Сила мотива и эффективность деятельности

Как уже говорилось, одной из характеристик мотива является его сила. Она влияет не только на уровень активности человека, но и на успешность проявления этой активности, в частности — на эффективность деятельности

С силой мотива связана его устойчивость. Если она проявляется ситуативно, «здесь и сейчас», то говорят об упорстве, если устойчивость характеризует мотивационную установку, то говорят о настойчивости.

М. Уинтерботтом (М. R. Winterbottom, 1958) показал, что сильномотивирован­ные дети проявляют большее упорство в выполнении задания, чем слабомотивированные; у взрослых эта зависимость выражена слабее (Дж Аткинсон и Г Лит­вин [J. Atkinson, G. Litwin, I960]) или вообще отсутствует (Е Френч и Ф. Томас [Е. French, F. Thomas, 1958]). X. Хекхаузен (1986) показал, что сильномотивиро­ванные и мотивированные на успех склонны планировать свое будущее на боль­шие промежутки времени.

Исторически изучение этого вопроса началось в первой четверти XX века в свя­зи с исследованием влияния различной по силе стимуляции на уровень активности, силу эмоциональной реакции и эффективность научения. При этом под мотивацией понималось всякое стимулирующее воздействие на активность человека и живот­ных, вплоть до введения фармакологических препаратов Было выявлено, и прежде всего опытами Йеркса и Додсона (1908) по различению двух яркостей, что чрезмерная стимуляция приводит к замедлению скорости научения В эксперименте дава­лась задача, предполагавшая три уровня различения, предусматривались и три уров­ня стимуляции (мотивации): сильный, средний и слабый удары электрическим то­ком как наказание за ошибку.

Полученные при этом результаты представлены на рис 15.1. По оси абсцисс от­ложены уровни силы электрического тока, по оси ординат — число проб, необходи­мых для достижения хорошего различения; три кривые соответствуют трем уров­ням трудности задачи. Результаты эксперимента показывают, что в каждом случае имеется оптимум силы тока (мотивации), при котором научение происходит быстрее всего. Важно также, что оптимум стимуляции зависит и от трудности задачи: чем она труднее, тем оптимум ближе к пороговой величине стимула. Следователь­но, при сложной задаче нужна слабая мотивация, а при легкой — сильная.

Рис. 15.1.Схема, иллюстрирующая закон Йеркса—Додсона

Выявленные закономерности получили название закона Йеркса—Додсона, ко­торый приобрел широкую известность как за рубежом, так и среди отечественных психологов Между тем, говоря об этом законе, необходимо сделать некоторые за­мечания Начну с того, что по своей сути этот закон ничем не отличается от закона оптимума—пессимума, который сформулировал русский физиолог Н Е Введен­ский (1905) и распространял и на поведение человека Так, он писал, что одним из условии плодотворности умственного труда является соблюдение закона оптиму­ма, под который он понимал «мерность» и ритм работы. Слишком быстро идущий человек скорее утомляется, писал Н Е Введенский, но и идущий слишком медлен­но — тоже (например, когда взрослый приспосабливается к детскому шагу) Поры­вистость в работе, внезапное ее усиление оказываются неблагоприятными для про­изводительности Но это же правило справедливо и для высших видов нервно-пси­хической и умственной деятельности

Н Е Введенский понимал, и это особо следует подчеркнуть, что оптимум инди­видуален для каждого человека: «По-видимому разным людям присущ более или менее различный ритм работы С этим приходится считаться в войсках на походе когда переход длинен и труден, солдатам предоставляется идти вольным шагом, так что один может шагать чаще, другой — реже, так как маршировка в ногу и строгое подчинение общему темпу движений утомляет отдельных индивидуумов скорее Подобно тому, непривычное быстрое чтение быстро утомляет внимание слушате­ли и притом в различной степени, так что и для умственной работы следует допустить некоторый, более или менее определенный для каждого индивидуума, темп нормальной деятельности»(1952, с 866)

Как видим, закономерности, полученные на нервно-мышечном аппарате, Н Е Вве­денский переносил на деятельность человека понимая всеобщий характер открытых им закономерностей Поэтому не очень справедливо утверждение М Г Ярошевского, что проблема мотивации совершенно не интересовала Н Е Введенского Так, как мотивация понималась, а подчас понимается и сейчас (как стимуляция, как актива­ция), работы Н Е Введенского имели к ней прямое отношение Поэтому, говоря о законе Йеркса—Додсона, не следует забывать и о его законе оптимума—пессимума, несомненно, отражающем и связь силы мотива с эффективностью деятельности

