В другом мире, возможно, мы свидимся вновь. 4 страница
Вытащив телефон, она заглушила мотор и проверила сообщения.
- Через главные ворота, - прочитала она вслух. - Потом кругом... дерьмо!
Что-то вылетело на дорогу. Фигура двигалась точно тряпичная кукла и неуклюже побежала прямо к ее машине. Ударив по газам, Мэри сбила человека... нет, это был лессер. Кровь, забрызгавшая ветровое стекло, была черной как чернила, и существо снова поднялось, хотя одна нога у него была сломана.
Сердце бешено колотилось в груди. Мэри сглотнула и снова нажала на газ, боясь, что появятся и другие. Но еще больше ее пугало то, что могло случиться с Рейджем. Снова сверяясь с телефоном, она по указаниям доехала в заднюю часть кампуса по узкой дороге, заведшей ее в заросли кустарника.
Стоило ей задаться вопросом, куда, черт подери, отсюда идти, как ответ нашелся сам собой. Посреди луга стоял зверь, возвышавшийся над заброшенными зданиями точно в каком-то фантастическом фильме. Ростом доставая до крыш, габаритами превышая даже общежитие, он был зол как тигр, раздразненный куском мяса, и полностью перешел в режим атаки.
И зубами сорвал крышу с постройки.
Мэри не потрудилась выключить зажигание.
Она бросила Вольво и выбежала наружу. Подсознательно она понимала, что беспорядочное бах-бах-бах - это летящие пули, но не беспокоилась об этом. Она паниковала по другому поводу.
Кто был в этом здании.
Подбежав к дракону, она засунула два пальца в рот и дунула.
Свист получился пронзительным и громким как крик... и не произвел никакого эффекта, поскольку обломки черепицы посыпались на землю.
Последовавший за этим рев она знала слишком хорошо. Зверь был готов полакомиться Хэппи Мил[13], и снятие крыши для него было своеобразным открытием контейнера.
Мэри споткнулась обо что-то - о Боже, это был лессер, которому недоставало руки - и подбежала ближе, снова свистя. И еще раз...
Зверь замер. Его бока раздувались и опадали от дыхания, пурпурная чешуя блестела в темноте, точно подсвечивалась изнутри источником электричества.
Четвертый свист заставил его повернуть голову.
Мэри замедлила бег и прижала руки ко рту.
- Иди сюда! Ну же, мальчик!
Как будто зверь был всего лишь самой большой собакой в мире.
Дракон фыркнул и выдохнул через ноздри. Звук получился чем-то средним между улюлюканьем на вечеринке и шумом выключающегося двигателя самолета.
- Иди сюда, ты! - сказала она. - Оставь это в покое. Это не твое.
Зверь оглянулся на постройку, от которой осталось лишь четыре стены и ничего более, и зарычал. Черная губа сдвинулась, обнажая клыки, которым мог позавидовать и обладатель голливудской улыбки. Но как немецкая овчарка, которую позвал тренер, проклятье Рейджа оставило разрушительную работу и понеслось к ней.
Когда дракон пробрался к ней сквозь бурьян и заросли кустарников, земля так сильно содрогнулась от его веса, что Мэри пришлось раскинуть руки в стороны, чтобы удержать равновесие.
Но каким бы невероятным это ни казалось, существо улыбалось ей, его ужасная морда светилась радостью, в которую она ни за что не поверила бы, если бы не видела ее при каждой встрече с монстром.
Протянув руки, она приветствовала эту радость, опустив голову с тихими словами похвалы, касаясь ладонью круглой щеки, позволяя существу вдохнуть ее запах и слушать ее голос. Краем глаза она заметила, что из разрушенного здания выбрались двое - точнее, один человек был способен двигаться и быстро бежал, а другой, очевидно, раненый, висел у него на плече.
