Нечеткость природы лингвистических объектов 5 страница

2. В интенсионал десигната этого знака всегда закладывается признак (се-ма) предметности. Он является настолько важной семиотической характери-стикой предметных ЯЗ, что в большинстве языков он получает явное выра-жение: либо в виде сопутствующих предметному лексическому знаку грам-матических знаков типа суффиксов (рус. белый  белизна, ходить  ходьба) или артиклей (англ. white ‘белый’  the white ‘белизна, белый цвет’, либо пу-тем изменения означающего знака (нем. sein ‘быть’  Sein ‘бытие’).

Признаковые (предикативные) знаки подразделяются на п е р в и ч н о -

п р и з н а к о в ы е и в т о р и ч н о - п р и з н а к о в ы е знаки.

Первично-признаковые знаки включают с о б с т в е н н о-п р и з н а-

к о в ы е ЯЗ, которые реализуются обычно в виде прилагательных, при-частий и других адъективальных ЛЕ (например, белая береза, белеющая береза, береза белого цвета), и п р о ц е с с н о-п р и з н а к о в ы е знаки, которые обычно представлены глаголами (например, береза качается, береза белеет).

Вторично-признаковые ЯЗ выражают признак признака, они предста-влены обычно наречиями или адвербиальными словосочетаниями (например, вдали смутно белеет береза, белеющая вдали береза).

Десигнат каждой разновидности признаковых знаков характеризуется подобно денотату предметных ЯЗ собственной семой. Эти семы выражаются эксплицитно с помощью деривационных и грамматических знаков типа словообразовательного суффикса, флексии или агглютинативного аффикса (берез-оньк-а, бел-е-ющ-ая). Одновременно для этих целей может быть использован порядок слов (ср. словосочетания слепой ученый, ученый слепой , в которой первая позиция указывает на признаковый, а вторая - на предметный характер знака). В означающих собственно- и вторично-признаковых знаков в отличие от предметных ЯЗ не заложено противопоставление общего (понятийного) и единичного значений (ср. певчий, поющий, громко и т.д.). Поэтому указанные знаки не подвержены процессу актуализации, что значительно облегчает их машинное моделирование. Что же касается процессно-признаковых ЯЗ, в частности глаголов, выступающих в качестве организующего центра предложения, то в их означаемом обычно заложено несколько сильных валентностей, с помощью которых осуществляется построение данного предложения. Эти валентности должны быть обязательно отражены в компьютерных моделях указанных знаков.

2.4.2. Cинтагматическая классификация ЛЗ. Исходя из синтагматического критерия, определяющего степень сложности ЯЗ, выде-ляются знаки ц е л ь н о о ф о р м л е н н ы е (простые), включающие не более одного лексического знака, и с л о ж н ы е, ЯЗ, состоящие из двух и более лексических знаков. В свою очередь, цельнооформленные ЯЗ делятся на э л е м е н т а р н ы е и с о с т а в н ы е знаки.

К элементарным ЯЗ относятся такие знаки, расчленение означающих которых на более мелкие фрагменты приводит либо к полному разрушению означаемого, а с ним и всего знака (ср. кенгуру > кенг и уру) или к возникновению новых знаков, никак не связанных по значению или по функции с расчлененным знаком,  ср.:

Вблизи дома, где живет Слонимский, есть обувной магазин под названием "Антилопа". Маленький сосед доверительно взял Слонимского за палец и спросил:

- Пан Антоний, я знаю, что такое "анти", но я не знаю, что такое "лопа". Может быть, вы объясните мне? (Паустовский К. Собр. соч.: В 8 т. М.: Худ. литература, 1970. Том 8: Литературные портреты. Очерки. Заметки, с. 403).

В русском языке, как и в других флективных языках, примерами элементарных ЯЗ являются служебные слова (и, с, через и т.д.), а также не образующие самостоятельных словоформ лексические и грамматические морфемы (вы-, жд-, -ать). Все эти лингвистические единицы являются синтагматически зависимыми (неавтономными) знаками. Что касается знаменательных слов, то они благодаря особой организации словоформы во флективных языках являются чаще всего составными знаками.