Далее, закон Йеркса—Додсона (впрочем, как и закон оптимума—пессимума), если учитывать экспериментальные данные, на основании которых он сформулиро­ван, касается силы детерминации (стимуляции), силы внешних раздражителей, но не мотивации как внутреннего (психического) процесса и не силы мотива как внут­реннего побудителя И все же очевидно, что этот закон и закон оптимума—песси­мума имеют отношение и к самостимуляции, и к силе возникающих желании, а сле­довательно, и к мотивации и мотиву Как отмечает Ж Нюттен (1975), идея оптиму­ма мотивации столь же стара, как и человеческая мысль, и моралисты всегда осуждали чрезмерные страсти, из-за которых человек терял контроль над собой Поэтому психологи разных стран признавали, что интенсивная стимуляция отрицательно сказывается на нашей эффективности, на адаптации к задачам, которые не­прерывно ставит перед нами среда

В справедливости этих рассуждений сомневаться не приходится, однако пробле­ма состоит в том, что экспериментального подтверждения их очень мало Все экс­перименты сводятся к тому, чтобы создать условия, при которых человек захотел бы сделать нечто быстрее, лучше, но какова была у него при этом сила мотива (по­требности, стремления, желания) сказать нельзя, так как она не измеряема напря­мую, о ней можно судить только косвенно Мы лишь предполагаем, что при усиле­нии стимуляции (как правило, внешней, но лучше было бы — внутренней, исходя­щей от самого субъекта) увеличивается и сила мотива В этом отношении и эксперименты Йеркса—Додсона не являются доказательством того, что речь в них идет о мотивах Скорее всего, эффективность научения менялась в связи с различным уровнем тревоги, страха перед наказанием

И все же прежде всего практика подтверждает, что оптимум мотивации и силы мотива существует. Вот примеры, подтверждающие это.

В одном из исследований (Е П Ильин, В В Скробин и М И Семенов, 1967) школьникам давалось задание делать постукивающие движения кистью руки (фик­сировавшиеся на приборе), в одном случае — в быстром, но произвольном темпе, а в другом случае — как можно быстрее Оказалось, что в значительном числе случаев, при попытке постукивать максимально часто, результаты оказывались хуже, чем при выполнении движений в свободном темпе При этом, чем младше были школьники, тем чаще это наблюдалось в 12-13-летнем возрасте ухудшение было у 50-70% учащихся, а в 17-летнем — только у 29% учащихся. Аналогичные данные получены мною и в отношении дополнительного произволь­ного расслабления мышц руки. Попытки снизить тонус покоя путем расслабления мышц потряхиванием часто приводили даже у взрослых к обратному эффекту — повышению твердости мышц. У детей же, до периода полового созревания, допол­нительная произвольная стимуляция вообще не приводила к успеху, чаще всего да­вая обратный эффект.

Имеются наблюдения, что школьники, которые отвечали на экзаменах хуже обычного, — это лица со сверхсильной мотивацией, отличающиеся завышенной са­мооценкой и неадекватным уровнем притязаний. На экзаменах у них ярко проявля­ются признаки эмоциональной напряженности.

Поэтому не приходится сомневаться в справедливости слов известной пловчи­хи, олимпийской чемпионки, которая говорила, что, если ее ориентировать по мак­симуму и вообще на определенный результат, она хорошего времени не покажет. Ее надо ориентировать не на секунды, а на правильное прохождение дистанции. В связи с этим совершенно неверно поступают спортивные руководители, кото­рые перед отправкой спортсменов на Олимпийские игры или чемпионаты мира «на­качивают» их на собраниях, проводах, берут с них обязательства выиграть медали и т. п. Все это лишь закрепощает спортсменов, прежде всего — психологически. Аналогично ведут себя и некоторые учителя, ради повышения ответственности уча­щихся нагнетая страх перед контрольными или экзаменами.