Мэри не решилась прямо посмотреть, кто это был. Их лучшим шансом спастись была ее связь с проклятием... и это странно. Каким бы уродливым, пугающим и смертоносным ни было это существо, она чувствовала, как ее тело греет неугасимая любовь. Ее Рейдж был где-то там, пойманный в ловушку под слоями мышц, чешуи и другого сознания, но она обожала и самого зверя...
Справа раздались выстрелы, и Мэри вскрикнула, инстинктивно прикрыв голову руками.
Дракон тут же сорвался с места, бросившись к стрелкам и одновременно умудрившись обхватить Мэри хвостом, прижав ее к своей спине. И вот они уже в движении. Поездка была отнюдь не мягкой, точно на механическом быке с перепадами напряжения, и Мэри изо всех сил вцепилась в зубец на спине дракона.
Спасибо тебе, Боже, за этот костяной нарост. Потому что дальнейшие события включали в себя много «Вертись и кричи»[14].
Сначала раздались крики. Ужасные крики родом из ночных кошмаров, и ей хотелось зажать уши... но она не осмелилась отпустить руки из-за риска упасть.
Вверх и через себя.
Лессер, истекающий кровью как решето, перелетел через спину зверя, и черная кровь забрызгала Мэри точно вонючий дождь. Тело приземлилось как мешок... и за ним последовало еще одно. Второй лессер, точно так же переброшенный через плечо, шлепнулся на первого как галька.
Ох... смотрите. Без головы. Интересно, где...
Что-то относительно круглое, имевшее на одной стороне лицо, а на другой - гриву светлых волос, баскетбольным мячом прокатилось по траве, примятой огромными драконьими ногами... лапами... когтями... как угодно.
Зверь удерживал ее на протяжении всего веселья. К слову об обильном обеде. Землю за драконом усеивали руки и ноги, головы - туловища реже, видимо потому, что они были вкусными. К счастью, ничто не походило на Брата или воина. Но Боже, запах... ей еще месяц после этого придется промывать нос.
Когда Мэри уже потеряла счет времени и уже сомневалась, сумеет ли продержаться еще немного, движения зверя замедлились и остановились. Огромная голова поворачивалась то направо, то налево. Тело вертелось в разные стороны. В поисках большего.
Местность вокруг опустела от движущихся объектов, все оставалось неподвижным - гниющие здания, деревья без листвы и темные тени повсюду, куда бы она ни посмотрела. Братья по-прежнему должны были оставаться на территории кампуса, они бы ни за что не ушли без Рейджа. Но они явно наблюдали за огромным зверем из хорошего укрытия. А что касается лессеров, силы врага или капитулировали, или оказались расчлененными или сожранными заживо.
Массивному нападению, кажется, пришел конец.
Милостивый Боже, кровавая резня осталась позади. Как они собирались все это зачищать? На земле извивалась по меньшей мере сотня лессеров, пусть даже они были разорваны на куски.
Мэри положила ладонь на толстое основание хвоста.
- Спасибо, что защитил меня. Теперь можешь поставить меня на место.
Зверь не был так уверен, продолжая осматривать место сражения. Мышцы плеч изгибались, огромные бедра напряглись, точно готовясь к прыжку. Облако горячего дыхания паром поднималось от ноздрей, клубясь в холодном ночном воздухе точно часть магического шоу.
- Все хорошо, - сказала Мэри, поглаживая чешую.
Странно, она всегда думала, что чешуя должна быть жесткой, но эти пластинки были гибкими и гладкими, идеальное наложение слоев перемещалось вместе с движениями дракона, играя всеми цветами радуги поверх пурпурного основания.
- Правда, все в порядке.
Мгновение спустя шипастый хвост зверя ослабил свою хватку, и Мэри сошла на землю. Поправив пальто и одежду, она осмотрелась по сторонам.
Затем уперла руки в бока и посмотрела наверх.
