Часть Первая. Человек перед выбором: манипуляция или актуализация.
Глава 1. Проблема.
Прошедшие полвека углубили наше понимание процесса становления человека манипулятором.
Мы знаем, например, что манипулятору недостает способности любить себя и применять свой опыт для расширения так называемого "чувства полноты жизни". Для манипулятора понимание человеческой натуры служит лишь одной цели: контролю над ней. Это относится в какой-то степени к каждому из нас — и к вам, и ко мне.
Так, едва начав ходить, младенец вскоре обучается мило лопотать, плакать или демонстрировать вспышки раздражения, чтобы добиваться желаемого. Окружение как поощряет его в этом, так и обучает все новым тонкостям искусства манипулирования. Поэтому не удивительно, что достигая подросткового возраста он в совершенстве осваивает трусливые приемы управляющего обольщения. Тем более, что за примерами далеко ходить не надо. Некоторые трюки он перенимает у отца, который разыгрывает роль ответственного родителя, часть — от матери, которая отчаянно манипулирует, пытаясь удержаться за тесемки фартука.[???] Затем идет создаваемое манипуляторами и прославляющее манипуляторов кино, телевидение и т.п.
Манипуляции так прочно укоренились в нашей повседневной жизни, что неподготовленный наблюдатель обращает внимание только на самые очевидные или самые оскорбительные из них. Они подобны воробьям, — большинство из нас сознает мельком существование воробьев, но многих ли из них мы замечаем?
Манипулирование, эта чума современности, — универсальный, общечеловеческий феномен. Например, уже в Ветхом Завете можно прочитать историю Давида, который был так очарован прекрасной Вирсавией, женой Урии, что послал соперника в самую гущу сражения на верную смерть. Вопиющая манипуляция! Читая далее, можно узнать о последних днях Давида, преисполненных страданий, вызванных греховной любовью к этой женщине, и о том, как его мятежный сын, "завладев сердцами израильтян", организовал заговор с целью захвата царского трона отца. Да, древние манипулировали людьми в собственных интересах и становились жертвами манипуляций точно так же, как и мы с вами.
Парадокс современного человека-манипулятора состоит в том, что он, будучи существом разумным и вооруженным научными познаниями о мире, продолжает оставаться в дремучем неведении относительно всего, что касается его самого. Вроде бы он не особо от этого и страдает, но как немного он знает об истинной творческой жизни! Какая часть современных людей подходит под это описание? Такой статистики у нас нет, но мы можем смело утверждать, что, в той или иной степени, речь идет почти о каждом из нас. Разумеется, не все мы мошенники, менеджеры по продажам или странствующие проповедники. Большинство из нас — "просто люди", которые живут как придется и не особо ведают, что творят.
Человек не рождается манипулятором. Он учится, вырабатывает у себя способность манипулировать людьми, чтобы избегать неприятностей и добиваться желаемого, причем вырабатывает он эту способность бессознательно.
К несчастью для современного человека, средства обучения и воспитания сегодня как никогда стоят на службе манипуляции. Возьмем, например, нашего забавного друга сержанта Билко.* Годами он входил в наши дома через телевидение, раз в неделю по двадцать две минуты — плюс восемь минут для манипуляций коммерческой рекламы, — сколько уроков манипулирования он преподал детям? И не забывайте про повторы. Мы обожали парня!
Билко управляет своей армией точно так же, как младенец управляет родителями, предприниматель — служащими и клиентами, а муж — женой. Но и Билко иногда подвергается манипуляциям, когда старшие по званию отдают ему прямые приказы.
Почему, воспитывая мальчика, отец должен давить его своим авторитетом? Если его, например, заботят друзья сына и он высказывает о них свое искреннее мнение, то затем ему потом непременно нужно рядиться в праведные родительские одежды и провозглашать: "Если ты упорствуешь в своей распутной жизни в компании этих бездельников и хочешь кончить жизнь в тюрьме, то пеняй на себя и не беги потом ко мне за помощью!". Как мы позже узнаем, для того есть скрытые причины, но лучше бы ему научиться твердо произносить следующую фразу: "Сынок, ты сам выбираешь свою судьбу. Если ты так решил, ступай в тюрьму, но когда ты вернешься мы все равно будем любить тебя, потому что ты наш сын". Так было бы лучше, но такое вряд ли возможно в современных семьях манипуляторов. Манипулятор больше всего не хочет, чтобы кто-то, пусть даже самый близкий для него человек, узнал о его глубинных чувствах.