Надо отметить, что измерение силы мотива, т. е., по существу — энергетической характеристики потребности, до сих пор встречает значительные трудности. По­пытки определить напряженность органической потребности у животных делались многими учеными Например, Н. Миллер (N. Miller, 1941) судил о степени жажды у животных по трем показателям: силе нажатия на рычаг, с помощью которого жи­вотное получает доступ к воде, количеству выпитой воды, концентрации хинина в воде, вызывающей прекращение питья Можно, конечно, и у человека для измере­ния силы органических потребностей использовать некоторые из этих показателей, однако это будут измерения пост-фактум. Желательно же во многих случаях знать силу потребности (и мотива) до ее удовлетворения, в частности, для того, чтобы предупредить асоциальное, а подчас и противоправное поведение человека Кроме того, мешает объективному измерению, например потребности в пище ее вкус, при­влекательность или непривлекательность (П. Янг IP Yang, 1948]). О сложности из­мерения силы социальных потребностей и говорить не приходится. В большинстве случаев исследователи вынуждены довольствоваться субъективными оценками силы потребности и мотива, выявляемыми с помощью различных опросников.

МОТИВАЦИОННЫЙ ПОТЕНЦИАЛ

РАЗЛИЧНЫХ ВИДОВ СТИМУЛЯЦИИ

Под мотивационным потенциалом понимают силу того воздействия, которое оказывает на энергетику мотива данный стимул. Проиллюстрировать эту характеристику стимулов можно отрывком из стихотворения Н. А. Некрасова «Пья­ница».

Вот эта искусительность стимула, соблазн и характеризует его мотивационный потенциал. Искушение, обусловленное силой потребности, как бы устраняет «внут­ренний фильтр», делает его доводы несущественными

Внешние стимулы могут усиливать или ослаблять силу мотива, причем чем ру­тиннее работа, тем в большей степени. И в зависимости от того, какую роль игра­ют имеющиеся у человека мотивы (социально положительную или социально от­рицательную), задача воспитания состоит в том, чтобы использовать мотиваци­онный потенциал стимулов в нужном направлении (т. е. применять их или устранять).

Сила мотива зависит от многих факторов, что показал еще Н. Ах (N. Ach, 1910) Он выявил зависимость силы мотива от степени осознанности и ясности объекта мотивации, назвав ее законом специальной детерминации воли. На силе мотива сказывается закрепленность навыка, притягательность объекта воздействия Ожидае­мый результат, идеализированный объект усиливают мотив. Под влиянием сильной мотивации событие, которое является нежелательным, кажется менее вероятным, чем оно есть на самом деле.

На силу мотива могут влиять похвала или порицание, соревнование с другими, задетое самолюбие, проблемность и загадочность стоящей перед человеком зада­чи, привлекательность объекта и т. п. Рассмотрим роль главных из этих факто­ров.

Роль похвалы, морального поощрения и порицания, наказания.Роль этих воздействий обсуждается давно и не только в научной, но и в художественной литературе. Н. Гоголь, например, считал, что слова одобрения больше активизиру­ют людей, чем слова укора, и вложил эту мысль в уста кошевого, обратившегося к Тарасу Бульбе: «Еще не большая мудрость сказать укорительное слово, но большая мудрость сказать такое слово, которое бы, не поругавшись над бедою человека обо­дрило бы его, придало бы духу ему, как шпоры придают духу коню, освеженному водопоем»'. Вопрос о влиянии поощрения и наказания изучается психологами в ос­новном в связи с проблемой обучения, где они рассматриваются как положительное и отрицательное подкрепления. Э. Торндайк (1935) выяснял влияние ободрения на повторение желательной реакции и неодобрения — на торможение нежелательной реакции и пришел к выводу, что первое действует сильнее, нежели второе Однако дальнейшие исследования этого вопроса за рубежом и у нас в стране выявили про­тиворечивость получаемых результатов¹ одни авторы утверждали, что похвала яв­ляется побудителем большей силы, чем порицание, другие же утверждали обрат­ное, третьи доказывали действенность и похвалы и порицания. Например, по дан­ным П. А. Журавлева (1970), после поощрения увеличили волевое усилие 94% учащихся, а после порицания — 81 % учащихся. Слабое порицание увеличивало во­левое усилие еще чаще (у 92% учащихся) Сильные порицания и поощрения приво­дили к ослаблению волевого усилия.