- Ну ладно, здоровяк, ты хорошо потрудился. Спасибо. Я тобой горжусь, - когда существо фыркнуло и опустило голову, Мэри приласкала его морду. - Но пора идти. Можешь вернуть Рейджа?
Огромная голова вскинулась к небу, черная кровь сожранных лессеров блестела как нефть на его горле и груди. Зверь дважды щелкнул челюстями, его зубы и клыки сомкнулись с таким грохотом, будто два внедорожника въехали друг в друга лоб в лоб. Последовавший за этим рев был выражением протеста.
- Все нормально, - пробормотала Мэри, стоя у ног существа. - Я люблю тебя.
Зверь опустил морду, обдавая ее влажным дыханием.
В следующее мгновение его тело рухнуло на землю, точно песочный замок, смытый волной, точно восковая фигурка, растаявшая в бесформенную лужицу. Рейдж лежал на земле лицом вниз, согнув широкую татуированную спину и поджав голые ноги, точно живот уже беспокоил его.
- Рейдж, - сказала Мэри, присев рядом с ним. - Ты вернулся, любовь моя.
Когда ответа не последовало, и даже стона в духе я-вот-вот-блевану, она нахмурилась.
- Рейдж...?
Она коснулась его плеча, и татуировка дракона на его коже ожила, перемещаясь так, чтобы ее голова оказалась под рукой Мэри.
- Рейдж? - повторила она.
Почему он не двигается? Обычно он дезориентирован и страдает от сильной боли, но он всегда поворачивается к ней, как и его татуировка зверя, вслепую ища ее голоса, ее прикосновения, их связи.
- Рейдж.
Взявшись за его предплечье, Мэри приложила все усилия, чтобы перевернуть его на спину.
- О... Боже!..
Его грудь была в красной крови. В центре его туловища, посреди черных подтеков крови съеденных лессеров виднелось очень явное, очень пугающее и очень обширное пятно красной крови.
- Помогите! - закричала Мэри. - На помощь!
Братья уже бежали к ним отовсюду, покидая свои укрытия и несясь через все поле битвы, усеянное расчлененными лессерами. И прямо по пятам за ними, точно посланник милосердного бога, мчался мобильный хирургический центр Мэнни. И фургон несся так, будто нога доктора очень сильно давила на педаль газа.
Мэри выискала в толпе Вишеса, потому что у него было образование парамедика.
- Ты должен ему помочь!
Это красное пятно... прямо на груди Рейджа.
И у ее хеллрена было сильное сердце... но оно не было непробиваемым.
Что произошло?
Вишес первым добрался до Рейджа, как только брат вернулся из плоти дракона... и дерьмо, ситуация после-проклятья стала еще хуже. Парень не двигался, не реагировал даже на свою шеллан. Цвет его кожи сделался серым, точно гранитное надгробье, и вокруг было очень много красной крови.
Но это лишь верхушка айсберга. Реальная проблема заключалась в том, сколько крови скопилось в грудной клетке.
- Помогите мне! - крикнула Мэри, зажимая рану руками и давя на нее, точно пытаясь остановить поток крови. - Помогите ему, о Боже, Ви...
Хорошие новости заключались в том, что хирургический центр уже мчался сюда сквозь заросли, а Джейн перебралась из своего автомобиля к Мэнни и ехала вместе с ним. Как только двери фургона распахнулись, оба хирурга спрыгнули на землю с черными спортивными сумками, полными медицинского оборудования.
- Они здесь, - сказал Ви. Не то чтобы пара докторов могла реально что-то изменить.
- В него стреляли? Мне кажется, он ранен... О Боже...
- Я знаю, иди сюда. Дай им осмотреть его...
Мэри качала головой и не давала себя оттащить.
- Он умирает...
- Дай им сделать свою работу. Ну же.
Проклятье, это все его вина. Если бы он не сказал ему... но какого хрена. Видение было недвусмысленным, и оно воплощалось здесь и сейчас: голый Рейдж лежит на спине, его кровь повсюду, Ви удерживает вырывающуюся и плачущую Мэри.
