Перемены и стабильность

Н

ужны ли перемены ради перемен? Казалось бы, ответ очевиден — «нет», но есть немало веских причин сказать «иногда». Например, в сферах вроде искусства или мира моды, где перемены означают жизнь. Без перемен мы утонули бы в серости, одинаковости вещей. Перемены возбуждают и стимулируют. Позволяют открываться новым направлениям развития.

Мы успокаиваем себя, придерживаясь рамок игры, которые сами создали. Классический пример тому — система образования, которая установила сама для себя определенные критерии (обычно весьма далекие от нужд общества) и вполне удовлетворяется их использованием.

Нет никаких причин полагать, что, делая что-либо, мы делаем это наилучшим образом. Та конкретная последовательность действий, которая определяет существующий метод делания чего-либо, необязательно является оптимальной. Однако, сделав усилие над собой, мы очень часто обнаруживаем новые пути — более простые, более эффективные и менее дорогостоящие.

Поэтому есть причины стремиться к переменам, даже когда насущной необходимости в них нет. Но что, если она есть, и очень сильная?

Мир вокруг нас меняется. Эти перемены ускоряются прорывами в развитии науки и техники. Населе

ние растет. Меняются ценности. Развиваются нации, причем все быстрее. Происходит загрязнение окружающей среды. Растет продолжительность жизни.

Можно притвориться, что перемен никаких нет, или что они нас не касаются, или что мы можем изолироваться от них. Можно мечтать о «возвращении к основам», о воссоздании «старых добрых времен».

Можно сопротивляться переменам любой ценой.

Можно выжидать, пока давление перемен не станет невыносимым, и только тогда дать им дорогу.

Можно надеяться, что постепенно растущее давление перемен так же постепенно трансформирует существующие идеи и ценности, так что нужда в резкой или сознательной ломке не возникнет.

Нам трудно иметь дело с меняющейся средой, потому что традиционная западная система мышления (сократовский метод) разрабатывалась «Бандой Трех» не для перемен. Она разрабатывалась для стабильного общества, где не было и намека на те стремительные изменения, которые мы переживаем последние сто лет. Просто нелепо было бы рассчитывать, чтобы три умнейших древнегреческих философа смогли разработать систему мышления, способную справиться со стремительными переменами, происходящими вокруг нас сегодня.

Если наша система мышления не предназначена для осуществления перемен, нечего удивляться тому, что мы не питаем большого доверия к переменам.

Традиционная система мышления не только плохо справляется с переменами, в условиях перемен она

может даже представлять опасность своей негибкостью. Сократ искал «истинные определения». Платон был озабочен «абсолютными, неизменными идеальными формами».

В обществе есть фундаментальные концепции, которые действительно могут оставаться неизменными. К их числу можно отнести деньги, экономику, занятость, работу, образование, демократию, правосудие, здравоохранение и т. д. Мы привыкли смотреть на эти концепции как на неизменные абсолюты. Наше конструктивное мышление по-прежнему работает с существующими концепциями, вместо того чтобы изобретать новые. Мы продолжаем надеяться, что давление эволюции поможет нам найти лучшие способы реализации этих традиционных концепций. Мы даже помыслить не можем, что такие фундаментальные концепции могут сами нуждаться в изменении.

Для перемен нужны «возможность» и «творчество». Как может служить переменам система суждений/ячеек? Достаточно ли сидеть и надеяться, что идеи возникнут сами собой и предстанут перед нами, чтобы мы их оценили? Даже если они возникнут и предстанут, много ли смысла в том, что мы будем оценивать их с позиции «старых» ячеек?

Хорошее — враг лучшего. Адекватность — враг совершенствования. Поскольку наши традиционные концепции (включая нашу систему мышления) более или менее адекватны, мы не видим большой нужды менять их. В лучшем случае мы соглашаемся на перемены незаметные, «плавные», чтобы в процессе изменения вещей не было резких поворотов.

Если перемены необходимы, мы предпочитаем метод небольших модификаций, поскольку он сопряжен с меньшим риском, нежели радикальная пере-

10 іак 3294

стройка. Однако в некоторых областях, таких как экономика и, возможно, демократия, именно такая радикальная перестройка может стать необходимой. Защищать существующие идеи — занятие достойное, но никак не служащее делу перемен. Пусть другие стремятся к переменам, а мы будем им возражать. Из такого диалектического столкновения какие-то скромные перемены, в принципе, могут родиться, но родятся ли? А если и родятся, то могут быть слишком вялыми и неадекватными. В самоорганизующихся системах внесения небольших поправок обычно недостаточно. Если перебирать одни и те же элементы, множество возможных результатов остается прежним. Наступает время, когда нужно переосмыслить сами элементы.

Фундаментальным недостатком нашей традиционной системы мышления является вера в то, что эволюция способна приносить новые идеи и что система суждений создает ядовитую среду, в которой способны выжить лишь самые лучшие идеи. Если бы мы шли таким путем в науке и технике, большого прогресса мы никогда не добились бы. У нас до сих пор ходили бы усовершенствованные колесные пароходы. От колес к винту на пароходах мы перешли только благодаря устроенному испытанию — кто кого перетянет. К ужасу Адмиралтейства, победу одержал винтовой пароход. Но как устроить подобные наглядные испытания для концепций в других сферах? И откуда брать новые идеи для таких испытаний?

Мы можем творчески мыслить о том, чего мы хотим достичь. Мы можем творчески мыслить о том, как иначе достичь традиционной цели. Мы можем создавать новые ценности или разрабатывать новые способы реализации существующих. Во многих областях мы имеем возможность отличить удачные идеи от бесперспективных, глядя на то, достигают ли они тех целей, которые мы перед собой ставим. Поэтому нет никаких причин полагать, что мы не можем по достоинству оценить любую новую концепцию, только делать это нужно не сравнивая ее со старыми, а с той точки зрения, какую пользу она принесет.

Стоит ли воздерживаться от покупки нового сорта вина, если нельзя заранее сказать, будет ли оно лучше тех, что вы уже пробовали? Риск есть, но есть и награда.

Если наша система мышления не предназначена для осуществления перемен, нечего удивляться тому, что мы не питаем к ним большого доверия. Развивая навыки параллельного мышления, творчества и конструирования, мы можем обрести больше сил и уверенности в себе по отношению к переменам. Но насколько мы стараемся развивать в себе эти навыки? Очень мало стараемся, потому что продолжаем верить, что информации, анализа и суждений достаточно.

Фундаментальным недостатком нашей традиционной системы мышления является вера в то, что эволюция способна приносить новые идеи и что система суждений создает ядовитую среду, в которой способны выжить лишь самые лучшие идеи.

Золото стабильно и неизменно, но его практическое использование ограничено. Абсолютная истина стабильна и неизменна, но ее применение на практике ограничено вынесением суждений и процессом конструирования.

Картошка становится едой только тогда, когда научишься ее готовить. Вы можете судить о вкусе приготовленного блюда, но не ждите, что ваши суждения научат вас готовить.

Замкнутый круг. Чем слабее мы в конструировании лучших концепций, тем важнее умение оценивать эти концепции путем суждений. Но чем большее значение мы придаем суждениям, тем меньше сил мы прилагаем к развитию навыков конструирования лучших концепций. Если вы не обеспечиваете своих детей моделями поведения, тогда для контроля над их поведением необходима дисциплина, которая сама по себе является плохой поведенческой моделью.

Вот почему мы должны перестать верить, что критического мышления достаточно для того, чтобы совладать с необходимыми переменами. Защита существующих идей только кажется адекватным способом укрощения потребности в переменах.