Н. Гоголь Собрание сочинений В 6-ти томах, т 2 — М , 1952 —С 94

На основании подобных данных Г. Томсон и С Канникатт (G Thomson, С. Hunnicutt, 1944) сделали заключение, что как похвала, так и порицание могут быть нера­зумно использованы учителем начальной школы, если он не будет учитывать психо­логические особенности учащихся

Так, например, при разделении детей на группы интровертных и экстравертных было выявлено, что у первых большая эффективность занятий была при похвале, а у вторых — при порицании

Сами авторы обзорной статьи не пришли к какому-то определенному выводу, но очевидно, что роль похвалы и порицания в усилении мотива зависит от многих внешних и внутренних факторов. В. В Маркелов (1972), например, установил, что и похвала и порицание оказывают стимулирующее воздействие только в том случае, если повторяются подряд не больше четырех раз. Длительно используе­мое порицание (впрочем, как и похвала) приводит к негативным последствиям как для эффективности труда, так и для развития личности. Недаром М. Горький как-то сказал, что если говорить человеку все время «свинья», так он и хрюкать нач­нет.

Как показано А. П. Журавлевым (1970), учителя в своей практической работе часто применяют порицание и очень редко используют поощрение. ,

Между тем установлено, что порицание часто отрицательно влияет на лиц со слабой нервной системой. Похвала действует на них положительно, а на лиц с силь­ной нервной системой почти не оказывает стимулирующего действия ,

Публичная похвала очень хорошо оценивается людьми, в то время как публич­ное иронизирование вызывает самое отрицательное отношение Что же касается выговора наедине, то больше половины людей реагируют на него позитивно.

Отрицательная оценка оказывает положительное (стимулирующее) влияние, если она полностью обоснована и дана тактично, с учетом ситуации и состояния человека, его индивидуальных особенностей. Характерно, что самые худшие результаты работы, по данным А. Г. Ковалева, обнаружились не у тех, кого порицали, а у тех, кого никак не оценивали. «Незамечаемые», т. е. никак не оцениваемые, люди начинали работать все хуже и хуже вследствие снижения силы мотива к выполняе­мой работе, так как считали, что она никому не нужна.

А. Г. Ковалев положительные и отрицательные оценки делит на глобальные, ког­да оценивается вся личность, и парциальные, частичные, связанные с какой-то кон­кретной деятельностью (конкретным заданием). Он считает, что глобальная оценка, как Положительная, так и отрицательная, вредна. В первом случае она внушает чувство непогрешимости, что снижает самокритичность и мобилизационный потенциал личности (требовательность к себе), а во втором случае подрывает веру чело­века в себя, что приводит и к снижению силы мотива.

При парциальной положительной оценке человек сознает, что еще не все сдела­но, что успех не дает оснований для самоуспокоения; при отрицательной же парци­альной оценке он не теряет уверенности в себе, не снижает мотивационный потен­циал, понимает, что неудачу можно преодолеть, так как он имеет для этого доста­точно возможностей.

А. Г. Ковалев отмечает, что люди предпочитают прямую оценку их деятельнос­ти, если она положительна При этом чем значительнее успехи, тем больше человек ощущает потребность в прямой публичной оценке И наоборот, при неудаче прямая оценка неприятна, а потому человек предпочитает косвенную, когда конк­ретно его не называют; в этом случае он стремится с большей активностью вести дело.

Естественно, оценка должна быть, как правило, адекватна действительным до­стижениям человека Однако в ряде случаев для стимулирования активности ста­рательного, но не очень способного или неуверенного в себе человека следует по­хвалить его и за небольшие и даже мнимые успехи Здесь можно привести слова И В Гёте, который писал, что, обращаясь с ближними так, как они того заслужи­вают, мы делаем их только хуже Обращаясь же с ними так, будто они лучше того, что представляют в действительности, мы тем самым заставляем их становиться лучше.

Существенным моментом является регулярность и своевременность оценки ре­зультатов деятельности. С этой точки зрения учет успеваемости в вузах только на основании сдачи экзаменов в зимнюю и летнюю сессии нельзя признать удачным, исходя из стимуляции учебной активности студентов. Отсутствие, как в школе, по­стоянных опросов с отметками расслабляет студентов, не делает необходимыми ре­гулярные самостоятельные занятия по учебникам и конспектам лекций.

