Становление прозы в Древней Индии

В середине I тысячелетия нашей эры в Индии появляется прозаическая повесть (роман). Одним из наиболее известных авторов этого нового жанра был Дандин . Жил он, видимо, в VI–VII веках нашей эры. Можно предположить, что если он сам не принадлежал к аристократии, то писал, конечно, для «золотой молодежи». Сыновья разбогатевших купцов и ростовщиков, придворная знать – вот основные читатели Дандина. Индийская традиция считает его автором трех произведений, хотя достоверно установлены лишь два: прозаическая повесть «Приключения десяти принцев » и стихотворный трактат, посвященный теории поэзии – «Зеркало поэзии ». Последняя из книг – трактат о поэзии, состоит из трех частей. В одной из них описываются литературные роды и стили, а во второй и третьей автор разбирает различные виды словесных украшений. Дандин приходит к выводу, что поэзия – наука, овладеть которой можно только в результате упорного и длительного труда. Наука эта состоит, по мнению, Дандина, в освоении литературных приемов и правил. Поэт также должен заботиться о стилистических украшениях своего произведения. Видимо, те, кому предназначался трактат, были люди образованные и начитанные, прекрасно разбирающиеся в тонкостях литературных стилей и приемов.

Роман «Приключения десяти принцев» рассчитан именно на таких читателей.

Перед нами проходит реальная жизнь индийского города, которая ярко видна через всю фантастику и изощренность повествования. Исследователи пытались установить время написания романа, и один из ученых, Коллинз, называет точную дату – 585 год.

Роман этот состоит из пролога, повестей с приключениями и эпилога. Некоторые исследователи полагают, что пролог и эпилог написаны другими авторами.

Итак, роман представляет собой цикл повестей, заключенных в общую рамку, каковой является история о борьбе царей Магадхи и Мальвы. Побежденный Магадхи удаляется с женой в леса, где у них рождается сын Раджавахан.

Раджавахан со своими друзьями, пройдя через великое множество приключений, восстанавливает на царском престоле отца. Приключения Раджавахана и его друзей представляют собой самостоятельные повести, в которые, в свою очередь, включены новые рассказы. Такая форма романа напоминает «Панчатантру». Кстати, установлена и общность сюжетов, так что, вероятно, произведения Дандина ведут свое происхождение от сборников типа «Панчатантры».

В основном, роман Дандина описывает бесчисленные любовные похождения, кутежи и игры, подкупы и обманы, измены и воровство, воинские подвиги. Рассказы друзей Раджавахана полны описаний невероятных приключений, в которых участвуют цари и гетеры, монахи и сводни, купцы и отшельники. Происходит немало чудесного, появляются волшебные и мифические существа, фантастика переплетается с реальностью. Сама фабула романа очень запутана, действующих лиц много, и временами сам автор забывает их имена; повторяется по нескольку одна и та же интрига. Огромное место в романе уделено любви. Подробно описываются любовные свидания, сцены любви, красота женщин. Эти эпизоды отличаются вычурностью и шаблонным построением.

Обществу, изображаемому Дандином, присущ один девиз: «Все решают деньги ».

Преступление может быть оправдано, если оно совершено ради получения выгоды или удовольствия. Герои романа не думают о завтрашнем дне, и вволю вкушают «сегодняшние наслаждения». В романе обвиняются порочные нравы господ, причем, образы старых и преданных слуг еще больше оттеняют эти пороки.

Наряду с Дандином можно назвать еще двух авторов санскритского романа – Бануи Субандху . От первого остались романы «Жизнь Харши » и «Кадамбари ». «Жизнь Харши» повествует о реальном историческом лице – царе Харши, современнике автора, который, кстати, рассказывает в романе и о себе. Книга посвящена войне Харши с царем соседней страны, заточившим в темницу сестру главного героя.

Субандхе принадлежит «Повесть о Васавадатте » – история полюбивших друг друга заочно царевича Кандарпакету и царевны Васавадатты. После длительных поисков герой находит возлюбленную и увозит в свое царство, по дороге теряет ее и находит после долгих поисков превращенной в мраморную статую. Статуя оживает, и возлюбленные соединяются, наконец, навсегда.

