Образ странствующего офицера в романе «ГНВ»

В романе Лермонтова есть ещё один персонаж-странствующий офицер. Он выступает в роли рассказчика. Повествователь остаётся сторонним лицом, наблюдателем, его путь лишь на мгновение пересекся со странствиями Печорина, когда он стал свидетелем его встречи с Максим Максимычем. Рассказчик, который впервые знакомит читателя с Печориным превращён из условного персонажа в совершенно реальный образ человека, принимающий участие в событиях, о которых он ведёт рассказ. Некоторые допускают мысль и об автобиографичности героя Лермонтова. Однако ж нельзя образ офицера признать автобиографическим, это, как и Печорин И Максим М герой типический. Можно сказать, об этом герое, что он предельно вежлив, скромен, лишён всякой гордыни. Основное его поприще - пристальное внимание к жизни и их судьбам. Он ищущий герой, формирующий свою личность. Странствующий герой довольно-так пассивен на фоне остальных, он не показан в активном поступке, как Печорин. Однако, как главный герой обладает обладает даром воздействия на другого, только делает это исподволь, ненавязчиво и незаметно. В "Бэле" герой целенаправленно тактично сумел разговорить Максим М, направил беседу в нужное русло, создал ситуацию при котором рассказ начал осуществляться сам. С.Н. Дурачин относит рассказчика к числу лишних людей, считает его таким же, как и Печорин. Но материал произведения не даёт оснований для этого. "лишний человек" подвержен скуке и хандре, это люди, не понятые обществом, стоящие выше этого общества. Они стремятся заполнить пустоту. Отсюда и охота к перемене мест. Действительно, повествователь странствует, что-то гонит его из России на Кавказ. Но нет указаний, что причина этому скука и хандра или разочарованность в жизни. Более того его жизнь наполнена литературой. И героем романа офицера становится Печорин. Григорий Александрович для него другой, не соответствующий "моему" тип личности. Эту загадку чужой личности вслед за Максимом М он и пытается разгадать. И для себя разгадывает.

Кавказский пейзаж в романе «ГНВ» Лермонтова.

Большую роль в романе «Герой нашего времени» играет пейзаж. Он тесно связан с переживаниями героев, выражает их чувства и настроения. Величавые картины горной природы нарисованы весьма талантливо. Очень важно в раскрытии образа Печорина художественное описание природы в романе. В дневнике Печорина мы часто наталкиваемся на описания пейзажа, связанного с определенными мыслями, чувствами, настроениями героя, что помогает нам проникнуть в его душу, понять многие черты его характера. Печорин — поэтичный человек, страстно любящий природу, умеющий образно передать то, что видит. Печорин мастерски описывает ночь (его дневник, 16 мая) с ее огоньками в окнах и “мрачными, снеговыми горами”. Не менее прекрасно звездное небо в повести “Фаталист”, вид которого приводит героя к размышлениям о судьбе поколения. Высланный в крепость, Печорин скучает, природа кажется ему тоскливой. Пейзаж и здесь помогает лучше понять душевное состояние героя. Этому же служит описание взволнованного моря в “Тамани”. Картина, открывающаяся Печорину с площадки, где должна была состояться дуэль, солнце, лучи которого не согревают его после дуэли, — все навевает тоску, вся природа грустит. Только наедине с природой Печорин испытывает глубочайшую радость. “Я не помню утра более голубого и свежего!” — восклицает он, пораженный красотой солнечного восхода в горах. К бескрайним просторам моря, шуму волн устремлены и последние надежды. Чудесным пейзажем открывается и повесть “Княжна Мери”. Печорин в дневнике пишет: “Вид с трех сторон у меня чудесный”. Язык романа — плод большой работы автора. (Язык Печорина очень поэтичен, гибкий строй его речи свидетельствует о человеке большой культуры, обладающем тонким и проницательным умом.) Богатство языка “Героя нашего времени” основывается на трепетном отношении автора к природе. Он писал роман на Кавказе, южный пейзаж его вдохновлял.

Белинский о Лермонтове

Белинский увидел в творчестве Лермонтова новое явление русской литературы. В статьях «Стихотворения М. Лермонтова» и «Герой нашего времени» критик отмечал, что лермонтовская поэзия полна страстной мысли, в ней решаются самые трагиче­ские проблемы современности. Лермонтов воспринимался Белинским как преемник Пуш­кина. Но, сопоставляя двух поэтов, критик писал о глубоком различии их поэзии. Творчество Пушкина сложилось на гребне движения декабристов и питалось надеждами свободы. Творче­ство же Лермонтова складывалось после разгрома декабристов. Поэтому в поэзии Лермонтова «нигде нет пушкинского разгула на пиру жизни; но везде вопросы, которые мрачат душу, леде­нят сердце…». Поэзия Пушкина оптимистична, светла; лермон­товская полна скорби, жалоб на бездействующее поколение. Белинский делает вывод, что Лермонтов — поэт совсем дру­гой эпохи и что его поэзия — совсем новое звено «в цепи исто­рического развития нашего общества». Анализируя роман «Герой нашего времени», Белинский го­ворит о том, что писатель проявил глубокое чувство действи­тельности, верный инстинкт истины, тонкое знание человече­ского сердца. Если реакционная критика обвиняла Лермонтова в том, что он «выдает чудовище, а не человека за представите­ля… поколения», то Белинский доказал, что именно Печорин — герой времени, именно он отразил трагедию целого поколения людей. «Этот человек не равнодушно, не апатично несет свое страдание: бешено гоняется он за жизнью, ища ее повсюду; горь­ко обвиняет он себя в своих заблуждениях. В нем неумолчно раз­даются внутренние вопросы, тревожат его, мучат, и он в рефлек­сии ищет их разрешения…». Белинский был уверен, что при других обстоятельствах такой человек, как Печорин, стал бы значительной силой общественного прогресса.

Литература после декабристского времени

Эпоха в литературе, наступившая после восстания 14 декабря 1825 года

С этим переходным периодом и совпала вся сознательная жизнь Лермонтова. Только принимая во внимание весь конкретный опыт исторической действительности того времени и ведущие тенденции эпохи, можно правильно понять творчество самого передового поэта тридцатых годов. В нем слышится тот же призыв, что и в стихотворении декабриста Александра Одоевского, ответившего на пушкинское послание «В Сибирь»:

Мечи скуем мы из цепей

И вновь зажжем огонь свободы...

Вот это: «Мечи скуем мы из цепей!» — основной подтекст поэзии Лермонтова. Ее мотивы тоски и отчаяния связаны с темой «цепей» — с крахом декабризма. Ее бодрые, мажорные ноты — с усилением протеста в самих народных массах, с нарастанием новой революционной волны. Человеческая личность все больше и больше привлекала внимание передовой общественной мысли. В то же время личная независимость, своеволие, нежелание раболепствовать, протест против «покорности и страха» считался признаком политической неблагонамеренности, опасным вольнодумством.

«Внутренний человек» (выражение Белинского) с его мыслями, чувствами, желаниями, и в первую очередь человек, униженный в обществе, ущемленный в своих человеческих правах, становится в центре внимания передовых писателей. Ищут новых способов художественного изображения богатого мира человеческой души. И здесь одно из первых мест принадлежит Лермонтову. А пафос его поэзии, по словам Белинского, заключается в «нравственных вопросах о судьбе и правах человеческой личности».