Русский сентиментализм тематика проблематика герои жанры стилевые принципы

РУССКИЙ дворянский сентиментализм подготовлялся и строился в литературе, начиная с 1770-х годов, Херасков, Веревкин и другие писатели старшего поколения, испытав воздействие западных течений предромантизма и раннего буржуазного реализма, старались усвоить эти последние достижения европейского искусства русской литературы, перестроив их принципы в применении к задачам и навыкам русской культуры. За ними пошли другие, более молодые. С того же времени отчетливо наметились два различных, даже противоположных и враждебных пути сентиментализма в России: с одной стороны, это был путь оформления радикальной политической мысли, – это был демократический сентиментализм, в основном ориентированный на реалистические тенденции западной буржуазно-демократической литературы; это была традиция, намеченная Фонвизиным и нашедшая завершение в творческой деятельности Радищева, автора «сентиментального» «Путешествия из Петербурга в Москву». С другой стороны, это был путь эстетического оправдания ухода от социальной борьбы и разоружения части передовой дворянской общественности, путь ликвидации дворянского либерализма; в искусстве эта традиция, ориентированная более на предромантические тенденции молодого буржуазного искусства, была намечена Муравьевым, Львовым, Нелединским-Мелецким и нашла свое завершение в творческой деятельности Карамзина, автора сентиментального путешествия по Европе – «Писем русского путешественника», главы дворянской литературы 1790–1810-х гг.

Хронологические рамки русского сентиментализма, как и всякого другого направления, определяются более или менее приблизительно. Если его расцвет можно с уверенностью отнести к 1790-м гг. (период создания наиболее ярких и характерных произведений русского сентиментализма), то датировка начального и завершающего этапов колеблется от 1760—1770-х до 1810-х гг.

Углубленное изучение проблем Просвещения помогает понять, что сентиментализм был тесно связан с просветительской идеологией. Культ чувства, провозглашенный сторонниками нового направления, не противоречил просветительской идее внесословной ценности человека; напротив, эта идея приобретала все более богатое содержание. Герой сентименталистов, «чувствительный человек», воплощал в себе гуманистический идеал своей эпохи; это человек, живущий сложной внутренней жизнью, замечательный не воинскими подвигами или государственными делами, а своими душевными качествами, умением «чувствовать». Достоинства личности обнаруживались в новой сфере — сфере чувств, и утверждение новых этических принципов в жизни и в литературе противостояло официозной государственности. Сентиментализм отразил новое мироощущение людей «осмнадцатого века», людей, познакомившихся с философскими идеями не только Р. Декарта, но и В. Д. Локка и Ж.-Ж. Руссо. Отношения между человеком и окружающим его миром стали представляться более сложными, противоречивыми и — что особенно важно — более изменчивыми.

Русский сентиментализм явился частью общеевропейского литературного движения и вместе с тем закономерным продолжением национальных традиций, складывавшихся в эпоху классицизма. Произведения крупнейших европейских писателей, связанные с сентиментальным направлением («Новая Элоиза» Руссо, «Страдания молодого Вертера» Гете, «Сентиментальное путешествие» и «Жизнь и мнения ТристрамаШенди» Стерна, «Ночи» Юнга и т. д.), очень скоро после своего появления на родине становятся хорошо известны в России: их читают, переводят, цитируют; имена главных героев приобретают популярность, становятся своего рода опознавательными знаками: русский интеллигент конца XVIII в. не мог не знать, кто такие Вертер и Шарлотта, Сен-Пре и Юлия, Йорик и ТристрамШенди. Вместе с тем во второй половине столетия появляются русские переводы многочисленных второстепенных и даже третьестепенных современных европейских авторов. Некоторые сочинения, оставившие не очень заметный след в истории своей отечественной литературы, воспринимались иногда с бо́льшим интересом в России, если в них были затронуты проблемы, актуальные для русского читателя, и переосмысливались в соответствии с представлениями, уже сложившимися на основе национальных традиций. Таким образом, период формирования и расцвета русского сентиментализма отличается чрезвычайной творческой активностью восприятия европейской культуры. При этом русские переводчики преимущественное внимание стали уделять современной литературе, литературе сегодняшнего дня.

Хронологические рамки русского сентиментализма определяются более или менее приблизительно. П.А.Орлов, например, выделяет 4 этапа:

1) 1760-1775

1760 год – дата появления журнала «Полезное увеселение», сплотившего вокруг себя целую группу молодых поэтов во главе с М.Херасковым. Продолжением «Полезного увеселения» были журналы «Свободные часы» (1763) и «Доброе намерение» (1764), в которых в основном сотрудничали те же авторы.

В поэзии преимущественное внимание уделялось любовной, дружеской и семейной проблематике. Жанры пока заимствовались у предшествующей классицистической литературы (анакреонтическая ода, идиллия), использовались также готовые европейские образцы.

Проза представлена романами Ф.Эмина «Письма Эрнеста и Доравры» и В.А. Левшина «Утренники влюбленного».

Драматургия – «слезными пьесами» М.Хераскова.

Необходимо отметить, что именно с Хераскова начинается история русского сентиментализма. Для него характерно новое отношение к иерархии жанров: высокие и низкие не только уравниваются, но, более того, предпочтение отдается низким жанрам (например, песне). Неприемлемым становится и сам термин «низкий жанр»: Херасков в данном случае противопоставляет «громкой» поэзии – «тихую», «приятную». Поэт и драматург, он сосредоточивает свое внимание на отдельном, частном человеке. В связи с этим особую привлекательность для него начинают привлекать камерные жанры. Поющая и пляшущая пастушка для Хераскова «милей гремяща хора».

