Кафедра биомедицинской этики и медицинского права с курсом

Истории медицины

КАЗАНСКОЕ ОБЩЕСТВО ВРАЧЕЙ

Работу выполнила: студентка гр.2101 Иванова Екатерина

Проверила:

доц. Гурылева Марина Элисовна

Казань – 2005

-116 -

Приложение №16.

Н.О. Ковалевский

КАК СМОТРИТ ФИЗИОЛОГИЯ НА ЖИЗНЬ ВООБЩЕ И ПСИХИЧЕСКУЮ В ОСОБЕННОСТИ

(речь, произнесенная в торжественном годичном собрании Императорского казанского университета 5 ноября 1816 года)

Задумываясь над причиной разнообразных явлений, представляемых живыми организмами, физиолог еще очень недавно находил для себя единственный исход в витализме. Гипотеза о присутствии в каждом живом организме жизненной силы казалась единственной могущей объяснить ту разницу, которая так резко бьет в глаза при взгляде на живого человека и на труп.

Раз остановившись на этой идее, физиолог прошлого проводил ее последовательно всюду, где не доставало ему положительного знания о жизненной деятельности.

Но вот поток точных научных исследований начинает суживать область действия гипотетической жизненной силы. Констатируется точно, что организм состоит из тех же химических элементов, которые мы встречаем в окружающей нас среде.

Таким образом, великий закон, по которому силы природы, присущие веществу, ни творятся, ни пропадают, но только переходят из одной формы в другую, так называемый закон сохранения силы завоевал себе и область жизни организмов.

Если точное формулирование понятия о жизненной силе подготовило уже ее гибель, то тем более сделало в этом отношении распространение закона сохранения силы на организмы, т. к. оно вносило с собою строгое научное объяснение причин физических явлений жизни в замене гипотетических. Двойственность между материей и ее двигающей силой, установленная виталистами, исчезла.

Внимательные слушатели могут сказать, что закон сохранения силы устранил витализм из разряда явлений, поддерживающих целость и деятельность готового организма; но остаются еще области начала жизни, понимание которых без витализма невозможно.

-117 -

Обратимся теперь к явлениям перехода от жизни к смерти. Мы должны определить, что теряет организм во время смерти.

Организм представляет собой не просто равномерную смесь веществ, но определенное механическое сложение их, которое и называется организацией.

Т.о. сложный организм изображает собой колонию разнообразных, живых – по-своему – элементарных существ. Группируясь друг с другом в известном порядке, они как бы разделяют между собой общий труд жизни целого.

Этим разделением труда устанавливается гармоническая деятельность в целом. Но вместе с тем является зависимость одних элементов от других, необходимость одних для других; обнаруживается градация в значении их для жизни целого.

Есть еще область в жизни организмов. Это область психической деятельности.

Что касается границы между нервными и психическими явлениями, то она проводится различно. Одни захватывают в область психологии только явления сознания, другие присоединяют сюда и явления бессознательных заключений.

Став на дуалистическую точку зрения и допустив с одной стороны нервную машину, работающую по закону сохранения силы, как и вся сумма других машин тела, а за тем временно присоединенную к ней силу своеобразного сознания и понимания этой работы, мы естественно должны ясно формулировать качества этой силы, чтобы быть в состоянии судить с научной точки зрения о состоятельности дуалистического учения.

Психическая сила едина, она ощущает своеобразное состояние различных нервных элементов т. е. имеет т. наз. внутренний глаз, внутреннее ухо и т.п., помнить эти ощущения, слагает их в представления о внешних причинах ощущений, сравнивает представления между собой и постепенно восходит до обобщений и отвлечений, словом, строит все мышление.

Теперь рассмотрим несколько ближе отношения между нервной машиной и психической силой. Здесь как и везде, нем поможет изучение этих отношений при переменных условиях.

-118 -

Прежде всего, надо согласиться, что отношение психической силы к нервному механизму должно быть самое тесное, и что немыслима сторона психической деятельности без соответствующей работы нервной машины.

Усталость при психической работе явно принадлежит мозгу, а не самой психической силе, т. к. иначе надо было бы допустить потребление психической силы при деятельности и возрождение ее во время отдыха из ничего, т. е. построить лишнюю ни на чем не основанную гипотезу.

