Титаническое измерение третьей матрицы

Как, и другие матрицы, БПМ-Ш имеет свой символизм, включающий мирские, мифологические и духовные темы. Они подразделяются на пять различных категорий: агрессивные, садомазохистские, сексуальные, демонические и скатологи-ческие. Однако всем им присущ один и тот же мотив: столкно­вение со смертью и борьба за рождение. Наиболее часто на­ряду с архетипическим символизмом, описанным в начале главы, переживания третьей матрицы представляют собой смесь связанных с рождением ощущений и эмоций.

Возможно, наиболее поразительным аспектом этой мат­рицы является атмосфера титанической борьбы, нередко достигающей размеров катастрофы. В ней четко отражаются колоссальные конфликтующие энергии, вовлеченные в про­цесс рождения, которые мы пытаемся разрядить. Эти пере­живания могут достичь невероятной силы, казалось бы пре­вышающей все то, что в состоянии вынести человек. Человек способен пережить такие последовательности событий, где энергия, чрезвычайно сконцентрированная и сосредоточен­ная, протекает сквозь тело подобно электрическому току. Эта

энергия может создавать пробку или короткое замыкание, распространяя огромное напряжение во все части тела, ко­торое затем может взрывным образом разрядиться. Для мно­гих людей это ассоциируется с образами современной тех­нологии и разрушениями, производимыми человеком, - ги­гантскими электростанциями, кабелями высокого напряжения, ядерными взрывами, запуском ракет, артиллерийским об­стрелом, воздушными налетами, и другими сценами войны. Другие эмпирически переживают разрушительные сти­хийные бедствия, такие, как взрывы вулканов, ужасные зем­летрясения, неистовые ураганы и смерчи, захватывающие электрические бури, кометы и метеоры, а также космичес­кие катаклизмы. Здесь мы можем вспомнить о таких катаст­рофах, как последний день Помпеи или извержение вулка­на Кракатау. Несколько реже в этих образах отражается разрушительная сила воды; сюда включаются сцены зло­вещих океанских штормов, огромных волн, вызванных при­ливом, наводнений, или разрушений дамб с последующим затоплением целых городов. Некоторые люди описывали мифологические образы, такие, например, как гибель Атлан­тиды, конец Содома и Гоморры или даже Армагеддон.

ПЕРИНАТАЛЬНЫЕ КОРНИ НАСИЛИЯ

Агрессивные и садомазохистские аспекты третьей перинатальной матрицы, являются, как это представляется, неизбежными следствиями, вытекающими из ситуации, с ко­торой ребенок встречается в родовом канале. Направленная наружу агрессия отражает биологическую ярость организма, выживанию которого грозит удушение. Она необъяснима с точки зрения психологии и уж конечно не имеет никакого эти­ческого смысла. Это сравнимо с тем состоянием сознания, которое бы проявилось у любого из нас, если бы нас погрузи­ли в воду, лишив тем самым дыхания. Когда данный аспект матрицы активизируется в необычных состояниях сознания, он находит свое выражение в многочисленных сценах войн, революций, избиений, бойни, пыток и различного рода зло­употреблений, в которых мы играем активную роль.

Существует также связанная с этой матрицей форма аг­рессии, направленной внутрь, которая обладает качеством

саморазрушения. Эта выраженная в саморазрушительных фантазиях и импульсах агрессия, по всей видимости, яв­ляется интернализацией сил, изначально угрожавших нам снаружи - сокращение матки и сопротивление в родовом канале. Память о таких переживаниях живет в нас в виде ощущения эмоционального и физического ограничения и неспособности полностью радоваться жизни. Иногда она обретает форму жестокого, внутреннего судьи, требующе­го наказания, - той безжалостной части суперэго, которая может двигать человека к крайностям саморазрушения.

Здесь я хотел бы отметить некоторые важные разли­чия между переживаниями, связанными со второй и тре­тьей матрицами. В то время как в БПМ-И мы являемся исключительно жертвами, в БПМ-111 мы можем поочеред­но отождествляться то с жертвой, то с преступником. Вдо­бавок к этому, иногда мы можем быть зрителями, наблю­дающими эти сцены снаружи, как это описывается в при­веденном выше рассказе человека, одновременно пере­живавшего себя и евреем-жертвой и нацистским палачом. Люди, соприкоснувшиеся с этим аспектом процесса рож­дения, часто рассказывали о своих отождествлениях с жестокими милитаристскими лидерами и тиранами, таки­ми, как Чингисхан, Гитлер, Сталин, и даже с более совре­менными массовыми убийцами.

