Управление социальной эволюцией

10.1.СОЦИАЛЬНАЯ ЭВОЛЮЦИЯ КАК ПРОДОЛЖЕНИЕ
БИОЛОГИЧЕСКОЙ ЭВОЛЮЦИИ

Правильное понимание любого социального феномена невозможно без знания его исторических корней, того, в каких условиях он возник и как развивался. Исторический подход необходим и для познания происхождения и эволюции социальных организаций.
Согласно данным антропологов и эволюционистов, история Земли подразделяется на четыре главных стадии развития:
1) атомная эволюция, в процессе которой происходили ядерные реакции, приводившие к образованию водорода, а затем к построению из него других атомов;
2) химическая эволюция, в процессе которой атомы объединялись с образованием химических соединений различной степени сложности, в том числе неживых органических молекул;
3) биологическая (органическая) эволюция, к которой относятся все события, начиная от возникновения жизни и до появления высших животных;
4) социальная (культурная) эволюция, начавшаяся после того, как человек поднялся в своем развитии выше животного и сопровождающаяся накоплением и передачей из поколения в поколение культурного наследия.
Около 40-50 тысяч лет тому назад на нашей Земле в основном завершилась биологическая эволюция, которая привела к образованию человека разумного (homo sapiens), после чего началась эволюция социальная, сопровождающаяся постепенным укрупнением и усложнением социальных образований: стада первобытных людей сменились семьями, родами и племенами. Союзы племен сменились поселениями, а затем и городами. Далее появляются народности и нации.
Усложнение форм и увеличение размеров социальных образований процессе эволюции замечено уже давно. Еще Аристотель считал, что общество произошло из разрастающейся из поколение в поколение семьи. Подобного мнения придерживался и Ж.-Ж. Руссо, который писал [85]: «Самое древнее из всех обществ и единственное естественное – это семья. Семья – первый образец политических обществ: правитель – это подобие отца, народ – детей». Согласно другой версии [140] общество произошло из общины.
Огромный вклад в понимание социальной эволюции как продолжение биологической эволюции внес Г. Спенсер [91]. Он рассматривал биологический организм и общество как организации, называя их, соответственно, индивидуальная (свойственная только живым организмам) и надиндивидуальная (социальная). При этом он считал, что они развиваются по одним законам.
Организация мыслится Г. Спенсером как единая для живой природы и общества сущность, благодаря которой они только и могут развиваться по одним законам. Иными словами, все эволюционно значимые достижения социального развития приобретают, по его мнению, форму организаций.
Спенсер расположил этапы развития общества в диапазоне от «малого простого агрегата» до «большого агрегата». Первый из них характеризуется преобладанием непосредственных связей между индивидами, отсутствием специальных органов управления. По мере продвижения общества к «большому агрегату» формируется все более сложная структура, социальная иерархия.
Подавляющее большинство философов и социологов придерживаются именно этой схемы, предполагая движение общества от простого к сложному, где «простое общество характеризуется кровно-родственными связями, родоплеменной организацией, отсутствием имущественного расслоением, отсутствием классов и государства, а сложное общество характеризуется широкими и разнообразными связями между людьми, социальным расслоением (классы, слои, касты...), многоуровневой системой государственного управления» [150].
Таким образом, можно считать неоспоримым фактом, что социальные организации имеют естественное происхождение и начинаются с некоторых относительно простых форм (семья, община), которые в социологии называют первичными группами (primary groups).
А.И.Пригожин [81] называет такие группы социально-психологическими организациями, представляющими, по его мнению, «разновидность неформальной организации, спонтанно складывающуюся систему межличностных отношений, неизбежно возникающих в результате более или менее длительного общения людей».
Соглашаясь с тезисом о движении общества от простого к сложному, пути этого движения ученые видят по-разному. Рассмотрим некоторые известные концептуальные модели социальной эволюции.