В языках, использующих корневую и агглютинирующую технику, знаменательные слова могут выступать в качестве элементарных знаков. Рассмотрим, например, английскую основу end , значение которой отражает самое общее понятие окончания чего-то без уточнения того, идет ли речь о действии (‘заканчивать’), о признаке, которым характеризуется какой-то реальный предмет (‘конечный’, ‘оконечный’) или o самом предмете (‘конец, край, обломок’ и т.п.). Аналогичными свойствами обладают турецкая словоформа-корень son ‘конец, последний’ и китайские корни [liáo] ‘закончить, завершить’ (одновременно этот корень является служебной частицей, указывающей на результат действия) и [wán] ‘закончить, конец'.

Однако количество знаменательных слов, имеющих вид элементарных знаков в изолирующих и агглютинирующих языках, не говоря уже о языках флективного строя, сравнительно невелико. Наблюдения над лексикой ан-глийского, французского, китайского, турецкого и других языков показы-вают, что многие пока еще цельнооформленные словесные знаки теряют из-за непомерного расширения своего семантического поля функционально-смысловую автономность и употребляются в текстах, а также даются в слова-рях только в комбинации с лексическими или лексико-грамматическими ак-туализаторами. Например, в английских текстах и соответственно словарях по вычислительной технике такие именные словоформы, как англ. end в по-давляющем числе случаев даются в сопровождении разного типа актуали-заторов  англ. end cell ‘оконечный элемент’, abnormal end of task = abend ‘аварийное прекращение задачи’; англ. end of message = EOM, ‘конец сооб-щения’. Аналогичным образом актуализируются словоформы этого типа и в иноструктурных языках  ср. турец. sona erdirmek ‘закончить, завершить’, кит. [wánliăo] c тем же значением. Процесс потери автономности ЯЗ обнару-живается и во флективном русском языке. Например, такие элементарные словесные знаки, как пункт, состав, утрачивают свою самостоятельность. Об этом говорит постянное включение этих слов в сложные зна-ки типа наблюдательный пункт, железнодорожный состав, состав вещества и т.д.).

Составной цельнооформленный знак представляет собой семиотический объект, образованный путем объединения одного лексического знака и одного или нескольких грамматических знаков. В качестве лексического знака может выступать основа (ср. рус. плам-) или самостоятельное слово (ср. рус. стрел, англ. arrow), обладающее вещественным значением. Грамматические знаки представляют собой либо аффиксальные морфемы (например, рус. -а в слове стрела), либо служебные слова (например, англ. артикли the, a, an в синтагме the/an arrow). В ходе этого объединения происходит взаимоналожение и взаимопроникновение как означаемых, так и означающих лексического и грамматического знаков. В итоге и означаемое, и означающее составного ЯЗ имеют более сложные, чем в элементарном знаке, построения. Примером может служить составной ЯЗ "пламя". Если означаемое его лексической основы имеет все три компонента, то означаемое взаимодействующего с ним грамматического знака заполнено десигнатом с его значимостями и валентностями. Денотат грамматического знака, имея нечеткие и размытые контуры, поглощен денотатом лексического знака. Действительно, если в означаемом английского артикля a, an еще можно прощупать следы денотата (указательности), то выявить денотативное значение русской морфемы -я и соотнести его с определенным референтом нелегко. Коннотат в элементарном грамматическом знаке отсутствует. Взаимодействие означаемых лексического и грамматических элементарных ЯЗ внутри составного знака подчинено как классификационно-выразительной, так и коммуникативной функциям языка. В рамках первой функции это взаимодействие делает семантическое поле знака более четким, относя при этом весь составной знак к определенному понятийному и лексико-грамматическому классу слов. Так, в слове пламя морфема -я , соединяясь с основой плам-, подавляет те участки его семантического поля, которые могли быть реализованы в глаголе пламенеть, в прилагательном пламенный и т.п., относя вновь образованный составной знак к существительным, т.е. к классу обозначений предмета.

