Ужасы, которые подростки видели своими глазами
Через год занятий по основному курсу стажеров переселили в общежитие учебного отдела и распределили по исследовательским отделам и группам отряда. Теперь одновременно с теоретическими занятиями в классах начались практические занятия в группах.
Некоторые стажеры были распределены в военно-топографическую группу и авиагруппу. Другие поступили в распоряжение групп Окамото и Исикавы, занимавшихся патологоанатомическими исследованиями, группы Минато, исследовавшей холеру, группы Иосимуры, исследовавшей обморожение.
Некоторые бывшие служащие отряда утверждают, что "подростки-стажеры не могли ничего знать о содержании работы отряда и о том, как идет эта работа". Однако изолированность отдельных подразделений отряда вовсе не была для стажеров помехой. Распределенные по разным группам подростки постоянно рассказывали друг другу обо всем виденном и слышанном и были своего рода "центром информации" об отряде в целом. Да и сотрудники отряда, относясь к стажерам снисходительно, допускали их к самым секретным опытам и говорили им о самых секретных данных.
"В первой половине дня шли специальные занятия в группах, а после обеда проходили обычные занятия... Так распределялось наше время. У тех, кто попал в 3-й и лечебный отделы, был свой распорядок. Стажеров распределили во все группы, кроме специальной, занимавшейся "бревнами", и группы Ягисавы, ведавшей опытным полем",- вспоминает один из бывших стажеров. В группах, где подростки овладевали специальными знаниями, им пришлось наблюдать такие страшные картины, которых раньше они и представить себе не могли.
Стажеры, попавшие в группы Окамото и Исикавы, каждый день присутствовали при вскрытиях. Своими глазами они видели вскрытие заживо подопытной женщины. В этих же группах они наблюдали, как культивировались бациллы проказы, а в другом питательном растворе выращивалось еще что-то непонятное. Под микроскопом это "что-то" выглядело как простейшие грушевидной формы с несколькими ворсинками. "Эти простейшие трихомонады",- ухмыляясь, пояснил сотрудник отряда стажерам, которые с любопытством заглядывали в микроскоп. Их культивировали для того, чтобы заражать трихомонозом подопытных женщин.
В группе Иосимуры стажеры видели подопытного мужчину, которого в одних трусах держали в мощной морозильной камере. Кожа на его теле покрылась иссиня-черными язвами, началось отмирание ткани. Мучения бьющегося в предсмертных конвульсиях человека фиксировали на 16-миллиметровую кинопленку.
В вакуумной барокамере стажеры увидели нечто такое, отчего у них волосы на голове зашевелились. В камеру поместили подопытного человека и стали постепенно понижать давление. По мере того как разница между наружным давлением и давлением во внутренних органах подопытного увеличивалась, у него сначала вылезли глаза, потом лицо распухло до размеров пляжного мяча, кровеносные сосуды вздулись, как змеи, а кишечник, будто живое существо, стал выползать наружу. "Пять минут после начала эксперимента... семь минут... девять минут, давление в данный момент ... атмосфер",- бесстрастно фиксировали экспериментаторы, снимая все это на кинопленку.
Распределенный в 1-й корпус стажер однажды в свободное от дежурства время совершенно случайно поднялся на крышу блока "ро". Там было много голубиного помета и пахло курятником. Подростку это напомнило дом, он сладко потянулся и в этот момент услышал позвякивание металла. Когда он посмотрел вниз, во внутренний двор, откуда доносились эти звуки, сердце его замерло от испуга. Во внутреннем дворе двое мужчин, звеня цепями кандалов, копали землю лопатами. Вольнонаемный сотрудник отряда наблюдал за их работой. Коротко остриженные, в мрачной тюремной одежде, эти двое при каждом движении звенели кандалами. Стараясь ступать тихо, подросток спустился с крыши.
Другой стажер, впервые увидев женщину-заключенную, так впоследствии рассказывал об этом: "Увидеть заключенную с ребенком на руках, которой разрешили погреться на солнце, было для меня потрясением. Эта маленькая белокожая женщина напоминала мне мою младшую сестру... Когда я украдкой наблюдал за ней с крыши, мне так хотелось бросить для ее ребенка леденец, лежавший у меня в кармане... Другие заключенные были в наручниках, и только у нее наручники были сняты, она укачивала ребенка, прижимая его к груди. Эта картина и сейчас стоит у меня перед глазами".