Сокрытие своих истинных эмоций — таков удел и первый признак манипулятора. "Моя мать умерла" — говорит знакомый деловым тоном радиокомментатора дневных новостей. Он настолько утвердился в роли манипулятора, что и в самом деле потерял способность ощущать естественное в данном случае горе утраты, либо так натаскал себя, что не позволяет себе выражать подобных чувств. Отсюда только шаг до полного отсутствия каких бы то ни было чувств по отношению к ближнему, если эти чувства не помогают использовать людей, как неодушевленные предметы, как вещи.
Иногда в ходе терапии клиент вступает в конфронтацию, заявляя психотерапевту: "Я на вас сержусь!". При этом он улыбается. Психотерапевт очень рано обучается обращать внимание не на то, что говорит человек, а прежде всего на то, что он делает. Психотерапевт учится понимать "язык тела". Если бы клиент говорил правду, он делал бы то, о чем говорит, — выражал гнев. Его кулаки были бы сжаты, а глаза горели яростным огнем. Поэтому психотерапевт рассматривает его заявление как некую форму манипуляции. Обычно тело человека не лжет, хотя его слова могут сообщать неправду.
Манипулятор словно играет с жизнью в покер, постоянно пытаясь скрыть свою слабую карту. Он напоминает профессионального карточного игрока, который сознательно нарабатывает безразличный вид, чтобы скрывать за ним как страх перед крупным проигрышем, так и надежду на крупный выигрыш. В современном обществе такая способность сохранять безразличный вид даже в случае утраты близкого друга или ценного работника вызывает восхищение.
Свою задачу манипулятор видит в том, чтобы производить некое должное впечатление. Многие манипуляторы пытаются заставить окружающих говорить на своем языке, — как, например, ханжа, который ни в коем случае не должен слышать каких-то нежелательных слов. Другие, напротив, по любому поводу замечают: "О, это очень интересно", тогда как их глаза говорят об обратном. Иногда я в таких случаях просто говорю манипулятору: "Я вам не верю".
Другой парадокс современного человека-манипулятора состоит в том, что, хотя его деятельность предоставляет ему самые широкие возможности для саморазвития и получения удовольствия от жизни, он избегает риска каких бы то ни было душевных волнений или вовлеченности. Из живого человека он превращается в озабоченный автомат, который не желает признаваться в своих ошибках и постоянно обвиняет в них всех и вся. Он рассыпается в многочисленных телодвижениях, душещипательных историях и оправдательных объяснениях, однако язык тела выдает его с головой. Кстати говоря, если друзьям требуется подчас немало времени, чтобы разобраться, что к чему, актуализатор распознает манипулятора сразу. На всех его проявлениях, будь то надутые губы, ледяная отчужденность или профессиональная улыбка, лежит очевидная печать неискренности, отсутствия подлинной вовлеченности. Не имея своего лица, манипулятор обзаводится маской, которая, как он думает, понравится аудитории и произведет желанный эффект.
В его репертуаре бесконечное количество приемов, позволяющих пускать пыль в глаза. Несомненно, он знаток Шекспира, который сыпет цитатами по поводу и без повода. Не важно, что он прочитал один-два сонета, — прочитанное прочно отложилось в его памяти. Это еще один признак манипулятора: поверхностная эрудиция с целью впечатлять и управлять. Он ни перед чем не остановится, лишь бы собрать побольше информации, которая бы позволила поймать вас на крючок.
Другой пример манипулятора — крупный бизнесмен, слывущий среди коллег соблазнителем секретарш. По правде говоря, секс как таковой его не интересует. Завлекая их в постель, он занимается манипулятивным спортом, демонстрируя другим свою власть. Сам же он от подобных занятий испытывает лишь упадок сил.
Есть и такой, которого я называю "нытик". При встрече с вами первые пятнадцать минут он неизменно тратит на подробное описание того, как тяжело ему приходится, хотя на самом деле бизнес его процветает. Манипулятор — это тот, кто преувеличивает свою ответственность или, напротив, отказывается от нее.
