Расхождение между настоящим и будущим состояниями

Если бы можно было зафиксировать опыт переживания настоящего и будущего состояний, мы могли бы получить расхождение («разницу в уровне») между началом и концом градиента ожидания. Предпринимались экспериментальные попытки варьировать это расхождение, вводя побудительные стимулы в форме временных целей или потенциальной угрозы (изменяя тем самым будущее состояние). Также есть возможность изменения настоящего состояния, превращения его в неудовлетворительное или небезопасное. В конечном счете можно сделать и то и другое, превращая оба состояния - настоящее и будущее - в личностно-значимые (эго-вовлеченные). Возможности бесчисленны. Книга была бы переполнена, вздумай я перечислять все предпринимавшиеся попытки побуждения мотивации (например, с помощью личностной вовлеченности). Так, на примере сочинения историй мы вновь и вновь видим, что связанное с достижением содержание начинает встречаться чаще, стоит только расхождению, упоминавшемуся выше (между настоящим и будущим состоянием), увеличиться вследствие инструкции или условиям, в которых проходит тестирование (см.: McClelland et. al., 1953; French, 1955b; Haber & Alpert, 1958; Hayashi & Habu, 1962b, и многие другие; редкими исключениями являются работы Vogel et al., 1958; Peak, 1960). Тема успеха в историях ТАТ резко уменьшается, а тема поражения заметно увеличивается после провоцирующего поражение теста достижений (Meyer et al., 1965).

После применения подобных грубых методов исследования получается большой разброс результатов. Мартир (Martire, 1956), например, обнаружил, что испытуемые, у которых расхождение между ориентированными на достижение реальным «Я» и идеальным «Я» велико даже в ненапряженных условиях, демонстрируют такой уровень относящихся к достижениям придуманных историй, который остальные испытуемые показывают только под воздействием сильных побуждающих условий (см.: Coopersmith, 1959; Reimanis, 1964). Scott (1956) обнаружил группу испытуемых, продуцирующих больше фантазий о достижении в расслабленном состоянии, чем под воздействием сильных побудительных факторов (побуждение состояло в объявлении об исключении части испытуемых из списка участников переполненного курса на основании результатов данного теста).

Подобные различия во внесении ориентированных на достижение тем в фантазии на стимулы ТАТ будут объяснены ниже, с учетом не только настоящего и будущего состояний бытия в том виде, который экспериментатор пытается определить их для испытуемых, но в каком и нормативные мотивационные состояния, которые определяют значения конкретных экспериментальных различий в процедуре. Так, экспериментальная группа испытуемых Мартира была высокомотивирована, а для подобной группы сильное мотивационное побуждение вызывается даже слабым расхождением между тем, что есть, и тем, что должно быть. Экспериментальная группа Скотта была ориентирована на неудачу; серьезное расхождение (перспектива угрожающего будущего состояния) заставило их избегать связанных с достижением тем в своих фантазиях. Величина расхождения в градиенте ожиданий может быть определена с большей точностью, если принять во внимание нормативный мотивационный уровень как рамки соотнесения для определения изменяющихся состояний. Он относительно легко может быть установлен при помощи метода ТАТ. Поскольку ТАТ дает выражение того, что должно быть, его можно рассматривать как грубую приблизительную оценку ожидаемого будущего состояния; таким образом, для определения расхождения необходимо знать, как испытуемый оценивает настоящее состояние (опять же в качестве упрощенного аналога данной оценки за неимением лучшего метода); для этого можно использовать определение объективно существующей ситуации (см.: Heckhausen, 1963a; см. сноску на с. 623).

Мы не собираемся дальше рассматривать данную проблему с методологической точки зрения. До настоящего момента попыток анализировать ее с позиции внедрения конструкта «расхождения градиента ожидания» не предпринималось. Несмотря на это, очевидно, что относящаяся к достижению апперцепция, или валентность ситуации, зависит не только от нормативной мотивации, но и от расхождения между настоящим и будущим его состояниями. Если расхождения нет или оно недостаточно выражено (особенно в сравнении с другими рамками соотнесения), даже самая сильная потенциальная мотивация не может быть актуализирована. Побудительная мотивация не имеет места.