- Одиночное огнестрельное ранение, - сообщил Ви. - Возможно, сердечное кровотечение с тампонадой[15] и плевральным излиянием[16].
Боже, как ему хотелось бы закрыть уши Мэри от этих слов, но разве она уже не понимала, что происходит?
Доктора не тратили ни секунды, проверяя его жизненные показатели. Элена выскочила из задней двери фургона, волоча с собой носилки.
Вишес встретился глазами со своей женщиной, пока Джейн прослушивала сердце Рейджа, и когда она покачала головой, он без дальнейших слов знал, что все его догадки оказались правдой.
Дерьмо.
- Что они делают? - пролепетала Мэри, уткнувшись в его грудь. - Что они собираются делать?
Ви крепче прижал ее к себе, пока она продолжала бормотать что-то в его плечо, выворачиваясь и пытаясь посмотреть на своего мужчину.
- Они ему помогут, да ведь? Они его вылечат... да?
Джейн и Мэнни принялись переговариваться на медицинском жаргоне, и уловив некоторые слова, Ви зажмурился. Вновь открыв глаза, он увидел, что Мэнни с одной стороны вводит плевральную дренажную трубку для удаления жидкости из легких, а Джейн готовится к пункции перикарда иглой длиной с ее собственную руку.
Это было чертовски отчаянным ходом.
Обычно эта процедура проводилась с помощью ультразвука, но у Джейн не было выбора, кроме как делать ее вслепую, в пятое или шестое межреберное пространство рядом с сердцем.
Что, если она ошибется? Введет иглу слишком глубоко?
Мэри вырывалась из его рук.
- Что они делают...
- Мы его теряем, - рявкнул Мэнни.
- Рейдж!
Элена тут же подбежала с электродами, но какой от них толк при обширном кровоизлиянии? Черт, даже если плевральная трубка и игла сделали свою работу, ничто из этого не излечит травму сердца. Единственный шанс на выживание - это подключить брата к аппарату искусственного кровообращения, чтобы у Джейн было время сотворить свою магию и залатать разрыв или рану в бескровной неподвижной среде.
Внезапно все словно перешло в режим замедленной съемки. Рейдж открыл глаза, судорожно вздохнул и... повернул лицо к Мэри.
Его побелевшие губы начали двигаться.
Мэри рванулась из хватки Ви, и он выпустил ее, позволяя подбежать к Рейджу. Если так пойдет, это могло быть ее последней возможностью поговорить со своим мужчиной. Попрощаться с ним. Договориться встретиться на другой стороне.
Вишес нахмурился, когда в памяти всплыл образ его покинутой матери, лежавшей на постели.
«Тебе лучше сдержать это обещание, черт подери, - подумал он, обращаясь к небесам. - Тебе лучше собраться и позаботиться об этих двоих».
Мэри рухнула на колени у головы Рейджа и опустила ухо к его губам. То, что медицинский персонал отстранился, явно ускользнуло от нее, но Вишес знал, что это значит. Ничего хорошего. Сердцебиение, так тщательно отслеживаемое, не стабилизировалось. Кровяное давление не росло. Кровотечение само собой не проходило. И трубка с иглой не решили проблемы.
Ви глянул на Бутча, который смотрел на всю эту драму, и подумал, какую тесную компанию они образовали. Они называли себя тройкой. Крепко держащиеся друг за друга, как клещи, и бесячие как черти, по словам Тора.
Ви посмотрел по сторонам. Все Братья окружили их, формируя вокруг Рейджа и Мэри тревожный защитный барьер. Впрочем, никто из воинов не опустил оружия, и время от времени раздавались выстрелы, которыми они устраняли лессеров, демонстрировавших слишком много активности.
Когда Мэри начала говорить с тихим отчаянием, Вишес снова выругался, осознав, что даже если в итоге эта пара окажется вместе, остальные все равно потеряют Рейджа... и Мэри. Проклятье, невозможно было представить особняк без этих двоих.