В коммуникативном плане актуализирующая сила грамматического знака проявляется в том, что, относя весь составной знак к определенному понятийному и лексико-грамматическому разряду, он сохраняет у этого зна-ка только те валентности, которые являются разрешенными в рамках выбран-ного разряда. Например, морфема -я, оформляющая основу плам- в сущес-твительное пламя, сохраняя его валентности, направленные на такие прила-гательные, существительные или глаголы, как яркое, страсти, костра, бу-шует, гаситлевые и правые валентности, связанные с адъективными или гла-гольными формами основы (ср. плам(енная) речь, заря плам(енеет) и т.п.).

Образование составного означающего осуществляется либо с помощью агглютинации грамматического означающего справа или слева к означающему лексического ЯЗ (ср. рус. стрел-а, плам-я, англ. an arrow, the flame), либо путем взаимопроникающей конвергенции обоих означающих, классическим примером которой являются кельтская мутация, т.е. изменение в словоформе начальных согласных для передачи грамматического значения (ср. валлийские формы pen ‘голова’, fy mhen ‘моя голова’, ei ben ‘его голова’, ei phen ‘ее голова’, примеры С.Г.Халипова), а также внутренняя флексия в семитских языках типа арабского, kItAb ‘книга’, kUtUb ‘книги’, kAtAbA ‘(он) писал’. Здесь стойкие согласные корня образуют элементарные знаки со значениями ‘процесс письма и его результат’, а взаимодействующие с ними разорванные цепочки гласных (I  A, U  U,

А  А  А) являются означающими элементарных грамматических знаков. Одновременно в языках широко используются гибридные агглютинативно-конвергентные образования типа рус. лЁн  лЬнА  лЬну или фр. ils vIenNENT [vJEn] ‘прибывают’ venU [v∂nY] ‘приехавший, прибывший’.

2.4.2.1. Сложные ЯЗ. Семиотический анализ показывает, что язык не мог бы выполнять ни классификационно-выразительную, ни коммуникативную функции, если бы он использовал только цельнооформленные знаки. Их было бы недостаточно для обозначения все увеличивающегося числа открываемых и создаваемых человеком объектов. Многозначность и неочерченность семантических полей цельнооформленных ЯЗ затрудняли бы их использование для передачи сообщений и классификации реалий внешнего мира. Поэтому все языки широко пользуются сложными семиотическими единицами, образованными путем объединения и вторичного переосмысления цельнооформленных ЯЗ, а также других приемов, приводящих к формированию сложных знаков.

Эти знаки не следует смешивать с речевыми комбинациями ЯЗ. Если последние творятся в речи, то сложные знаки, к которым относятся у с л о ж н е н н ы е и с и н т а к с и ч е с к и е знаки, либо оказываются целиком заданными в языке, либо входят в систему языка своей схемой построения (с т р у к т у р н о й ф о р м у л о й).

Появление усложненных ЯЗ обусловлено тем, что в процессе общественно-производственной и познавательной деятельности человека, сопровождающейся все большим усложнением форм коммуникации, денотативный семиозис (т.е. произвольное или слабо мотивированное обозначение референта) все чаще заменяется сигнификативным способом образования ЯЗ. Его существо заключается в том, что для обозначения референта выбирается такой сигнал, построение которого отражает основную с точки зрения данного коллектива смысловую доминанту - концепт референта. Желательно также, чтобы эта доминанта содержала указание на классификационную значимость создаваемого знака по отношению к другим ЯЗ, обозначающим родственные объекты. Эту задачу лучше всего выполняют усложненные ЯЗ, т.е. знаки, образованные из двух и более элементарных лексических ЯЗ с возможным включением в эту структуру грамматических знаков. Для иллюстрации особенностей усложненного знака рассмотрим зоологические термины белый медведь и бурый медведь, обладающие симметричным построением означающего и десигната (см. табл. 4).

