Результатом работы стало возникшее у женщины ощущение принятия и понимания бывшего мужа, а также — постепенное уменьшение ее эмоциональной зависимости от поведения окружавших ее мужчин.
Тема "В плену у злодея"
Эта тема предлагается женщинам и мужчинами после достаточной инициационной работы с "земными" мужскими архетипическими функциями, когда мужская защита личности уже достаточно сформирована и функционирует продуктивно. Это легко увидеть из инициационных сюжетов, при сформированной мужской защите мужские персонажи представляются сильными и без труда побеждают в любых противостояниях с мужскими "злодейскими" фигурами.
Злодей — некий собирательный образ: он отражает подавляющее псевдомужское начало перенапряженной женской природы и — неинициированную мужскую агрессию как блуждающую природную мужскую силу. Практика показала, что злодеи в образах чаще всего выглядят людьми или другими антропоморфными существами. Выражение участниками инициаций прямой агрессии против человеческих персонажей нередко затруднено действием внутренних запретов.
В словесной формуле задания темы "В плену у злодея" есть важный момент. Инициационный терапевт говорит женщине: "Представьте, пожалуйста, что вы находитесь в плену у злодея, и вам предстоит освобождение из этого плена". Такое задание активизирует достаточно широкий спектр личностных ресурсов участников инициации. Одоление "злодейских" сил, пленяющих женственность, может осуществляться как мужскими, так и женскими персонажами. Словосочетание предстоит освобождение принципиально отличается от более узко понимаемого словесного варианта "вы освободитесь". Если участник инициации женщина — слово освободитесь может быть нежелательным указанием на то, что женщина должна освобождаться самостоятельно, в то время как словесная формула "вам предстоит освобождение…" создает пространство для разных вариантов обретения свободы — как самостоятельного, так и в результате победоносных действий внутреннего мужского персонажа.
Для мужчины словесная формула задания инициации "В плену у Злодея" такова: "Представьте, пожалуйста, что вы женщина, вы в плену у Злодея, и вам предстоит освобождение из этого плена".
Если в сюжете инициации на тему "В плену у Злодея" женщина освобождается сама, то по мнению юнгианского аналитика Ю. Моника, здесь проявляется "одержимость Анимусом". Женщина решает задачу своего освобождения, опираясь на псевдомужские качества своей гиперматернской защиты. Это характерно для начальных этапов терапии. Если женщину освобождает сам злодей — можно говорить об отождествлении Я с подавляющими его аспектами, по сути — с той же гиперМатерью или с деструктивным мужским аспектом. И, наконец, если пленницу в инициационном сюжете освобождает мужчина - это свидетельствует о достаточной продуктивности мужских защищающих функций, что характерно для более поздних этапов терапии.
Мы уже упоминали, что сказки нередко иллюстрируют, как в эдипальной ситуации негативный аспект отцовского Я (Кощей, Злодей) посягает на невинную женственность подрастающей дочери — крадет, заколдовывает ее, принуждая к инцестуозному союзу с ним. Развивающийся же, идеальный внутренний мужской аспект (развивающийся Анимус) — Иван-царевич перенимает эстафету отцовской любви и принятия дочери отцом. Побеждая Кощея, защищая и освобождая женское, растущие силы Анимуса проходят инициацию преобразования природной мужской агрессии в конструктивную оберегающую силу. И негативная часть матери — пресловутая Ведьма — также выполняет здесь большую развивающую роль, когда, ревнуя, помогает Ивану-царевичу в его освободительной миссии и тем самым вредит Кощею. Материнская часть, таким образом, инициирует развитие истинного мужского начала в личности дочери.
Вот почему сказочные Бабки Ежки полны обаяния, когда пособничают благородным героям, отправившимся освобождать своих суженных.
Так сакральное пространство сказки помогает отреагировать амбивалентные (противоречивые) чувства участников эдипальных семейных треугольников, где подрастающая дочь конкурирует с матерью за мужское внимание отца, а сын — конкурирует с отцом за женское внимание матери.
Женщина 37 лет, поддерживающая в течение нескольких лет отношения в виде встреч с разведенным мужчиной, представила себя привязанной за руки между двух деревьев. Тонкая веревка "пленницы" была с обеих сторон завязана на бантики. Она воспринимала свое положение как игру, в которую по собственной воле играла со злодеем.