Один из стажеров присутствовал однажды при выкачивании крови у лошади. К специальному шприцу присоединили насос. Через какое-то время все тело животного начало содрогаться мелкой дрожью. Кровь продолжали выкачивать. Внезапно лошадь повалилась и осталась лежать, похожая на высохшую мумию. Крестьянскому подростку, видевшему, как животное погибает в мучениях, казалось, что ему снится кошмарный сон. "Испытанный" таким образом прибор стали затем использовать для выкачивания крови у подопытных людей.
Стажерам было строго приказано никому не говорить о том, что они видят и слышат на практических занятиях. Но в отличие от других служащих отряда, которые, окончив работу, расходились по домам, стажеры после практических занятий в группах шли на занятия в классы. Вечером они, собираясь вместе, вели оживленные разговоры. Рассказы о виденном в отряде, в которых смешивались любопытство и страх, передавались от одного к другому.
Дьявольские пирожки
Стажеры и сами иногда становились подопытными. Однажды подростков первого набора собрали в лаборатории группы Иосимуры, где проводились эксперименты по обморожению. Здесь стояло несколько емкостей с водой, в которые были вмонтированы термометры. Электропровода соединяли емкости с работавшим в углу компрессором.
- Опустить обе руки в воду!
Подростки со страхом опустили руки в холодную воду. Температура воды постепенно понижалась, вскоре рукам стало больно.
- Что сейчас чувствуете?
- Кожу пощипывает.
- А сейчас?
- Теперь уже не чувствуется холод, а только боль.
Сотрудники группы Иосимуры записывали на бланках то, что говорили стажеры. Если бы это были подопытные заключенные, эксперимент продолжался бы дольше, но для стажеров он закончился на этой стадии. После окончания опыта подросткам выдали "специальное вознаграждение" - пастилу и другие сладости.
Однажды стажерам первого набора было велено построиться на отрядном аэродроме.
- Шагом марш!..
В то время как стажеры маршировали по полю, впереди показался бомбардировщик авиагруппы отряда. На глазах у подростков он перешел на бреющий полет и, приблизившись к ним, выпустил из хвостовой части красное облачко. Самолет сделал разворот и, еще раз выпустив на головы подростков струю какого-то красного вещества, улетел. На мундирах стажеров осталось множество красных точек.
По возвращении в учебный отдел стажерам было велено бросить одежду в автоклав-стерилизатор, установленный под брезентовым навесом. Этот эксперимент, для которого использовали быстросмывающуюся краску, был одной из стадий "подготовки к распылению с воздуха бактерий чумы в виде дождевого облака".
Иногда один или несколько подростков внезапно заболевали. Известен такой случай. Сотрудник одной из лабораторий предложил стажеру С. отведать сладких пирожков. И хотя такие пирожки можно было купить в отрядной лавке, помещавшейся в 63-м корпусе, подросток не мог отказаться от сладкого и прямо в лаборатории съел один пирожок, а за ним и второй.
Через два дня у стажера поднялась температура, появилась общая слабость, пропал аппетит. Испугавшись, он отправился в отрядную лечебницу.
Военврач, осмотрев его, изменился в лице и велел немедленно сделать анализ крови на лейкоциты. Анализ показал резкое уменьшение лейкоцитов, после чего С. на отрядной машине был тотчас отправлен в госпиталь, где ему сообщили, что у него брюшной тиф. Тогда эта болезнь считалась смертельной. В ту же ночь температура у подростка поднялась до 43, затем до 44 градусов, и он впал в беспамятство. Его стали мучить галлюцинации: ему казалось, что изножье кровати медленно поднимается, затем кровать становится почти вертикально, медленно рушится потолок, а сам он опрокидывается и летит в глубокую черную яму. Его охватывает ужас, он хочет закричать, но голос не повинуется ему... С. довольно долго был без сознания.