Отвлекаясь от этимологии существительных, обозначающих медведя в славянских и германских языках, будем считать эти термины элементарными ЯЗ. Тогда обозначения белого и бурого медведей, указанные во 2-й и 3-й колонках, можно рассматривать как усложненные ЯЗ, отражающие в своем означающем хорошо известные носителям соответствующих языков реалии (референты), но представляющие эти реалии в десигнатах их ЯЗ в виде сочетания двух элементарных денотатов. Один из них (Dn₁) соотнесен с самой реалией (‘медведь, bear’ и т.д.). Второй (Dn₂), указывает на отличительный признак этой реалии (‘белый, бурый, polar’ и т.д.). Dn₂ противопоставляет знаки "белый медведь", "бурый медведь", связанным с ними в лексико-терминологической системе языка ЯЗ "черный (гималайский) медведь", "очковый медведь" и др.

В немецком однословном термине Eisbär , образованном путем сложе-ния основ элементарных ЯЗ, означаемое включает только лексические знаки. В терминах же из других языков в эту структуру включаются и грамма-тические ЯЗ. Усложненная структура десигната может воплощаться не толь-ко в дву-, но и в многокомпонентной организации означающих (табл. 4 и 5).

Рассматривая построение усложненного ЯЗ с точки зрения перспектив его компьютерного моделирования при составлении автоматических слова-рей, следует иметь в виду следующие особенности образования и функцио-нирования этих знаков.

1. Разные языки используют разные смысловые признаки для образования усложненного ЯЗ, обозначающего один и тот же референт. Вместе с тем усложненному знаку одного языка в другом языке может соответствовать ЯЗ иного типа. В этой связи в качестве дополнения к примеру, приведенному в табл. 4, посмотрим, как строятся в разных языках означающие, оформляющие понятие ‘железная дорога’. Многие языки образуют этот ЯЗ, используя понятия ‘железо’ и ‘дорога, путь’ (ср. нем. Eisen-bahn, финск. rauta-tie, венг. vas-ut , турец. demir-yolu, фр. chemin de fer, ит. strada ferrata). В то же время английский язык использует здесь иную смысловую доминанту-концепт, railway (букв. ‘рельсовый путь’), амер. railroad (букв. ‘рельсовая дорога’). Ряд славянских языков применяют для оформления этого понятия вместо усложненного знака составной ЯЗ: белор. чугунка, сербохорв. жèлезница, укр. залiзниця, чешск. železnice (наряду с železná dráha). Ср. также ит. ferrovia рядом со strada ferrata ‘железная дорога’.

Таблица 4. Усложненные знаки. Обозначения белого и бурого

медведя в пяти языках

Языки Латинские обозначения ..............................

ursus maritimus ursus arctos

Русский бел-ый¹ медвед-ь бур-ый медвед-ь

Английский роl-ar bear букв. grizzl-у bear букв.

‘полярный медведь’ ‘cедой медведь’

Немецкий Eis-bär Braun-bär

букв. ‘лед медведь’ букв. ‘коричневый

медведь’

Венгерский yes-es-medve букв. barna medve букв.

‘ледяной медведь’ ‘бурый медведь’

Примечание. Дефис (-) используется для разграничения элементарных ЯЗ

внутри слова.

2. Практически во всех языках, особенно в устном и ненормированном письменном общении, отчетливо прослеживается тенденция к цельнооформ-ленности означающего в усложненном ЯЗ. Она обнаруживается:

- во-первых, в аббревиации усложненных знаков,  ср. рус. железная дорога > ж.д., англ. rail-way > railway > Rwy, Ry, рум. căile ferate române ‘рyмынские железные дороги’ > СFR, откуда ceferist ‘(румынский) железнодорожник’ и т.п.;

- во-вторых, в стремлении заменять исходные традиционно нецельноофор-ленные усложненные ЯЗ новыми цельнооформленными словами или обра-зовывать от первых цельнооформленные ЛЕ признакового значения: рус. железная дорога>железнодорожный>железнодорожник; ит. strada ferra-ta>ferrovia>ferroviario ‘железнодорожный’, ferroviere ‘железнодорож ник’;

- в-третьих, в слитном произношении словосочетаний, воплощающих этот ЯЗ, и в выработке у них единого синтагматического ударения (ср. произношение [б'елыj_м'идв'ет'] для словосочетания белый медведь).

