Взаимодействие чувства и мысли: аффективно-когнитивные структуры

Когда эмоция возникает как отклик на конкретный ментальный образ, будь то символ, понятие или мысль, можно говорить о возникновении связи между чувством и мыслью, или об аффективно-когнитивной структуре. У взрослого человека эмоции очень часто связаны с ментальными образами, и потому мне представляется необходимым акцентировать внимание на этом тезисе: регулярное возникновение определенной эмоции в ответ на определенный образ в конце концов приводит к формированию аффективно-когнитивной структуры. Сразу же замечу — при всей важности когнитивной составляющей этого союза, при всей ее кажущейся приоритетности по сравнению с аффективным компонентом, именно вторая составляющая, то есть эмоция, обеспечивает мотивационный заряд структуры.

Аффективно-когнитивные структуры могут представлять собой комбинацию драйва и когнитивного процесса или комбинацию драйва, эмоции и когнитивного процесса. Как видите, понятие аффективно-когнитивной структуры не сводится к простой сумме аффективного и когнитивного компонентов, но мы должны разобраться в нем для того, чтобы в дальнейшем понять еще более непростое явление, такое как человеческая мотивация. Бывают ситуации, когда представляется несложным вычленить из поведения человека отдельные мотивационные составляющие и понять, какую роль играет в нем тот или иной драйв, эмоция и/или мысленный образ. Например, чувство уныния, печаль могут потребовать от человека компенсации и подтолкнуть его к мысли, что он должен каким-то образом утешить себя. В отдельных случаях нарушения поведения, связанные с питанием, бывают обусловлены именно таким механизмом. Если в критический эмоциональный момент человек испытывает хотя бы малейшее чувство голода, он может обмануться и внушить себе, что пища избавит его от дискомфорта, — ив результате эмоция и мысленный образ, подкрепленные физиологическим драйвом, подтолкнут прежде умеренного в питании человека к обжорству.

Аффективно-когнитивная структура может быть элементарной, как, например, у младенца, который радуется при виде матери. Но она может быть и крайне изощренной, подобно только что описанному комплексу обжорства. Аффективно-когнитивная структура может проявляться как ценность, цель или идеал, а комплекс таких структур может стать основой мировоззрения или идеологии. Но какие бы формы ни принимала аффективно-когнитивная структура, она всегда играет чрезвычайно важную роль в человеческом поведении. Нелишне будет повториться: мотивацион-ная сила аффективно-когнитивной структуры кроется в ее аффективной составляющей, в драйве, в эмоции или в комбинации того и другого.

Для того чтобы наглядно проиллюстрировать, как эмоции влияют на сознание и поведение, приведем случай из жизни одного юноши-футболиста.

Чарли был талантливым спортсменом, прекрасно учился, и казалось, что все складывается как нельзя лучше. Но однажды время для него словно остановилось. На очередной игре он получил травму колена, и ему пришлось прекратить тренировки, чтобы пройти курс лечения и реабилитации.

Спустя пять недель, когда меня уже выписывали из больницы, мой лечащий врач предупредил меня, что я могу продолжить занятия футболом, но если вновь поврежу колено, с футбольной карьерой мне придется расстаться, как и вообще со спортом.

Слова врача потрясли юношу. У Чарли вытянулось лицо, он почувствовал слабость и оцепенение. Некоторое время он не мог сдвинуться с места, он стоял, стиснув зубы и стараясь подавить слезы.

Я вышел от врача и прямиком направился домой. Мне хотелось одного — поскорее оказаться в своей комнате. Мне нужно было сообразить, что же делать дальше. Я отдавал себе отчет в том, что это решение должно определить всю мою последующую жизнь, и в то же время я понимал, что это именно моя жизнь, а значит, я должен сам принять решение.

Чарли был отважным парнем и не раз доказывал это на футбольном поле. Но похоже было, что сейчас, когда ему предстояло принять важное решение, это качество никак не могло помочь ему. Ведь если он решит продолжать занятия футболом, обязательно найдутся люди, которые назовут его глупцом, а если решит оставить футбол, то его сочтут трусом или скажут, что он пренебрег интересами своей команды.