Перед тем как у С. поднялась температура, ему вкололи 100 кубиков желтоватой прозрачной жидкости, сказав, что это вакцина против тифа, разработанная в отряде. Однако точно он ничего не знает и по сей день. С. вспоминает: "В результате действия этой жидкости температура тела повышалась до предела, при котором бактерии тифа уничтожались. Я был без сознания, буквально между жизнью и смертью, но кризис все-таки миновал".
После того как С., проведя четыре месяца в госпитале, был выписан, у него обнаружилось весьма странное "побочное явление". Он ощутил "необыкновенную ясность в голове, такую четкость в мыслях, какой не было до болезни". Военврач объяснил С., что от высокой температуры бактерии, гнездившиеся в организме и вырабатывавшие токсины, погибли. "Теперь я мог свободно читать сложные теоретические работы и без труда запоминал длинные химические формулы",- горько улыбнулся С.
Однажды, незадолго до того как С. должен был выписаться из госпиталя, его пришел навестить начальник учебного отдела подполковник Ниси.
- Эх ты, украл пирожки. Сладкого захотелось? А сколько хлопот всем причинил, ты понимаешь? Возись вот с такими...- проговорил подполковник.
- Неправда! Те пирожки мне дали,- ответил С.
"Бунт" в общежитии стажеров
На третьем году пребывания стажеров первого набора в отряде, в октябре 1944 года, в общежитии произошел "бунт", который и по сей день служит им темой для разговоров. Причиной "бунта" послужило насилие и произвол, которые чинил в общежитии начальник одной из групп стажеров Т.
Грубые методы Т., переходившие все границы дозволенного, вызывали осуждение даже у его коллег.
Стажеры первого набора, которые должны были стать в будущем ядром среднего руководящего звена отряда, подвергались жестокой муштре.
В учебном отделе служили вольнонаемные низшего класса, хорошо владевшие приемами штыкового боя. Эти люди, имевшие младший командирский чин, отличались твердым характером. Их-то и назначали в группы стажеров начальниками, основной задачей которых было муштровать подростков и держать их в строгости. Влепить провинившемуся затрещину - за неряшливость в одежде, например, или снижение успеваемости,- а уж потом воспитывать словами было у начальников в порядке вещей. Что касается Т., то он признавал только физические методы воздействия.
Т. был изощренным мучителем. Если он наносил удар деревянной учебной винтовкой, то подросток, перевернувшись, падал на землю как подкошенный. Другой ждал бы, пока подросток поднимется, ведь наказание все-таки имело воспитательную цель. Но Т. подходил и наносил ему второй удар в живот, а затем, видя, как тот задыхается, корчась от боли, бил еще и по спине. Те стажеры, кому пришлось это испытать, говорят: "Казалось, у него была цель забить нас до смерти". Впрочем, к стажерам из своей группы он относился мягче, зато ненавидел подростков из других групп. Некоторые от его побоев лишались зубов, получали травмы. Он так умел ткнуть пальцами в глаза, что потом они долго слезились. При этом он говорил: "А, ты еще и плакать..."- и избивал подростка в кровь.
"Что это еще за гримаса?"- кричал Т., если улавливал в облике стажера хотя бы малейшую тень протеста. В такие моменты в глазах Т. не выражалось ничего, кроме садизма.
Т. был известен в отряде как исключительный мастер штыкового боя. И этот "мастер", физически крепкий мужчина, зверски истязал 15-16-летних подростков, оправдывая свои действия уставом: "Старшему по званию подчиняться беспрекословно". Войдя в раж, Т. хватал железный прут и безжалостно бил им подростков. Лицо его при этом выражало удовлетворение. Стажеры всё больше ненавидели Т.
И вот один из них, проявив немалую изобретательность, принес из вивария полную пробирку блох и рассеял их в изголовье его кровати.
- А что, если ввести ему в рот бактерии чумы, пока он спит?
- Да нет! От чумы он сразу умрет - это просто. Вот достать бы бактерии тифа...