Некоторые из нас произносят максимы, как если бы действительно руководствовались ими в жизни: "Нужно всегда быть вежливым", "никогда не раздражаться", "не делать того, чего не следует" (последнее может означать что угодно), "клиент всегда прав" и т.п. Разве кто-нибудь верит на самом деле, что клиент всегда прав? А кто всегда вежлив и никогда не раздражается? Большинство подобных правил — обычная для манипуляторов показная болтовня.
Человек, который не манипулирует другими, может раздражаться и говорить об этом. Он не всегда вежлив и знает это. Часто цитируемое изречение Билла Роджерса о том, что он никогда не встречал человека, который бы ему не нравился, могло бы вызвать у него улыбку и добродушное замечание: "Что ж, по-видимому старина Билл просто не встречал кое-кого из тех, что доводилось мне". Он смотрит на жизнь такой, какой она есть, и его не волнуют поверхностные максимы. Обычно его внимание занято тем, что представляется ему действительно существенным.
Манипулятор же, напротив, относится к своим делам как к скучным обязанностям, от которых нужно поскорее избавиться. Он не умеет ловить момент и наслаждаться им или переживать глубокие чувства. Он считает, что время для забав и удовольствий, для развития и обучения — это детство и юность, и что теперь его ждут лишь тяготы и проблемы. Так что по достижении "зрелости" он отказывается от жизни и в полном смысле слова прозябает, даже не пытаясь постичь цель и смысл своего существования.
Авраам Линкольн в свое время преподал нам убедительный урок. После первой неудачной попытки пройти в Конгресс, он сказал: "Если добрые люди, по мудрости своей, сочли нужным оставить меня на заднем плане, так тому и быть. Я слишком хорошо знаком с разочарованиями, чтобы огорчаться по этому поводу". Линкольн понимал, что хотя любое соревнование неизбежно предполагает победителей и побежденных, жизнь на этом не кончается. Потерпев неудачу, он просто стал готовиться к следующему забегу.
А теперь сравните реакцию Линкольна с типичной реакцией манипулятора, которому не удалось продвинуться по службе или получить желанную прибавку к жалованью. Придя домой, он умудрится переложить вину на своего давно умершего отца, который его притеснял, или на жену, которая именно в это утро плохо приготовила ему завтрак. После этого он может напиться или заболеть, впасть в оцепенение или начать терроризировать окружающих своим мрачным видом, объявив пассивную забастовку против себя самого, человечества в целом и своего тупого босса в частности. Он даже может хлопнуть дверью и выти из игры, оставив свое место другому.
Наряду с потребностью управлять манипулятор испытывает потребность в руководстве свыше. В течение многих сотен лет люди ищут некий авторитет, который бы решал за них, что такое хорошо, а что такое плохо. Парадокс, конечно, состоит в том, что в качестве "хорошего" определяется приятное авторитету, а "плохого" — то, чем он недоволен. Но главная беда в том, что морализаторские концепции добра и зла порождают психологию отвержения, поскольку индивиду приходится решать, какие части его хороши, и в дальнейшем стараться отождествляться с ними, а какие части плохи, и в дальнейшем отвергать или отрицать их. Нетрудно догадаться, что это разжигает в индивиде непрерывную "гражданскую войну", ибо он никогда не уверен до конца, что в нем хорошо, а что плохо.
Альтернативу психологии отвержения можно определить как естественный контроль. Решение отвергнуть какую-то свою часть во имя контроля над своим поведением прежде всего неэффективно: оно не дает желаемого результата. Следует уважать все человеческие тенденции. Неразумно было бы отрезать левую руку по той причине, что она все делает хуже, чем правая. Столь же неразумно было бы ампутировать и какую-то часть своей личности. Однако поскольку все эти части могут проявляться либо бестолково, либо творчески, возникает проблема выбора и ответственности за свои проявления. Таким образом, свобода в этом смысле равнозначна ответственному выбору стиля своего самовыражения. Этот подход связан не с отвержением или отказом от какой-то части личности, а с осознанием того, что происходит, когда мы проявляем себя самоубийственным образом, превращая себя в вещь.