10.2.АНАЛИЗ КОНЦЕПТУАЛЬНЫХ МОДЕЛЕЙ СОЦИАЛЬНОЙ ЭВОЛЮЦИИ

Наиболее известными концептуальными моделями социальной эволюции считаются стадиальная, циклическая и цивилизационная.
1.Стадиальная концепция
Идеи Спенсера о развитии эволюционного процесса от «простого к сложному» путем постепенного нарастания сложности и размеров организаций во многом основывались на теории естественного отбора Дарвина, согласно которой более высший вид живого организма происходит от более низшего путем постепенного накопления полезных изменений. Согласно этой гипотезе, человек произошел от обезьяны, обезьяна – от млекопитающих, млекопитающие – от пресмыкающихся, пресмыкающиеся – от рыб и т.д.
Применительно к социальной эволюции это соответствует примерно следующей последовательности: Первобытная община – Поселение – Город – Нация – Мировое сообщество.
Свое логическое завершение стадиальная концепция получила в работах К. Маркса, изучавшего законы общественного развития и искренне убежденного до последних дней своей жизни, что ему удалось раскрыть движущие силы общества и доказать, что каждое общество неминуемо проходит в своем развитии последовательные стадии, соответствующие различным общественно-экономическим формациям: первобытно-общинной, рабовладельческой, феодально-крепостнической, капиталистической, социалистической и коммунистической.
История, однако, отвергла стадиальную концепцию, как не соответствующую реальным процессам развития общества, так как некоторые государства «перескакивали» в своем развитии через обязательные (в соответствии со стадиальной концепцией) формации. Например, Монголия из феодальной формации, «перескочив» капиталистическую, оказалась сразу в социалистической.
Главное же несоответствие стадиальной концепции реальной истории особенно проявилось в возврате России и стран СНГ к капиталистическим ценностям и институтам. Причем это не единственный в истории пример регрессивного развития общества [27].
2.Цивилизационная концепция.
Н.Я. Данилевский [26], выступая с антидарвиновских позиций, предложил свою теорию культурно-исторических типов, противопоставив ее господствующей в середине XIX века модели однолинейного и однонаправленного исторического прогресса. Отрицая плоский эволюционизм и общечеловеческое единство мирового исторического процесса, он выделял 13 культурно-исторических типов: египетский, китайский, ассиро-вавилонский, индийский, иранский, еврейский, греческий, аравийский, римский, романо-германский (европейский), славянский, американский и перуанский. Каждый из них отражает целостную совокупность своеобразных существенных признаков данного неповторимого, уникального общества, выраженную прежде всего в особенностях языка, форм быта, мифов, эпоса и т.д. В целом же в основе выделения этих «самобытных цивилизаций» лежит своеобразное сочетание в каждой из них четырех основных элементов: культуры, религии, политического и общественно-экономи­ческого устройства.
Цивилизационная концепция, наиболее ярким выразителем которой является А. Тойнби [141], в отличие от стадиальной, предполагает, что каждое общество (цивилизация) имеет ограниченную продолжительность жизни и проходит в своем развитии 4 последовательных этапа: 1) генезис (genesis) – период зарождения; 2) рост (growth) – период поступательного развития; 3) надлом (breackdown) – период, с которого начинается упадок общества; 4) дезинтеграция (disintegration) – период разложения общества, заканчивающийся его гибелью. После распада общества (цивилизации) на его «обломках» может зародиться новое общество, которое снова проходит указанные этапы и т.д.
Таким образом, мировая история рассматривается как калейдоскоп параллельно рождающихся, развивающихся и умирающих цивилизаций.
Несмотря на то, что цивилизационная концепция является значительным шагом вперед по сравнению со стадиальной концепцией, она имеет, на наш взгляд, ограниченный характер, так как ее создатели ограничились изучением лишь некоторых видов социальных формирований (локальные цивилизации, этносы) и не ставили перед собой задачи разработать целостную концепцию социальной эволюции, начиная с древнейших времен. Ограниченность цивилизационной концепции проявляется также в том, что она не позволяет объяснить прогрессивный характер социальной эволюции и нарастающую сложность социальной организации.