Материальное поощрение(вознаграждение) В начале XX века роль денеж­ного вознаграждения признавалась ведущей в стимуляции работающего, в связи с чем возникла концепция «экономического человека». Другие мотиваторы, усилива­ющие трудовую деятельность, либо вообще не признавались, либо их влияние счи­талось незначительным. Была введена «побудительная» система заработной платы: величина заработка возрастала в соответствии с ростом производительности труда. Однако, если материальное вознаграждение остается на одном и том же уровне, оно снижает со временем свой мотивационный потенциал; чтобы этот стимул сохранял свою эффективность, необходим рост величины вознаграждения. Оно более эффек­тивно в том случае, когда выполняемая работа может измеряться количественно, и менее эффективно там, где результаты работы трудно выразить в точных показате­лях. Кроме того, имеет значение, как часто человек получает вознаграждение — через короткие или длинные промежутки времени; во втором случае мотивацион­ный потенциал вознаграждения снижается. Очевидно, неслучайно в царской Рос­сии рабочим заработная плата выдавалась еженедельно.

Вообще отношение к деньгам у людей разное, отсюда и стимулирующее воздей­ствие вознаграждения различно П Вернимонт и С Фитцпатрик (P. Wermmont, S. Fitzpatrick, 1972) показали, что, наряду с положительным отношением к ним (деньги как мерило удачливости и благополучия, как социально приемлемый атри­бут бытия, как консервативная коммерческая ценность), у ряда лиц наблюдается и отрицательное отношение (деньги как моральное зло, как объект презрения). По данным А.Фенэма (A Furnham, 1984), отношение к деньгам определяется полом, социальным окружением, экономическим статусом, личностными особенностями По его же данным, женщины больше, чем мужчины, подвержены фантазиям и на­вязчивым идеям о деньгах, они больше верят, что заработок должен зависеть от усилий и способностей работника. По данным М Принс (М Prince, 1993), женщи­ны выражают более сильную фрустрацию по поводу отсутствия денег и больше завидуют тем, кто их имеет. Правда, Р. Линн (R. Lyr.n, 1991) при обследовании представителей сорока трех стран было выявлено, что и у мужчин имеется тенден­ция придавать деньгам повышенную ценность (исключение составили лишь две страны).

В то же время людей, демонстрирующих фанатичное стремление зарабатывать деньги, немного (А. Фенэм, 1984; О. С. Дейнека, 1999).

Неслучайно исследования психологов уже в начале 20-х годов XX века показа­ли, что имеются более существенные побудители трудовой деятельности человека, чем заработная плата или, по крайней мере, что зарплата является не единствен­ным средством усиления мотивов трудовой деятельности человека.

В качестве стимуляции может выступать и моральное поощрение, что обстоя­тельно показано в работе А. А. Русалиновой (1974).

Соревнование как стимулирующий фактор.С давних пор соревнование широко применялось в педагогике для увеличения силы мотива учения. Еще Ян Амос Коменский в 1653 году в «Правилах поведения, собранных для юношества», рекомендовал школьникам состязаться в прилежании. А в начале XX века рядом исследований было установлено, что нахождение личности в контакте с другими пробуждает у нее дух состязательности, стимулирует ее деятельность (В. М. Бех­терев, Н Трипплет, Ф Олпорт). Даже воображаемая связь (заочный контакт) мо­жет стимулировать человека. Это явление получило название «эффект соперни­чества»

Роль соревнования в повышении силы мотива наиболее отчетливо проявляется в спорте, и неслучайно основные факты, подтверждающие это, получены при изуче­нии психологами именно данной сферы деятельности человека.

А. Ц. Пуни (1959) на примере юношей, тренировавшихся в беге на 100-метрой дистанции, показал, что очное соревнование с другим бегуном заметно улучшает время забега, но еще большее улучшение наблюдается в том случае, если одновре­менно бегут две команды. Т. Т. Джамгаров, подтвердив эту закономерность на при­мере горнолыжников, показал, что имеет значение не только то, в каких соревнова­ниях участвуют спортсмены (личных или командных), но и как эти соревнования проводятся: при одновременном спуске или заочно (при спуске друг за другом). В первом случае стимулирующий эффект был большим.

Подобные закономерности были получены в самых различных условиях, в том числе и в лабораторных, при измерениях выносливости к статическому усилию (М. Н. Ильина; 1976) или максимального темпа движений (Н. Р. Богуш, 1962). По данным Дэшиелла, рабочая активность людей была больше даже при простой ос­ведомленности, что в соседних помещениях люди выполняют ту же работу, а по данным Н Р. Богуш, — при представлении, что субъекты выступают на соревно­ваниях. Правда, при этом увеличивалась лишь скорость работы, а ее точность, ка­чество могли и снижаться.