Манипулятивное поведение я называю самоубийственным, а актуализационное поведение — творческим. Собственно говоря, актуализационное поведение представляет не что иное, как творчески выраженное манипулятивное поведение. Все мы манипуляторы, но вместо того, чтобы отвергать свое манипулятивное поведение, нам следует попытаться превратить его в актуализационное. Для этого ничего в себе отвергать не нужно.
Я исхожу из того, что в отношениях с другими людьми каждый из нас может проявляться в двух ипостасях, которые Фредерик Перлз назвал ролями "попирающего" и "попираемого".* Попирающий — это активная, энергичная, доминирующая, авторитарная роль. Попираемый — роль пассивная, уступчивая и покорная. В каждой из этих ипостасей человек может проявляться либо манипулятивно, либо творчески.
Манипуляция не служит необходимой составляющей жизни и не приносит никакой действительной пользы. По существу, манипуляция порождается неудовлетворенностью собой и своим миром. Нахватавшись терминов и концепций из области психиатрии и психологии, современный манипулятор не осмысливает их и не применяет в качестве инструментов самопреобразования, каковыми они предположительно являются. Сплошь и рядом он использует психологические концепции для рационального объяснения своего самоубийственного поведения, оправдывая свои нынешние несчастья ссылками на прошлый опыт и прошлые неудачи. Он использует знание человека для самопотакания своему социально-неадекватному и самоубийственному поведению. Его детское "я не могу", превратилось во взрослое "я не могу, потому что..." ("я слишком застенчив", или "я интроверт", или "моя мать отвергала меня"). Потому что, потому что, потому что...
Между тем психология предназначена вовсе не для оправдания манипулятивного поведения, которое не позволяет индивиду жить, максимально используя свои возможности. Задача психологии состоит не только в том, чтобы объяснять поведение человека, но и в том, чтобы способствовать нашему самопознанию и саморазвитию.
Описав явление в общих чертах, давайте теперь перейдем к деталям и познакомимся с манипулятором поближе.
Глава 2. Манипулятор.
Манипулятором я называю человека, который относится к себе и другим лицам как к объектам, "вещам", подлежащим использованию и контролю. Современный манипулятор представляет собой продукт научного и рыночного подхода, в рамках которого человек рассматривается как вещь, о которой нужно много знать, чтобы уметь на нее воздействовать.
Эрих Фромм говорит, что вещи можно расчленять и манипулировать ими, не причиняя вреда их природе. Но человек — не вещь[1]. Его нельзя расчленить, не разрушив его; им нельзя манипулировать, не причиняя ему вреда. Между тем главная задача рыночного механизма в том и состоит, чтобы выработать в людях такое "вещное" отношение друг к другу.
Человек здесь больше не человек, а потребитель. Для торговца он — возможный покупатель, для портного — костюм, для коммивояжера — банковский счет. Рыночные отношения обезличивают нас, лишают индивидуальности это вызывает нас протест. Лично я не хочу быть "головой" у моего парикмахера, я хочу быть Эвереттом Шостромом, живой нерасчлененной личностью. Этого жаждет любой из нас — каждый из нас в глубине души хочет чувствовать себя живым, уникальным и неповторимым, единственными в своем роде; но в действительности все мы плотно сидим на крючке системы коммерческого мышления, которая не потерпит в нас ничего подобного. С помощью своих послушных марионеток она ежедневно разыгрывает нескончаемый спектакль продажности на сцене театра торговли, где вежливые кукловоды, льстиво улыбаясь, обхаживают и зазывают нас со всех сторон идеальными, заученными, готовыми, дежурными, безжизненными фразами. Это вызывает у нас возмущение.
Поскольку же такой манипулятор живет в каждом из нас, давайте попробуем выделить его и четко обозначить. Я нахожу, что все многообразие манипуляторов можно разделить на несколько основных типов, представленных на рис. 1. Этот рисунок может служить иллюстрацией как типичной психотерапевтической группы, так и нашего собственного арсенала стратегий самоубийственного поведения, применяемых в разные моменты жизни. Иными словами, в каждом человеке преобладает какой-то один, характерный для него тип манипулятора.