Вот о чем мечтали подростки, и по этим разговорам можно судить, как невыносим был для них Т. "Если он меня еще раз тронет, я убью его..."сказал один из стажеров и задумал раздобыть толстый железный прут, чтобы, вооружившись им, подстеречь где-нибудь Т.
Через некоторое время Т. женился. Если раньше он допоздна торчал в общежитии стажеров и беспрестанно терзал их, то теперь он старался поскорее исчезнуть. Для молодожена это было вполне естественно, однако такая "перемена" в начальнике только подогрела ненависть к нему.
- Этот тип после женитьбы превратился в мокрицу... Сейчас самое время дать ему как следует.
- Да, он теперь расслабился, надо этим воспользоваться.
И вот стажеры, главным образом первого набора, стали разрабатывать план мести. Начальники других групп чувствовали, что в среде подростков что-то назревает, но делали вид, будто ничего не замечают.
Однажды ночью, когда Т. дежурил по общежитию, в одном из помещений внезапно возник шум. Услышав звон бьющейся посуды, громкую перебранку и топот ног, Т. выскочил из дежурки и с бранью ворвался в помещение стажеров. Вслед за этим в помещении погас свет и два подростка, стоявшие наготове, обрушили удары на голову начальника. Это было сигналом, по которому остальные также молча набросились на него. Поднятый шум был ловушкой, в которую завлекли Т.
Плотина ненависти прорвалась. В полной темноте, держа Т. за руки и за ноги, подростки душили его, били ногами в живот, по лицу, били куда попало в течение получаса.
В темноте Т. попытался дотянуться до пирамиды с оружием, нащупал пехотную винтовку образца "38". Но подростки продолжали свою массированную атаку, нанося ему жестокие удары. Обливавшемуся кровью, полуживому Т. все же удалось выбраться из общежития.
Один из бывших стажеров вспоминает: "Узнав о беспорядке, прискакал на лошади начальник дежурной команды майор Такахаси... А на следующий день стажеров начали вызывать жандармы... Подростки, все как один, упорно твердили: "Я не знаю, кто это сделал", а те, кого не было в ту ночь в общежитии, с сожалением говорили: "Что же вы нас с собой не взяли, очень хотелось дать ему разок-другой!"
Лицо Т. распухло и стало фиолетовым. По отряду он ходил опустив голову. Вскоре его уволили с должности начальника группы стажеров и назначили личным телохранителем начальника отряда Сиро Исии".
"Основанием для понижения" послужила серьезная ошибка, допущенная Т. в обращении с оружием, когда он, пытаясь защищаться, не по назначению использовал пехотную винтовку, на которой был изображен герб японского императора.
"Вы должны гордиться службой в "отряде 731""
"Я очень рад видеть сегодня стажеров отряда молодыми, здоровыми и полными энергии. Пользуясь случаем, хочу пояснить, какие задачи стояли перед отрядом в целом, и в частности перед подразделением подростков-стажеров..." Такими словами начал свое приветствие высокий старик, когда ему было предоставлено слово. Это происходило 17 августа 1958 года, через 13 лет после окончания войны, в одном из помещений предприятия по обработке гранитного камня, расположенного в Токио, в районе кладбища Тама. Высокий старик был Сиро Исии - тот самый Исии, который руководил дьявольской работой "отряда 731".
В этот день на первую встречу "Общества пинфаньских друзей" собрались 22 бывших стажера первого набора.
"Боевые друзья" крепко пожимали друг другу руки, не в силах говорить от нахлынувших чувств, и, еле сдерживая слезы, вглядывались в знакомые лица. В комнате царило оживление.
После того как первая волна чувств прошла, бывшие стажеры избрали председателя встречи, обсудили вопросы, связанные с организацией "Общества пинфаньских друзей", его финансовое положение и проект устава.
Когда повестка первого организационного собрания была почти исчерпана, председательствующий объявил: "А теперь слово для приветствия предоставляется учителю Сиро Исии..."
До бывших стажеров отряда доходили разные слухи относительно того, чем занимался в послевоенное время Сиро Исии. Одни говорили, что он снова занят разработкой бактериологического оружия в сотрудничестве с американской армией, другие - что он разбирает архивы "отряда 731", находящиеся в Америке, -третьи - что во время войны в Корее Исии руководил операциями по применению бактериологического оружия. И вот теперь человек, о котором ходили все эти слухи, присутствовал на встрече "Общества пинфаньских друзей".
