Таким образом на протяжении по крайней мере 2800 лет находилось немало охотников подсчитывать трупы. Причем «своих» всегда заносят в списки потерь, а «чужих» — в перечень трупов, мертвецов или тел.

Ж. Отважный шизофреник

Помимо биологических и психологических характеристик человеческого организма, которые позволяют запрограммированному сценарию определять судьбу человека, само общество устроено так, чтобы лишить его остатков самостоятельности. Это достигается путем заключения социального транзакционного контракта: "Ты принимаешь мою личину (то есть то, как я хочу выглядеть в чужих глазах), а я принимаю твою". Всякое нарушение этого контракта, если только оно делается не в специальной группе, давшей особое разрешение, рассматривается как грубость. В результате контракта устраняется конфронтация между членами группы и внутренняя конфронтация, поскольку за таким социальным контрактом скрывается контракт между тремя аспектами личности. Родитель, Ребенок и Взрослый договариваются принимать представление каждого о себе, и не каждый решится нарушить такой контракт, даже когда это необходимо.

Отсутствие конфронтации хорошо видно в случаях шизофреников и их врачей. Большинство врачей (судя по моему опыту) утверждают, что шизофрения неизлечима. Под этим утверждением они понимают: "Шизофрения неизлечима с помощью моей психоаналитической терапии, и будь я проклят, если стану делать что-нибудь еще". Поэтому они успокаиваются на том, что называют «улучшением». Но улучшение только означает, что шизофреник чувствует себя увереннее в своем безумном мире, но не может из него выйти, и поэтому мир полон отважных шизофреников, которые живут по своим трагическим сценариям с помощью гораздо менее отважных терапевтов.

Еще два высказывания популярны среди терапевтов, как и в обществе в целом: "Нельзя указывать человеку, что ему делать" и "Я не могу тебе помочь, тебе придется помочь себе самому". Оба эти высказывания — откровенная ложь. Можно сказать человеку, что он должен делать, и многие последуют этому совету и отлично справятся. И можно помогать людям, если они не могут помочь себе сами. После того как вы им помогли, им нужно только встать и продолжать заниматься своими делами. Но с помощью таких призывов общество (я имею в виду всякое общество) побуждает людей оставаться в пределах собственных сценариев и исполнять их до самого трагического конца. Сценарий просто означает, что когда-то давно кто-то сказал человеку, что делать, и этот человек решил так и поступать. Это доказывает, что людям можно говорить, что делать; собственно, им все время говорят это, особенно в детстве. Так что если вы предложите человеку сделать что-то иное, по сравнению с предписаниями родителей, он может решить последовать вашему совету. Хорошо известно, что человека можно заставить напиться, или покончить с собой, или убить кого-нибудь; следовательно, ему можно также помочь перестать пить, перестать убивать себя или других. Несомненно, можно дать человеку разрешение что-то делать или перестать что-то делать так, как ему приказали в детстве. Вместо того чтобы помогать людям отважно жить в старом несчастном мире, можно помочь им жить счастливо в прекрасном новом мире.

Итак, мы перечислили семь факторов, которые делают возможным сценарий и поддерживают его существование: пластичное лицо, подвижное Я, зачарованность и импринтинг, незаметные воздействия, раннее и позднее «зажигание», маленький фашист и согласие окружающих. Но одновременно дали и практичные средства от каждого из этих факторов.

З. Кукла чревовещателя

Когда возник психоанализ, он отодвинул в сторону многие ценные находки предшественников. Так, свободные ассоциации сменили насчитывающую столетия традицию интроспекции. Свободные ассоциации, связанные непосредственно с содержанием сознания, должны позволить психотерапевту возможность определить, как действует мозг. Но сделать это можно только тогда, когда мозг перестает действовать нормально. Невозможно определить, как работает закрытый механизм ("черный ящик"), пока он работает нормально. Можно только определить, когда он начинает делать ошибки, или заставить его делать ошибки сделать, сунув, например, палку в колеса. Поэтому свободные ассоциации позволяют достичь только того, чего достигла психопатология: проанализировать повороты сценария, вторжения, ошибки и сны.