3.Циклическая концепция.
Являясь противником стадиальной концепции, П. Сорокин резко критиковал представления о существовании «вечных» линейных тенденций изменения социокультурных явлений. Вместе с тем он не был приверженцем и цивилизационной концепции. В противовес этим концепциям он предлагает иное видение исторического процесса: происходит перманентная флюктуация (колебание социальных реалий в пределах определенных параметров) как социокультурных суперсистем, так и флюктуация обществ и их конкретных сфер. Согласно этой позиции, социология должна акцентировать внимание на изучение ритмов, циклов, темпов и периодичностей в изменениях политики, экономики, идеологии.
Теория циклического развития общества, в основе которой лежат работы Й.Шумпетера и Н.Кондратьева имеет множество сторонников, в том числе и среди современных российских ученых. Так, один из них, Г.А.Багратян считает, что «общественно-историческое развитие есть последовательность научно-технических циклов».
Данная теория, хорошо объясняющая периодичность экономических и научно-технических циклов, а также «флюктуацию социальных институтов», обладает тем же недостатком, каким обладает цивилизационная концепция: она не объясняет прогрессивный и усложняющийся характер социальной эволюции.
Как видим, указанные выше концепции обладают существенными недостатками, не позволяющими принять ни одну из них в качестве рабочей гипотезы. Поэтому обратимся к другим концепциям с целью выработки интегральной концепции.

10.3.ТЕКТОЛОГИЧЕСКАЯ МОДЕЛЬ СОЦИАЛЬНОЙ ЭВОЛЮЦИИ

Наряду с указанными выше подходами к изучению социальной
эволюции и истории (стадиальному, цивилизационному, циклическому) рассмотрим еще один очень важный, с нашей точки зрения, подход, сформулированный А. Богдановым [12], как принцип подбора социальных комплексов. «В обществе, в отдельном его классе, во всяком коллективе, из числа вновь возникающих человеческих группировок, отношений, идей, удерживаются и сохраняются те, которые соответствуют постоянным и общим условиям его жизни, распадаются и исчезают те, которые в противоречии с ними». Далее А. Богданов отмечает, что этот принцип впервые был сформулирован еще Эмпедоклом, «как философская схема для объяснения целесообразности в природе». По его мнению, «творчество природы вполне стихийно, и сводится к слепой борьбе двух сил, притяжения и отталкивания (любви и раздора). В их бесконечно изменяющихся соотношениях возникают бесчисленные, самые разнообразные комбинации элементов Вселенной. Но все те из них, которые устроены нецелесообразно, естественным путем разрушаются, исчезают; остаются только те, по существу столь же случайные формы, которые оказались устроенными целесообразно».
Интересно отметить, что образование животного мира Эмпедокл понимал как процесс, проходящий четыре стадии. На первой из них из земли появляются отдельные члены тел: «...выросло много голов без шей, скитались голые руки, лишенные плеч, блуждали одинокие очи без лбов».
На второй – в результате случайного сочетания членов возникают дисгармоничные чудовища, соединяющие в себе различные «природы», например быки с головой человека или наоборот. Они неспособны выжить и дать жизнеспособное потомство, а потому вымирают. На третьей стадии возникают «цельноприродные» существа, соединяющие признаки обоих полов. И лишь на четвертой – возникают нормальные двуполые животные.
Несмотря на фантастичность нарисованной картины, Эмпедокл является, по-видимому, первым из известных нам мыслителей, кто попытался объяснить целесообразное устройство организмов естественными причинами, а не божественным откровением или неким мировым разумом. Аристотель так излагает учение Эмпедокла: «Части, где все совпало так, как если бы они образовались ввиду определенной цели, – на деле составившись сами собой, определенным образом, – сохранились; в которых этого не произошло, погибли и погибают, как те «быкорожденные мужеликие», о которых говорит Эмпедокл».
