Предотвращение психических расстройств

Через несколько месяцев после ареста за покушение на убийство президента Соединенных Штатов Америки Джон Хинкли пытался покончить жизнь самоубийством. Он делал это не в первый раз, но в данном случае почти преуспел. И опять его семья столкнулась с той же неопределенностью, тем же долгим ожиданием, тем же напряжением, трудностями и вопросами «почему». Еще раз его семья столкнулась с бедствием психического расстройства и разговорами о том, как этого можно было избежать.

В последние годы проблема предупреждения психических расстройств и самоубийств становится все более важной[1620]. Решить эту проблему пытаются главным образом с помощью биологической терапии, просвещения, санитарной пропаганды; а также оказывая людям общественную поддержку и специализированную помощь при определении потенциальных проблем и консультируя группы повышенного риска, например, взрослых детей алкоголиков и детей из разведенных семей. Повсюду организуются общественные телефоны доверия, группы поддержки и центры профилактики суицидного поведения, однако эффективность этих мероприятий остается все еще сомнительной[1621]. Трудно призывать людей заниматься проблемами, которые еще не проявились, а определить эффективность такой профилактической работы в принципе невозможно.

Проблему профилактики суицидного поведения вкратце рассматривает психолог Джордж Олби:

Большинство великих эпидемий, поражавших человечество в течение многих веков, устраняли при помощи действенной первичной профилактики — работы с большими группами населения, еще не пораженными этими напастями, с целью устранить источники инфекции (или заразы) и повысить сопротивляемость болезни…

В случае психических расстройств, этиологическим фактором выступали не бактерии, вирусы или другие органические факторы, а высокий уровень актуальных или прошлых стрессов, который возникал в результате многих причин, в том числе: серьезные супружеские проблемы, безработица, половые нарушения и чувство вины; тяжелое детство, физическое насилие, половая эксплуатация и отсутствие любви.

Для уменьшения частоты психических расстройств путем их предупреждения, следует разрешать проблемы в трех сферах — биологической, психологической и социальной; а также пополнить ресурсы в других трех сферах — навыках преодоления стресса, адекватной самооценки и групп поддержки. Приведем лишь некоторые примеры из каждой сферы. Разрешать биологические проблемы можно путем улучшения питания во время беременности и борьбы с загрязнением окружающей среды свинцом. Уменьшить психологический стресс можно с помощью гарантированной трудовой занятости и большей заботы о пожилых людях, а также уменьшения насилия над детьми и эксплуатации женщин и различных меньшинств. Необходимо также повысить уровень компетентности, помогая вырабатывать адекватную самооценку и организовав добрачное душепопечение; повышать чувство собственного достоинства, справедливо изображая в средствах массовой информации лиц пожилого возраста, инвалидов, женщин и различных меньшинств; и последнее, но не менее важное — поощрять дальнейшее развитие групп взаимопомощи и групп поддержки, например, программ семейного здравоохранения, «Meals on Wheels»*[1622], дневных стационаров и программ «Старшие братья/Старшие сестры».

Точно установлено, что психическое здоровье у лиц, получающих поддержку от подобных организаций, существенно лучше, чем у тех, кто пытается бороться со своими проблемами в одиночку[1623].

Данное творческое предложение пытается решить проблему системно, на всех уровнях общества; однако все это превышает возможности, ресурсы и время, которым располагает большинство душепопечителей. Выступая в защиту «профилактики с помощью социальных перемен», Джордж Олби приходит к выводу о том, что в таком случае есть «слабая, зато постоянная надежда»[1624].

Никаким людям, организациям, сообществам и церквам не сделать всего, зато каждый из нас может, добиваясь упорным трудом успехов в своей сфере, предупреждать трагическое развитие проблем. Одни могут трудиться в сфере предупреждения наркомании или профилактики суицидов; другие могут специализироваться на совершенствовании супружеских отношений, предпенсионного душепопечения или душепопечения разведенных. Третьи могут трудиться в сфере организации групп поддержки, члены которых помогают жертвам незавершенного суицида, родителям детей–инвалидов, не состоящим в браке беременным подросткам, детям алкоголиков и другим людям из групп риска по нервно–психической патологии.