Однако стимулирование деятельности через соревнование — дело психологи­чески тонкое, не терпящее шаблона, требующее учета многих обстоятельств. Так, дети, как правило, стимулируются при нахождении друг с другом в большей степе­ни, чем взрослые. Играет роль и значимость присутствующих людей. Особенно острое соперничество возникает между братьями, что приводит нередко не к улучшению, а к ухудшению результатов Это же происходит, если спортсмен знает, что заним наблюдает тренер сборной, чтобы решить, орать его в команду или нет. Ухудшение эффективности pa6oты может быть и в том случае, когда выполняется групповое задание, а у членов группы возникает соперничество, а не сотрудниче­ство.

Имеют значение и типологические особенности людей. Лица с сильной нервной системой больше стимулируются соревновательной обстановкой, чем лица со слабой нервной системой, особенно если это очень важные соревнования

Стимулирующая роль соперничества зависит и от знания результатов других Например, в исследовании В. Д. Шадрикова (1982), при обучении одному и тому же навыку, в одной группе (экспериментальной) каждый член группы знал только свой результат, но не знал результатов товарищей и среднегруппового. Другая группа (контрольная) получала всю информацию Было выявлено, что лучших ре­зультатов в процессе обучения достигла первая группа, имевшая ограниченную информацию. Выяснение причин этого обнаружило, что знание результатов това­рищей по группе оказывало разное влияние С одной стороны, оно вносило дух соревнования, делало работу более интересной. Ряд обучающихся, ориентируясь на среднегрупповые результаты, старались, чтобы у них результат был не ниже среднего, другие ориентиром своих достижении выбирали ближайшего к ним по результату товарища. С другой стороны, если расхождение между ближайшими результатами достигало большой величины, то отстающий снижал силу мотива, выбывал из «погони» и в дальнейшем ориентировался только за свой результат. Испытуемые с высокими результатами вели себя различно в зависимости от уров­ня их притязаний и положения в группе: у лиц с высокой самооценкой появлялось желание еще больше «оторваться» от группы, у лиц со средними притязаниями знание того, что они лучшие по результату, успокаивало и приводило к снижению силы мотива.

Таким образом, самолюбивые субъекты в большей степени стимулируются со­ревновательной ситуацией, больше «заводятся»

В исследовании В. Л. Марищука и Л К Серовой (1980) показано, что соревнова­тельные мотивы имеют коллективистскою и индивидуалистическую направлен­ность. Лица с первой направленностью хорошо выступают и в командных, и в лич­ных соревнованиях, а со второй — только в личных, причем тенденция эта довольно устойчива, хотя и может несколько изменяться пол влиянием коллектива

Влияние присутствия других людей(coaction effects). Еще В. М Бехтерев отмечал, что имеется три типа людей социально возбудимые, социально тормози­мые и социально индифферентные. В дальнейшем это было подтверждено многими исследованиями его сотрудников. Показано, например, что в присутствии других детей одни дети стимулируются, а другие — нет, и что дети стимулируются друг другом в большей степени, чем взрослые

Многие работают хуже, когда чувствуют на себе чужой взгляд. Большое значе­ние имеет степень сложности и прочность навыков: простые и прочные навыки в присутствии других людей в большинстве случаев выполняются лучше, а еще толь­ко осваиваемые и сложные по координации навыки могут выполняться хуже Имеет значение и степень интеллигентности: чем она выше, тем в большей степени возбуждается человек в присутствии других, тем больше он не хочет «ударить лицом в грязь». Высокотревожные люди скорее обнаруживают отрицательную реакцию на присутствие других (зрителей, болельщиков), чем низкотревожные, а лица с высоким уровнем притязаний на поддержку зрителей чаще всего реагируют положительно.

Все эти факты свидетельствуют о том, что существует «эффект аудитории», который оказывает на мотивы людей как стимулирующее (усиление энергии человека в присутствии других людей называется фацилитацией), так и тормозящее влияние (школьники могут стесняться отвечать на уроках, боясь насмешек товарищей, взрослые могут бояться публичных выступлений в незнакомой аудитории и т. д.).

