Научные авторитеты и научная смелость

Современная наука напичкана авторитетами. Именами авторитетов названы законы (Закон всемирного тяготения Ньютона, закон Ома, закон Бойля-Мариотта и др.), теоремы (Великая теорема Ферма), постулаты (постулаты Бора, постулаты Эйнштейна), «принципы» (принцип Паули), парадоксы (гравитационный парадокс Неймана-Зелигера, фотометрический парадокс Шезо-Ольберса) и многое другое. Как правило, авторитетом заслуженно пользуются люди, реально сделавшее что-то полезное в своей области. Но вот что интересно: людей, преодолевших отрицательное мнение предшествующих научных авторитетов и открывших новые пути в науке, часто делают непререкаемыми авторитетами, препятствующими дальнейшему развитию науки. Здесь можно вспомнить, например, Аристотеля, авторитет которого оказался непреодолимой плотиной во многих областях естествознания в течение более чем полутора тысяч лет. То же и с Птолемеем, геоцентрическая картина мира которого оказалась преградой на пути развития мироздания. Но сегодня то же самое происходит с Эйнштейном, теория относительности которого оказалась серьезным препятствием для дальнейшего развития физики и всего естествознания.

Во всех ключевых областях науки всегда шла борьба концепций. Концепция – это система (совокупность) взглядов на тот или иной предмет и борьба концепций связана, прежде всего, с тем, что разные научные школы, придерживающиеся разных концепций, т.е. разных точек зрения на один и тот же предмет, бьются не столько за научную истину, сколько за свой авторитет, за свой престиж и связанные с ним те или иные блага, чаще всего, блага материальные. Ни одна концепция не обладает абсолютной истиной, все они носят тот или иной предположительный характер. Но за каждой из них есть некоторые реальные аргументы, позволяющие концепции существовать и развиваться. Казалось бы, чего проще, надо сесть всем вместе и обсудить положение, использовав то лучшее, что есть в каждой из них. Однако этого не происходит. Вместо этого ведется борьба не на жизнь, а на смерть, часто с применением административных методов. Групповой или клановый интерес оказывается сильнее постижения научных истин. А уж если концепция подвергается критике со стороны нового человека, да еще не имеющего специального в этой области образования, то делается все для того, чтобы не дать ему ходу. Этот новый человек должен обладать бо-о-ольшим запасом прочности, чтобы выдержать борьбу.

Однако следует заметить, что вненаучные методы борьбы исходят от школ, которые себя уже исчерпали, ибо развивающимся научным школам бояться нечего, они всегда готовы к публичному отстаиванию своих воззрений, им нет необходимости прибегать к не научным методам.

Сегодня борьба научных воззрений продолжается. Особенно остро она проявляется в теоретической физике, для отстаивания устаревших идеалистических позиций господствующая в теоретической физике школа релятивистов – последователей Теории относительности Эйнштейна применяет административные методы, третируя любого, кто осмеливается посягнуть на ее каноны. Еще в 1964 г. секцией астрономии и математики АН СССР было принято решение по недопущению в печать любой критики Теории относительности Эйнштейна и любых упоминаний об эфире, и с тех пор, хотя уже прошло более 40 лет, ни один научный журнал не печатает статей, противоречащей этому решению. А в 1999 г. была создана Комиссия по борьбе с лжанаукой, существующая и в настоящее время, в чем может убедиться каждый, заглянувший в справочник РАН.

Означает ли это, что с таким положением в науке нужно соглашаться? Ни в коей мере. Наоборот, привлечение административных мер в науке прямо свидетельствует о том, что существующая школа физиков-теоретиков давно себя исчерпала, прежде всего, методологически и что она нуждается в привлечении новой методологии, новых идей и, соответственно новых людей, которые принесут в физику, а, значит, и во все естествознание и новую методологию, и новые идеи. Здесь нужны смелые люди, которые не убоятся ни «научного», ни общественного осуждения, а о серьезных административных мерах против них говорить уже не приходится: какие сейчас могут быть меры! Настоящая наука нуждается в новой волне дилетантов, на которых только и можно сейчас надеяться!