Неподалеку стояла ветхая избушка, где жил злодей. Он вышел оттуда, сгорбленный и несчастный, похожий на реального партнера женщины. Когда "пленница" попросила развязать ее, злодей тут же повиновался. Став свободной, женщина отправилась через лес в заповедное место, где, как оказалось, находился ее собственный дом — полная противоположность лачуге злодея: ее дом представлял собой красивый двухэтажный особняк, современно оборудованный внутри.
После переживания этого образа в жизни участницы инициации произошли заметные изменения. Многочисленные родственники ее бывшего мужа, который находился под их опекой в другой стране, неожиданно проявили к ней внимание и заботу, чего не наблюдалось уже много лет. Они стали приглашать ее в гости, интересоваться ее детьми и делами, одна из родственных бывшему мужу семей предложила ей выйти замуж за их знакомого за рубежом. Старшую дочь участницы инициации родственники пригласили приехать в их страну на учебу. Изменения коснулись и отношений женщины с близким мужчиной — ей легче стало осознавать и реализовывать свои интересы в этих отношениях, она могла теперь отслеживать, как хроническое чувство вины мешает ей быть спонтанной и естественной. Сам же мужчина впервые выразил свое прямое недовольство тем, что она проходит терапию. Здесь можно наблюдать, как внешние события отражают расширение защищающего мужского пространства женщины, и как эти изменения способны влиять на структуру имеющихся реальных отношений.
Женщина 40 лет, два года назад пережившая развод и страдавшая от психосоматического заболевания, увидела себя в каморке с одним крошечным окошком под потолком. Рядом суетилась грязная ведьма, которая в спешке варила для пленницы зелье. Женщина ощущала себя 25 летней (возраст, когда у нее родился первый ребенок), а старуха, вызывавшая у пленницы приступы брезгливости, по распоряжению злодея старалась лечить пленницу. Женщина отказалась принимать приготовленное зелье, резким движением выбила склянку с зельем из рук старухи, и побежала по узкому земляному коридору. Ведьма, схватив веник из прутьев, успела лишь обрызгать ее вслед какой-то прозрачной жидкостью. Коридор привел в большой и богатый зал, где пленницу поджидал Кощей. Он был огромного роста, но не злой. Сначала Кощей стал предлагать ей драгоценности и наряды, а заодно — руку и сердце, но позже из их разговора выяснилось, что Кощея интересовало только одно обстоятельство — расположение пленницы к нему. Женщина сказала, что на ее добрые чувства Кощей может рассчитывать, если полностью материально обеспечит ее. Кощей тут же с радостью осыпал пленницу бесчисленными дарами, презентовал элегантную иномарку, просил обращаться, как только ей понадобится (женщина выросла без отцовской поддержки, а в отношениях с мужем она в этот период решала вопрос, прекратить или продолжать принимать от него после развода финансовую помощь). Интересно, что после переживания этого образа женщина через три дня избавилась от своего психосоматического расстройства, а спустя год — сумела умножить свои доходы в несколько раз.
Незамужняя женщина 28 лет, никогда не видевшая родного отца, являлась, тем не менее, любимицей своего крестного. Ее запрос касался оптимизации отношений с мужчинами. Весь прежний опыт общения с ними наводил ее на мысль, что они не воспринимали ее всерьез. В инициации на тему "В плену у злодея" она представила себя в плену у карлика, похожего на карлика Черномора из сказки "Руслан и Людмила". Женщина мирно общалась с ним, а вскоре появился освободитель — приятный и вполне современный молодой человек, прибывший за нею на собственном автомобиле. Когда молодые люди беспрепятственно отправились восвояси, женщине стало жаль карлика: он выглядел таким одиноким. Они взяли его за руки, и повели с собою по лестнице вверх, в "свой мир". В этот момент карлик превратился в маленького мальчика, оказавшись их сыном лет шести (у участницы инициации на тот момент не было детей). Женщина с большим облегчением ощутила, что все стало на свои места.