Что касается письменной речи, то здесь графическая цельнооформ-ленность или раздельнооформленность означающих усложненных ЯЗ опре-деляется также грамматическим строем языка. Примером могут служить образованные путем типичного для немецкого языка словосложения термины Eisbar ‘белый медведь’, Relativlader ‘перемещаемый загрузчик’ и т.д. и их английские эквиваленты polar bear, relative loader, образованные с помощью характерной для этого аналитического языка последовательности исходных форм. Иногда графическая цельно- или раздельнооформленность означающего ЯЗ определяется орфографической традицией языка, стиля, литературного варианта или речевого узуса научно-технической школы и т.п. Так, например, понятие ‘железная дорога’ оформляется в турецком и казахском языках с помощью слова demiryolu, темiржол, а в генетически и типологически родственном узбекском языке для обозначения этой реалии применяется не слово, а словосочетание temir yul. В ранних работах английских и американских авторов по вычислительной технике понятие ‘база данных’ оформлялось как data base, а в современных  как database.

Все эти колебания в графическом оформлении усложненных знаков создают значительные трудности при формировании входных словников автоматических словарей.

2.4.2.2. Синтаксический знак (структурная формула). Наличие в языке одних лишь элементарных, составных и усложненных знаков еще не может обеспечить формирование и расшифровку сообщения. Коммуникатив-ная функция языка может быть реализована только тогда, когда в языке име-ются заранее заданные ядерные схемы-формулы построения высказывания.

Примером такой схемы может служить используемый в большинстве языков мира шаблон построения простого суждения, состоящего из двух знаков: т е м ы или топика, т.е. субъекта суждения (S), и р е м ы или комментария, т.е. предиката суждения (P), связанных посредством с в я з к и (R). Естественно, что каждый из этих знаков может быть элементарным, сос-тавным или усложненным. Ср. такие предложения, как ..муж, жена - это такой кошмар! или Другой разговор  качество ролей....(«Караван историй», март 1999, с.86 и 107), где существительные муж, жена и словосочетание Другой разговор, выступающие в роли субъекта высказывания (темы), яв-ляются соответственно элементарным, составными и усложненным знаками. Тире () выступает в качестве элементарного знака-связки, а находящиеся

справа от тире рематические слова и словосочетания также имеют разную

семиотическую природу.

Сами же приведенные выше предложения являются семиотическими образованиями, имеющими свои означаемые и означающие. Однако они не могут считаться языковыми знаками, поскольку они не заданы в системе язы-ка, но творятся в речи. Вместе с тем их порождение осуществляется не по прихоти отправителя сообщения, а в соответствии с логико-коммуникатив-ной схемой S  R  P, которая в системе русского языка реализуется в виде

с т р у к т у р н о й ф о р м у л ы, показанной в табл. 5. Эту заранее заданную в системе языка структурную формулу и принято считать синтаксическим языковым знаком (СЯЗ).

Каждый CЯЗ можно рассматривать как ф р е й м, т.е. структуру данных для представления в тексте типовых ситуаций объективной действи-

Таблица 5. Синтаксический фрейм и структурная формула

Свободная позиция	Заполненная позиция	Свободная позиция (слот)
Именная группа, яд- ром которой является имя в именительном падеже, сокращенно: S (им. пад.)	Тире (), есть, был, был-а, был-о, был-и, состав-ля-ет, состав-ля-ют и т.д. сокра-щенно: R (связка)	Именная группа, ядром которой является суще-ствительное в имени-тельном падеже, сокращенно: Р (им. пад.)

тельности. Фреймы, являющиеся древнейшим инструментом познаватель-ной и коммуникативной деятельности человека, строятся в виде структур, имеющих заполненные и незаполненные позиции (с л о т ы или "дыры"). В изображенной в табл. 5 структурной формуле роль заполненной позиции выполняет связка, а в качестве "дыр" выступают тематическая и рематиче-ская позиции. При заполнении слотов СРЗ последний, наполняясь лексикой, превращается в реальное предложение, которое выступает в качестве син-таксического речевого знака (СРЗ). Такими СРЗ, воплощающими фрейм из табл. 5 являются приведенные выше двучленные предложения.

