Хен Чжун складывал в небольшой чемодан одежду Симоны.

И откуда у нее столько вещей? — недоумевал он. Она же всю эту неделю провела в постели. Зачем ей три кофточки, две юбки, шелковый халат, кружевное нижнее белье?.. А это что? Пеньюар? И до чего же тяжелая косметичка!

Симона, признайся, ты пыталась совратить здешних врачей? — спросил он, когда ему удалось-таки, хоть и с большим трудом, захлопнуть крышку чемодана.

Да кого тут совращать-то? — фыркнула Симона. — Если только твою подружку Уинтерз.

Она не моя подружка, — откликнулся Хен Чжун после минутного молчания.

Симона не заметила заминки. Она водила кисточкой с тушью по ресницам, сосредоточенно глядя на свое отражение в маленьком зеркальце, которое держала в руке.

Откуда взялась эта одежда? — продолжал удивляться Хен Чжун. — Я тебе ее не привозил.

Моя мама позаботилась о том, чтобы у меня было все необходимое.

Твоя мама? Разве она в Майами?

Да, прилетела, как только узнала, что я лежу в больнице.

Почему ты мне не сообщила?

А зачем тебе знать? Она все равно не хочет тебя видеть.

Хен Чжун скрестил руки на груди и смерил Симону сердитым взглядом.

Я что-то пропустил, дорогая?

А? — Она принялась красить губы.

Твоя мать за что-то сердится на меня?

Естественно.

И что же я натворил? — опешил Хен Чжун. — Я с ней даже не знаком.

Дорогой, не бери в голову. Видишь ли, моя мать придерживается традиционных взглядов на отношения между мужчиной и женщиной. Она считает, что мы с тобой живем во грехе. Мама заявила, что не будет общаться с тобой до тех пор, пока ты не сделаешь мне предложение.

Она в курсе, что ты уже не была девственницей, когда мы с тобой познакомились?

А это тут при чем?

Да так… — Хен Чжун, нахмурившись, отвернулся к окну.

Не переживай. Я сказала матери, что ты вот-вот созреешь для предложения руки и сердца.

Он посмотрел на Симону поверх плеча.

Врешь родной матери?

Вру? — переспросила она, повысив голос. — Разве ты не намекал мне на то, что наша помолвка не за горами?

Он подошел к ней, присел на корточки и взял ее за руки.

Симона, я ничего тебе не обещал!

Ты что, бросаешь меня?! — воскликнула она. — Да что это с тобой?

Не бросаю, нет… Однако о помолвке говорить еще слишком рано.

А когда будет в самый раз? Через год?

Симона, ты давишь на меня! — Хен Чжун поднялся и метнулся к двери.

Эй, а ну-ка, постой! — взвизгнула Симона. — Что произошло, пока я лежала в больнице? Ты встретил другую женщину?

Нет!

Ты очень изменился, Хен Чжун.

Я прежний, Симона. Не делай из мухи слона.

Ты бежишь от разговора о свадьбе!

А чего ты ждала? Ты практически принуждаешь меня сделать тебе предложение! — возмущенно воскликнул он. — Мы никогда не обсуждали наше будущее. С чего ты вообще взяла, что я хочу на тебе жениться?

У нее задрожали губы.

Кесси так сказала!

Кесси? — Его брови поползли вверх. — Кесси Уинтерз?

А кто же еще! — фыркнула Симона.

И что именно она сказала?

Я точно не помню… — тут же начала отпираться Симона. — Вроде бы ты ей сообщил по секрету, что собираешься на мне жениться.

Вообще-то это Вэнди проболталась. Симона успела с ней подружиться, а та с радостью делилась сплетнями. Хорошо, что Кесси не подозревала о том, что лучшая подруга и «невеста» Хен Чжуна нашли общий язык.

Поговорим об этом позже. Пойду подгоню машину, — произнес Хен Чжун, подхватил чемодан и вышел за дверь.

И все-таки он сбежал! — Симона скривила губы в усмешке.

Она осмотрела палату, чтобы быть уверенной, что ничего здесь не оставила. Возвращаться сюда Симоне не хотелось.

Как же хорошо, что Кесси не на дежурстве! — подумала она. Мне не придется фальшиво улыбаться и делать вид, что я благодарна ей.

Выписываешься? — В палату заглянула Вэнди.

Ах, здравствуй! А я как раз вспоминала о тебе! — радостно воскликнула Симона.

Да? Надеюсь, я произвела на тебя хорошее впечатление.

О да! В отличие от моего лечащего врача ты относилась ко мне по-человечески.

Вэнди стало стыдно за свою лучшую подругу.

Кесси действительно порой ведет себя некорректно по отношению к другим людям.

Да она настоящая ведьма!

У нее трудные времена.