Превращение карлика в сына — результат получения ресурсов отщепленной травмированной частью Анимуса. Превращение карлика произошло благодаря его взаимодействию с женской и мужской частями личности. Мужско-женский союз, образуясь, тут же начинает излучать энергии, необходимые другим частям личности, иначе говоря — начинает плодоносить. Важно, что мужское начало в сюжете этой инициации изначально имело ресурсы (автомобиль), пришедший на выручку женщине мужчина был взрослым, спокойным и безмятежным, как любой исполненный силы, зрелый мужской феномен.
Женщина 27 лет, имевшая проблемы во взаимоотношениях с наркозависимым мужем (продолжение более ранних ее проблем, связанных с отвержением со стороны психически нарушенного отца), в сюжете инициации на тему "В плену у злодея" также представила себя в плену у карлика. Комната без окон и дверей, где она находилась, была чудесно убрана. Наряды, которые менялись на ней сами по себе, вызывали у пленницы радость и восторг. Поглядевшись в зеркало, она вдруг поняла, что впервые действительно нравится самой себе. Зазвучала приятная музыка, девушка стала танцевать, ее движения представлялись ей обворожительными.
После завершения сюжета инициации женщина с большим удивлением отметила, что никогда не переживала таких положительных чувств по отношению к себе, никогда так себе не нравилась. В описанном сюжете одного только прикосновения к пленяющей мужской области (карлик) оказалось достаточно для того, чтобы плененная часть женского начала освободилась от жертвенных состояний угнетенности и униженности. Мы видим на этом примере, что порой одна только возможность взглянуть на символически представленную, пусть травмированную (карлик), но любящую часть Внутреннего Мужчины питает и благословляет чистую женственность, позволяя ей проявиться во всем совершенстве своей истинной природы. Можно полагать, что безусловная смена нарядов пленницы в доме карлика говорит и о вытесненной отцовской любви — классически отец с помощью нарядов и драгоценностей балует любимую дочь.
"Освобождение из плена" в сюжете этой инициации произошло в результате сделанного пленницей открытия, что зеркало (символ амосознания) является единственным выходом из комнаты. Она разбила его каблуком своей туфельки.
Каблук как символ власти традиционно характеризует отношения мужчины и женщины. Каблук считается знаком воли и способности принимать решения. Известно, что быть "под каблуком" у женщины — для мужчины значит "не иметь своей воли". В целом же туфелька, как мы уже отмечали, — представляет собой классический символ соединения мужского (каблук) и женского (внутренняя полость туфельки) начал. Подобно чаше на ножке туфелька означает женское, опирающееся на мужское.
В сюжете инициации женщина, разбив каблуком зеркало, вышла наружу по темно-красному коридору, прихватив с собой растерянного карлика. Ступив на покрытую зеленой травой землю внешнего мира, карлик превратился в мужа участницы инициации, одетого как Иван-царевич. Он поблагодарил ее за освобождение и дал обещание жить теперь с нею счастливо.
Практика инициационной терапии показала, что позитивные трансформации нередко происходят с героями, ступившими на зеленую траву. Эта символическая закономерность напоминает об огромном целебном потенциале образа матери-земли, исцеляющем материнском начале.
Описанный сюжет символически точно отразил характер нарушений в области Анимуса участницы инициаций: в представленном ею сюжете произошел контакт с наиболее отвергнутым и отчужденным фрагментом ее мужского начала (карлик-отшельник). Мужское "застряло" на стадии инфантильных страхов, страдая от неудовлетворенной потребности в принятии, а также — от дефицита либидонозной энергии (карлик — маленького роста). В отношениях с мужем женщина переживала те же сложности: она боялась потерять его, и в то же время ее обижали недостаток его внимания и его ответственности за семью.
Символика описанного сюжета приоткрывает и опыт рождения участницы инициации. Комната без окон и дверей символизирует материнскую утробу, а выход героини и карлика наружу по темно-красному коридору - продвижение по родовым путям. Анимус любой женщины рождается вместе с ней. Его состояние во многом зависит от отношения к ней отца и степени зрелости Анимуса ее матери. В рассматриваемом случае мы наблюдаем "рождение" ранее блокированной части Анимуса самой участницы инициации.