На секунду среди собравшихся возникли волнение и шум, но, когда бывший начальник отряда встал, чтобы произнести приветствие, воцарилась мертвая тишина, и все почувствовали некоторое напряжение.
Исии так объяснил "мотивы создания" "отряда 731":
"...Если говорить коротко, то "отряд 731" был научно-исследовательским формированием, созданным для спасения японского государства. С 1927 по 1930 год я побывал с секретной разведывательной миссией в Италии, Германии, Франции и России (далее в книге указываются несколько иные сроки зарубежной поездки Исии и наряду с перечисленными здесь странами называется также и Америка), имея целью выяснить настроения в этих странах в отношении Японии. И везде я слышал такие разговоры: "Надо уничтожить японский народ", "Японская нация - самое большое зло" (Исии, очевидно, умышленно трактовал "зарубежные настроения" таким образом, имея целью оправдать собственные злодеяния).
В то время, когда по всему свету распространилась волна идей о том, что "миром должны править белые люди", Япония, как говорится, была богата духом, но бедна наукой. Наш отряд и был создан для того, чтобы в этих условиях спасти Японию.
...Я считаю, что вы должны гордиться тем, что служили в "отряде 731", созданном для спасения родины, и я намерен широко оповестить об этом весь мир, когда наступит подходящий момент, потому что, как сказал обвинитель Кинан (видимо, речь идет о главном обвинителе - он же обвинитель от США на Международном военном трибунале в Токио Джозефе Б. Кинане), "отряд Иски" не совершал военных преступлений. Нам только нужно зорко следить за тем, чтобы результаты нашей работы не попали в руки коммунистов".
Погубив три тысячи человеческих жизней, Сиро Исии без тени раскаяния заявляет: "Вы должны гордиться тем, что служили в "отряде Исии"". Он по-прежнему считает, что "бревна" не были людьми, и оправдывает дьявольские деяния "отряда 731" тем, .что все это совершалось "ради спасения родины".
Как пишет журнал "Пинфаньский друг", о цели создания подразделения стажеров Исии сказал следующее: "...Подразделение стажеров было сформировано в отряде для того, чтобы дать возможность в Маньчжурии учиться тем, кто стремился к знаниям, но по семейным обстоятельствам был вынужден бросить учебу. Мы хотели, чтобы вы стали основными кадрами "отряда 731", предназначенного для спасения родины. Поэтому мы стремились дать вам полное среднее образование, а наиболее способных предполагали направить далее, в высшее учебное заведение. Однако министерство просвещения Японии не дало своего согласия на это, да и обстановка в стране не позволяла тогда сделать так, как мы предполагали. В конечном счете наша цель не была достигнута, о чем я, разумеется, очень сожалею..." (Журнал "Пинфаньский друг", No 6, тетрадь 2).
Однако тирада Исии была не более чем отговоркой. Об этом я еще скажу позже.
"Отряд 731" немыслим без Сиро Исии. Многие бывшие служащие отряда и сегодня величают своего бывшего начальника "бог войны Сиро Исии", "его превосходительство Исии". "Отряд 731" был как бы уникальным ядовитым растением, выращенным на почве, название которой - "захватническая война". А "садовником", приложившим для этого немалые усилия, была такая специфическая личность, как Сиро Исии.
Один из бывших служащих отряда говорит: "Начальник отряда Исии по образу мыслей был типичным представителем элиты, идеология которой признавала только личные интересы избранных и смыкалась с шовинизмом, сторонники которого проповедовали, что "японский народ - самый выдающийся, превосходящий все остальные народы Азии"... Корень зверств, чинимых в "отряде 731",- в разнузданной идеологии "избранной" нации".
Что же являл собой как личность Сиро Исии, связавший в дьявольский узел науку и войну, придумавший использовать для экспериментов живых людей и вовлекший в грязные дела отряда подростков?
Глава IX. Маска "бога войны"