Это дерьмо не должно было заканчиваться так.
«Вычеркните», - подумал он, вспоминая свое видение. Он не хотел, чтобы все это заканчивалось так.
Ви перевел взгляд на свою женщину, и когда Джейн лишь покачала головой, кровь в его венах застыла.
Господи Иисусе, нет.
Внезапно на ум пришел образ Рейджа за настольным футболом. Брат тогда не играл, он стоял рядом, жуя какой-то огромный рулон буррито из Тако Белл[17]. Он ел из обеих рук разом - в другой он держал чимичангу[18]. Перемежая укусы, этот сукин сын поглощал разом примерно четыре тысячи калорий разом, и это после мятного мороженого с шоколадной крошкой, которое он стащил из их холодильника, и половины шоколадного торта, которую он умял на десерт, прежде чем уйти из особняка.
«Эй, Ви, - сказал как-то раз Брат. - Ты когда-нибудь сбреешь этот коврик вокруг своей пасти? Или так и будешь выглядеть как бракованное изделие от Affiliction и наглядная демонстрация, чего не надо делать с бритвой?»
Это так бесило, черт подери.
Но он готов был отдать свое единственное яйцо за то, чтобы услышать это снова. Хотя бы в качестве прощания.
Время было слишком конечным. Сколько бы времени ты ни провел с близким человеком, в конце концов, этого окажется недостаточно
- Я люблю тебя, - прохрипела Мэри. - Я люблю тебя...
Нежно убрав светлые волосы Рейджа со лба, она ощутила, какой холодной и на удивление сухой была его кожа. Его окровавленные губы двигались, но в легких не хватало воздуха, чтобы говорить... и Боже, они серели... его губы становились...
Мэри посмотрела на Мэнни. На дока Джейн. На Элену. Затем встретилась глазами с Братьями. Джоном Мэттью. Блэем и Куином.
В последнюю очередь она посмотрела на Вишеса... и пришла в ужас от бледного свечения его глаз.
Они сдались. Все они. Никто не спешил оттолкнуть ее, чтобы они могли интубировать ее мужчину, или электрическим разрядом запустить его сердце, или вскрыть его грудную клетку и сделать то, что требовалось, чтобы привести все в норму.
Рейдж со стоном выгнулся и выкашлял еще немного крови. Когда он начал задыхаться, Мэри познала новый уровень ужаса.
- Я найду тебя, - сказала она ему. - На другой стороне. Рейдж! Ты меня слышишь? Я найду тебя на другой стороне!
Он хрипел, задыхался, лицо его исказилось от боли, и собравшиеся вокруг тоже пребывали в агонии... все это вдруг обрело такую кристальную ясность, что стало больно глазам и ушам, и картина врезалась в ее мозг. И странно, но Мэри подумала о Битти, ее матери и случившемся в клинике.
Ох, черт, если она покинет планету... что же будет с девочкой? Кто позаботится о ней так, как заботилась Мэри?
- Рейдж... - Мэри схватила его за плечи. - Рейдж! Нет! Подожди, останься...
Позднее она пыталась понять, почему синаптическая связь оказала такой эффект. Она гадала, как вообще до такого додумалась... покрываясь холодным потом от того, что случилось потом - и от того, чего не случилось - если бы вспышка света не пришла из ниоткуда в тот самый момент.
Иногда близкий промах не менее травмирует, чем прямое попадание.
Но это все пришло позже.
В момент кончины ее возлюбленного, в то самое мгновение, когда она почувствовала, что его душа покинула тело и отправилась в Забвение... внезапно, безо всяких на то причин, Мэри рявкнула:
- Переверните его набок. Сейчас же!
Она попыталась перевернуть его самостоятельно, но не преуспела - он был слишком тяжелым, и она не могла как следует ухватиться за его мощный торс.