Как и в других внутренних сюжетах, при инициационной работе на тему "В плену у злодея" события нередко разворачиваются медленно, иногда создавая впечатление безвыходности. Однако освобождение из плена обязательно происходит, чаще — к самому концу образа, реже — на последующих сеансах. Поэтому специалист должен сопровождать внутренние сюжеты участников инициаций терпеливо, не стремясь активно вмешиваться в ход событий, что легко осуществить, имея достаточный собственный опыт проживания инициаций.
Тема "Освобождение от чар"
Освободиться от чар или колдовства символически означает избавиться от травм, полученных в ходе созревания мужественности и женственности, а также — от "застревания" мужских и женских частей личности на ранних этапах развития. Участникам инициации "Освобождение от чар" предлагается представить себя в одном случае — заколдованной женщиной, в другом — заколдованным мужчиной.
С помощью словесной формулы задается следующая задача: "Представьте, что вы заколдованы, и вам предстоит освобождение от этого колдовства".
"Освобождение от чар" мужской и женской частей личности проводится последовательно в разных сессиях. Если участник инициации мужчина, а работа ведется с его женской частью, то формула звучит так: "Представьте, что вы женщина и вы заколдованы, и что вам предстоит освобожднеие от этого колдовства". Если участник инициации женщина, и она работает со своим мужским началом, то формула следующая: "Представьте, что вы мужчина, вы заколдованы, и вам предстоит освобождение от этого колдовства".
Важно отметить, что понятие колдовство является более широким по сравнению с понятием чары. По сказочным и мифологическим канонам, в случае колдовства трансформации могут затрагивать как физическое тело, так и сознание героев. Сознание может быть зачарованным (беспамятство, волшебный сон и пр.), а физические трансформации могут изменять внешний облик героев (царевна становится лягушкой, царевич — голубем или соколом, Людмила — невидимой и т. д.). Таким образом, заколдованными считаются и зачарованные в смысле воздействия на их сознание, и — физически измененные персонажи.
В случае зачарованности объектом воздействия становится исключительно сознание героев, которые либо засыпают сказочным сном, либо забывают прежнюю жизнь. При этом их физическое тело остается прежним. Однако, поскольку выражение "освобождение от чар" звучит привычно и благозвучно, то заменять его на более правильное, но менее благозвучное словосочетание "освобождение от колдовства" не показалось нам обязательным. Достаточно просто учесть разницу в понятиях зачарованность (воздействие на сознание) и заколдованность (воздействие может быть направлено как на сознание, так и — на физичпеское тело), и — помнить о ней, оперируя с этой темой.
"Освобождение от чар" для женской части Я.
"Расколдовывание" женственности представляет собой актуальную и универсальную задачу исцеления травм в области женского начала личности на символическом уровне сознания. Словесная формула задания этой архетипической темы для женщины звучит так: "Представьте, пожалуйста, что вы заколдованы, и вам предстоит освобождение от этого колдовства". Для мужчины словесная формула следующая: "Представьте, пожалуйста, что вы женщина, вы заколдованы, и вам предстоит освобождение от этого колдовства".
Женщина 40 лет, имеющая опыт развода с мужем, представила, что она — сувенирная соломенная кукла, которую во время переезда на новую квартиру забыли в пыльном шкафу. В последний момент дед и бабка вспомнили о кукле и взяли ее с собой, положив в корзину с нитками. По дороге куклу чуть не выбросил под колеса маленький мальчик (неинициированная агрессия развивающегося Анимуса). Другой мальчик — подросток — отобрал ее у маленького мальчика и подарил девочке 10-ти лет (в 10 лет женщина пережила развод родителей, что нередко "замораживает" в личности детей развитие женственности, оставшейся без мужской защиты).
В ходе дальнейшего развития сюжета девочка-подросток играла с куклой в новой квартире, а ночью, когда все заснули, появился гном (защищающий отцовский ресурс). Он расколдовал куклу: после традиционного для сказок вращения она превратилась в молодую принцессу (для 40-летней женщины образ принцессы — возвращение на подростковую стадию развития женственности, когда была получена травма).