Наиболее четко технология «сборки» живых организмов обрисована в следующем фрагменте сочинения Эмпедокла: «Головы выходили без шеи, двигались руки без плеч, очи блуждали без лбов. Влекомые силой любви, они сходились друг с другом и соединялись, что с чем попало»: Они скрепились между собой, как кто с кем повстречается. И к множеству существующих без перерыва (выделено мною – В.Ф.) присоединялись еще другие...Появилось множество существ с двойными лицами и двойной грудью. Рожденный быком с головой человека - и наоборот».
Из этих слов следует описание модели эволюционного процесса.
Представим себе эксперимент, в котором участвуют различного вида элементы и их соединения, называемые агрегатами (согласно терминологии Г. Спенсера). В качестве элементов в эксперименте участвуют люди, объединяющиеся в различные группы (или общности), являющиеся агрегатами. Допустим, что элементы и агрегаты обладают определенным поведением, т.е. выполняют определенные программы действий (питание, движение, работа, размножение и т.д.), от чего зависит продолжительность их жизни. Если тот или иной агрегат не выполняет или плохо выполняет необходимые для его выживания программы действий, то он распадается на части, т.е. более мелкие агрегаты и элементы (предполагается, что элементы далее не распадаются). Таким образом, чем разумнее поведение того или иного агрегата, чем адекватнее его программа действий, тем он дольше живет. Другими словами, природа оставляет жить только существа (агрегаты), которые ведут себя разумно.
Теперь представим, что между элементами и агрегатами происходит случайное взаимодействие, в результате которого образуются, путем их объединения, новые агрегаты. Некоторые из последних могут оказаться более «разумными» по сравнению с их «родителями» (т.е. они ведут себя более адекватно реальной обстановке). В таких случаях им устанавливается продолжительность жизни, большая чем у каждого из «родителей» (для удобства предположим, что продолжительность жизни агрегата пропорциональна его размерам). В противном случае новый агрегат распадается либо сразу, либо ему устанавливается продолжительность жизни, меньшая по величине, чем у любого из «родителей».
Теперь запустим этот процесс, установив продолжительность жизни каждого элемента, а также каждого действующего и потенциального агрегата. Тогда независимо от исходного состава участников (главное, чтобы их было много и они были разные) через достаточно продолжительное время можно будет зафиксировать ряд устойчивых структур, обладающих «разумным» поведением.
Подобным образом могли, на наш взгляд, создаваться как социальные, так и биологические организации. Главное отличие состоит в том, что процесс «сборки» биологических организмов осуществляется природой путем случайного подбора элементов, а процесс «сборки « социальных организмов производится человеком путем сознательного подбора.
В настоящее время нами разработана компьютерная программа (программа «Агрегат»), имитирующая процесс создания более устойчивых агрегатов из менее устойчивых. В качестве элементов используются буквы русского алфавита, в качестве агрегатов – допустимые сочетания букв.
Предположим, что имеется некоторое исходное множество элементов – буквы В, Е, Е, К, Л, О, Ч, которые, случайным образом соединяясь друг с другом, создают агрегаты – соединения из двух, трех и т.д. букв. Допустим, что в каждую единицу времени происходит либо случайное соединение элементов с образованием агрегатов, либо распадение последних на элементы в зависимости от устойчивости агрегатов. Предположим, что устойчивыми агрегатами являются «ЧЕЛО», «ВЕК», а также агрегат под названием «ЧЕЛОВЕК». Установим теперь продолжительность жизни для агрегатов «ЧЕЛО» и «ВЕК» в 50 единиц, а для агрегата «ЧЕЛОВЕК» – в 100 единиц. Нетрудно убедиться, что с вероятностью близкой к 1, по истечении 100 единиц времени останется «жить» единственный агрегат «ЧЕЛОВЕК». Заметим, что если бы это слово пришлось получать дожидаясь случайного соединения букв, минуя промежуточные агрегаты «ЧЕЛО» и «ВЕК», то пришлось бы затратить около 1000 единиц времени.