Церковь должна играть в этом деле свою роль. Если Иисус проявлял сострадание и любовь к людям, заботясь о социальных нуждах, когда возвещал Евангелие и призывал народ покаяться, то разве не должны и мы искать возможность исполнить Его Великое поручение одновременно с заботой о бедствующих, включая душевнобольных и тех, кто проявляет повышенную склонность к развитию нервно–психических расстройств?

Заключительные замечания

В середине 1960–х федеральные власти и эксперты по душевному здоровью инициировали честолюбивую программу. Они предложили постепенно закрыть крупные психиатрические лечебницы и лечить психически больных в более гуманных и комфортабельных коммунальных лечебных учреждениях. Это была творческая идея, которая, похоже, потерпела неудачу. Крупные психиатрические лечебницы закрыли, но оказалось, что теперь не хватает площадей для ухода, оказания временной помощи, трудотерапии и производственной подготовки, то есть всего того, что могло объединять больных в терапевтическое сообщество. В результате при увеличении количества психически больных людей, оказавшихся за пределами организованной лечебной среды, мы, по всей видимости, создаем новый класс бедствующих людей — психически больных бомжей[1625].

Однако у нас есть основание для надежды. Несмотря на распространенность психических расстройств и ограниченность возможностей для их лечения, люди все же поправляются. В конце 1950–х ученые выбрали группу хронических больных численностью в 168 человек в одной федеральной психиатрической больнице (штат Вермонт) и занялись с нею работами по реабилитационной программе. Затем, по окончании реабилитационной программы, все больные были выписаны. Через тридцать с лишним лет было доказано, что 68 процентов от общего числа бывших пациентов, оставшихся к тому времени в живых, сумели удовлетворительно адаптироваться в обществе и не обнаруживали явных признаков психических расстройств. Исследователи пришли к заключению, что, «вопреки ожидаемому снижению уровня функционирования и прогредиентному течению шизофрении или возникновению других серьезных и хронических психических нарушений, симптоматика шизофрении через определенное время может исчезнуть, а уровень функционирования — восстановиться»[1626].

Иисус однажды предупредил, что бедствующие будут с нами всегда. То же самое, наверное, можно сказать и о людях с психическими расстройствами. Но подобно тому, как Благая весть доходит до бедных (и богатых), так и Слово Божье способно нести утешение и наставление душевнобольным, недееспособным и относительно здоровым людям. Помощь душевнобольным и их семьям является одной из наиболее значительных задач христианского душепопечения.

Библиография

Bennett, George. When the Mental Patient Comes Home. Philadelphia: Westminster, 1980♦. Blackburn, Bill. What You Should Know about Suicide. Waco, Tex.: Word, 1982♦.

Hatfield, Agnes В., and Harriet P. Lefley, eds. Families of the Mentally III: Coping and Adaptation. New York: Guilford, 1987.

Maxmen, Jerrold S. Essential Psychopathology. New York: Norton, 1986.

Torrey, E. Fuller. Surviving Schizophrenia: A Family Manual. New York: Harper & Row, 1983♦.

Wolman, Benjamin В., ed. The Therapists Handbook: Treatment Methods of Mental Disorders. 2d ed. New York: Van Nostrand Reinhold, 1983.

♦ Книги, отмеченные ромбом, рекомендуются для чтения подопечным.

Глава 32.

Расстройства, связанные с употреблением алкоголя*[1627]

Лорену тридцать восемь лет, он христианин, владелец довольно процветающего дела средней руки. Лорен воздерживается от употребления спиртного уже восемь лет, но по–прежнему считает себя алкоголиком.

«Я раньше здорово выпивал, — признался он недавно перед группой учащихся средней школы. — Однако Бог обратил меня к трезвости при помощи моей любящей жены и долготерпеливых людей из наркологической больницы. И я знаю, что стоит мне пригубить спиртное, как снова сорвусь и буду там, где был прежде».

В детские годы Лорен вместе с семьей посещал воскресные церковные богослужения. Их пастор иногда осуждал пьянство, хотя среди членов общины пьяниц и алкоголиков не было; и дома у Лорена спиртного не держали.

В колледже все обстояло иначе; здесь выпивали почти все, включая и христиан. Стопка, другая помогали Лорену чувствовать себя лучше, особенно во время затруднений с учебой. Иногда он напивался на вечеринках в конце недели. Один раз его задержали за рулем в нетрезвом виде, но ему удалось скрыть этот факт от родителей и убедить себя в том, что его нарастающее пьянство было «типичным студенческим поведением», желанием покутить, прежде чем взяться за ум и остепениться.