Дед и бабка (мудрые аспекты внутренних отца и матери) рассказали принцессе удивительную историю. Очень давно ее заколдовала злая колдунья (подавление со стороны негативного аспекта материнского комплекса). Родители принцессы уже умерли, так как перестали верить в ее избавление (родители женщины действительно ушли из жизни). Но дед и бабка (благословляющие функции родительских частей личности) решили во что бы то ни стало дожить до чудесного момента, когда принцесса освободится от колдовства, чтобы рассказать ей эту историю и помочь обрести ее законные права наследницы трона (элемент родительского благословения и родовой ответственности). Принцессе следовало теперь отправиться во дворец, и пока она будет идти по улице — от колдовства освободится все ее Королевство. Отныне власть безраздельно принадлежит принцессе. Ее должны короновать. Принцесса в пышном старинном платье направилась во дворец. Современный вид улиц, как и одежда прохожих, менялись на ее глазах, соответствуя стилю принцессы. Во дворце ее встретили с радостью и почтением, и действительно короновали (повышение статуса и защищенности женской части Я). В честь коронации был устроен бал, где героиня познакомилась с молодым королем соседнего государства. И хотя она сразу почувствовала тепло в отношении к нему, но в то же время испытала и недоверие (эффект мерцания при формировании новых функций личности, в данном случае — мерцание доверия к мужской защите). "Я не должна беспокоиться, — тут же справилась с собой новоиспеченная королева. — Он не кто-нибудь, а король, — значит, не может причинить мне вред".
Итак, оставляя семью, реальный мужчина-отец отвергает и лишает мужской защиты не только жену, но и — своих детей. Это и привело к "заколдовыванию" женского Я дочери, отразившемуся в образе соломенной куклы. С одной стороны, символ соломенной куклы обесценивает женственность, с другой — является языческой формой изображения сакральных, божественных сил женской природы. Значит, подавить женское начало, как и любую другую природную функцию личности, можно лишь до определенной степени. Будучи сдавленной и уменьшенной (дезактивированной) до предела, она рано или поздно начинает "упираться" во внутреннем мире в вечный, божественный ресурс — некую божественную универсальную матрицу, которая неуничтожима. Эта закономерность проявляется при работе с любыми мужскими или женскими архетипическими функциями. Например, при работе с фигурой внутреннего отца при дефиците сил в области этой функции бессознательный поиск также выходит на уровнь божественных отцовских фигур — белых копытных (нередко летающих), а также — мудрецов, святых отцов и т. п.
В сюжете инициации "принцесса потеряла обоих родителей". Это указывает на потерю союзных отношений мужского и женского начал личности участницы инициации в результате травмы, полученной ею в 10 лет в период развода родителей. Теперь же, в рассмотренном инициационном сюжете женское начало было восстановлено в правах и получило толчок к дальнейшему развитию — воцарилось в личности, заняв в ее архетипической структуре законное королевское место.
В этом целебном процессе сыграли важную роль мужской и женский благословляющие персонажи Сверх-Я — бабушка и дедушка (реальные бабушка и дедушка участницы инициации прожили всю жизнь вместе, но переживали затяжной конфликт). Образы благословляющих бабушки и дедушки, с одной стороны, указывают на привлечение здоровых архетипичесаких образцов в качестве индивидуальных ресурсов тренированной в ходе инициаций личности: в сказках баба и дед выступают как любящие и благословляющие отцовская и материнская функции. С другой стороны, образы помогающих бабушки и дедушки в сюжете напрямую отражают факт активного участия реальных бабушки и дедушки в воспитании внучки. Кроме того, дед и баба отражают ресурсные, защищающие части родительских интроектов (внутренних фигур отца и матери, сформировавшихся в личности в результате "усвоения" черт родителей).
Мудрые аспекты мужского и женского начал проявились как надежная архетипическая опора в личности участницы инициации. Внутренние бабушка и дедушка "хранили" травмированную женственность, дожидаясь, пока Я настолько окрепнет, чтобы освободить и короновать женское начало.
Тема "Освобождение от чар" для мужской части Я
Как мы определили, любые нарушения и травмы в области мужского начала личности человека любого пола препятствуют формированию Великой мужской защищающей функции. Инициация "Освобождение от чар" для мужской части Я направлена на "расколдовывание", исцеление мужского аспекта личности мужчины или женщины.
