Внушение и массовая психология

Упомянем еще весьма важную для учения о внушении как и для психоанализа, интересную и поучительную работу, которую напечатал В. Ведекинд под руководством проф. Г. В. Майера в журнале Journal fur Psychologic und Neurologie, Band 22, 1917, Heft 6. S. 185 u Band 23. Heft 1, S. 1 под заглавием: „К казуистике психических инфекций". Приведем здесь только выводы автора:
„В собранных нами случаях мы дали, нам кажется, материал, доказывающий, что чисто духовным заражением могут быть вызваны состояния, которые делают, по меньшей мере, практически, а часто и на самом деле, здоровых нетрудоспособными, невозможными в обществе, безответными, а в некоторых случаях даже опасными для окружающих. Строгое разграничение между психической инфекцией, в смысле некоторых авторов, и наведенным сумасшествием, нам кажется, невозможно, так как здесь все сводится только к различиям в степени. Существует постепенный переход между сильным внушением, психической инфекцией отдельных симптомов и настоящей болезнью наведенного сумасшествия. Этот опыт наш вполне согласуется с взглядами по этому вопросу, защищаемыми Крепелином".

„Необходимо принимать больше профилактических мер для предупреждения психических эпидемий. При первых признаках появления таковой (например, на фабрике) источник инфекции должен быть быстро удален и подвергнут лечению, а здоровым должны быть сделаны необходимые внушения противоположного характера. Слишком жесткое увольнение первого заболевшего часто не только бывает не гуманно, но действует вредно и на оставшихся здоровых. — Больничные кассы, например, не должны трактовать такого пациента, как человека притворяющегося, а передавать его в руки опытного врача, чтобы по излечении человек мог найти другую, не менее хорошую для него работу. Врачи, а также и не врачи, занимающие ответственное место, как фабричные директора, учителя, судьи должны быть лучше ознакомлены, чем это бывает в настоящее время, со всем важным значением внушения. Да и в политическом отношении, именно современные условия показывают, как важно было бы для нашей культуры не оставлять так, без внимания, массовые внушения. Было бы чрезвычайно полезно, если бы подрастающая молодежь была ознакомлена с сущностью и значением более простых явлений массовой психологии и в особенности массового внушения, для чего достаточно было бы иллюстрации более простых примеров".

VII. Психоанализ.

Открыл психоаналитический метод как в психологическом, так и в терапевтическом его значении д-р Иосиф Брейер в Вене. В 1880 —1882 г.г. он при помощи гипнотизма лечил и вылечил больную (Анну О.). Эта больная обнаруживала явления двойного сознания и в гипнозе реагировала так, что у нее появлялись старые, забытые, окрашенные аффектами представления, и это „оживание" пережитого постепенно приводило к излечению всех симптомов ее болезни.

Это наблюдение Брейера было обнародовано совместно с Зигмундом Фрейдом, сначала в 1893 г. в 1-м номере журнала „Neurologisches Zentralblatt", как предварительное сообщение под заглавием „О психическом механизме истерических феноменов", а впоследствии более подробно изложено этими двумя авторами в книге „Studien uber Hysterie". Здесь наблюдения и взгляды обоих авторов изложены отдельно.

В связи с этим Оскар Фохт обнародовал в журнале „Zeitschrift fur Hypnotismus" весьма важные и интересные психоаналитические исследования, в которых он пользовался теми же методами, что Франк (см. ниже).

Несколько лет спустя были обнародованы в духе нового направления Фрейда, две важные работы по этому вопросу, а именно D-r E. Hitschman, „Freuds Neurosenlehre", и Prof. D-r E. Bleuler. Die Psychoanalyse Freuds (обе в 1911 году у F. Deuticke). К этим двум работам я и отсылаю читателя.

Прежде всего я должен весьма энергично протестовать против утверждения Гичмана, будто психотравматическое происхождение истерических параличей (как следствие представлений) первым открыл Шарко. Рекомендую прочесть книгу Лиебо „Du Sommeil et des Etats analogues (Paris, Masson, 1886, стр. 293—294). В ней можно найти гораздо больше того, что будто бы открыл Шарко. Конечно, нужно читать первое издание книги; последующие книги Лиебо, написанные им в глубокой старости, и среди них, к сожалению, переработанное второе издание упомянутой выше книги, написаны значительно слабее.