Я думал об этом целый день и в конце концов пришел к выводу, что должен оставить занятия футболом. Я знал, что принял разумное решение, но все же в тот момент не мог сдержать слез. Только тогда я понял, чем был для меня футбол. Я привык получать удовольствие от игры, я привык побеждать и получать награды, я воспринимал это как должное. Но больше всего меня огорчало, что я уже не смогу испытать чувства полного единения с ребятами из нашей команды, которое возникало во время игры. Я представил себе, как, одинокий, брожу по городу, не решаясь приблизиться даже к ограде футбольного поля, а потом и этот образ угас, я уже не мог ни о чем думать. Я как будто потерял интерес к жизни, она представлялась мне серой и унылой.

Первым о моем решении должен был узнать отец. Я не мог себе представить, как расскажу ему об этом. Он был моим самым преданным болельщиком, всегда любил похвастаться перед друзьями моими футбольными успехами! Я ждал, когда он придет с работы, и минуты тянулись как часы, мне казалось, что прошла целая вечность. Все вокруг словно остановилось, только слезы бежали по моему лицу.

Потрясение, пережитое Чарли, показало ему, что эмоции могут перевернуть жизнь — не только его отдельно взятую жизнь, но жизнь любого человека.

Вы можете не согласиться со мной. Вы можете сказать, что все дело в рассудке, что человек должен понять, что ему нужно, наметить цель, определить вехи и упорно двигаться к своей будущности. Но и цель, и будущность — лишь пара выспренних слов, если они не одухотворены чувством, если за ними не стоят эмоции. Если у вас есть цель, но вы равнодушны к ней, то будете ли вы добиваться ее осуществления?

А может быть, вы согласны со мной в оценке значимости эмоций, но считаете, что прав был и Фрейд, когда утверждал, что всякую человеческую мысль, всякий поступок можно объяснить стремлением к сексуальному наслаждению или агрессии. Но можно ли в этих терминах рассказать о том, что мы ощущаем, когда слушаем музыку Моцарта, поэзию Уильяма Батлера Йейтса, трагедии Шекспира или пение Билли Холли-дея? Можно ли объяснить этими мотивами бесстрашие героев, бросающихся на выручку жертв авиакатастрофы в ледяную воду Потомака, отвагу и доблесть, свойственные лучшим представителям человечества? Фрейд полагал, что людьми движут сексуальное влечение и агрессивные побуждения, что именно они определяют человеческое поведение; но ведь и сексуальное влечение, и агрессия в свою очередь подчинены нашим эмоциям — вы чувствуете себя более мужественным, когда женщина нравится вам и не лишена приятности, вы ожесточаетесь, когда разгневаны.

Эмоциональная привязанность может быть сильнее сексуального побуждения, голода и жажды, и наоборот, эти простейшие драйвы, подкрепленные эмоцией, могут стать нестерпимыми. Так и человек, дарующий вам радость или разделяющий ваше горе, куда как более ценен для вас, чем тот, который никогда не пробуждал у вас никаких чувств.

Любовь, самоуважение, гордость, честь, мужество, симпатия, привязанность, совесть — все эти общечеловеческие ценности основаны на эмоциях. Если бы мы относились к ним равнодушно, они не были бы ценностями, ибо, для того чтобы ценить что-то, нужно относиться к этому эмоционально — любить, радоваться, интересоваться или гордиться. Каждый из нас приходит в этот мир, уже умея чувствовать, хотя до поры до времени не умеет говорить, не может ходить. От способности ощущать, чувствовать и выражать свои чувства с предельной ясностью и настойчивостью напрямую зависит наша жизнеспособность. И мы знаем, что в течение первого года жизни младенец, еще не имеющий возможности выразить свои потребности и чувства словами, выражает их мимикой, интонацией и определенными движениями, которые хорошо понятны человеку, заботящемуся о нем (см. рис. 1-1).