки сиреневого крокуса.

ГЛАВА 14. НАЗАД ХОДА НЕТ

Она почувствовала, как ее ладонь слегка сжимают. Наверное, кто-то стоял рядом. Подумав несколько секунд, поняла, что, наконец, вернулась – если можно так сказать, – но не могла заставить себя открыть глаза. Подождать. Да, нужно немного подождать, обдумать все произошедшее!
Впрочем, время текло для нее странно, и она страшилась задуматься, сколько дней провела в коме. Вздрогнула, вспомнив своего малыша, и ее внезапно затопила паника. А если Волдеморт уже исполнил свой замысел? О, Мерлин, нет, нет, это невозможно... Ужасно... Открывать глаза было невыносимо тяжело... Она надеялась и одновременно боялась узнать, что…
Пульс ее участился, горло перехватило от волнения, но ощущение, что ее касаются, возникло вновь. Кто-то держал ее за руку.
На мгновение она решила, что это Северус. Но почти сразу поняла: Перси.
Северус! Она снова видела его! Даже смогла обнять, почувствовать силу его рук, бешеное биение сердца, запах его кожи и запах зелий... Это был не сон. Это просто не могло быть сном! Северус был жив и искал ее.
– Гермиона... – голос Перси прозвучал удивленно, – Гермиона! Мерлин... Ты невредима!
Он напряженно и жадно разглядывал ее, следя за реакцией. Она чувствовала, как дрожит его рука, и видела виноватый взгляд. Может быть, он раскаялся в своих поступках и поможет ей сбежать отсюда? В нем что-то изменилось, безусловно. Это заметно. В нем еще сохранилось что-то, сдерживающее внутреннюю тьму, из-за которой он примкнул к Лорду. Может быть, в Пожирателе еще живет староста Гриффиндора…
Эта мысль заставила Гермиону вспомнить о сыне, спрятанном где-то в замке. Только бесконечная любовь к ребенку позволила ей не сгинуть в туманной неизвестности. Она вспомнила свое отчаянное желание, выйдя из комы, найти его во что бы то ни стало. Теперь она, наконец, очнулась! Теперь она сделает все, чтобы снова держать сына в руках.
– Перси, – ее голос дрожал.
– Подожди, – он наполнил стакан водой. – Держи, попей немного. Будет легче. Дуфи!
– Нет, – попросила она все еще дрожащим голосом. – Нет, не вызывай эльфа. Нам нужно поговорить, Перси…
Слишком поздно. Послышался легкий хлопок, и одновременно с ним в комнате появилось тщедушное существо с зеленоватой кожей. Гермиона узнала эльфа, прислуживающего Перси с тех пор, как ее заперли в гриффиндорской гостиной.
– Чем могу быть полезным, хозяин? – пискнул эльф.
– Перси…
– Оставь нас. Я позову тебя позже.
– Хорошо, хозяин, – послушно ответил озадаченный эльф, прежде чем исчезнуть.
– Зачем нужно было отсылать Дуфи? Тебе следует принять зелья... Кома тебя обессилила…
– Я в полном порядке, – возразила Гермиона, вставая.
Но, видимо, она переоценила свои силы, поскольку голова сразу же закружилась и ноги задрожали. Она едва не упала, но Перси ее поймал. Должно быть, от бездействия мышцы атрофировались, а суставы стали менее подвижными.
– Гермиона! Это безумство! – укорил Перси.
– Как долго я была в коме? – спросила она шепотом словно про себя.
– Почти два месяца…
– Нет! – простонала она, отталкивая Пожирателя.
– Извини, Гермиона. Я не собирался причинять тебе вред, только... Тогда ты меня вынудила! Ты хотела ударить меня ножом и...
– Это ты меня вынудил! Ты похитил меня и посадил под замок! Ты забрал моего сына, и теперь это монстр принесет его в жертву! И почему? Из-за пророчества! Дурацкого пророчества! Как ты, один из самых здравомыслящих и умных людей, которых я знала, мог поверить в эту чушь!
Покраснев, Перси застыл перед нею, пытаясь подобрать слова.
– Я сам его слышал... Я никогда не верил в предсказания, но это… это было… особенно. Профессор Трелони произнесла истинное пророчество, – он выглядел взволнованным.
Гермиона с трудом узнала свой смех, таким безумным он оказался.