По окончании колледжа Лорен женился и нашел новую работу на фондовой бирже. Работа была нелегкой, а подчас и напряженной, но будущее представлялось ему в розовом свете. У Лорена была возможность участвовать в деловых завтраках с клиентами, и это ему страшно нравилось; однако некоторые из его коллег стали обращать внимание на то, что на этих завтраках он выпивал больше всех, а по возвращении на службу, плохо разбирался в работе. Затем по пути с работы домой он стал все чаще задерживаться в барах, чтобы «расслабиться», а иногда опохмелялся по утрам. Он поглядывал свысока на тех, кто утратил контроль над количеством выпитого; сам же он решительно отрицал наличие у себя каких–либо проблем с алкоголем.

Жена пыталась помочь Лорену. Находя дома припрятанную мужем бутылку спиртного, она выливала ее содержимое в унитаз. Если муж напивался «в стельку» и не мог идти на работу, она звонила руководству биржи, чтобы объяснить, что Лорен приболел. Когда родители Лорена отмечали сороковую годовщину совместной жизни, она отправилась в гости одна и просила простить ее мужа, которого якобы задержали на работе, хотя на самом деле в тот день он был мертвецки пьян. Вечерами, когда дети расспрашивали об отце, она отмахивалась и пробовала уложить их спать еще до того, как в дверях покажется шатающаяся фигура их отца. Когда он начинал критиковать ее внешность, она соглашалась, что ее избыточный вес, наверное, и в самом деле был ее проблемой, и «садилась на диету». Однако ничего не помогало; более того, Лорен пил еще больше.

Однажды вечером по пути с работы домой он попал в серьезную аварию. В результате посторонний мальчик получил ужасную травму; у Лорена возникла масса неприятностей с законом, руководством биржи и — не в последнюю очередь — с собственной совестью.

Наступил момент, когда притворяться, что у него нет никаких проблем с алкоголем, Лорен уже не мог. С карьерой было покончено, семья серьезно страдала, в сердце была сумятица, здоровье ухудшалось, и судья оставил ему только два выбора: отправиться в тюрьму или пройти курс антиалкогольного лечения.

Он остановился на последнем и теперь доволен, что совершил именно этот выбор. «Если бы я не бросил пить и если бы мне некому было помочь, — признается Лорен откровенно, — то на этом свете меня бы уже не было».

***

Злоупотребление алкоголем является серьезной социальной, медицинской и этической проблемой. Пьянство разбивает семьи, губит карьеру, разрушает организм, сокрушает дружбу и ведет к невыразимым человеческим страданиям. Статистика меняется из года в год и от места к месту, и все же злоупотребление алкоголем в Соединенных Штатах Америки связано, по крайней мере, с половиной всех несчастных случаев со смертельным исходом на дорогах, трагических смертей во время пожаров, на воде, арестов, убийств, насилия над детьми и другого насилия в доме. Под влиянием алкоголя совершается 41 процент нападений, 34 процента изнасилований и 30 процентов самоубийств. Согласно оценке Министерства юстиции Соединенных Штатов Америки, около 1/3 лиц, содержащихся в национальных тюрьмах, употребляли алкоголь перед совершением преступлений. Недавний опрос общественного мнения, проведенный институтом Гэллапа, показал, что одна семья из четырех имеет неприятности в связи со злоупотреблением алкоголем; данный показатель существенно вырос по сравнению с предыдущим обзором.

В настоящее время приблизительно 10 миллионов американцев и 600 тысяч канадцев больны алкоголизмом. Они могут происходить из всех социальных слоев общества, большинства этнических и почти всех возрастных групп, включая подростков (в соотношении 1:5) и престарелых пьющих (число которых в последнее время возрастает). Алкоголизм поражает как мужчин, так и женщин. Он губит людей как вне, так и внутри церкви, включая и евангельских верующих. Смертность в результате алкоголизма занимает третье место после сердечно–сосудистых и онкологических заболеваний. От злоупотребления алкоголем людей погибает в двадцать пять раз больше, чем от кокаина, героина и других запрещенных законом препаратов, вместе взятых. При расходах на лечение алкоголизма в один миллиард долларов, злоупотребление алкоголем приносит государству экономический ущерб более ста миллиардов долларов в год за счет снижения производительности труда, прогулов, материального ущерба, расходов на медицинское обслуживание и преждевременной смерти[1628].