Правда, язык у Лиебо не совсем обычный в медицине: он самоучка. Но он в самой недвусмысленной форме доказал, и гораздо раньше Шарко, зарождение неврозов и специальноистерических явлений на основе представлений, в особенности представлений, окрашенных аффектами, как и лечение их тем же путем. Доказал он все это на основании своего собственного богатого опыта, как и опыта других ученых. Лиебо был и остается основателем учения о внушении, и первый дал методически научное обоснование психотерапии, с исключением всякой мистики. Он же выдвинул и роль подсознательного („бессознательного" у Фрейда). Что касается Шарко, то он, как мы указывали уже выше, внес прежде всего много путаницы в этот вопрос. То, что Лиебо называет „attention accumulee" естественно касается лишь динамики нервного раздражения, концентрация коего и образует внимание. Само собой разумеется, что в то время здесь была гораздо большая еще неясность, чем в настоящее время (см. также книгу Семона „Die mnemischen Empfindungen").

Метод Брейера основан на том факте, что сильно окрашенные аффектами представления оставляют в подсознании у невротиков и в особенностд у истериков болезненное состояние (комплекс по Блейлеру и Юнгу). В этом состоянии больной склонен к превратным ассоциациям представлений и аффектов, которые затем вызывают и паталогические явления (боли, параличи, истерические припадки и т. д). Нов здесь тот уетановленный Брейером факт, что раз только удается с полной ясностью вызвать в сознании первоначальный патогенный комплекс так, чтобы он снова ассоциировался с высшими интеллектуальными размышлениями, как у нормальных людей, то патогенное действие старого комплекса прекращается. Похоже, как будто открыли пузырь с гноем. Вот почему этот метод Брейера был назван катартическим (очищающим) методом. Внушение непосредственно нейтрализует патологические действия, между тем как катартический метод извлекает из темных глубин подсознания патологическую причину и обезвреживает ее новыми ассоциациями.

С тех пор Брейер не занимался более этим делом, но его дальше разработал Зигмунд Фрейд.

Гичман следующим образом резюмирует достигнутые результаты:

„Воззрения Брейера и Фрейда сводятся к тому, что истерические симптомы являются длительными результатами психических травм, соответственная аффективная величина которых, вследствие особо сложившихся условий, была оттеснена в подсознание и удалена от сознательной психической обработки, вследствие чего она проложила себе ненормальный путь в иннервации тела (конверсия). Эти неприятные переживания „оттеснены в бессознательную сферу", аффекты представления, на которое первоначально не реагировали, оказываются ущемленными и только -возвратом этого представления обратно в сферу сознания может быть устранено патогенное действие старого воспоминания. Если больной не обнаруживает склонности к конверсии, то представление, освобожденное от своего аффекта, остается в сознании в стороне or всякой ассоциации, но освободившийся запас возбуждения связывается с другими представлениями, которые, вследствие этой связи, превращаются в навязчивые представления в широком смысле слова (субституция). Таким образом истерию и навязчивый невроз следует рассматривать, как случаи „неудавшейся обороны".

Отсюда ясно, что корни психоанализа заложены в учении о внушении Лиебо. Но вместе с тем он образует весьма важную главу в психологии и психотерапии, главу, которой предстоит еще широкое развитие. Другие современные авторы дальше развили катартический метод, в особенности терапевтически, но и теоретически, совершенно в стороне от новых сексуальных теорий Фрейда. Но только Карл Гретер в Базеле и Франк в Цюрихе получили превосходные терапевтические результаты, связав гипноз с психоанализом; их методу следовали затем многие другие авторы.

Психоанализ - Метод Франка

Доктор Франк, сочинение которого „Affektstorungen" в названном отношении является руководящим, погружает своего больного, после того как он успокоил его и дал ему надлежащее разъяснение, в легкий гипноз или гипотаксию, при которой не бывает никакой амнезии, и больной находится еще в полном раппорте с врачом. Это состояние особенно удобно для того, чтобы вызвать из подсознания ущемленные комплексы. Он разъясняет больному, что во сне человек вовсе не лишен так сознания, как это обыкновенно думают, и что, наоборот, спящий все замечает. После этого он поступает следующим образом (привожу слова самого д-ра Франка):