Объявляя предложение (CРЗ) и его структурную формулу (СЯЗ) знаковыми образованиями, мы оказываемся перед необходимостью выде-лить и описать образующие их семиотические компоненты. Начнем с рас-смотрения предложения. Оно, как и всякий знак, имеет референт, в роли которого выступает описываемая им реальная или воображаемая ситуация. Целостное отражение этой ситуации в сознании человека и есть денотат СРЗ. Его десигнатом является семантическое и лексико-грамматическое построение конкретного предложения. Это построение обозначается обычно терминами с е м а н т и ч е с к а я с т р у к т у р а или глубинная структура и т.п. Этот десигнат соотнесен значимостями с построениями других близких по смыслу и по структуре предложений.

В качестве же коннотата выступают стилистическая окраска и подтекс-тные значения предложения. Семантико-синтаксические связи предложения с соседними предложениями в тексте образуют реализованные валентности (дистрибуции) СРЗ. Выбор того или иного предложения среди синони-мичных фраз определяется интересами отправителя или получателя сообще-ния. Альтернативы такого выбора составляют прагматический аспект СРЗ.

Роль сигнала исполняет цепочка графем или звуков, которая сопос-тавлена значению данного СРЗ и отражаемой им ситуации. Отражение сигнала в сознании приемника и передатчика речевого сообщения является означающим (именем) СРЗ.

Поскольку СРЗ возникает как результат актуализации, заданной в языке структурной формулы, т.е. синтаксического языкового знака, то компоненты семиотической структуры СЯЗ должны представлять собой обобщенные инварианты компонентов построения тех конкретных СРЗ, которые реализуют структурную формулу СЯЗ. Отсюда следует, что cтруктурная формула, фиксируя повторяющиеся семантические черты денотатов в однотипных СРЗ, создает некоторый семантический шаблон  инвариант этих черт, который мы будем считать денотатом СЯЗ. Относительно рассмотренной выше формулы (табл.5) таким денотатом является типовая ситуация, сущность которой состоит в том, что один объект внешнего мира (S) характеризуется через другой объект (P) путем приравнивания первого второму с помощью связки R. Итак, денотатом СЯЗ является некоторая типовая логико-смысловая ситуация, представляющая собой отраженный в мозгу носителей языка инвариант референтных ситуаций (ф а к т о в) объективной действительности.

Десигнатом СЯЗ служит не сама ситуация, но репрезентирующий ее фрейм, соотнесенный с построениями других структурных формул. Для нашей формулы таким десигнатом является показанный в табл. 5 фрейм, который сопоставлен через синтаксические значимости, с одной стороны, с фреймами отождествления типа:

S (им. пад.) является P (твор. пад.),

S(им. пад.) составляет P (вин. пад.),

S (им. пад.) равно P (дат. пад.),

а с другой  с формулами, отрицающими отождествление S и P вида:

S (им. пад.) не является P (твор. пад.),

S (им. пад.) не составляет P (род. пад.),

S (им. пад.) не равно P (дат. пад.).

Ср. список русских и немецких фреймов, используемых при ком-пьютерном построении аннотаций и рефератов [84. С. 157  171].

Коннотатом СЯЗ является стилистическая окраска CФ, реже ее модальные или дополнительные “подтекстовые” значения. В частности, для формулы S (им. пад.)  P (им. пад.) присущ “публицистическо-лозунго- вый” коннотат, в то время как формулы S (им. пад.) является P (твор. пад.) или S (им. пад.) составляет P (им. пад.) окрашены более нейтрально. Выбор определенной структурной формулы в ряду синонимичных формул определяется интересами отправителя или получателя. Альтернативы такого выбора составляют прагматический аспект СЯЗ.