Влияние успеха и неудачи.Значительное влияние на силу и устойчивость мотивов оказывает успешность деятельности человека. Успехи воодушевляют его, а постоянно возникающее удовлетворение от достигнутого результата приводит кудовлетворенности родом занятий, т. е. к стойкому положительному отношению к своей деятельности. Неудачи приводят к возникновению состояния фрустрации», которое может иметь два исхода в плане влияния на силу и устойчивость мотива. В одном случае неудачи, повторяющиеся неоднократно, вызывают у человека желание оставить эту деятельность, так как он полагает, что мало способен к ней. Эта интропунитивная форма фрустрации, направленная на самого себя (самообвине­ние), может привести к свертыванию целей деятельности, замещению их более про­стыми, доступными, или только к мысленному их достижению, или вообще к отказу от них.

В другом случае при экстрanyнитивной форме реагирования на неудачи у человека возникает агрессивная реакция, направленная на внешние объекты, сопровождающаяся досадой, озлобленностью, упрямством, стремлением добиться намеченного во что бы то ни стало, даже вопреки реальным возможностям. При этом неуда­ча рассматривается как случайность из-за сложившихся внешних обстоятельств, В результате мотив усиливается, но действия, предпринимаемые человеком под его влиянием, часто носят импульсивный и иррациональный характер: они продолжают осуществляться даже тогда, когда уже не целесообразны.

Однако и регулярно повторяющиеся успехи таят в себе определенную опасность: к роли успешного (преуспевающего) в каком-либо деле некоторые люди быстро при­выкают. У них вырабатывается неумеренно завышенная самооценка, появляются самоуспокоенность, пренебрежение к коллегам или соперникам. Это свидетельству­ет о появлении у таких субъектов «звездной болезни» и приводит к снижению силы мотива — зачем стараться, если и так все получается.

Чем больше выражена «звездная болезнь», переоценка своих возможностей, тем более сильным будет внутренний конфликт в случае неудачи. Именно у таких лю­дей порог фрустрации оказывается сниженным. Поэтому педагогам в воспитатель­ных целях следует иногда создавать такие условия, чтобы ученик помимо успехов испытывал и неудачи. Для этого можно давать более трудные задания, к которым он еще не готов, устраивать соревнования с более сильными соперниками, искусствен­но занижать достигнутые результаты и значимость успеха (т. е. использовать более жесткие критерии оценки) и т. д. Оценка успеха или неудачи самим человеком всегда субъективна. Она определя­ется имеющимся у человека уровнем притязаний, сравнением своего достижения с достижениями других и т. п. Поэтому то, что для одного человека является успе­хом, другим будет расценено как неудача. Так, победителем многих соревнований или конкурсов второе или третье место в каком-то состязании будет расцениваться как неудача, а для дебютанта того же состязания это означало бы громадный успех, тем более, если он на него не рассчитывал. Кроме того, важно учитывать, какой ре­зультат — количественный или качественный — является для человека важнее На­пример, спортсмен на Олимпийских играх побил мировой рекорд, но расценивает свое выступление как неудачное, потому что не стал олимпийским чемпионом, и в какой-то степени он прав: рекорды можно устанавливать на многих соревнованиях, а олимпийским чемпионом становятся, как правило, раз в жизни.

По Ф. Хоппе (1930), переживание успеха—неуспеха возникает только в тех случаях, когда человек связывает их со своим усердием, способностями, т. е при­писывает себе достигнутый результат («внутреннее приписывание»). «Приписы­вания» нет при легких и трудных заданиях или при выполнении незнакомого задания, в отношении которого еще не сформировалась субъективная шкала трудно­сти, когда успехи и неуспехи единичны, не приводят к изменению уровня притязаний и расцениваются как случайные, зависящие от ситуации или других людей («внешнее приписывание»). Отсюда, кстати, возникло и дифференциально-личностное направление в психологии — изучение локуса контроля: внешнего, если человек считает свое поведение результатом действия факторов и сил, лежа­щих за пределами его власти и контроля (судьба, счастливый случай, действия других людей и т. д.), и внутреннего, когда человек полагает, что его поведение определяется им самим.

