Мы с Мастером - старые знакомые.

Воспоминания приходили иногда во сне, иногда в медитации. Но одно их них пришло, когда я находилась в полном сознании. Я как раз решила заняться изучением Таро, и взяла почитать книгу об этих картах, чтобы разобраться. В книги писалось, что каждая масть означает определенное сословие. И вот когда я добралась до духовенства, началось видение. Я смотрела в книгу и с удивлением рассматривала через открывшееся окошко улицу старинного средневекового города, по которому сновали люди. Я стала присматриваться к ним, и вдруг меня втянуло в него, и я увидела себя в том самом городе. Я знала, кто я. Помнила, как меня зовут. Это был какой-то французский городок. Я шла по рыночной площади и испытывала, как всегда в подобных ситуациях, некое раздвоение: с одной стороны я знала, что я здесь живу, а с другой - что смотрю на это как наблюдатель из другого времени. В руках я несла корзину с покупками, но еще болталась по рынку, рассматривая людей и товары. Одета я была очень бедно, и у меня промелькнула обида, что со мной так обошлись: в предыдущих инкарнациях мне приходилось занимать места получше.

Вдоволь побродив по площади, я сделала попытку прервать видение, чтобы продолжить чтение книги, но меня вновь втянуло в старый город. Я опять оказалась в толпе и, пробираясь через нее, столкнулась с каким-то человеком. Подняв голову, я увидела перед собой красивого высокого монаха.

Что-то перевернулось во мне. Волна чувств захлестнула меня так, что стало трудно дышать. Отпрянув от монаха, я кинулась бежать, не разбирая дороги. Вырвавшись из толпы, я побежала вниз по узкой улочке между домами. Слезы душили меня. В голове промелькивали обрывки воспоминаний.

- Все ясно, - пробормотала я, выводя себя из видения. - Нашла в кого влюбиться, дурочка.

Мне показалось не интересным вспоминать свои старинные любовные похождения. В этой жизни я была равнодушна к подобным переживаниям. Но меня в очередной раз насильственно втянуло в видение.

Я бежала по убогому бедному кварталу. Оказавшись в маленьком дворе, я кинулась домой. Это была маленькая комнатка на первом этаже каменного дома. Дверной проем не имел двери, а небольшое оконце было завешено тряпкой. Забежав туда, я с размаху упала на деревянный топчан, покрытый рогожей, и разразилась рыданием. Ударившись об жесткую постель, вторая я - наблюдатель - подумала, что это ужасно, спать на такой штуке. Но меня тут же захлестнули эмоции этой несчастной девушки. Мне стало ее жаль. Вдруг кто-то коснулся моего плеча. Обернувшись, я увидела какую-то старуху, одетую в лохмотья. «Кто это?», - отпрянула я с неприязнью. И тут же поняла, что это моя мать. Мне все меньше нравилось это воспоминание. Я отвернулась от нее, чувствуя себя все больше несчастной.

Вдруг в комнатушке стало темней - кто-то стоял в дверном проеме, загораживая свет. Моя мать поспешно отошла от меня и вышла из комнаты. Я подняла голову. Мое сердце сжалось. Это был тот самый монах. Он подошел ко мне, сел на краешек кровати и положил ладонь мне на голову. Теплая волна разлилась по моему телу, одновременно радуя и причиняя муку. Что-то толкнуло меня изнутри. Я с удивлением вгляделась в глаза монаха.

- Ты... - выдохнула я.

И оказалась в своей комнате. Рядом был Мастер.

- Так это был ты! - вскрикнула я. - Это был ты!

Мастер как всегда молчал, но я уловила улыбку.

- Так сколько мы с тобой знакомы? Лет триста?

- Пятьсот, - поправил Мастер. - Но на самом деле больше.

Теперь мне было ясно, почему меня так тянуло к Мастеру. Впоследствии я еще несколько раз возвращалась в это воспоминание. История закончилась моим сожжением на костре под вопли моей старой матери, а монаха отослали в какой-то отдаленный монастырь, где над ним еще долго измывались. Вот так в старые времена расплачивалось за любовь духовенство. А я поняла еще, почему меня, до того, как я прошла испытания, при виде огня охватывала паника.

В дальнейшем я узнала, что Мастер воплотился вместе со мной, чтобы попытаться пробудить меня, но в тот момент, когда я начала что-то понимать, вмешалась Великая Инквизиция. За последнее тысячелетие мне редко удавалось прожить больше тридцати лет, и, по всей вероятности, это как-то связано с Инь-областью. Очевидно, я им сильно насолила…

Наше сотрудничество продолжалось несколько лет. Теперь я уже не чувствовала себя беспомощной. Я знала куда идти и зачем. Когда же я пыталась назвать Мастера величайшим Учителем, тот отмахивался и говорил, что это не я, а он когда-то учился у меня. Пояснить подобное заявление он категорически отказывался, предоставляя мне все самой вспомнить. Мастер говорил, что когда я все вспомню, то пойму, что он на самом деле никогда не был моим учителем. В такие минуты, всматриваясь в него, я видела какую-то страшную битву, в которой мое тело было разорвано на мелкие куски, а душа подверглась такому испытанию, что сознание было почти разрушено. И только стараниями верного ученика я была буквально собрана по кусочкам и сохранена...