Это было продемонстрировано в серии экспериментальных исследований. В экспериментах на пороги восприятия с применением тахистоскопа высокомотивированные испытуемые различали связанные с достижением слова раньше, чем низкомотивированные, только в том случае, когда задание было изначально связано с достижением (Moulton, Raphelson, Kristofferson & Atkinson, 1958). В игре на случайность высокомотивированные испытуемые не реагируют ориентированным на достижения образом: они предпочитают уменьшить возможный риск до минимума в отличие от предпочтения среднего риска, как в ситуациях тестов достижения (Littig, 1959, 1963b; Hancock & Teevan, 1964; Raynor & Smith, 1965). Связь между мотивацией достижения и деятельностью также изменяется под воздействием «характера требования» или валентности ситуации. Корреляция уменьшается, когда побуждение теряет характер чистого достижения, например с привлечением материального вознаграждения, и появляется готовность уступить желаниям экспериментатора. Аткинсон и Рейтман (Atkinson & Reitman, 1965) наблюдали подобные феномены, учитывая как количество, так и качество решенных арифметических задач (Duker, 1949). Аткинсон (Atkinson, 1958a) нашел соответствие между мотивацией достижения и достижениями в области арифметики, только когда испытуемым платили небольшое вознаграждение ($1,25); с его увеличением ($2,50) это соответствие падало.

Если экспериментатор призывал испытуемых к кооперации их действий, деятельность коррелировала уже не с мотивацией достижения, а с потребностью в аффилиации, как установили Аткинсон и Рафельсон (Atkinson и Raphelson, 1956) в заданиях на скорость сенсомоторной реакции, а Френч (French, 1955b) - в заданиях на кодирование. Рейтман (Reitman, 1960), однако, потерпел неудачу в верификации этих данных. Соглашаясь с вышеуказанными авторами, Фогель с коллегами (Vogel et al., 1959) показали, что самая высокая мотивационная активность возникает при совпадении содержания ситуационных побудителей с доминирующей потенциальной мотивацией (в данном случае измерявшейся при помощи опросника с выделением крайних групп, без использования метода ТАТ). Высокомотивированные испытуемые не воспринимали ситуацию как менее ориентированную на достижение, когда они работали на группу в большей мере, чем на себя (French, 1958b). Потребность в аффилиации, с другой стороны, коррелирует с деятельностью только в том случае, когда присутствует работа на группу. Однако, если стимуляция деятельности не связана с мотивом достижения, как в случае с дополнительными «отгулами» в офицерской школе, корреляция между мотивацией достижения и деятельностью исчезает (French, 1955b).

Относящиеся к достижениям побудительные стимулы не оказывают (или оказывают слабое) влияние на девушек-студенток, если только они не коррелируют с предпочитаемой ценностной ориентацией (интеллектуальная роль или женская роль) (French & Lesser, 1964; см. также гл. 2). Мотив любопытства также может нивелировать влияние мотивации достижения. После проведения сложного экспериментального исследования Карон (Сагоп, 1963) обнаружил, что мотивированные на успех испытуемые (согласно комбинированным показателям n Ach и TAQ) воспринимают сложный текст лучше, чем те, кто ориентирован на неудачу, хотя и обладают таким же уровнем интеллекта. Это различие исчезает, если испытуемым дается текст и одновременно с ним они получают касающиеся их психологические данные, в которых можно разобраться лучше, если воспользоваться искомым текстом.

Напротив, побуждение может быть настолько сильным, что различия в потенциальной мотивации, очевидно, перекрываются и сглаживаются под давлением ситуации. Требуемое от испытуемого максимальное усилие в устном счете (с индивидуально подобранной скоростью) сводит на нет все различия в индивидуальной мотивации и вызывает исчезновение корреляции между успешностью арифметических действий и мотивацией достижения (Wendt, 1955; Mucher & Heckhausen, 1962; см.: Heckhausen, 1963b, с. 229). McKeachie (1961) обнаружил связь между академической успеваемостью и мотивацией достижения (n Ach) только по тем предметам, где студенты не находились под сильным давлением, то есть где стиль преподавания не был чрезмерно ориентирован на достижение. Бирней (Birney, 1958b) выявил, что связь между мотивацией достижения и эффективностью деятельности в области арифметики и задачах на кодирование исчезает, если эксперимент проводится признанным светилом факультета, а не студентом-старшекурсником.

В то время как в цитируемых выше работах исследовались только крайние степени проявления побудительных мотивов, или слишком слабые, или очень сильные, следует также упомянуть работы, где анализировались величины побуждения, лежащие между этими двумя полюсами и достаточные для побуждения заметного взаимодействия с потенциальной мотивацией достижения. Высокомотивированные испытуемые (n Ach) более уверены в себе по сравнению с испытуемыми, обладающими более низкой мотивацией, при постановке целей первичного уровня в решении нового типа заданий, относительно которого они не обладают знаниями о своих способностях (Pottarst, 1955; Kausler & Trapp, 1958) или при оценке вероятного успеха в задачах средней сложности (Feather, 1965a). Даже узнав пределы своих возможностей, высокомотивированные испытуемые оценивают будущие перспективы более радужно и в постановке целей, и относительно готовности рисковать (Atkinson et al., 1960; Brody, 1963; см. гл. 8), но не в отношении оценок вероятности их успеха (Feather, 1965а). Они наиболее мотивированы в ситуациях средней вероятности успеха, если судить по относительно высокой оценке вероятности успеха в решении нового задания, представленного как скорее средней трудности, чем легкого, с первой попытки (Feather, 1965a; аналогичный результат получен на мотивированных на успех испытуемых); или если судить по достижениям, зафиксированным при решении арифметических задач (Atkinson, 1958a).[10]