Социально-психологический климатв коллективе, группе значительно влия­ет на отношение человека к выполняемой им работе, на силу его мотива. Освобожде­ние от неукоснительного соблюдения формальных требований администрации, воз­можность определять режим своей деятельности, обсуждение всем коллективом об­щих вопросов, дружеская атмосфера способствуют удовлетворению потребности человека в уважении со стороны других, потребности считаться значимым членом группы, принадлежать этой группе, ставшей для него референтной. Удовлетворен­ность социально-психологическим климатом в группе, коллективе значительно вли­яет и на общую удовлетворенность работой, создает устойчивость мотива к этой ра­боте.

Большое значение для усиления мотива деятельности имеет ценностно-ориентационное единство в коллективе. Так, Т. А. Пушкиной (1980) показано, что побужде­нием к учению является положительная оценка учебного процесса большинством учащихся класса. В этом случае учебная деятельность рассматривается подростком либо как одно из условий (одна из форм) общения с одноклассниками, либо как со­ревнование, отвечающее потребности в самоутверждении.

Влияние общественного внимания(моральных стимулов). Роль этого факто­ра в усилении мотива отметил в начале XX века выдающийся русский физиолог Н. Е. Введенский. Но особое значение ему стали придавать в 20-30-х годах в связи с пришедшей на смену тейлоризму теории «человеческих отношений» (Э. Мэйо). Даже минимальные проявления внимания и заботы к нуждам трудящихся (напри­мер, улучшение освещения в рабочем помещении, моральное поощрение на собра­нии и т. п.) повышает производительность труда. Но особенно повышается мотива­ция, когда человек знает, что его труд нужен обществу.

Роль общественного внимания проявляется во всех сферах деятельности чело­века. Так, известно, что школьники лучше выполняют общественные поручения, если видят, что они важны для коллектива и их деятельность находит понимание и одобрение у одноклассников. В этом случае общественная работа расценивается как поручение коллектива, а не только учителя, возникают мотивы, связанные с коллективистскими устремлениями, с сознанием своего общественного долга. По­этому В. Г. Хроменок (1967) на основании опроса учащихся пришел к выводу, что расположение класса к подростку является наиболее действенным стимулом, по­буждающим активно выполнять данное ему поручение.

Неудивительно, что выбор профессии во многих случаях определяется ее пре­стижностью: человеку важно, как к этой профессии относятся в обществе.

Особенно остро вопрос об общественном внимании стоит в публичных сферах деятельности человека: среди артистов, спортсменов, политиков. Отсутствие обще­ственного внимания (не упоминают в прессе, не показывают по телевидению и т. п.) отражается на силе и устойчивости мотива к деятельности, вызывает депрессию с ее отрицательными последствиями.

Однако чрезмерное проявление общественного внимания может иметь и нега­тивные последствия (может появиться, например, «звездная болезнь» со всеми ее отрицательными сторонами — сомнительными компаниями, вечеринками и т. п.), которые меняют направленность личности, ослабляют устремленность к творче­ским достижениям.

С другой стороны, и повышенная ответственность людей с высокой тревожностью может привести к тому, что, излишне волнуясь, желая оправдать общественное внимание, человек может снизить эффективность своей деятельности. Известны многочисленные случаи, когда спортивная команда, играющая на «своем» поле, вы­ступает хуже, чем в гостях. И причиной этого является желание не «ударить в грязь лицом» перед своими болельщиками.

Общественное внимание к деятелям культуры и спорта нередко связано не только с восхвалением, но и с критикой, порой субъективной и несправедливой. Про­фессиональный разбор их деятельности приобретает часто характер общественного критического обсуждения. Естественно, не все люди обладают иммунитетом к этому. Для некоторых такая критика может явиться толчком к развитию состояния фрустрации, к конфликту с окружением; человек начинает стремиться к одиноче­ству, к изоляции от общества, и в ряде случаев покидает Родину или же прекращает свою деятельность.

Привлекательность объекта потребности.Сила потребности и энергетика мотива определяются привлекательностью объекта, вызывающего потребность. Привлекательность же часто связана с таинственностью объекта или с запретом его использования. Запрет что-то открыть, посмотреть, попробовать приводит часто к обратному результату вследствие возникающего у человека любопытства, появлению значимости запрещаемого. Во многих сказках и легендах отражена идея сла­дости запретного. Можно вспомнить древнегреческий миф о ящике, полученном Пандорой от Зевса с категорическим запретам открывать eгo, и к чему привело возросшее из-за запрета любопытство Пандоры

Также и маленьких детей, в слvчае их отказа что-либо сделать, легче угово