Рис. 1. Типы манипуляторов.[2]
Рассмотрим каждого из них:
1. ДИКТАТОР. Демонстрирует власть и силу. Чтобы управлять своими жертвами, он подавляет их, приказывает, ссылается на авторитеты и т.д. В качестве разновидностей Диктатора могут выступать Надзиратель, Деспот, Большая Шишка, Божество.
2. ТРЯПКА. Обычно выступает в роли жертвы Диктатора и представляет собой его прямую противоположность. Тряпка научается мастерски справляться с Диктатором. Он демонстрирует свою чувствительность и ранимость, забывает, не слышит, он пассивен и молчалив. Разновидности Тряпки: Растяпа, Тупой, Хамелеон, Застенчивый, Уступчивый.
3. КАЛЬКУЛЯТОР. Стремится во что бы то ни стало просчитать и проконтролировать все и вся. Он обманывает, запутывает, надувает, старается перехитрить и перепроверить других. Разновидности Калькулятора: Аферист, Соблазнитель, Шулер, Мошенник, Шантажист.
4. ПРИЛИПАЛА. Полная противоположность Калькулятора. Он подчеркнуто зависим, желает быть ведомым, ищет заботы и готов быть одураченным. Он позволяет другим делать за него его работу. Разновидности Прилипалы: Паразит, Нытик, Вечное Дитя, Ипохондрик, Беспомощный.
5. ХУЛИГАН. Демонстрирует агрессивность, жесткость и недоброжелательность. Он управляет окружающими с помощью угроз. Разновидности Хулигана: Матерщинник, Ненавистник, Головорез, Угрожающий. Женские варианты — Стерва, Мегера, Сварливая Баба.
6. СЛАВНЫЙ ПАРЕНЬ. Демонстрирует сердечность, заботливость, внимательность. Он просто убивает своей добротой. С ним сложнее справиться, чем с Хулиганом, — вы же не будете драться со Славным Парнем! В конфликте с Хулиганом Славный Парень почти всегда побеждает. Разновидности: Предупредительный, Пацифист, Душка, Самоотверженный.
7. СУДЬЯ. Подчеркнуто критичен и скептичен. Он никому не доверяет, постоянно осуждает и негодует, обидчив и злопамятен. Разновидности: Критикан, Всезнайка, Обличитель, Собиратель Компромата, Следователь, Устыдитель, Оценщик, Мститель.
8. ЗАЩИТНИК. Противоположность Судьи. Демонстрирует свою поддержку и снисходительность к ошибкам. Он портит окружающих, потакая им сверх всякой меры, а также не давая подзащитным постоять за себя и обрести самостоятельность. Вместо того, чтобы заняться своими делами, он предпочитает заботиться о других, принимая над ними пожизненную опеку. Разновидности: Наседка, Утешитель, Покровитель, Мученик, Помощник, Альтруист.
Как правило, манипулятор являет собой какой-то один из этих типов, либо их комбинацию. Его отношения с окружающими складываются на основании вполне определенных закономерностей. Так, если он относится к какому-то ярко выраженному манипулятивному типу, то неизбежно проецирует на окружающих его противоположность, превращая их тем самым в свои мишени. Жены-Тряпки, например, нередко выбирают себе мужей-Диктаторов, и, умышленно удерживая их в этой роли, осуществляют над ними контроль с помощью своих подрывных приемов.
Поскольку каждый человек несет в себе весь букет манипулятивных потенциалов, психотерапевтическая группа представляет собой как бы модель нашего внутреннего мира, вынесенную вовне. Вот почему групповая терапия так эффективно помогает манипулятору увидеть себя со стороны, в других людях. Иногда разные люди воспринимают нас по-разному, поскольку одним мы демонстрируем одни манипуляции, а другим — другие. Вот почему следует быть весьма осторожным в своих суждениях о людях на основании чужих мнений: последние отражают как правило лишь отдельные стороны личности, причем далеко не всегда самые главные.
Причины манипуляции.
Я согласен с идеей Фредерика Перлза, что основная причина возникновения феномена манипуляции заключается в вечном внутреннем конфликте человека между его стремлением к независимости и самостоятельности, с одной стороны, и желанием найти опору в своем окружении, — с другой... [...]