Объявление теста на интеллект приводит к ожиданию успеха у мотивированных на успех испытуемых (НУ-БН из МД) и ожиданию неудачи у мотивированных на неуспех (Ertel, 1964). Высокомотивированные испытуемые (п Ach) прилагают больше усилий при решении сложных заданий на устный счет, как выявил Вендт (Wendt, 1955), применяя метод крайних значений для получения показателя центральной активации. Простые задачи на сложение, однако, стимулировали на более настойчивые и усиливающиеся попытки решения только мотивированных на неудачу испытуемых (Heckhausen, 1963); это, возможно, объясняется тем, что задачи были слишком простыми, чтобы представлять собой угрозу неудачи. Простые задачи на восприятие вызывают аналогичные побудительные мотивы. Они разрешаются быстрее испытуемыми с низкой мотивацией, чем высокомотивированными (Vogel et al., 1959). Более того, высокомотивированные испытуемые обладают более низким порогом узнавания относящихся к успеху слов, чем слов, связанных с неудачей (McClelland & Liberman, 1949); оба вида порогов ниже у испытуемых с более высокой n Ach, чем у мотивированных на неудачу (Moulton et al., 1958).

И в конце следует обратить внимание на исследования, учитывающие не только потенциальную мотивацию, но также и ситуационные побудительные условия. Используя коэффициент сохранения Зейгарник, Аткинсон (Atkinson, 1953) показал, что испытуемые с низкой мотивацией - а также, скорее всего, с доминирующей мотивацией избегания неудач (на основании последующего анализа Moulton, 1958) - вырабатывают возрастающую с увеличением значимости задания установку избегания и защиты. Исследование степени, в которой тестовые условия (спокойные, нейтральные, личностно-значимые) указывают на то, что неоконченное задание означает поражение, показало, что испытуемые с низкой мотивацией (n Ach, мотивированные на неудачу) успешно вспоминают меньше неоконченных заданий, в то время как высокомотивированные - больше неоконченных задач. Согласно Рафельсону и Моултону (Raphelson & Moulton, 1958), испытуемые, боящиеся неудачи, не начинают работать с заданиями, если они не обладают информацией об угрозе неуспеха при их решении. Задания в условиях дефицита времени, очевидно, воспринимаются как более тяжелые мотивированными на неудачу испытуемыми (Bartmann, 1963); в любом случае они работают более торопливо, чем ориентированные на успех, а эффективность деятельности снижается, если сравнивать с их же результатами в условиях неограниченного времени. Сравнивая результаты решения сенсомоторных задач в условиях нейтральных (несоревновательных) и в ситуации соревнования, Райан и Лаки (Ryan & Lakie, 1955) показали, что мотивированные на успех испытуемые (высокие значения FTI и низкие MAS) продемонстрировали значимо большие результаты в ситуации соревнования, чем ориентированные на неудачу; последние продемонстрировали преимущество в ситуации несоревновательных условий.

Доуван (Douvan, 1956) показал, что влияние денежного вознаграждения на активацию мотивации зависит от принадлежности испытуемых к тому или иному социальному классу (см. также: Cameron & Storm, 1965). Денежное вознаграждение увеличивает связанную с достижениями валентность задания у взрослых, принадлежащих к классу рабочих, но не имеет никакого влияния на подростков среднего класса (равно как и на тех, кто, несмотря на свое происхождение из низших социальных слоев, предпочитает считать себя представителем среднего класса, см.: Zazzo, 1963; Katz, 1964). Таким образом, получается, что для субкультуры среднего класса чистая перспектива успеха или неудачи обладает достаточной побудительной валентностью для активации мотивации достижения. Оценочная диспозиция для представителей данного класса, так сказать, более «интернализована» и генерализована, что было подтверждено Хоффманом и его коллегами (Hoffman et al., 1958).

Приведенные работы касались восприятия связанных с достижением ситуаций до начала целенаправленной деятельности. Разумеется, в процессе деятельности происходят изменения в изначальном восприятии ситуации. Обратная связь в процессе деятельности обладает разнообразным усиливающим действием по отношению к изначальным «необходимым требованиям» к разрешению задачи (см.: French, 1958b; см. гл. 9).