– Сумасшедшая старуха! Только из-за слов сумасшедшей старухи ты похитил моего сына! Ты играешь с его жизнью!
– Если бы ты его слышала! – вспылил он, побагровев от гнева и стыда.
– Ты же понимаешь, что речь могла идти о любом ребенке... Все зависит от того, как истолковать! Перси... Пожалуйста…
– Я не мог ошибиться. Пророчество ясно говорило о Снейпе!
– Это смешно! А ты знаешь, что пророчество про Гарри подходит и Невиллу?
– Невиллу! – Перси был потрясен.
– Да, Невиллу! В пророчестве не было ничего такого, что указывало бы только на Гарри. Волдеморт сам его выбрал.
При имени Темного Лорда Перси вздрогнул.
– Я тебе не верю!
Но несмотря на его протест Гермиона заметила, что он засомневался. Этим надо воспользоваться!
– Представь, что ты ошибся, что это не тот ребенок!
– Я…
– Пожалуйста, Перси. Еще не слишком поздно. Мы еще можем убежать. Я знаю, ты не такой, как они. Я знаю, какой ты на самом деле…
– Тогда тебе повезло, потому что я этого не знаю! – он в бешенстве уставился на нее: – Я больше этого не знаю!
– Ты хороший человек. Гриффиндорец и Уизли к тому же, – тихо добавила она, положив руку ему на предплечье.
Сразу вспомнилась темная метка, разъедающая плоть в этом самом месте. Мог ли Перси снова стать прежним? Молодым человеком, на редкость въедливым, разумным и серьезным, настолько, что раздражал этим всех. При этом он был честолюбив и работал на износ для достижения своей цели. Он хотел власти. Так ли уж сильно отличалась от него она сама? Тоже была готова сделать что угодно для признания окружающими ее магических талантов. Хотя, конечно, она бы никогда не выбрала темную сторону.
– Я теперь совсем другой человек, – Перси наморщил нос. – Сегодня я богат и могуществен. У меня нет ничего общего с этой семейкой неудачников, слышишь!
Зря она упомянула Уизли. Похоже, у него испортилось настроение. Он начал ходить перед ней взад-вперед. Лицо сосредоточенно, кулаки сжаты.
– У меня есть все, о чем я мечтал, – решительно заявил Перси. – Меня все уважают. Даже Господин... Но ты... Ты меня уважаешь?
Так резко, что она не успела среагировать, Перси схватил ее и притянул к себе. Его лицо было всего лишь в нескольких дюймах от ее.
Гермиона почувствовала себя очень неуютно.
– Перси, пожалуйста... – слова давались ей с трудом. Ситуация выходила из-под контроля. – Верни мне сына…
– Верну, – прошептал он еле слышно, опускаясь перед ней на колени. – Да, верну…
Его дрожащие руки легли ей на бедра, она чувствовала его теплое дыхание на своей промежности даже через ткань сорочки. Лоб упирался ей в живот, а потом, осмелев, Перси принялся гладить ее спину и бедра.
– Перси... – попросила она.
Нужно что-то делать. Собрать оставшиеся силы и оттолкнуть его. Но он обещал, что она увидит сына. Только это важно. Задыхаясь, Гермиона закрыла глаза. Сердце в груди колотилось как сумасшедшее.
– Я больше не тот... слабак... Другой человек... Меня боятся... Уважают... – шептал он, прижимаясь к ней все теснее. – Скажи, что ты меня уважаешь, что хочешь меня... Скажи…
Гермиона подумала, что Перси услышал ее мольбы, когда он убрал руки с ее бедер. Только для того чтобы приподнять ночную рубашку. «Верну»…
– Скажи мне это... – настаивал он сдавленным, почти болезненным голосом.
– Отдай мне сына... – единственный ответ, который она могла дать.
– Гермиона, ах, Гермиона... – задыхался он ей в живот, дрожа всем телом, задирая тонкую ткань рубашки. Все могло быть совсем по-другому…

***
Ее состояние было трудно описать. Казалось, она годы прожила до этой минуты, ее снедали нетерпение и страх.
– Ты дрожишь…
– Мы не можем отказаться…
– Я знаю.
Вдалеке в сумерках тонули башни замка, а над черным озером пеленой расстилался мерцающий туман. С высоты холма Хогвартс прекрасно просматривался, ждали лишь сигнала к атаке.
Холодный вл<