„Я предлагаю пациентам, чтобы они, как только закроют глаза, не думали больше о самом сне, а оставались бы спокойными, по возможности индифферентными и без всякого напряжения внимания. У некоторых пациентов тогда при первом же опыте выступает из подсознания какая нибудь сцена, часто лишь аффект, в большинстве случаев аффект страха. Заметив это по дыханию больного или ускоренному сердцебиению, или по выражению его лица, врач успокаивает его и предлагает ему только оставаться спокойным. В других случаях должен лишь наступить глубокий сон, в котором сначала поле зрения больного становится ярким. Наступает это обычно лишь постепенно. Затем поле зрения становится серым, темнота постепенно исчезает, какой-то туман скользит пред его глазами, затем опять появляются отдельные фигуры или цветные образы или какие то геометрические фигуры, затем у некоторых — те или другие предметы, находящиеся в комнате, или какая-нибудь уличная картина, порой лишь какая нибудь часть тела и т. д. и т. д. Пациенту предлагается спокойно вглядываться во все это и ждать дальнейшего, как это делаетзритель в кинематографе. Пациент при этом не должен напрягаться, по возможности не напрягать своего внимания. Чем лучше ему это удается, тем легче появляются сцены. Вскоре вслед за тем перед пациентом появляются сцены, окрашенные более сильными аффектами, — сцены недавнего прошлого, а часто и сцены, наблюденные на пути к врачу. Могут также появиться представления из ранней юности, сильно окрашенные аффектами. При дальнейшем исследовании первоначальной причины ассоциативного выделения именно этих сцен оказывается, что таковым может быть какое-нибудь случайное событие, о котором пациент слышал или читал, часто также сон прошлой ночи. Раз только пациент научился правильно вести себя — для чего часто требуется значительное число сеансов — то сцены начинают выступать все чаще, то в отдельности, то в связи друг с другом, Некоторые пациенты в состоянии во время этого нового переживания старых событий прямо называть врачу, что они переживают. Другие только после пробуждения рассказывают, сильно волнуясь, о том, что они пережили. Другие опять переживают целый ряд сцен, от 3 до 6, и только потом рассказывают о них. Часто бывает важно заставить больного сказать хотя бы слово об этом, так как сцены эти имеют явную тенденцию снова уходить в подсознание, т.-е. забываться. Если это имеет место, то при помощи гипноза можно обыкновенно снова вызвать в памяти забытые сцены. Важно, чтобы пациент точно рассказал о вновь пережитом врачу и даже обсудил с ним это. Представляет величайший интерес наблюдать, как все эти сцены снова возвращаются, если они не были обсуждены с врачом. Так например, сцены, которые пациенту неприятны и о которых он неохотно сообщает врачу, постоянно снова и снова появляются и, наконец, вынуждают его рассказать об них. Иногда приходится прекращать сеансы потому, что эти постоянно вновь выступающие из подсознания представления сопровождаются сильными аффектами. Я указываю на этот факт в виду указания на то, что пациенты при анализе в гипнозе оказывают сопротивление реакциям. Больной обычно тотчас же знает, о каких сценах идет речь, и после некоторого ожидания ему удается пережить их одну за другой. Обычно эти одновременно выступающие сцены сопровождаются одним и тем же аффектом или по содержанию ассоциативно связаны. Часто напряженность аффектов столь велика, что прежде еще, чем сцена появляется, пациенты уже реагируют на него соответственным аффектом — страхом, яростью, раздражением. Часто дело доходит до весьма сильных аффектов. Приходилось также часто наблюдать, что появлению сцен предшествует реакция в течение многих часов сильнейшим страхом. После таких сеансов больные чувствуют облегчение, в случаях состояния страха появление последнего может быть вызвано или усилено, если больной почувствует сердцебиение. Иногда этим может быть прямо вызвана реакция сценой страха. Подобную же помощь можно получить, если в гипнозе прикоснуться к болезненным пунктам. Здесь происходит, очевидно, ассоциативное освобождение, ибо мы должны всегда ясно помнить, что боли у психоневротиков лишь заложены в соответственных местах, но никогда там не обусловлены причинным образом. Мы увидим ниже, что при таких ощущениях боли дело сводится только к заложению в новых местах прежних проводимых путей. Мы можем поэтому представить себе, что прикосновение к этим местам ассоциативно вызывает в сознании сцены, стоящие в связи с прежними проводящими путями".

„Чрезвычайно важно во время гипноза удобное положение пациента, но также и врача, потому что часто приходится последнему оставаться в течение часа в определенном положении, чтобы не нарушить покоя больного. Есть такие чувствительные больные, для которых малейшего движения врача, или малейшего шума достаточно, чтобы был нарушен их покой. У большинства больных удается после некоторого упражнения достигнуть того, чтобы можно было не обращать внимания на внешние воздействия. Обычно сеанс не должен продолжаться дольше часа. Но случается, что приходится его продолжать 2 и даже 3 часа, если врач замечает, что у пациента вот-вот готова появиться сцена, которая его беспокоит. Порой бывает необходимо контролировать больного, чтобы можно было по его проявлениям судить о том, готов ли какой нибудь комплекс вступить в его сознание".

Таковы выводы Франка. Оскар Фохт (1. с Bd. VIII, 1899) вполне правильно указывает на то, что в случае неосторожного применения катартического метода можно вызвать регулярные рецидивы истерических нарушений, которые могут принести больше вреда, чем пользы. Далее он указывает также на то, что и здесь излечение не всегда бывает окончательным. Врач должен поэтому обладать необходимым опытом и выдержкой, тратить много времени и терпения, чтобы катартические реакции были и безвредны и целительны.