Таким образом, процесс создания более устойчивых агрегатов из менее устойчивых ускоряет эволюционный процесс во много раз. Если же соединение элементов осуществлять не случайным образом, а сознательно (используя знания о предыдущих соединениях), то моделируемый процесс может быть еще более ускорен, что решает проблему эволюционного времени.
Как видим, согласно философской схемы Эмпедокла-Богданова, в основе социальной эволюции лежит процесс «строительства», «сборки» социальных комплексов из различных элементов («вещей, людей и идей»). При этом А. Богданов вводит в научный оборот ряд терминов, которые, как ему кажется, являются настолько универсальными, что способны объяснить процессы создания не только социальных систем (комплексов), но и биологических, технических и других. К таким терминам он относит: конъюгация (соединение элементов, сотрудничество), цепная связь, ингрессия (вхождение), дезингрессия (разрушение, распад, дезорганизация), отдельность, подбор (естественный, искусственный), контр-дифференциация, схождение форм, эгрессия, дегрессия, пластичность.
К сожалению, надежды Богданова не оправдались. И не только потому, что он поставил перед собой «неподъемную» задачу. Богданов рассматривает организацию как процесс, а не как социальный комплекс (или социальный институт), являющийся результатом «строительства». Его больше волновало организовывание как средство решения самых разнообразных задач (технических, научных, социально-экономических и др.). Он не смог также преодолеть «притяжение» дарвиновской концепции эволюции, под магическим влиянием которой в то время находились (и сейчас находятся) многие философы, что помешало ему быть до конца последовательным в своем подходе, так как идея «строительства» социальных (или биологических) комплексов явно противоречит идее дивергентной эволюции, предусматривающей превращение одного вида организаций (социальных или биологических) в другой (или другие). Поэтому введенные им понятия являются достаточно «размытыми», позволяющими сгладить указанное противоречие. В результате его концепция оказалась слишком абстрактной с точки зрения практического применения.
Известны и другие концепции социальной эволюции, в частности:
- концепция П.А. Кропоткина, считавшего главным фактором социальной эволюции сотрудничество людей и организаций;
концепция номогенеза Л.С. Берга, в соответствии с-- которой эволюция
основана на изначально присущей биологическим и социальным организмам целесообразной реакции на внешние воздействия.
Существование множества различных концепций социальной эволюции затрудняет выбор одной из них в качестве рабочей. В связи с этим у некоторых современных исследователей возникает стремление создать уни­версальную концепцию, объединяющую все или большинство известных концепций. Так, например, проанализировав известные концепции социальной эволюции, А. Субетто и С. Григорьев [94] предложили концепцию «управляемой истории» как управляемой социоприродной эволюции на базе общественного интеллекта и образовательного общества.
Авторы считают, что «в эволюции (системогенезе) всегда действует пара законов: закон конкуренции и закон кооперации, а также сопряженные с ними механизмы функционирования и развития интеллекта».
В данном подходе очень правильно, на наш взгляд, говорится о возможности управлять историей и о механизмах функционирования и развития интеллекта как факторе социальной эволюции. Объясняя прогрессивный характер социальной эволюции, авторы отмечают, что «прогрессивная эволюция, т.е. эволюция в сторону роста разнообразия и сложности систем, всегда подчиняется действию закона «сходящейся спирали», ускоряется по мере роста сложности новых поколений систем. Иными словами, прогрессивная эволюция всегда есть «конус эволюции».
Наличие множества противоречивых гипотез, пытающихся объяснить эволюционный процесс, показывают на его сложный характер, а также необходимость учета каждой из них при формировании рабочей гипотезы.