Показатели распространенности алкоголизма во всем мире отличаются от региона к региону. В некоторых ближневосточных исламских государствах проблемы алкоголизма практически не существует; между тем как в европейских странах алкоголь употребляет почти все население. В Соединенных Штатах Америки 2/3 населения в возрасте старше 15 лет употребляет алкоголь от случая к случаю. Сюда входит 95 процентов студентов высших учебных заведений, приблизительно половина служителей и 1/3 из числа тех, кто называет себя евангельскими верующими[1629]. Одни люди (таковых большинство) потребляют алкоголь умеренно, не выходя за социально приемлемые рамки; другие, злостные пьяницы, потребляют чрезмерное количество спиртного и напиваются несколько раз в месяц; и, наконец, третьи (таковых насчитывается около 10 процентов ото всех пьющих) становятся алкоголиками.

Кого можно назвать алкоголиком? По этому вопросу согласия нет даже среди специалистов. Например, известный ученый М. Джеллинек считает алкоголизм болезнью. Согласно последнему опросу общественного мнения, проведенному институтом Гэллапа, 87 процентов из числа всех опрошенных согласны с этим мнением, как и большинство душепопечителей и врачей[1630]. Алкоголизм называют сложным, хроническим, прогрессирующим заболеванием, при котором дальнейшее потребление алкоголя все больше подрывает физическое и психическое здоровье человека и делает его профессионально непригодным. Другие специалисты выступают против медицинской модели алкоголизма[1631], предпочитая рассматривать алкоголизм как социальное явление, нарушение поведения или очевидное свидетельство греха. «Говоря, что алкоголизм является хронической болезнью, — сказал один врач репортеру журнала „Тайм", — многие из нас чувствуют нутром, что речь идет о проблеме нравственной, этической или произвольной, то есть выбранной по своей воле»[1632].

Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) определяет алкоголизм без каких бы то ни было ссылок на медицинскую или этическую концепцию. Согласно определению ВОЗ, алкоголиками являются «лица с алкогольной зависимостью, при которой алкоголь употребляется во вред здоровью и социальному формированию личности». Хотя алкоголики отличаются по симптоматике и скорости развития заболевания, у всех алкоголиков проявляются соматические симптомы, психические расстройства (включая болезненное, навязчивое влечение к алкоголю) и поведенческие проблемы, которые разрушают их общественную и трудовую жизнь.

Алкоголизм: болезнь или грех? Этот вопрос касается не только христиан. Врачи и многие страховые компании считают алкоголизм болезнью, поскольку его прогрессирующее течение предсказуемо; поскольку со временем это приводит к ослаблению и далее — к расстройству здоровья и рассудка; поскольку алкоголизм, наконец, поддается излечению. Если алкоголизм считается болезнью, то при прочих равных условиях вероятность, что страдающих этой болезнью станут осуждать, уменьшается, а вероятность, что их будут лечить и страховые компании станут финансировать это лечение, увеличивается.

Принимая медицинскую модель алкоголизма, мы склонны освобождать алкоголика от личной ответственности. Так, один бывший помощник из аппарата президента США, лжесвидетельствовал суду, утверждая, что в момент преступления он страдал алкогольной «болезнью» и на этом основании не считает себя виновным. Несомненно, встречаются лица, склонные к развитию алкоголизма больше других, однако решение употребить спиртной напиток впервые всякий пьющий принимает лично и, по крайней мере в начале алкоголизации, всякий человек способен принять решение, прекратить выпивку или продолжить. «Медицинская модель алкоголизма, идущая вразрез с фактами, является серьезным препятствием к принятию разумных решений, — пишет один психиатр в „Британском медицинском журнале". — Алкогольную зависимость человека обусловливают скорее количество и длительность потребления алкоголя, а не его человеческие качества, бессознательные силы или биохимические особенности»[1633].

Хотя сутью алкоголизма является прогрессирующая зависимость пьющего, которая затягивает жертву психологически и физически, это также и нравственное состояние, за которое пьющий несет ответственность, по крайней мере, частичную. Было бы упрощением и крайностью считать алкоголизм только болезнью или только грехом.