Подняв голову, Мэри жестом поманила Братьев.
- Помогите мне! Помогите мне, мать вашу!
Ви и Бутч опустились рядом с ней и перевернули Рейджа на правый бок. Согнувшись над своим мужчиной, Мэри на мгновение отшатнулась. Яркие краски татуировки дракона меркли, словно яркость рисунка была индикатором здоровья Рейджа. Снова сосредотачиваясь, она положила руки на контур зверя... и Боже, она ненавидела то, каким слабым был ответ.
- Идем со мной, - торопливо сказала она. - Мне надо, чтобы ты пошел со мной.
«Это чистой воды безумие», - подумала Мэри, плавно перемещая ладони по торсу Рейджа... но что-то руководило ею, какая-то воля, явно не принадлежащая ей самой. Она не собиралась спорить, тем более что татуировка зверя последовала за ее прикосновением - и это было странно. И только доведя ее до ребер, она осознала, что делала.
«Сумасшествие, - подумала она. - Полное безумие».
Да ладно, вряд ли дракон обучен проводить экстренные операции, тем более на сердце.
Но она не останавливалась.
- Помоги мне, - хрипло попросила она зверя. - Ох, прошу... сделай что-нибудь, помоги ему, спаси его... спаси себя, спасая его...
Она просто не могла отпустить Рейджа. В те последние секунды было совершенно неважно, что благодаря Деве Летописеце их ждал рай и им не приходилось волноваться о разлуке. Она собиралась спасти его.
Помогая ей, Братья снова уложили Рейджа на спину, и слезы Мэри капали на обнаженную грудь ее мужчины, когда она передвинула ладони к обманчиво маленькому отверстию в его груди.
Боже, ей казалось, что эта рана должна быть размером с могилу.
- Просто вылечи это... как-нибудь, пожалуйста... пожалуйста...
Татуировка устроилась там, где остановились ее ладони.
- Вылечи это...
Время медленно ползло, а Мэри продолжала сквозь слезы смотреть на грудь Рейджа, ожидая чуда. Минуты тянулись, и она переместилась в плоскость расшатанных эмоций, скорее взвинченности, нежели чистой паники, намного ниже полной депрессии, плоскость столь обширную, что размером она могла сравниться с двумя галактиками. И в этот момент Мэри вспомнила, что Рейдж говорил о тех часах, что он провел у ее постели в человеческом госпитале. Он знал, что она умрет, был не в состоянии что-то изменить и был абсолютно потерян, хоть и прекрасно осознавал адрес пребывания его физического тела.
«Было такое чувство, что гравитация на меня больше не влияет, - сказал он, - и в то же время давит со всей силой. И если бы ты закрыла глаза, мое сердце перестало бы биться. Я мог думать только о том, что однажды ты заснешь навеки. И я точно знал одно - что я уже никогда не буду прежним, и не в хорошем смысле слова... потому что я буду скучать по тебе сильнее, чем вообще когда-либо заботился о ком-то в своей жизни».
Но потом Дева Летописеца все изменила.
И все же Мэри... боролась за сохранение его жизни.
И причина - когда она действительно задумалась, почему - ощущалась такой неправильной, совершенно неправильной, но она не собиралась останавливаться.
Поначалу, потерявшись в эмоциях, она даже не ощутила всплеск тепла. Слишком много было у нее на уме, и изменение температуры казалось таким незначительным. Но вскоре этот жар нельзя было игнорировать.
Заморгав, Мэри нахмурилась и посмотрела на свои руки.
Она не решалась убрать ладони и посмотреть, что происходит под ними.
- Рейдж? Рейдж ... Ты с нами?
Жар быстро стал настолько сильным, что распространился по ее рукам и согрел воздух, которым она дышала, склонившись над своим мужчиной. И затем она ощутила движение, как будто зверь перемещался...