Если участник инициации мужчина, то словесная формула для задания этой темы звучит так: "Представьте, пожалуйста, что вы заколдованы и вам предстоит освобождение от этого колдовства". Если же участница — женщина, то формула такая: "Представьте, пожалуйста, что вы мужчина, вы заколдованы, и вам предстоит освобождение от этого колдовства".
Представляя себя заколдованным мужчиной, которому предстоит избавление от колдовства, участники инициации, прежде всего, стимулируют активность исцеляющей женской функции личности - "вынашивания". Именно женское начало личности на уровне ее высших, божественных энергий "подхватывает" раненную мужественность, чтобы выходить ее. Такой тренинг "вынашивания" необычайно полезен для формирования здорового взаимодействия мужского и женского начал. Активное "вынашивание" женским началом личности ее мужского начала — основа постоянного восполнения сил реальных мужчины или женщины, залог внутреннего спокойствия и равновесия главных защитных сил личности — ее мужской защиты.
Женщина 37 лет, пережившая развод, представила заколдованного мужчину в виде каменного двухметрового дракона с живыми глазами, который неподвижно стоял на задних лапах и имел довольно устрашающий вид (бывший муж участницы инициации — высокого роста). Женщина увидела себя рядом с драконом в облике маленькой испуганной девочки. Несмотря на страх, девочка с любопытством разглядывала чудище и даже осмелилась прикоснуться к нему. После прикосновения по предложению инициационного терапевта, участница инициации согласилась взглянуть на мир глазами каменного дракона. Тут же возникло голубое свечение, вращающееся по спирали. Оно появилось из неожиданно возникшего голубого шара, который проник в дракона через его живые глаза. Голубой столб, вращаясь, разрушил каменный панцирь, и из него появился стройный и ловкий юноша, похожий на Маугли.
Через два дня после этой инициации участница с радостью сообщила, что ее мужчина, прежде часто критиковавший ее, сказал, что сожалеет о том, как обращался с ней последние годы. Он вдруг признался, что критиковал только из-за страха потерять ее. "С него тоже как бы слетел панцирь", — сказала женщина. Она впервые смогла открыто говорить с ним о проблемах в их взаимоотношениях, что поначалу несколько увеличило напряжение в паре. Но, спустя две недели, мужчина стал вести себя по-новому: проявлять инициативу, принимать решения, выразил желание участвовать в инициациях.
Женщина 46 лет, тяжело переживая развод, в сюжете "Освобождение от чар" для мужской части Я, представила себя деревянным идолом, украшавшим нос корабля на пиратской галере. Идол не выдержал зрелища издевательств над пленниками, которых пираты морили голодом, избивали плетьми, заставляли без отдыха грести (садо-мазохистский комплекс в области расщепленного Анимуса). По деревянной щеке идола сама собою вдруг скатилась слеза (символ женского исцелющего начала), после чего он смог двигать головой и руками. Деревянный богатырь стал раскидывать пиратов.
Судно находилось в порту, и на помощь пленникам пришла дочь капитана соседнего корабля. Она, воспользовалась тем, что пираты увлечены боем с деревянным идолом, и помогла измученным гребцам покинуть корабль, спрятав их на корабле своего отца.
Продуктивное взаимодействие мужских и женских структур при решении задач в сюжете обусловлено тем, что инициация проводилась на продвинутым этапе терапии. На более ранних этапах инициационной работы задачи освобождения из плена решались у этой участницы инициаций собственными силами одиноких героинь — мужские персонажи не приходили на помощь женским. В рассматриваемом сюжете корабль отца, укрывший освобожденных пленников, символизирует растущую защищающую активность отцовского слоя мужского начала, канонически призванного в качестве фундаментального ресурса личности осуществлять защищающую и спасающую функцию.
Далее в этом сюжете девушка вернулась на корабль, где сражался с пиратами деревянный идол. Она развязала толсткую веревку, которой идол был связан, что привело к окончательной победе над пиратами. При этом идол существенно увеличился в размерах. Взяв девушку на руки, он вброд направился к берегу, и вдруг неожиданно взлетел, превратившись в одного из Олимпийских богов (динамика доступа к высшим архетипическим ресурсам личности, питающим и нарциссические защитные механизмы). Герой и героиня решили соединить свои судьбы. Но перед тем как стать земным мужчиной, юный бог слетал на Олимп за благословением своей матери (благословение матери для мужского начала — важнейший этап сепарации-отпускания зрелой мужественности).