Ниже в этой главе мы исходим из того предположения, что алкоголизм является и болезнью, и грехом. И болезнь, и грех вносят свой вклад в развитие алкогольной зависимости; так что учитывать при лечении алкоголиков следует и то, и другое.

Библия и алкоголизм

Похоже, Библия не учит воздержанию от алкоголя, хотя повсеместно здесь говорится об умеренности. В Пс. 103 вино рассматривается среди прочих благословений Божьих; о вине написано, что оно «веселит сердце человека». Иисус, творя первое чудо в Кане, превратил воду в вино; вино, по всей видимости, принимали на Тайной вечере, и Сам Иисус, наверное, также принимал вино[1634]. Павел тоже не выказывал никаких колебаний, когда убеждал Тимофея: «Употребляй немного вина, ради желудка твоего и частых твоих недугов»[1635].

По мнению одного писателя, в данном случае говорится о вине, которое в I веке иудеи смешивали с водой в отношении 1:3. Если это соответствует истине, то, говоря современным языком, две бутылки «Мартини» составили бы 22 стакана палестинского вина[1636]. Но даже в таком виде молодое вино могло опьянять, и распорядитель пира в Кане имел в виду следующее: прием был устроен на широкую ногу, и вина было много, так что под конец пира гости уже не могли отличить хорошее вино от плохого[1637]. И все же независимо от того, подавали тогда вино крепкое или вино разбавленное, пьющий человек нес ответственность за количество принятого вина.

Чрезмерное потребление алкогольных напитков осуждается на страницах Священного Писания повсюду. «Вино — глумливо, сикера — буйна; и всякий, увлекающийся ими, неразумен», — предупреждает читателя автор Книги Притчей[1638]. «Не будь между упивающимися вином, между пресыщающимися мясом: потому что пьяница и пресыщающийся обеднеют, и сонливость оденет в рубище»[1639]. И Павел предупреждает эфесян: «…не упивайтесь вином, от которого бывает распутство; но исполняйтесь Духом»[1640].

Быть может, нет в Библии более сильной и более живописной картины злостного пьянства, чем в Прит. 23:29–35:

У кого вой? у кого стон? у кого ссоры? у кого горе? у кого раны без причины? у кого багровые глаза? У тех, которые долго сидят за вином, которые приходят отыскивать вина приправленного. Не смотри на вино, как оно краснеет, как оно искрится в чаше, как оно ухаживается ровно: впоследствии, как змей, оно укусит, и ужалит, как аспид; глаза твои будут смотреть на чужих жен, и сердце твое заговорит развратное; и ты будешь, как спящий среди моря и как спящий на верху мачты. И скажешь: «Били меня, мне не было больно; толкали меня, я не чувствовал. Когда проснусь, опять буду искать того же».

Библия предостерегает от пьянства и учит умеренности в питье и благосклонно расценивает воздержание. Иоанн Креститель был особый посланник Божий, который «вина не пьет»[1641]. Человек, решивший дать обет назорейства, «чтобы посвятить себя в назореи Господу», должен был воздерживаться от вина и крепких спиртных напитков[1642].

Многие христиане в наше время считают, что умеренность хорошо, а воздержание лучше, особенно ввиду опасностей, связанных с потреблением алкоголя. Алкоголь представляет собой наркотическое, психотропное средство, которое способно вызвать у некоторых людей психологическую и патологическую зависимость. Хотя умеренное употребление вина не осуждается и не запрещается Священным Писанием, это можно рассматривать в качестве примера дел позволительных, но не полезных[1643]. Если сомнительное поведение, типа употребления спиртных напитков, начинает управлять пьющим, губит его организм, притупляет чувства и восприимчивость, делает его распущенным и заставляет грешить, вредит ближним или, соблазняя немощных верующих, приводит их к падению, подобную практику следует оставить и избегать[1644]. Иногда верующие обязаны прибегать к воздержанию ради пользы и возрастания тела Христова — Церкви.

Как быть, если ближний наш опускается, начинает злоупотреблять алкоголем или становится алкоголиком? Ведомые Духом христиане, включая душепопечителей, обязаны исправлять впавших в подобное согрешение, вредоное для них и ближних. В духе кротости, смирения и сострадания оказывающие помощь терпеливо стремятся творить добро, обращая внимание падшего на его обязанности и веря, что в надлежащее время исправление произойдет, если не ослабеем[1645].