Не доверяя полностью своим силам, человек полагает, что его спасение в опоре на других. Однако и другим он полностью не доверяет. Поэтому он вступает на скользкий путь манипуляций с тем, чтобы посадить "других" на привязь, чтобы он всегда мог их контролировать и, при таком условии, больше доверять им. Он уподобляется ребенку, который съезжает с горки, уцепившись за край одежды другого, и пытаясь в то же время им управлять; или человеку, который отказывается вести машину, но пытается руководить шофером. Эту первую и главную причину манипулирования мы назовем недоверием. [...]
Эрих Фромм указывает на еще одну причину манипулирования. Он считает, что нормальные отношения между людьми — это любовь. Великие мировые религии призывают нас возлюбить ближнего как самого себя, но это как раз и составляет проблему. Многие ли знают, как возлюбить самого себя? Большинство даже не сознает, что при всем своем желании не смогли бы возлюбить ближнего, так как себя не любят.
Мы склонны полагать, что чем более мы совершенны и безупречны в глазах окружающих, тем сильнее нас будут любить. На самом деле ближе к истине обратное: нас любят тем больше, чем больше мы готовы принимать свои человеческие слабости. Однако заслужить любовь в любом случае не просто, так что ленивому манипулятору приходится довольствоваться ее жалкой альтернативой: он отчаянно пытается добиться безраздельной власти над другими, власти, которая заставила бы другого человека делать то, что нравится ему, манипулятору, думать так, как надобно ему, чувствовать то, что он хочет, — одним словом, превратить другого в вещь, свою послушную вещь.
Третью причину манипулирования предлагают нам Джеймс Бюдженталь и экзистенциалисты. Риск и неопределенность, говорят они, окружают нас со всех сторон. В любой миг с нами может произойти что угодно, этот мир непредсказуем. Сознавая условия своего существования в мире — свою "экзистенциальную ситуацию", — человек ощущает себя беспомощным.
Пассивный манипулятор в связи с этим занимает такую позицию: "Ах, я не могу контролировать всего, что может со мной случиться?! Ну, так я не буду ничего контролировать вообще!" Как пишет Бюдженталь, "видя непредсказуемость своей жизни, он сдается и возводит чувство неспособности влиять на то, что с ним происходит, в ранг абсолютного закона. Он полностью превращает себя в объект"[3]. Пассивный манипулятор впадает в ступор, что усугубляет его беспомощность. Непосвященному может показаться, что с этой минуты пассивный манипулятор становится жертвой активного. Ничего подобного. Крики "Сдаюсь! Делайте со мной, что хотите!" — не более чем уловка пассивного манипулятора. Как хорошо показал Перлз, в любой схватке между "попирающим" и "попираемым" почти всегда побеждает пассивная сторона. Общеизвестным примером может служить мать, которой "становится плохо", когда не может справиться с детьми. Ее беспомощность делает свое дело: дети становятся послушнее.
Активный манипулятор действует иначе: он использует беспомощность других. Устанавливая контроль над своими добровольными жертвами, он испытывает чувство глубокого удовлетворения, которое позволяет ему не замечать собственной беспомощности перед лицом мира.
"Взгляните, например, на родителей, которые не могут смириться с мыслью о том, что со временем их власть над детьми неизменно ослабевает и рано или поздно может исчезнуть вовсе, взгляните, как они отвергают и гонят прочь подобные мысли, теша себя светлой надеждой, что их бдительное око будет держать под контролем сих желторотых отпрысков, пока в нем не погаснет последняя искра жизни. И что им остается? Как им удовлетворить эту свою потребность и сделать детей зависимыми от себя? Как им подавить в детях столь опасное стремление к самостоятельности?"[4]
Обычно родители играют роль "попирающих", а дети подыгрывают им из позиции "попираемых". При таком раскладе особенно популярной становится поведенческая схема "если-то": "Если съешь картошку, то сможешь посмотреть телевизор", или: "Если сделаешь уроки, то сможешь покататься на машине". Ребенок овладевает этим приемом не менее успешно: "Если я помою посуду, то что мне за это будет?" "Если отец Джима разрешает ему по выходным кататься на машине, то почему мне нельзя?"
Настоящий активный манипулятор в ответ мог бы просто рявкнуть: "Делай, как я сказал, и никаких вопросов!" В бизнесе такая реакция встречается сплошь и рядом: "Мне принадлежит 51 процент акций компании, и они будут носить ЭТУ униформу, потому что Я так хочу!" Помню, основатель колледжа, где я когда-то учился, говорил: "Мне все равно, какого цвета эти здания, пока они голубые".