Незамужняя женщина 30 лет испытывала затруднения в установлении контакта с мужчинами. В инициации на тему "Освобождение от чар" для мужского Я она представила себя богатырем 35-ти лет, который был по пояс поглощен скалой ("проглоченность", сдавленность мужского гиперматеринской защитой (скала) и неотпускающей кощейской стратегией отца — в сказках Кощей любит превращать непокорных в каменные статуи). Могучий торс богатыря возвышался над каменной толщей скалы, и тоже был каменным. Богатырь пытался освободиться, а когда ему это удалось, сразу стал моложе. Он оказался обычным 19-летним юношей, одетым в русскую рубаху, худеньким и неловким (истинная мужественность была укреплена за счет родительских защит личности, которые хоть и давали иллюзию опоры и крепости в виде окаменения, но не позволяли мужскому началу проявлять активности, двигаться, созревать и главное — строить отношнеия с женским началом: нижняя часть тела богатыря была поглощена матерью-скалой).
Юноша прошел через образовавшийся в скале проход (первое рождение истинной мужественности), и, спустившись глубоко вниз по спиралевидной лестнице, нашел меч, доспехи и щит. Победив налетевших врагов и преодолев много препятствий, он, наконец, нашел выход наружу, где его ждали зеленый луг и голубое небо (второе рождение мужественности). К моменту своего окончательного освобождения герой стал старше и физически окреп.
Так символически раскрывается процесс поэтапного освобождения-рождения мужественности. Когда мужское выходит из скалы, из недр родительского слоя личности, оно непременно должно сменить тип защиты — меч и щит необходимы здесь как новые атрибуты, которые указывают на обретение мужским началом истинной мужской защитной стратегии. Как только в ходе инициации мужское начало оказалось освещенным лучом сознания, оно вернуло себе поглощенные пещерами и скалами родительского не отпускающего комплекса мужские победоносные силы.
В конце рассматриваемого сюжета вышедший из скалы молодой мужчина встретил румяную девушку в русском сарафане. Она просто проходила мимо (начальная стадия контакта мужского начала с женским). Однако, он не испытывал желания познакомиться с ней. Уставший, он сел, облокотившись спиной о скалу, рядом с ним появился кувшин с молоком. Герой с удовольствием долго пил молоко (привычный способ восстановления дефицита в области мужского начала — восполнение сил от питающих энергий внутренней матери). Провожая девушку глазами, мужчина думал: "Раз здесь гуляют такие красавицы — жизнь возвращается". Очевидно, что мужское в этом случае, даже освободившись, нуждалось не только в восстановлении сил ("вынашивании"), но и в ряде других инициаций, способных помочь ему окончательно окрепнуть и — наладить контакт с женственностью.
Тема "Битва с Драконом"-1
Смысл инициаций "Битва с Драконом" 1 и 2 — инициирование защитных, освобождающих женское функций мужского начала. Побеждая в символическом сражении пресловутого Дракона, который во внутреннем мире неизменно преграждает путь мужскому началу к сокровищу женственности, — защищающие мужские силы личности получают важнейший победоносный опыт. Задача направить архаичную природную мужскую агрессию в русло защиты женского и детского начал личности решается в инициациях "Битв" с Драконами и Кощеями наиболее точно.
Словесно тема задается для мужчины так: "Представьте, пожалуйста, что вам предстоит сразиться с Драконом, чтобы освободить из его плена прекрасную женщину". Для женщины словесная формула следующая: "Представьте, что вы мужчина и вам предстоит сразиться с Драконом, чтобы освободить из его плена прекрасную женщину".
"Битва с Драконом" является одной из самых популярных и эффективных архетипических тем для инициаций, так как позволяет отреагировать подавленную сепарационную агрессию, которую в период отделения от влияния родительской семьи невозможно отреагировать в реальрной жизни. По этой же причине инициация "Битва с Драконом" в определенном смысле является и наиболее опасной.