Причины алкоголизма

Несколько лет тому назад группа специалистов из Европы, Австралии, Северной Америки и Юго–Восточной Азии собралась в Бангалоре (Индия), чтобы всесторонне обсудить христианский ответ на проблему алкоголизма и наркомании. Участники пришли к общему мнению, что алкоголизм поразил весь мир, причем эта проблема возникла не в последнее время[1646]. Люди злоупотребляли алкоголем уже на заре истории. Исследования, проводимые во всем мире, свидетельствуют о том, что причины этого злоупотребления сложны. Нет единой причины алкоголизма. В большинстве случаев действует комбинация из нескольких факторов, обусловливающих повышенную склонность некоторых лиц к развитию алкогольной зависимости.

1. Соматический и наследственный факторы. Увеличивающееся количество научных данных указывает на то, что некоторые люди наследуют высокую степень уязвимости в отношении алкоголя. Вероятность того, что сыновья и дочери родителей, больных алкоголизмом, со временем сами будут алкоголиками, в четыре раза выше по сравнению с детьми неалкоголиков. Это действительно так даже в том случае, когда дети алкоголиков усыновляются и воспитываются приемными родителями–неалкоголиками. Напротив, среди детей неалкоголиков распространенность алкоголизма со временем не превышает средних показателей даже в том случае, когда дети растут и воспитываются у приемных родителей, страдающих алкоголизмом[1647].

Не похоже, что при этом наследуется какой–то один ген или комплекс генов алкоголизма. Более вероятно, что вследствие генетически обусловленных биологических влияний некоторые люди имеют повышенный риск заболевания алкоголизмом в том случае, если они начинают употреблять спиртные напитки[1648]. Например, в одном недавнем исследовании проводилось сравнение воздействия алкоголя на две группы мужчин в подростковом возрасте и возрасте ранней зрелости. Группы тщательно отбирались по возрасту, этнической принадлежности, религиозному исповеданию, образовательному цензу, традициям и другим важным характеристикам; при этом одна группа состояла из мужчин, отцы которых страдали алкоголизмом, а другая — чьи отцы алкоголизмом не страдали. Когда этим молодым людям давали алкогольные напитки, они реагировали по–разному. Даже притом что каждый из них имел одинаковую концентрацию алкоголя в крови, дети алкоголиков чувствовали себя опьяневшими меньше и обнаруживали лучшие результаты в тестах на интеллект и психомоторику. Это исследование подтверждает, что люди, ставшие алкоголиками, характеризуются высокой изначальной устойчивостью к воздействию алкоголя. В результате у этих людей вероятность развития количественного контроля меньше, а вероятность развития алкогольной зависимости больше, чем у тех, отцы которых алкоголизмом не страдали[1649].

2. Факторы окружения. Семья, в которой растет и воспитывается человек; местность, в которой он проживает; общество и этническая группа, к которым он принадлежит, могут способствовать или препятствовать развитию алкогольной зависимости.

1) Домашняя обстановка. В последние десять лет душепопечители уделяли повышенное внимание детям больных алкоголизмом (этот феномен называется ДБА). В настоящее время 7 миллионов американцев в возрасте младше 18 лет относятся к ДБА, то есть живут и воспитываются с родителями, больными алкоголизмом. ДБА чувствуют себя виноватыми и сбитыми с толку, испытывают ярость и гнев. В конечном счете, они вливаются в когорту взрослых детей алкоголиков (ВДБА) числом в 21 миллион, многие из которых на протяжении всей дальнейшей жизни страдают от последствий психических травм, полученных в детские годы в семьях алкоголиков.

Часто эти люди беззащитны, осуждают себя и страшатся близости. Дети в алкогольных семьях усваивают три правила выживания: не говорить, не доверять, не чувствовать. Повзрослев, эти молодые люди страдают от тех же проблем — они не умеют доверять, они зависимы, им недостает самообладания, они страдают от недостаточной самоидентификации и не умеют выражать своих чувств[1650]. Некоторые из них впадают в депрессию, другие страдают от булимии, и многие живут, постоянно боясь стать такими же алкоголиками, как их родители[1651]. Несмотря на эти страхи, многие ДВА и в самом деле оказываются в болоте алкоголизма.