Образование должно быть широким

По многолетним наблюдениям одного из авторов, подавляющее большинство окончивших ВУЗы не работает по специальности, но это происходит не потому, что они разлюбили то, чему их учили и нашли свое новое призвание, а просто так уж сложились обстоятельства. В советское время существовала система распределения молодых специалистов, в соответствии с которой каждый окончивший ВУЗ обязан был три года проработать по полученной в ВУЗе специальности, но ему предоставлялось право выбрать для работы одно из трех мест в разных районах страны, там его ожидали жилье (одиноким – общежитие, молодоженам – комната) и работа по специальности. Для этого в каждом министерстве существовал отдел молодых специалистов, который собирал заявки от предприятий и составлял соответствующие запросы в ВУЗы. Уклониться от распределения было нельзя, хотя некоторые молодые специалисты, в основном, жители Москвы и Ленинграда, ухитрялись перераспределиться на предприятия, находящиеся соответственно в Москве или в Ленинграде. Но большинство все же ехало по назначению на периферию. А через три года некоторые из них меняли место работы и профессию, хотя большинство закреплялось по месту распределения.

Автор этих строк, получив назначение, как он считал, не по специальности, сразу поставил вопрос о переводе. Ему выдвинули условие, что он должен завершить такой-то круг вопросов, а после этого – пожалуйста. Автор завершил, его не отпускали, но он все же ушел и прибыл на другую работу, уже по специальности. Однако такие случаи редки. Чаще бывает наоборот – перераспределение требует многих усилий, и сидят люди на назначенном месте, кляня судьбу и маясь от нелюбимых занятий, которые и исполняют халтурно.

А у некоторых получается и еще хуже. Окончив школу, будущий абитуриент не знает, куда ему идти, в какой ВУЗ – в литературный, технический, иностранных языков или консерваторию. Все решает случай или настоятельные указания родителей, которые хотят, чтобы дети были их продолжением. А потом, окончив ВУЗ и получив распределение по специальности, молодой специалист осознает свою ошибку в выборе профессии.

Но все это в прошлом. Сегодня никто никого никуда не распределяет, поэтому большинство выпускников ВУЗов, получив даже «красный диплом», то есть закончив ВУЗ на пятерки, остается без работы, и тут уж не до призвания, хорошо бы устроиться хоть куда-нибудь. А далее – все то же самое – маята и существование от звонка до звонка.

Как же быть, что можно посоветовать молодому человеку, который до окончания школы жил, не зная забот, а теперь все вопросы должен решать сам?

Откровенно говоря, дело сильно портит само положение о приеме в высшие учебные заведения сразу после окончания школы. Что в этом возрасте понимает в жизни и в будущей профессии 17-летний молодой человек, еще нигде не поработавший и существовавший за счет родителей? Ничего не понимает. А ведь он выбирает профессию на всю жизнь! Поэтому было бы правильно принимать в ВУЗы молодых людей только после того, как они отработали пару-тройку лет по выбранной специальности, причем на низовых должностях: будущие медики – санитарами, будущие инженеры – рабочими, а будущие офицеры – солдатами по срочному набору.

Тут обычно выдвигается возражение: за эти два года они все забудут и в ВУЗ не попадут. Однако, если они за два года все забудут, то, значит, им высшее образование и не нужно, кому нужно – не забудет, еще и подучится за это время. Конечно, специалистов с высшим образованием поубавится, но разве нам нужно столько людей, получивших специальное высшее образование, а потом сбежавших от своей специальности? Пойдут в рабочие, техники, лаборанты, а то сегодня именно этих специалистов со средним образованием у нас не хватает, зато инженеры и врачи выполняют за них всю черновую работу, а на свою не остается ни времени, ни сил. Но это один момент. Есть и другой.