Без предупреждения Рейдж широко раскрыл рот, сделал резкий глубокий вздох и дернулся всем телом, отбросив Мэри назад. И когда она отдернула ладони, стало видно его татуировку, и она...
Изображение дракона потеряло контур, его цвета смешались, но все же оставались явными, напоминая один из тех старомодных круговых узоров, которые она рисовала в детстве.
И Мэри больше не видела раны от пули.
Вокруг раздались изумленные вздохи, за ним нешуточные «какого хрена происходит», а за ними серия «аллилуя» с бостонским акцентом.
- Мэри? - неуверенно прохрипел Рейдж.
- Рейдж!
Но не успела она его коснуться, как он зашелся сильным кашлем, его голова склонилась вперед, вздутый живот содрогался, челюсти широко раскрылись.
- Что с ним? - спросила Мэри, наклоняясь ближе, хотя и не могла чем-либо помочь. Черт, профессиональные врачи тоже выглядели сбитыми с толку, хоть и носили звание докторов медицины.
Рейдж выкашлял чертову пулю.
Прямо ей в руку.
С последним мощным усилием что-то вылетело из его рта, и Мэри на автомате поймала кусочек свинца. Рейдж внезапно начал дышать глубоко и легко, точно ему больше ничего не мешало.
Перевернув пулю на ладони, Мэри рассмеялась.
И ничего не могла с собой поделать.
Держа штуку большим и указательным пальцами, она показала ее Братьям, врачам и воинам - потому что Рейдж был все еще слеп. А затем она оседлала вытянутые ноги своего мужчины и взяла его лицо в ладони.
- Мэри...? - произнес он.
- Я здесь, - она погладила его по волосам. - И ты тоже.
Внезапно он еще сильнее успокоился и расплылся в улыбке.
- Моя Мэри?
- Да... я здесь.
И затем, милостивый Боже, она расплакалась так сильно, что ослепла, как и ее хеллрен. Но это не имело значения. Каким-то образом зверь сделал свою работу и...
- Мэри, я...
- Я знаю, я знаю, - она поцеловала его. - Я люблю тебя.
- Я тебя тоже, но меня сейчас вырвет.
С этими словами он бережно убрал ее с линии огня, повернулся набок и блеванул прямо на говнодавы Вишеса.
Возвращаться из мертвых приходится адской дорожкой.
Пока Рейдж заблевывал все вокруг, его мозг напоминал взбитый омлет...
Так, думать о яйцах в любом проявлении - плохая идея.
Его тело накрыла вторая волна сигналов к эвакуации из живота, и содрогнувшись от макушки до пят, позволяя кишкам делать свое дело, Рейдж услышал над головой сухой голос Ви.
- Не моя ночь, - пробормотал Брат. - Охренеть как мне везет на блевотину.
«Что?» - подумал Рейдж и тут же забыл об этом. Единственное, что его по-настоящему волновало, если не считать того, что он снова мог дышать и говорить - это его Мэри. Протянув руку, он вновь искал контакта с ней - и она тут же схватила его ладонь, стиснув ее, держа, одновременно успокаивая и давая ему силу.
И как только контакт воссоединился, его непонимание начало отступать.
Ну, не совсем так. Он не знал, как умудрился в одно мгновение стоять перед дверью в Забвение, перед выбором, который ошеломил его, несмотря на то, что он понимал, что умирает... а в следующее мгновение рухнуть в собственное тело и слышать самый прекрасный голос его Мэри, ясный как день, без радиопомех страха и боли.
На все эти загадки не было ответа... но ему было решительно похрен. Пока его Мэри была с ним, все остальное дерьмо могло...
- Пострадал? - выпалил Рейдж. - Кто-нибудь пострадал?
Зверь не...
- Со всеми все хорошо, - сказала она ему.
- Я так извиняюсь за блевотину, - Боже, слепота после превращения была ужасна, но вместо могилы он согласился бы переживать эту каждую ночь и дважды по воскресеньям, как говорят люди. - Мне так жаль...