Как мы убедились, генетические влияния иногда вносят свой вклад в развитие алкогольной зависимости, однако не менее важны также домашняя обстановка и отношение родителей к детям. Если родителей не беспокоит, пьют их дети или нет; если не страшатся опасного влияния алкоголя, то их дети нередко начинают употреблять спиртное. Если родители пренебрегают воспитанием или, наоборот, чрезмерно строги, дети бегут из дома или восстают против родителей, после чего, в конечном счете, нередко становятся алкоголиками.

Такой стереотип развития можно предотвратить. Некоторые дети, вырастающие в домах алкоголиков, избегают вредных влияний. Однажды исследовали тысячу взрослых детей алкоголиков, и 10,7 процента из них утверждали, что воспитание в доме алкоголиков никак не воздействовало на них; 11,1 процента сказали, что испытали на себе умеренное воздействие атмосферы своего дома; тогда как оставшиеся 78,2 процента заявили, что жизнь в доме алкоголиков произвела на них сильное негативное воздействие[1652].

2) Социально–культурный фактор. Если в культурных (или субкультурных) группах соблюдают четкие правила обращения с алкоголем и другими наркотическими веществами, развитие алкоголизма маловероятно. Например, в иудейской традиции молодым людям употреблять спиртное не запрещено, хотя алкогольное опьянение само по себе осуждается, и в результате распространенность алкоголизма здесь небольшая. Иначе обстоит дело в культурах, подобных западному образцу, где в отношении опьянения проявляется большая терпимость. Пьянство среди подростков и студентов расценивается как признак взрослости; факт опьянения является юмористической темой на телевидении и предметом для шуток в предобеденное время, или во время аперитивов. Там, где высокий балл принято «обмывать», эти традиции обусловливают повышенный риск развития пьянства и алкоголизма.

В определенном смысле на питейные традиции воздействуют также и религиозные различия. Обнаружено, что в группах лиц, причислявших себя к членам епископальной церкви или пресвитерианцам, отмечался больший процент употребляющих спиртное, и в то же время меньший процент проблемных алкоголиков. Напротив, согласно другому исследованию, лишь 48 процентов членов баптистской церкви употребляли спиртное, по крайней мере, несколько раз в жизни, и только 18 процентов от этого числа имели определенные неприятности в связи с этим. Некоторые из этих христиан, по всей видимости, пытались освободиться от ограничений, налагаемых нравственными устоями и религиозным происхождением. Поступая так, они приходили к пьянству и алкоголизму[1653].

В привлекшей большое внимание книге, посвященной алкоголизму, Андерсон Спикард и Барбара Р. Томпсон приходят к выводу, что между группами с высокой и низкой распространенностью алкоголизма особых биологических или этнических (расовых) различий нет. «Двумя наиболее важными факторами здесь являются отношение к появлению в общественных местах в нетрезвом виде и употребление алкоголя во время приема пищи или помимо этого». Для наций и групп, которые традиционно допускают употребление спиртных напитков только за обеденным столом и не допускают появления в нетрезвом виде в общественных местах, высокая распространенность алкоголизма не характерна[1654]. В свете вышеприведенных данных становится понятным, почему алкоголизм является одной из основных проблем в Соединенных Штатах Америки.

3. Актуальный стресс. Алкоголизм нередко начинается в подростковом возрасте, когда отмечается высокий уровень психофизиологического напряжения. Рассмотрим, например, каким образом гипотетический подросток мужского пола может приобрести алкогольную зависимость[1655]. Будем считать «нормальным» то, что нечто в отношении себя нашему подростку нравится, а нечто не нравится. В чем–то он чувствует себя «на коне», а в чем–то «плавает». Подобно большинству людей в этом возрасте, он испытывает в определенных ситуациях тревогу, страх, вину, разочарование и беззащитность. Даже когда он происходит из благополучной семьи, он не избавлен от периодических, ведущих к стрессу семейных коллизий. Выросший в условиях изобилия, он, по всей видимости, привык к комфорту и немедленному удовлетворению собственных потребностей и желаний. Принимая во внимание такое беспечальное, благополучное детство, подчеркнем, что подростковый, связанный с половым созреванием стресс будет действовать на него с особой силой.