Четвертая возможная причина манипулятивного поведения приводится в работах Джея Хейли, Эрика Берна и Вильяма Глассера. Работая с пациентами, больными шизофренией, Хейли обнаружил, что они боятся близких отношений с людьми, стараются не вступать в такие отношения и избегают самой возможности их возникновения. Берн предположил, что люди начинают играть друг с другом в игры, чтобы лучше управлять своими эмоциями и избегать близости. Глассер, в свою очередь, выдвинул гипотезу о том, что одним из основных человеческих страхов есть страх вовлеченности. Исходя из этого, манипулятора можно определить как человека, который пытается избежать близости и вовлеченности в отношения с другими людьми, и поэтому взаимодействует с ними посредством определенных ритуалов.
Наконец, пятую возможную причину манипуляции назвал Альберт Эллис. По его словам, на раннем этапе взросления каждый из нас приходит к некоторым ложным выводам о том, что представляет собой жизнь, и начинает затем соответствующим образом себя вести. Один из таких выводов гласит: нужно, чтобы нас все одобряли[5]. Пассивный манипулятор, полагает Эллис, строит свою жизнь именно на этой глупейшей аксиоме, и поэтому принципиально не желает быть честным и откровенным с окружающими, стараясь всеми правдами и неправдами угодить им.
Игры и манипулирование.
Хочу подчеркнуть, что под манипулированием я подразумеваю нечто иное, нежели "игры", описанные Эриком Берном в его книге "Игры, в которые играют люди". Во-первых, манипулирование — это система игр или стиль жизни, а не какая-то определенная игра, скажем, с целью избежать вовлеченности в отношения. Манипулирование ближе тому, что Берн называет "жизненным сценарием", регламентирующим всю систему отношений данного человека с людьми. Во-вторых, манипулятор использует игры, наряду с другими приемами, чтобы эксплуатировать и контролировать не только окружающих, но и самого себя. В-третьих, манипулирование — не какой-то частный прием, а всеобъемлющая псевдофилософия жизни.
Возьмем, к примеру, жену-Тряпку, которая превратила свое существование в тайную кампанию по превращению своего мужа-Диктатора в козла отпущения, ответственного за все ее несчастья и жизненные неурядицы. Это не отдельная игра, а сценарий на всю жизнь. Берн же, описывая характерные для такой жены игры, — "Дай мне под зад", "Загнанная лошадь", "Смотри, как я старалась", "Попался, сукин сын", — помогает понять, как она действует. А именно, спровоцировав мужа на брань и рукоприкладство, она дает ему понять, какой он мерзавец, что сделал это. Ее манипулятивная схема представляет собой не просто сумму игр и может быть названа "коллекционированием несправедливостей". [...]
Сводка манипулятивных схем.
Манипулятивную схему можно определить как поведенческий или игровой стереотип. Мы выделяем четыре основные типа манипулятивных схем:
1. АКТИВНЫЙ манипулятор пытается управлять другими с помощью активных методов. Он избегает проявлять слабость и играет роль сильной личности. Как правило, для этого он использует свое статусное или социальное положение: родитель, сержант, учитель, начальник. Он играет роль "попирающего" и получает удовлетворение от беспомощности других, пользуясь ею для установления над ними контроля. Он делает их своими должниками, культивирует в них ожидания на свой счет, провозглашает себя авторитетом, руководит ими словно марионетками и т.д.
2. ПАССИВНЫЙ манипулятор являет собой противоположность активному. Он решает, что не в силах контролировать свою жизнь, и уступает возможность управления собой активному манипулятору. Демонстрируя свою беспомощность, слабость и тупость, он охотно входит в роль "попираемого". Если активный манипулятор добивается своего с помощью победы, пассивный добивается того же посредством поражения. Позволяя активному манипулятору думать за него, принимать за него решения и делать за него его работу, пассивный манипулятор своей "пассивностью" и "несообразительностью" в определенном смысле берет верх над "попирающим".