На наш взгляд, каждая из приведенных выше концепций заслуживает внимания и каждая из них имеет свое «рациональное зерно».
«Рациональное зерно» стадиальной концепции заключается в идее накопления полезных изменений в процессе эволюции. В самом деле, как было показано в предыдущем разделе, социальные организации для решения своих проблем создают новые или используют уже известные ООК, которые надолго остаются в общественном сознании и могут служить «строительным материалом» для создания новых видов социальных организаций. По мере накопления ООК появляется возможность создания на их основе более сложных социальных механизмов, а следовательно и более сложных организаций. Это обеспечивается процессом передачи (трансляции) из поколения в поколение накопленных знаний, т.е. системой воспитания и образования.
«Рациональное зерно» цивилизационной концепции заключается в идее ограниченности продолжительности жизни цивилизаций и поэтапности развития. В самом деле, каждая социальная организация не может существовать бесконечно долго: она имеет свое начало и конец. Рано или поздно наступает предел роста и потеря управляемости, после чего она распадается на отдельные фрагменты или поглощается более крупной организацией,где теряет свою самостоятельность. Однако, несмотря на это каждая организация вносит свой вклад в общую «копилку» ООК.
«Рациональное зерно» циклической концепции П. Сорокина заключается в идее флюктуации социальных институтов и других образцов культуры. В самом деле, социальные институты и другие ООК, некогда служившие средством решения социальных проблем, не исчезают после распада организации, а остаются в общественном сознании, и в любой могут быть востребованы в качестве «строительного материала» для нового социального проекта. При этом возможно многократное использование одних и тех ООК для различных проектов, что создает эффект флюктуации.
«Рациональное зерно» философской схемы Эмпедокла-Богданова состоит в идее «строительства» («сборки») социальных комплексов из социальных элементов. При этом в качестве социальных элементов используются люди и ООК, независимо от того, созданы они преднамеренно или непреднамеренно.
«Рациональное зерно» концепции Субетто-Григорьева состоит в идее управляемой истории на основе развития общественного интеллекта. В самом деле, скорость и направление социальной эволюции во многом зависят не только от количества и разнообразия ООК (культурного наследия), оставленного предыдущими поколениями социальных организаций, но и от способности общественного (коллективного) сознания (разума, интеллекта) конструировать сложные социальные механизмы, что зависит от содержания и объема накопленных и транслируемых (из поколения в поколение) знаний.
Анализ приведенных выше концепций показывает, что большинство из них не противоречат философской схеме Эмпедокла-Богданова, с одной стороны и концепции Субетто-Григорьева – с другой, поэтому на их основе попытаемся создать интегральную концепцию, которую мы будем называть в дальнейшем тектологической (тектология – наука о строительстве), так в ее основе лежит идея управляемой «сборки» («строительства») социальных комплексов (организаций) из социальных элементов.
Обобщая указанные идеи, приходим к следующему представлению о социальной эволюции.
Социальная эволюция – это постоянный, одновременно протекающий в двух направлениях процесс социального строительства и разрушений, в котором участвуют два основных агента – человек и природа. Одни организации «рождаются» или создаются, другие в это время распадаются. В таком понимании тектологический подход близок цивилизационному. Однако последний не объясняет все возрастающую сложность и размеры социальных организаций.
На наш взгляд, основная причина заключается в возрастающей сложности социальных механизмов организаций, что можно объяснить
следующим образом.
Крупные по своим размерам социальные организации нуждаются в более сложных социальных механизмах, для создания которых необходим новый «строительный материал»,которым являются люди и ООК. Чем разнообразней «строительный материал»,тем сложнее социальные механизмы можно из него создавать.