Таким образом, основой санскритского романа древней Индии является, как правило, любовь, наталкивающаяся на разного рода преграды. К главным особенностям этих произведений следует отнести сложность и занимательность сюжета, стремительность и тонкость описаний чувств героев, смешение фантастики реальности, подлинных исторических действующих лиц и вымышленных персонажей.

Литература Древнего Китая

Первым письменным памятником древнего Китая, в полном смысле этого слова, была дошедшая до нас летопись «Весна и осень » («Весны и осени»), в которой, по приказу царя, фиксировались события между 722–481 годами до н.э. Более ранние источники составлялись с целью регистрации важных речей, запоминавшихся специальными людьми, а затем, во II тысячелетии, соединившиеся с письменностью и зафиксированные на бамбуке.

Свидетельств об устной передаче текстов сохранилось довольно много. Так, философ Мэнцзы (IV–III века) рассказывал о героях, которых он делил на две группы: тех, кто непосредственно учился у мудрецов, и тех, кто знал об этом учении понаслышке.

Речи великого Конфуция, как сообщает китайская традиция, записывались не им самим, а его учениками и учениками учеников, а после были записаны в книгу «Лунь-Юй » («Изречения »).

Самые ранние памятники, создававшиеся со времен первобытнообщинного строя, оказались в Китае записанными позже других – только во II веке до н.э. Они появились в виде сводов: «Книга песен», «Книга преданий», «Книга перемен (гаданий)), «Книга обрядов ». Вместе с уже упомянутой летописью «Весна и осень»» а также с комментариями к ней, эти книги составляют так называемое конфуцианское Пятикнижие (по преданию, их объединил и собрал воедино именно Конфуций).

Конфуций

Мифология.Древнекитайская мифология складывалась еще в доклассовом обществе. Мифы черпали образцы, сюжеты и мотивы, естественно, из фольклора.

Однако таких песен сохранилось немного. В китайской мифологии нет крупных сказаний, подобных мифам о Гильгамеше, «Махабхарате», «Илиаде». До нас дошли только отрывки из обрядовых песен и гимнов, философских и географических памятников, но они позволили достаточно хорошо реконструировать различные мифологические пласты древнего Китая. Но иногда памятники, закрепившие одни и те же сюжеты, толкуют мифы совершенно по-разному, что свидетельствует о том, что они создавались в условиях острой идеологической борьбы. Например, «Книга преданий » является полным антиподом «Каталога гор и морей ».

В ранних мифах вполне нашли свое отражение, как и в мифах многих древних народов, и анимизм, и фетишизм, и тотемизм. В «Каталоге гор и морей» сообщалось о магической силе нефрита и других камней, персика и шелковицы, петуха и черной черепахи, а также других птиц, животных (в том числе и волшебных, мифических) и предметов. Тотемизм отразился в зооморфности богов и предков: богиня плодородия Нюйва, например, была полузмеей, бог грома – быком, бог Востока Гауман – полуптицей.

Довольно рано у китайцев предметом поклонения и обожествления стало Солнце. Культ солнца осознается родственным культу огня.

Крупнейшими фигурами в мифологии были уже названная выше Нюйва и Охотник, о котором существовал целый комплекс сложных и запутанных сказаний. Он добывает солнце, борется с тайфуном и пр. Позднее Охотник выступает в качестве царя – узурпатора, ставшего, в свою очередь, жертвой измены и коварства. Мифы об Охотнике послужили источником для вызревания героического эпоса. А обработанная мифология ложится в основу «истории» древности. В таком псевдоисторическом толковании мифов особенно велика роль конфуцианства.

Кризис мифологического сознания отразился в философских «Вопросах Небу ».

Это произведение приписывалось Цюй Юаню , но создавалось явно раньше.

«Вопросы Небу» говорят о попытке выявить противоречия в сказаниях с очень сильным элементом скепсиса и критики. Главные вопросы – о мироздании.

В этом произведении раскрывались зачатки критики религиозных верований, которые, вместе с развитием научных знаний и попытками философского их обобщения, свидетельствовали о раннем появлении сомнений в правильности религиозных взглядов, о зарождении вольнодумия, как важном сдвиге в мировоззрении древнего человека.