- Рейдж, мы должны перенести тебя в фургон. И нет, я тебя не оставлю - Джейн просто проверит твои показатели, а потом нам надо убираться отсюда. Здесь небезопасно.
О, точно. Они находились в кампусе, на поле сражения, представляя собой легкую добычу...
С взрывом воспоминаний все вернулось к нему. Спор с Ви... бездумный рывок в битву...
Пуля в сердце.
Свободной рукой Рейдж похлопал по груди, неловкими движениями ища дырку, чувствуя кровь - и обнаружил, что, несмотря на липкую влагу, на туловище... там не было ощутимой раны.
Лишь странное пятно в центре, которое, казалось, светилось и источало жар, точно присыпанный огонь.
И затем он ощутил щекотку. Начиная из области сердца, она распространялась вокруг цельным полотном, пройдясь по его ребрам с одной стороны, забираясь под руку, двигаясь к центру его спины.
Это зверь возвращался на место. Но почему?
Ага, запишите это в конец очень длинного списка «а? что?»
- Мэри, - слепо позвал Рейдж. - Мэри...?
- Все хорошо... Давай просто вместе уберемся отсюда, а когда окажемся в безопасности, я тебе все объясню... ну или хотя бы скажу то, что мне известно.
В течение следующего часа его шеллан сдержала это обещание... но разве она вообще когда-то подводила его? Она оставалась с ним каждый дюйм пути, начиная с того момента, когда его погрузили на носилки и, подпрыгивая на каждой кочке, оттащили в фургон Мэнни; во время жесткой поездки по заросшему кампусу к гладкой дороге шоссе; во время череды стой-проезжай, когда они миновали ворота защищенного тренировочного центра Братства и до последнего прибытия и регистрации в палате клиники.
Поездка вымотала Рейджа - опять-таки, большую часть времени он провел, выблевывая части лессеров и кашляя их черной кровью, отдающей гнилью. И вот что забавно: обычно эти мучения после превращения бесили его, он не мог дождаться, когда это закончится. А сегодня? Сегодня он был охренительно благодарен за то, что жив, и ему было плевать, что он переживал худшую форму кишечного гриппа/отравления/морской болезни.
Ты нахрен умрешь сегодня ночью!
Проклятье, Вишес всегда оказывался прав. Вот только Рейдж каким-то образом одержал верх над предсказанием и вернулся из Забвения. По какой-то причине, каким-то чудом он вернулся - и ему не казалось, что это из-за дара Девы Летописецы. Она уже внесла на его экзистенциальный счет депозит размером с выигрыш в лотерею, когда спасла его Мэри, и между прочим, последние пару лет Матерь Расы была вне зоны доступа, совсем как придурковатый старый родственничек, от которого ты только рад отделаться.
Так его брат ошибся? Краткий ответ - да, учитывая, что в данный момент Рейдж лежал в больничной кровати, а не где-то на облачке в небе.
Но почему?
- Вот, - сказала его Мэри. - У меня есть то, что тебе нужно.
«Правда во всех смыслах», - подумал Рейдж, поворачивая голову на звук ее голоса. Когда от пузырьков защекотало в носу, он задрожал от облегчения.
Плюх-плюх, шипение, о да, черт подери.
- Спасибо, - пробормотал он, боясь, что если приложить слишком много усилий, его вновь начнет тошнить.
Он выпил все, что было в стакане, и опустился обратно на подушку. А затем по какой-то дурацкой причине едва не прослезился от звука поставленного Мэри стакана и от ощущения ее веса на матрасе.
- Я видел Забвение, - тихо сказал Рейдж.
- Правда? - Мэри, казалось, вздрогнула, кровать слегка завибрировала в том месте, где она сидела. - Очень страшно это слышать. Каково оно?
Рейдж нахмурился.
- Белое. Все вокруг белое, хотя нет источника света. Странно.