Не многие ВУЗы предоставляют своим студентам широкое образование. У нас все шире внедряется американская система образования, в результате которой получаются специалисты очень узкого профиля. А в итоге специалист еще года три-четыре доучивается на работе, являясь обузой для остальных работников. А потом либо приспосабливается, либо уходит. Поэтому вся система образования должна быть скорректирована в направлении предоставления студентам широкого образования, а главное – привитию навыков самообразования. Задача ведь не только в том, чтобы что-то знать, и не только в том, чтобы уметь применять на практике полученные знания, но, в первую очередь, в том, чтобы уметь получать новые знания, которых ему не дали в институте, уметь работать с людьми, что неизбежно, уметь продолжать учиться, совмещая эту новую учебу с работой. А главное, уметь находить новые задачи и самому определять пути их решения. И еще – научиться познавать себя самого, найти себя, свой интерес в жизни, да еще такой, который не только ему самому будет приятен, но и людям полезен.

Для этого последнего, возможно, целесообразно будет поменять несколько мест работы, ничего страшного. Это не летун, просто каждый человек должен попробовать несколько направлений, хорошо бы до института, но можно и после. Можно это делать не сразу после окончания ВУЗа, а несколько лет спустя, когда человек уже начнет разбираться и в жизни, и в специальностях.

И во всех случаях надо помнить, что жизнь у человека одна, и ее хорошо бы прожить, с удовольствием занимаясь своим любимым и, в то же время, общественно полезным делом.

2.3. Образование и самообразование

Образование всегда отставало и, вероятно, всегда будет отставать от достижений науки. Этому есть обоснование: в программы обучения, как правило, вносятся устоявшиеся истины, а на то, чтобы они были признаны истинами, нужно время. Отсюда вывод: существующее образование в принципе не способно угнаться за наукой, которая есть поиск новых фактов, обобщение и классификация новых и уже известных фактов и определение новых направлений поиска. При этом возможны и ошибки, и смена направлений поиска, и опровержение уже достигнутых результатов, казалось бы, незыблемых и многое другое. На все это нужно время, а учить людей нужно уже сегодня. Чему учить?

Нисколько не подвергая сомнению существующие программы образования, принятые в школах и институтах, имеет смысл обратить на некоторые общие их недостатки, с которыми автор столкнулся, работая много лет начальником лаборатории одного из ведущих авиационных НИИ.

Во-первых, это неумение большинства молодых специалистов мыслить самостоятельно и правильно сформулировать задачу, которую они должен решать. Многих из них надо несколько лет водить за ручку, чтобы они хоть что-то научились делать. Знания, полученные в школе и институте, оказываются знаниями книжными, не прилагаемыми к реальной жизни.

Во-вторых, это неумение самообразовываться, а это абсолютно необходимо в любой сфере. Представляется, что главной задачей школьного и вузовского образования должно являться привитие навыков самообразования, а для будущих научных работников – умение сформулировать задачу, подготовить и поставить новые эксперименты, обработать их результаты и доказать их правильность

В-третьих, это неумение молодых людей работать в коллективе и, тем более, со смежниками, вообще с людьми.

Не претендуя на абсолютную справедливость, можно попытаться предложить некоторые рекомендации по устранению указанных недостатков.

Большинство задач, предлагаемых для решения учащимся, формулируются так: дано то-то, найти то-то. Но жизнь подсказывает, что правомерна и иная постановка: дано то-то, определить, что нужно искать и как это делать? Для дилетанта, взявшегося за решение задач в незнакомой ему области, такая постановка проблемы естественна, но в школьном и вузовском образовании она практически отсутствует, отсюда и вытекает неумение молодых специалистов формулировать задачи. Отсюда и вытекает необходимость широкого образования начинающему ученому, потому что только широкое образование может дать ему широкий спектр методологий поиска, постановки и решения новых задач, часто в областях, непосредственно не относящихся к его прямой специальности.

А это, в свою очередь, значит, что ему, начинающему ученому, нужно учиться всю жизнь, обретая новые знания не только в своей области, но и во многих других, даже в тех, которые на первый взгляд не имеют к нему отношения.