Обобщенные связи данной структурной формулы с другими формулами в системе языка являются, как уже говорилось, значимостями синтаксического языкового знака, а потенциальные связи структурной формулы с другими формулами в тексте выступают в качестве его валентностей. Например, каждая из приведенных выше структурных формул содержит в своем означаемом валентностный прогноз на то, последует ли за ней эта же или близкая ей по значению структурная формула, предшествуемая союзами и, а или союзными словосочетаниями типа и одновременно, а также, кроме того. Cр. такие комбинации элементарных формул, как:

S (им. пад.) - P (им. пад.) и одновременно S (им. пад.) является P (твор. пад.);

S (им. пад.) составляет P (вин. пад.), а также S (им. пад.) равно P (дат. пад.) и т.п.

С другой стороны, указанные схемы обладают валентностью противопоставления, вводимого союзами но, однако и словосочетаниями в то время как, несмотря на это и т.п. Примером служат такие сложные фреймы, как:

S (им. пад.) - P (им. пад.), однако S (им. пад.) не является P(твор. пад.);

S (им. пад.) составляет P (вин. пад.), несмотря на это S (им. пад.) не равно P (дат. пад.) и т. п.

Что касается означающего СЯЗ, то оно представляет собой отражение сигналов, воплощающих структурную формулу. Для специалистов в облас-ти общего языкознания и математической лингвистики и лингводидактики таким сигналом является табл. 5, а также условные символы и слова, с помо-щью которых были гипотетически представлены приведенные выше форму-лы. Что же касается массового носителя языка, не знакомого с языковедче-ской и инженерно-лингвистической теорией и практикой и не имеющего возможности эксплицитно воспроизвести эту формулу с помощью звуков или букв, иероглифов, чертежей и т.п., то пока нельзя однозначно ответить на вопрос, в каких материальных носителях воплощается в его лингвистическом сознании указанные структурные формулы.

В последнее время все чаще делаются попытки построить семиотическую модель сферхфразовах единств и даже целых текстов (см. ниже, разд. 7.3).

2.4.3. Асимметрия знака. Известно, что означаемое и означающее знака могут находиться в симметричном и несимметричном отношениях. Симметричные знаки, у которых подобно русскому "кенгуру» одному означаемому соответствует одно означающее, уже были рассмотрены. Поэтому обратимся к анализу несимметричных знаков. Здесь выделяется три вида асимметрии: с и н о н и м и я, и д и о м а т и ч н о с т ь и м н о г о з н а ч н о с т ь.

Для автоматического анализа и синтеза текста интерес представляют только последние виды асимметрии. Что же касается синонимии, то никаких трудностей в ходе АПТ она не вызывает, поскольку между означающим ЯЗ, с опознания которого начинается машинный анализ, и означаемым во входном словаре задаются одно-однозначные отношения. Иными словами, распознав форму лингвистической единицы, имеющей синонимы, ЛА всегда правильно находит значение этой единицы, разумеется, при условии, что соотношение означающее  означаемое заранее задано в его памяти. Об-ратная задача, состоящая в переходе от заданного смысла к выбору одного из синонимов, воплощающих этот смысл, перед ЛА ставится редко. Таким образом, обратимся к рассмотрению двух последних видов асимметрии.

Идиоматичность знака возникает в том случае, если общее значение синтагматической последовательности элементарных или цельнооформлен-ных знаков нельзя вывести из значений отдельных ЯЗ. Иными словами, и д и о м а т и ч н ы м з н а к о м будем считать такую цепочку простых знаков (А, В, С,...), десигнат которой не может быть описан с помощью десигнатов составляющих его знаков, т.е. через Ds(A), Ds(B), Ds(C). Примерами идиоматичных знаков служат также слова как вполнакала ‘не используя всех возможностей’, кукурузник ‘легкий учебно-тренировочный самолет’, от-футболить ‘отослать в другое место, к другому лицу’, а также с/с типа белый уголь ‘движущая сила воды’, но не ‘уголь белого цве-та’, англ. Adam's apple и рус. адамово яблоко ‘кадык’, а не ‘яблоко некого Адама’.