Первыми источниками психической деятельности являются данные из области органов чувств.

Понятно, что и количество первичных ощущений, составляющих материал для дальнейшей психической работы, будет также ограничено.

Хотя элементарные орудия для восприятия внешних впечатлений и развиваются в каждом органе чувств по определенному закону с возрастом организма, тем не менее, однако развитие это идет у них не одинаково быстро даже в одном органе. Замечено, что у ребенка и у целых народов в период сравнительного их младенчества, прежде всего, развиваются те орудия, которые сильнее прочих поражаются окружающей средой.

Упражнение тоже играет громадную роль в расширении круга наших элементарных впечатлений. Количество их растет и растет преимущественно в сторону сравнительно слабых возбуждений.

Упражнение есть частое повторение данного процесса. Частое повторение какого либо движения нигде не остается бесследным. Не только живые, но и так называемые мертвые тела – и те подчиняются ему. Возьмем для наглядности музыкальный инструмент, в состав которого входят части, предназначенные для созвучия.

Дело в том, что известное движение, повторяющееся частицами периодически, делает сами частицы подвижнее в соответственном направлении, пригоднее для этого движения.

Органические частицы беспрестанно возобновляются питанием. Но дело в том, что новые частицы при питании становятся, прежде всего, на места старых сообразно преобладающей форме движения.

- 119 -

Пойдем далее. Упражнение не ограничивается в своем влиянии первыми подлежащими ему элементами. Оно распространяется и на затрагиваемую ими нервную систему.

Если роль органов чувств заключается лишь в выборе для раздражения того или другого нервного волокна, то физическая роль нервов будет состоять в перенесении возникшего в них движения, в виде возбуждения к соединенным с ними нервным клеткам, что и должно послужить для них раздражением.

Итак, нервы при каждом своем возбуждении вызывают в соответственных мозговых клетках частичное движение, которое имеет в каждом разряде их некоторую характерную особенность.

Из этого следует, что как ни раздвигает упражнение границы первоначального психического материала, тем не менее, организация накладывает на него свои цепи, настолько крепкие, что их не в состоянии разорвать даже такая сила, как психическая.

Свойство сохранять следы упражнений есть память, и с этой точки зрения память есть общее свойство материи. Дело лишь в том, что следы, определяемые упражнением в организованном мире сильнее, чем в неорганической природе. Оно и понятно, ведь вещество организованных масс находится в постоянной смене питанием, а смена эта должна идти несколько иначе при изменении общего молекулярного сложения, вызываемом упражнением, и именно приспособительно к нему.

Итак, лет 30 с небольшим тому назад, время распространения по нерву возбуждения считалось бесконечно малым и невозможна к определению. Но вот дается метод определения этой скорости и точнейшие цифры для ее выражения, а эти численные данные ведут к определению сути процесса нервного возбуждения.

Мерительными способами боролась физиология с витализмом в физических явлениях жизни и организма и поборола ненаучную, лишь прикрывавшую человеческое незнание гипотезу. Мерительными способами ей суждено рассеять мрак, господствующий в понимании психических процессов.

Первые лучи света в этом темном царстве уже блеснули. Нужен только настойчивый труд и язык чисел, который раскроет перед нами таинственную работу головного мозга…

- 120 -

Приложение №17

И.М. Сеченов

КОМУ И КАК РАЗРАБАТЫВАТЬ ПСИХОЛОГИЮ?

Психическая жизнь подчинена непреложным законам: в этом смысле психология может быть положительной наукой. Но она делается ею только тогда, когда найдена возможность доказать непреложность законов не только в отношении к целому, но и к частностям. В ряду всех мировых явлений только два отдела их могут быть сопоставлены по сходству с фактами психи­ческой жизни человека: психическая жизнь животных и нервные деятельности в теле, как самого человека, так и в теле животных, изучаемые физиологией. Оба ряда явлений, будучи по содержанию проще психических явлений у человека, могут служить средством к разъяс­нению последних. Сопоставление конкретных психиче­ских явлений у животных и человека есть сравнительная психология. Сопоставление же психических явлений с нервными процессами его собственного тела кладет основу аналитической психологии, так как телесные нервные деятельности до известной степени уже расчле­нены. Таким образом, оказывается, что психологом-ана­литиком может быть только физиолог...