Садомазохистские ассоциации этой матрицы отража­ют связь между вызванной и причиненной болью, страда­ниями и сексуальным возбуждением, которые обсужда­лись выше. Этим объясняется характерное для садома­зохизма переплетение сексуальных чувств и боли. Садизм и мазохизм никогда не существуют как явления, полнос­тью отдельные друг от друга; напротив, они переплетены в человеческой психике и представляют собой две сторо­ны одной медали. Как можно догадаться, в образы, свя­занные с садомазохистскими переживаниями, включают­ся сцены изнасилования, сексуальных убийств и садома­зохистских практик, состоящих как в жестоком обраще­нии с другими, так и в подвержении жестокому обраще­нию самого себя.

АГОНИЯ И ЭКСТАЗ РОЖДЕНИЯ

По мере того как сила переживаний, связанных с этой матрицей, увеличивается, эмоции и ощущения, бывшие из­начально полярными противоположностями (например, боль и удовольствие), начинают сливаться. В конечном итоге они могут слиться в единое недифференцируемое состояние со­знания, содержащее всевозможные измерения человечес­ких переживаний. Мучительные страдания и изысканные удо­вольствия становятся одним и тем же; обжигающий жар ощу­щается как леденящий холод; жестокая агрессия и страст­ная любовь сливаются воедино; агония смерти становится экстазом рождения. Когда страдание достигает своего апо­гея, ситуация странным образом прекращает нести в себе качество страдания и агонии. Вместо этого сама сила дан­ного переживания преобразуется в дикий экстатический во­сторг, который можно описать как «дионисиев», или «вулка­нический» экстаз.

Вулканический экстаз или восторг может принять даже трансцендентные масштабы. В отличие от океанического бла­женства, связанного с БПМ-1, этот вулканический тип включа­ет в себя огромное взрывное напряжение, обладающее как агрессивными, так и саморазрушительными элементами. Эта форма экстаза может переживаться при родах, катастрофах или в ритуалах, использующих мучительные процедуры, та­кие, скажем, как практика флагеллантов или танец Солнца у американских индейцев, в котором человек добровольно под­вергается сильной физической боли в течение продолжитель­ного времени. Определенный уровень вулканического эк­стаза может достигаться в церемониях аборигенов, куда включаются танцы и громкая возбуждающая музыка, или в их современных копиях - определенных рок-концертах.

Сексуальные аспекты БПМ-111 обычно переживаются как обобщенный эротизм, ощущаемый не только в области ге­ниталий, но и во всем теле. Многие люди утверждают, что этот экстаз похож на начальную фазу сексуального оргаз­ма, хотя превышает его в тысячу раз. Однако в данном слу­чае эти ощущения могут продолжаться в течение длитель­ного периода, сопровождаясь неистовыми эротическими

образами. Отраженная здесь сексуальность характеризует­ся огромной силой инстинктивного побуждения и не имеет определенной цели или стремления. Разумеется, это не тот эротизм, который мы переживаем в романтических отноше­ниях с глубоким взаимным уважением, пониманием и чув­ством любви, доходящими в сексуальном союзе до куль­минации. Здесь делается акцент на эгоистическом удовлет­ворении примитивных сексуальных побуждений, часто со­держащих в своей природе отклонения от нормы, без како­го-либо малейшего уважения к партнеру.

Образы и переживания БПМ-111 часто обладают порнографическими чертами или связывают секс с опасно­стью и безнравственностью. В этот период люди могут отож­дествиться с владельцами гаремов, сутенерами и прости­тутками или с любым из множества исторических и леген­дарных сексуальных персонажей, как, например, Казакова, Распутин, Дон-Жуан или Мария-Тереза. Они могут обнару­жить, что являются очевидцами или участниками сцен, про­исходящих в Сохо, Пигаль, и в других знаменитых районах с «красным светом». Поскольку эта матрица содержит так­же динамический духовный аспект, то мы можем столкнуть­ся здесь с противоречивыми на первый взгляд переживани­ями, связывающими секс с запредельностью. Здесь мы можем обнаружить ритуалы плодородия, фаллические культы и храмовую проституцию.

То, что, по всей видимости, является самым странным в смысле переживаний БПМ-111, так это эмоциональная бли­зость смерти и сексуальности. Казалось бы, угроза смерти стирает любые возбуждающие чувства, однако тот момент, где эта матрица имеет отношение к противоположному, ви­дится истинным. Наблюдения из клинической психиатрии, переживания людей, которых истязали в концлагерях и тюрь­мах, и документы Международной амнистии подтверждают тот факт, что между сексуальным экстазом, рождением ре­бенка и чрезвычайной угрозой неприкосновенности тела и выживанию существует тесная взаимосвязь. В процессе смерти-возрождения мотивы, относящиеся ко всем этим трем областям, чередуются или даже сосуществуют в различных сочетаниях.