Предположим далее, что приблизительно в эти годы у молодого человека появляется возможность впервые употребить спиртное. (Согласно последним данным, многие люди знакомятся со вкусом спиртного задолго до перехода в последние классы средней школы.) Если наш гипотетический молодой человек типичен, то он, по всей видимости, уже попробовал «насладиться» пивом, разрекламированным почти в 100 тысячах телевизионных клипах, которые он успел уже посмотреть[1656]. Он может действовать под давлением друзей; ему, быть может, захочется убедиться «на собственной шкуре», что такое алкоголь и что значит напиться; возможно, ему понадобится отождествиться с подростковой группой или каким–то героем, который не считает зазорным выпить; может быть, он просто убежден в том, что прием алкоголя станет доказательством его мужественности или будет способом «рассчитаться» с родителями. Хотя подростки обычно выпивают, чтобы напиться, некоторое выпивают из желания укрепить дружбу, собраться вместе и снять психофизиологическое напряжение — «расслабиться».

Итак, наш гипотетический молодой человек начинает пить; при этом он может испытывать приятные, эйфорические ощущения. Он успокаивается, становится менее возбужденным и ведет себя в обществе более адекватно и непринужденно. Проблемы и стрессы теперь представляются ему не такими серьезными и мир воспринимается через розовые очки. Периодически, если наш молодой человек не перестает выпивать, во время воздержания у него начинают появляться неприятные переживания и раскаяние; но отказаться от приема спиртного трудно, поскольку алкоголь гарантирует такую приятную перемену настроения, что опасности, связанные с дальнейшей алкоголизацией, представляются ничего не значащими.

Вот нашему молодому человеку исполняется двадцать лет, и мы видим, что выпивка для него стала делом привычным. В возрасте около тридцати лет алкоголь, по всей видимости, станет органической составной частью его образа жизни. Теперь он зависим от алкоголя как в физическом, так и психологическом отношениях. Теперь, в отличие от ранних стадий, чтобы получить эйфорию и освободиться от тревоги, его организм нуждается в большем количестве алкоголя. В периоды вынужденного или сознательного воздержания от алкоголя, он чувствует себя больным (при этом, чтобы избавиться от проявлений этой болезни, он нуждается в еще большем количестве спиртного); иногда появляются более серьезные признаки воздержания (алкогольной абстиненции), включая белую горячку, галлюциноз и эпилептические припадки.

В среднем возрасте для такого человека потребление алкоголя становится настолько важным мероприятием, что это негативным образом отражается на его личной, семейной, социальной и профессиональной жизни. Человек, который начал употреблять спиртное ради расслабления и снятия нервно–психического напряжения, теперь впадает в полную зависимость от алкоголя. По мере усиления алкогольной зависимости, потребность в спиртном увеличилась, самоконтроль ослаб, пострадала не только работа, огромный ущерб нанесен и здоровью, и душевному равновесию, и социальным отношениям.

4. Стабилизирующие влияния. Чтобы разобраться с алкоголизмом и другими формами наркотической зависимости, следует разобраться прежде с тем, что делает некоторых людей уязвимыми (в том числе влияние наследственности, личностных особенностей, культуры и семейной атмосферы); что заставляет людей начать прием алкоголя и наркотиков (прежде всего стресс и влияние ближних); и что стабилизирует или поддерживает зависимость от наркотического вещества (в данном случае алкоголя).

Иногда по мере развития алкогольной зависимости возникают известные эндокринные и биохимические изменения, которые делают воздержание от алкоголя делом весьма трудным. Не менее существенными представляются и психологические перемены, которые происходят за время развития привыкания к алкоголю. Алкоголь становится все более и более важным фактором, а затем — центром мироздания, вокруг которого организуется все существование алкоголика. В этом может состоять корень всех проблем пьющего человека, который продолжает рассматривать алкоголь единственным ответом на все свои проблемы, той волшебной, но трагической микстурой, которая снимает все жизненные напряжения.

Члены общества «Анонимные алкоголики» полагают, что никакое лечение не будет действенным до тех пор, пока человек не признает в глубине души, что он бессилен перед алкоголем и не может совладать с жизнью, если не обратится к силе, превыше человеческой. Алкоголики могут измениться (трансформироваться), но только когда сами захотят сдаться[1657].

Как ни странно, наступление этой трансформации нередко задерживают люди, которые больше всего желают в алкоголике этой благотворной перемены; а именно, члены семьи алкоголика. Немногие алкоголики ок<