С другой стороны, интроспекция снимает крышку с черного ящика и позволяет Взрослому всмотреться в собственный мозг, чтобы понять, как он работает: как складываются предложения, откуда приходят зрительные образы и какие голоса управляют поведением. Мне кажется, что первым психоаналитиком, который возобновил эту традицию и стал специально изучать внутренние диалоги, был Федерн.

Почти каждый в свое время говорил самому себе: "Тебе не нужно было это делать!" и, может, даже заметил, что сам же себе ответил: "Но мне пришлось!" В данном случае Родитель говорит "Тебе не нужно было это делать!", а Взрослый или Ребенок отвечает: "Но мне пришлось!" Это буквально воспроизводит разговоры, происходящие в детстве. Но что происходит на самом деле? Существуют три «степени» такого мысленного диалога. При первой степени слова возникают в сознании человека как тени, без мышечных движений, во всяком случае без заметного для невооруженного глаза или уха напряжения мышц. При второй степени человек может почувствовать, как слегка напрягаются голосовые связки, так что он как бы шепчет самому себе; в особенности при этом заметны легкие перемещения языка. При третьей степени он произносит слово вслух. Третья степень имеет место в некоторых особо напряженных обстоятельствах, когда человек идет по улице и разговаривает сам с собой, а прохожие смотрят на него и думают, что он спятил. Есть еще и четвертая степень, при которой кажется, что один из внутренних голосов приходит извне. Обычно это голос Родителя (истинный голос отца или матери), и в таком случае человек галлюцинирует. Его Ребенок может ответить на голос Родителя, а может и не ответить, но в любом случае этот голос влияет на поведение.

Поскольку говорить с самим собой считается ненормальным, почти у всех существует предубеждение против того, чтобы прислушиваться к внутренним голосам. Но если дано необходимое разрешение, такой способностью легко овладеть. И тогда почти любой человек может услышать внутренний диалог, происходящий в его сознании, и это наилучший способ установить, в чем состоят родительские предписания, родительский образец и управляющие механизмы сценария.

Сексуально возбужденная девушка начинает про себя молиться, чтобы быть в состоянии сопротивляться соблазнам своего друга. Она ясно слышит наставление Родителя: "Будь хорошей девочкой, а когда испытываешь соблазн, молись". Мужчина, ввязавшийся в драку, пытается сохранить хладнокровие и отчетливо слышит голос отца: "Не маши руками как ветряная мельница!". Это часть отцовского образца: "Вот как нужно драться в баре". Вступает он в драку из-за провокационного голоса матери: "Ты совсем, как отец: когда-нибудь тебе в драке выбьют зубы". В самый критический момент биржевой спекулянт ценными бумагами слышит голос демона: "Не продавай, покупай". Он отказывается от тщательно продуманного плана операции, теряет весь капитал — и все, что он может после этого сказать: «Ха-ха».

Голос Родителя действует как чревовещатель. Он захватывает речевой аппарат, и человек обнаруживает, что произносит слова, исходящие от кого-то другого. И если только не вмешается Взрослый, будет исполнять указания голоса, так что его Ребенок действует точно, как кукла чревовещателя. Эта способность подчиняться чужой воле, часто не сознавая происходящего, способность передавать другим контроль над речевыми мышцами и над остальными мышцами тела и делает возможным вмешательство сценария в нужный момент.

Чтобы избавиться от этого, нужно прислушиваться к голосам у себя в голове и позволить Взрослому решать, следовать этим указаниям или нет. Таким образом человек освобождается от Родителя—чревовещателя и становится хозяином своих поступков. Чтобы добиться этого, он нуждается в двух разрешениях, которые может сам дать себе, но которые могут прийти и от кого-то другого, например от терапевта.