...Нет ни единой мыслимой стороны, которой низшие продукты деятельности органов чувств существенно от­личались бы от рефлекторных процессов тела, все раз­ницы между ними чисто количественного свойства. Отсюда же необходимо следует, что соматические нервные процессы и низшие формы психических явлении, вытекающие из деятельностей высших органов чувств, род­ственны между собою по природе...

Воззрение Локка, что корни всего психического раз­вития лежат в деятельности органов чувств, признается, с незначительными ограничениями, всеми психологическими школами. Значит, для аналогии здесь широкое поле.

Но что же приобретет от этого психология как наука? То, что приобретается вообще умом человеческим из сопоставления неизвестного сложного с более про­стым и более известным.

- 121-

И кто же не знает могучести этого умственного средства? Кому, как не аналогии, обязаны мы, например, самыми блестящими теориями физики, приравнявшими тепло свету, то и другое — чисто механическому движению частичек? В нашем случае аналогия есть единственное средство расчленить конкретные психические факты, отнестись к ним аналитически.

Дело идет, на то, чтобы передать аналитическую разработку психических явлений в руки физиологии. Права ее в этом направле­нии уже настолько выяснены всем предыдущим, что в данную минуту мне остается подвести разве одни итоги. Все психические акты, совершающиеся по типу реф­лексов, должны всецело подлежать физиологическому исследованию, потому что в область этой науки относит­ся непосредственно начало их, чувственное возбуждение извне и конец — движение; но ей же должна подлежать и середина — психический элемент в тесном смысле сло­ва, потому что последний оказывается очень часто, а может быть и всегда, не самостоятельным явлением, как думали прежде, но интегральной частью процесса.

В более общей форме мысль эта имеет следующий вид: наука, ведению которой подлежат моменты, опре­деляющие психические акты и внешние проявления по­следних, должна, заниматься и выяснением условия зависимости психических явлений от определя­ющих моментов, с одной стороны, и внешних проявлений от психических элементов — с другой.

Согласно такой программе, ведению физиологии должны подлежать и случаи психических актов, уклоняющиеся по внешнему характеру более или менее резко от типа рефлексов, потому что на основании опыта наук причину всякого уклонения явления от основного типа естественно искать в форме зависимости уже известных, особенно если эта форма так сложна, как в психических процессах. Возможно, что изучение явления с этой точки зрения поведет к отрицательным результатам или даже к выводам прямо противоположным ожидаемым; но такой прием в деле изучения остается все-таки единственно рациональным, а следовательно неизбежным.

-122 -

Что касается до надежности тех рук, которые по­падает психология, то и них, конечно, никто не усомнит­ся; порукой в этом те общие начала п та трезвость взгляда на пещи, которыми руководится современная физиология. Как паука о действительных фактах она позаботится прежде всего отделить психические реаль­ности от психологических фикций, которыми запружено человеческое сознание по сие время. Верная началу ин­дукции, она не кинется сразу в область высших психо­логических проявлений, а начнет свой кропотливый труд с простейших случаев; движение ее будет через это, правда, медленно, но зато выиграет в верности. Как опытная наука она не возведет на степень непоколеби­мой истины ничего, что не может быть подтверждено строгим опытом; на этом основании в добытых ею ре­зультатах гипотетическое будет строго отделено от по­ложительного. Из психологии исчезнут, правда, блестя­щие, всеобъемлющие теории; в научном содержании ее будут, наоборот, страшные пробелы; па место объясне­ний в огромном большинстве случаев выступит лакони­ческое «не знаем»; сущность психических явлений, на­сколько они выражаются сознательностью, останется во всех без исключения случаях непроницаемой тайной (подобно, впрочем, сущности всех явлений на свете), и тем не менее психология сделает огромный шаг вперед. В основу се будут положкопы, вместо умствований, на­шептываемых обманчивым голосом сознания, положи­тельные факты или такие исходные точки, которые в лю­бое время могут быть проверены опытом. Ее обобщения и выводы, замыкаясь в тесные пределы реальных анало­гий, высвободятся из-под влияния личных вкусов и наклонностей исследователя, доводивших психологию иногда до трансцендентальных абсурдов, и приобретут характер объективных научных гипотез. Личное, произ­вольное и фантастическое заменится через это более или менее вероятным. Одним словом, психология приобретет характер положительной науки.