Символ Дракона по охватываемому им содержанию является очень объемным. Он богат не только запасами агрессивных сил, но и — высшими энергиями. Дракон поднимает самые древние, наиболее архаичные негативные и одновременно — могущественные аспекты бессознательного. По В. Проппу, дракон возникает в результате слияния змеи (мудрость, смерть и т. п.) и птицы (душа, свобода и т. п.). Мудрость и смерть, душа и свобода, а также — другие малодоступные обыденному сознанию аспекты духовной жизни, всегда привлекали и одновременно пугали человека. Символ Дракона отражает как высшие, так и низменные теневые области личности, он неспет в себе как разрушительную агрессию, так и созидательную смелость неосознаваемых сакральных сил души. Дракон отражает материнскую и отцовскую неотпускающую агрессию, контролирующую родительскю силу. Символический контакт с Драконом позволяет наиболее глубоко и полно прикоснуться к вытесненным страхам, аффектам, агрессии, которые сопровождают неудовлетворенные потребности человека.
Итак, образ внутреннего Дракона, как никакой другой символ, аккумулирует в себе большой объем взрывоопасных эмоций. Поэтому проживание инициации "Битва с Драконом" предлагается участникам только на продвинутых этапах инициационной работы. Перед тем, как использовать эту тему, необходимо в предварительной беседе оговорить с участником инициации все ее особенности, а также — исключить его управление автомобилем в течение 2 суток после сеанса.
Для того, чтобы работа с внутренним Драконом стала успешной, участники инициаций должны иметь в структуре своей личности хорошо работающие мужские защищающие силы, что является необходимым условием победы. Все неприятные чувства, которые могут возникнуть после "Битвы с Драконом", рекомендуется устранять с помощью достаточного количества рисунков, а также — с помощью подробного словесного описания сюжета "битвы". Рекомендуется также неоднократно прослушивать аудиозапись сюжета инициации. Тем, кому сложно самостоятельно справиться с негативными чувствами, поднявшимися после инициации "Битва с Драконом", следует напомнить о праве участника инициаций обратиться к инициационному терапевту в любое время с просьбой о дополнительном сеансе.
Как мы знаем, на продвинутых этапах инициационной работы бессознательное участников инициаций уже легко пользуется архетипическими ресурсами коллективного сознания, протекая в режиме внутренней сказки. Алгоритм сказочного действия сам по себе является целебным и движется от завязки через разрешение конфликта к гармоничному завершению. Поэтому все сюжеты "Битв" классически следуют сказочному алгоритму и завершаются благополучно.
Женатый мужчина 40 лет, обратившийся за помощью по поводу гармонизации отношений в семье, спонтанно пережил образ "Битва с Драконом" на одном из психотерапевтических сеансов сразу после процедуры расслабления. В его внутреннем сюжете битва состоялась только отчасти — он отрубил трехголовому дракону одну голову, а с двумя другими — сел пить пиво, так как дракон предложил ему мирно поговорить.
В этом случае дракон использовал свою обычную (ведьминскую) стратегию наведения морока: пиво — средство не только расслабления, но и сужения сознания. Эти состояния несовместимы с концентрацией воли и сил, необходимых мужскому началу для победы в битве. Драконы в сюжетах инициаций "любят" обманывать героев, превращаясь в игрушечных или представляясь их лучшими друзьями. Все это может препятствовать битве с Драконом, только если мужское начало личности недостаточно инициировано (зрело). Так гиперматеринская защита (Дракон) тормозит процесс отделения от нее мужского и женского начал личности. Когда Дракон мешает состояться битве, он отдаляет момент победы мужской героической части личности. По сути, битва с внутренним Драконом — это битва за власть, когда мужская и гиперматеринская защиты на символическом уровне оспаривают свое первенство. Пока мужское Я еще идентифицирует себя с областью внутреннего Дракона, опасаясь потерять "ссужаемую" ему Драконом силу и связанную с ней успешность, полная победа над Великим Змеем невозможна. Для успешной победы необходимо последовательное инициирование мужских и женских архетипических функций "земной" области личности.
Женщина 38 лет, выросшая без отцовского внимания и пережи