3. СОРЕВНУЮЩИЙСЯ манипулятор рассматривает жизнь как состояние, требующее постоянной бдительности, поскольку здесь можно или выиграть, или проиграть: третьего не дано. Для него жизнь — это поле битвы, а все остальные — соперники или враги, реальные или потенциальные. Этот тип манипулятора представляет собой некий промежуточный вариант между "попирающим" и "попираемым" и, используя методы того и другого, по сути соединяет в себе активного и пассивного манипулятора.
4. БЕЗРАЗЛИЧНЫЙ манипулятор, контактируя с людьми, делает вид, что встречи с ними не представляют для него интереса, что он равнодушен к ним, и что он вообще их избегает. Его любимая фраза: "Мне наплевать". Он относится к другому человеку так, словно того не существует, словно это манекен, неспособный изменяться и развиваться. Подобно манипулятору третьего типа, он использует активные и пассивные методы, играя роль то Сварливой Бабы, то Стервы, то Мученика, то Беспомощного. Его секрет в том, что ему вовсе не наплевать, — иначе он не стал бы продолжать свои манипулятивные игры. Подобные отношения нередко существуют между мужьями и женами. Примером их может служить игра "Угроза разводом", когда манипулятор надеется подчинить себе партнера, а вовсе не разойтись с ним. Поскольку манипулятор ведет себя с другим, как с куклой, неодушевленным предметом, такое безразличное отношение исподволь взращивает качество неодушевленности и в нем самом. Вот почему подобное отношение к людям может быть названо самоубийственным.
Рассмотрев различные схемы манипуляции, мы приходим к выводу, что все они зиждутся на одной философии: манипулятор относится к себе и другим прежде всего как к объектам воздействия. При этом активный манипулятор усматривает свою основную задачу в том, чтобы любой ценой сохранять контроль, пассивный манипулятор — не вызывать раздражения, соревнующийся манипулятор — выигрывать во что бы то ни стало, а безразличный манипулятор — отрицать значимость происходящего. Ясно, что манипулятор ни на минуту не может позволить себе быть собой, и никогда не имеет возможности расслабиться, ибо избранная им схема манипулятивных игр и маневров требует, чтобы он постоянно играл надлежащую роль. [...]
Глава 3. Актуализатор.
Как я уже говорил, цель этой книги — представить альтернативу манипуляциям и указать пути превращения человека в "патриота своей личности". И сейчас мне кажется уместным более основательно разобраться в самом понятии "актуализация". Этот термин заимствован у Абрахама Маслоу. Последний ввел в психологию понятие "самоактуализирующейся" или самопроявляющейся личности — личности, которая проявляет свои внутренние потенции более активно, нежели средний индивид, и потому живет более полной и богатой жизнью.
Многие люди с таким увлечением контролируют окружающих, что совершенно забывают о себе. Они перестают видеть и слышать в себе то, что не имеет отношения к контролю над другими. Они слишком заняты, чтобы воспользоваться полнотой возможностей, отпущенных им жизнью. Манипулирование постепенно завладело всем их вниманием. Разумеется, манипулятор может говорить о закатах и т.п., но лишь потому, что считает это необходимым в данной ситуации. У него богатый словарный запас, но это только слова. Он не переживает того, о чем говорит. Он не то чтобы болен (хотя это может быть и так), просто он слишком занят. Чтобы хоть как-то встряхнуть его, помочь ему очнуться, современная психология применяет новый гуманистический подход.
В прошлом психологи полагали, что мы сможем понять психическое здоровье, поняв предварительно психическую болезнь. Маслоу предложил иную точку зрения. По его мнению, чтобы понять психическое здоровье, следует изучать жизнь людей, которые достигли высокой степени самоосуществления и удовлетворенности жизнью, то есть "чемпионов психического здоровья". Маслоу призывает изучать выдающихся людей, продемонстрировавших способность к самоактуализации — полноте проявления отпущенных им возможностей.
Хотя самоактуализировавшимся, по оценке Маслоу, может быть назван лишь один процент людей, уже сам факт обращения ученых к изучению их жизненного опыта вселяет надежду, что в будущем посредством психотерапии, самопознания и саморазвития этот процент будет расти. И хотя на сегодняшний день далеко не каждый может быть назван самоактуализирующейся личностью, каждый из нас может встать на путь сознательного самопроявления.