И все это может сделать одна только физиология, так как она одна держит в своих руках ключ к истинно на­учному анализу психических явлений.

-123 -

Приложение №18

Отчет Наркомздрава «5 лет советскому здравоохранению»

Голод, охвативший Поволжье в 20-е годы двадцатого века, сопровождался эпидемиями и болезнями, уносившими человеческие жизни.

Прекращение блокады и изменение политической ориентации западно­европейских государств к «Рабоче-Крестьянской» Республике и вытекавшая отсюда необходимость создания при Народном Комиссариате Здравоохранения (НКЗ) в феврале 1921 г. Отдела заграничной информации.

Представителями Наркомздрава за границей совместно с Нансеновским Комитетом и представителем Красного Креста организован в 1922 г. Международный Комитет медицинской помощи России, объединявший деятельность национальных комитетов отдельных стран в этой области.

Одним из самых ощутимых и сильно отражавшимся на силах и здоровье людей был недостаток хлеба. Перед властью встала задача урегулировать вопрос питания так, чтобы скудные запасы имевшегося в запасе продовольствия распределить равномерно. От органов здравоохранения требовалось установить такие нормы питания, которые, с одной стороны, - помогали бы государству с наибольшей безболезненностью и с наименьшей затратой скудных продовольственных ресурсов выйти из создавшегося положения.

Таким образом, в деле питания на Народном комиссариате здравоохранения лежали две основные обязанности: 1) вопросы питания (нормы питания разных групп населения по категориям труда и по возрастам, больничное питание и проч.); 2) вопросы надзора за пищевыми продуктами.

В области санитарно-пищевого надзора планомерная работа началась в 1921 г., когда в составе санитарно-эпидемиологического отдела был создан особый орган — пищевая секция. Задачи секции предусмотрены были особым положением (утвержденным 14 июля 1921 г.). Небывалых размеров голод привел к массовому беженству голодных. Миллионы истощенных людей бросились во все концы в поисках хлеба, переполнили пути сообщения. Эти голодные массы стали жертвами сыпного тифа.

-124 -

В результате, в 1922 г. мы имеем повышение сыпного тифа в 2,5 раза в 1923 г. было зарегистрировано уже 1401145 случаев сыпного тифа, или 109 2 н 10 000 населения.

Теми же причинами, что и сыпной тиф, вызвано распространение возвратного тифа. И эта болезнь, передающаяся в массы, являлась постоянным спутником голода, истощения, скверных жилищных условий и нечистоты.

Третьей инфекцией, привлекшей к себе также внимание НКЗ, была холера. Беженцы разносили ее из одного района страны в другой. В 1921 году заболеваемость холерой среди гражданского населения достигла 86178 человек.

Причиной такого распространения холеры было крайне малое количество водопроводов с хорошей водой. За время гражданской войны все они не ремонтировались, и большинство из них значительно попортилось. Еще хуже обстояли дела с канализацией, которая имелась лишь в немногих крупных городах, да и там по той же причине пришла в ветхость. Все это привело к крайнему загрязнению почвы, что весьма благоприятный фактор для развития холеры.

НКЗ проводились противохолерные прививки. Вакцинировалась поголовно вся Красная Армия. Широко вакцинировались также железнодорожные служащие и др. гражданское население. В 1922 г. таких прививок среди гражданского населения произведено было более 10 млн. Для изготовления вакцины была создана целая сеть бактериологических институтов. Все эти усилия позволили локализовать эпидемию.

Брюшной тиф, как и холера, относится к водным инфекциям. Он дал максимальный рост в 1920 году, а затем стал понижаться:

Борьба с брюшным тифом шла по тому же плану, что и с холерой, В частности, проводились предохранительные прививки против брюшного тифа, одновременно и против холеры (дивакцина).

Еще одна водная инфекция – дизентерия – также давала массовые заболевания. Одним из способов борьбы со всеми тремя инфекциями: холерой, брюшным тифом и дизентерией, — являлись предохранительные прививки. Они дали хорошие результаты.

Таким образом, НКЗ в обстановке экономической разрухи и голода пришлось проделать громадную работу по борьбе с эпидемиями.

- 125 -

Приложение №19