Рост разнообразия ООК на наблюдаемом отрезке социальной истории, обусловлен ростом культурного наследия человечества. Новые ООК, возникающие стихийно или создаваемые специально, закрепляются в общественном сознании и передаются из поколения в поколение, постоянно обновляя и пополняя культурное наследие. Образно говоря, после разрушения организаций их ООК не исчезают, а как бы передаются в общий фонд ООК на временное хранение (до востребования) и при каждом новом «строительстве», независимо от того, кто его осуществляет (человек или природа), производится выбор тех или иных ООК. При этом некоторые ООК могут использоваться многократно, создавая впечатление «флюктуации институтов».
Таким образом, рост сложности социальных организаций объясняется ростом культурного наследия, а поскольку формирование культурного наследия и его трансляция зависит от деятельности человека, следовательно, социальная эволюция – это принципиально управляемый процесс, в чем мы полностью согласны с Григорьевым и Субетто [94].
В дальнейшем мы постараемся развить и уточнить данную концептуальную модель социальной эволюции. Однако, уже в таком виде из нее следуют далеко идущие выводы, заставляющие пересмотреть ряд глубоко укоренившихся представлений.
Первый вывод касается характера социальной эволюции. Последняя имеет не стадиальный, не циклический и не цивилизационный (как полагают многие), а тектологический характер, в основе которого лежат процессы соединения, распада и естественного отбора. В связи с этим социальная эволюция – это не плавный процесс усложнения социальной организации, связанный с постепенным приобретением ею новых признаков, а дискретный (скачкообразный) процесс видообразования. При этом каждый новый вид может рассматриваться в качестве строительного материала (но не единственного) для создания последующих видов. Отсюда следует, в частности, ошибочность заключений типа «общины произошли из семей», «города произошли из поселений», «сложное общество выросло из простого», «рабовладельческое общество произошло от первобытного», «пост­индустриальное общество выросло из индустриального» и т.д. Тот факт, что второе хронологически следует за первым не означает, что второе является результатом развития первого.
Второй вывод дополняет первый и также касается характера социальной эволюции. Последняя имеет не дивергентный (расходящийся), а противоположный, конвергентный (сходящийся) характер, о чем правильно догадывался П. Сорокин (рис.7).

Рис.7. Противоположность дивергентного и конвергентного процессов

Если прежние эволюционисты считали, что от одного вида произошли все остальные виды, то сейчас этот тезис ставится под сомнение. Современные социологические и биологические исследования убеждают, что новые виды формируются не из одного предыдущего, они складываются из элементов (фрагментов) множества предшественников.
Конвергентный характер социальной эволюции означает, что каждый новый относительно устойчивый вид социальной организации является своего рода «тупиком эволюции» (законченным произведением), а не промежуточным видом или некоторой переходной формой. Это видно на примере семей, поселений, городов, наций, существующих как относительно самостоятельные виды социальных организаций тысячи лет.
Третий вывод касается принципиальной управляемости социальной эволюции. В самом деле, если исходить из того факта, что «строителями» (по А. Богданову) социальных организаций являются природа (первый организатор) и человек (ученик природы), а именно от их «творчества» зависит эволюционный процесс, то становится ясно, что человек может воздействовать на этот процесс в нужном для себя направлении, т.е. частично управлять процессом социальной эволюции, а значит и своей историей.
В отличие от биологической эволюции, ход социальной эволюции определяется разумностью внедряемых в жизнь социальных проектов. В зависимости от этого социальная эволюция может иметь как прогрессивный, так и регрессивный характер. При этом регресс означает возврат к старым формам социальной организации.
И наконец, четвертый вывод касается универсальности тектологической концепции. Она с успехом может применяться не только к социальной, но и биологической эволюции. Основное отличие состоит в том, что социальная эволюция обладает дополнительной возможностью, которую открывает человеческий разум, творческие способности человека. Если при биологической эволюции процесс соединения элементов в биологические комплексы происходит случайным образом, то при социальной эволюции подбор социальных комплексов осуществляется в основном при творческом участии человека, т.е. сознательным образом.