У представителей первого этапа критерием общественных и духовных ценностей уже признана природа и как одно из ее проявлений – чувствительность.

2 этап:

1776-1779

Большую роль в общественной мысли этого времени играет масонство ( Н.И.Новиков, А.М.Кутузов, И.П.Тургенев, А.А.Петров и др.). В этом ряду самого серьезного внимания заслуживает, в первую очередь, творческая деятельность А.М.Кутузова. Анализ его поэтических произведений, частной переписки, переводов свидетельствует об отрицательном отношении художника к рационалистическому искусству классицистов, внимании к европейскому предромантическому движению, преимущественной ориентации на традиции английской и немецкой литературы и игнорировании французской, интересе к внутреннему миру и психологизму. А.М.Кутузов писал: «Не наружность жителей, не кафтаны и рединготы их, не домы, в которых они живут, не язык, которым они говорят, не горы, не море, не восходящее или заходящее солнце суть предмет нашего внимания, но человек и его свойства…»

В середине 70-х гг. наблюдается и расцвет дарования М.Н.Муравьева. В лирике его постепенно становится определяющим автобиографическое начало. Адресатами произведений становятся друзья и близкие, основным жанром – послание. Герой Муравьева – человек с «чувствительной душой», его идеал – скромная, но деятельная жизнь, приносящая пользу обществу и удовлетворение самому себе. Муравьев обращает внимание на необходимость проникновения во внутренний мир человека. Поэт должен постигнуть «сердечные таинства», «жизнь души» с ее противоречиями и переходами из одного состояния в другое. В сознании поэта иной представляется и сама категория времени. Каждое мгновение неповторимо, и задача художника – уловить и запечатлеть его. Новые художественные задачи предопределили и новое отношение поэта к языку. Г.Гуковский отмечал: «Слова начинают звучать не столько своим привычным словарным значением, сколько своими обертонами, эстетико-эмоциональными ассоциациями и ореолами». В поэзии Муравьева появляются эпитеты, характерные и для более поздней лирики сентиментализма: «разговора сладкий ток», «сладостны дыханья», «сладкий покой», «кроткий луч», «стыдливая луна», «милое мечтанье»; эпитет «тихий» (ранее антоним к эпитету «громкий») приобретает новые нюансы – «приятный», «нежный», «безмятежный» («тихий сон», «тихий трепет», «тихая светлость»).

Важным фактом данного периода стал и выход в 1776 году комической оперы Н.Николева «Розана и Любим». По мнению П.Орлова, именно в данном жанре прежде всего получает дальнейшее развитие социальное начало русского сентиментализма: в основе конфликта таких пьес – факты помещичьего произвола над добродетельными, «чувствительными» крестьянами, которые впервые выступают главными героями, превосходящими по духовному развитию своих обидчиков.

Третий этап

1789-1796

Это наиболее яркий и плодотворный период в истории русского сентиментализма. В это время созданы лучшие произведения Н.Карамзина. Период в целом характеризуется преобладанием прозаических произведений: роман, повесть, сентиментальное путешествие, эпистолярные жанры (образцы практически всех известных сентиментализму прозаических жанров предложены Карамзиным); из стихотворных жанров предпочтение отдается песне (Дмитриев, Капнист, Нелединский-Мелецкий, Львов), сатирической сказке и басне (Дмитриев).

С 1791 года появляются лучшие сентиментальные периодические журналы - «Московский журнал», «Приятное и полезное препровождение времени». В них обсуждаются вопросы о внесословной ценности человека, законах природы и государственного строительства.

4 период:

1789-1811

Период кризиса русского сентиментализма. Былую славу направления поддерживает только Н.Карамзин, но и он постепенно оставляет художественное творчество и пробует себя в качестве исследователя истории России.

Система жанров сентиментализма:

В первую очередь необходимо иметь в виду следующее:

1) преимущественное внимание уделяется прозаическим жанрам;

2) жанры могут смешиваться.

В области прозы на первом месте – роман со следующими разновидностями: роман в письмах (Ричардсон, Руссо, Эмин), связанный с романом в письмах жанр частной переписки (Свифт, Вольтер, Дидро, Кутузов, Петров, Дмитриев, Карамзин); роман-путешествие (Стерн, Карамзин); роман воспитания (Виланд, Гете, Карамзин); затем повесть – философская на Западе и любовно-психологическая, повесть-сказка, рассказ-миниатюра, философско-психологический очерк – в России (образцы всех разновидностей повести представлены в творчестве Карамзина).

В области драматургии – «слезная драма» (Дидро, Херасков), комическая опера (Николев).

В области лирики – на Западе – философско-дидактическая поэма, элегия, баллада; в России – анакреонтическая ода, идиллия, элегия, песня, романс, альбомный стих, сатирическая сказка и басня.

Художественные завоевания и открытия:

Писателями-сентименталистами открыты новые типы повествования ( психологические пейзажные зарисовки, лирические медитации, элегии в прозе); разработаны приемы передачи внутреннего мира героя (лирические отступления, авторский анализ психологии, внутренний монолог); значительно усложнен синтаксис (перифразы, лексические и синтаксические повторы, приемы музыкально-ритмического построения, звукопись); введены новые тропы (психологические эпитеты).

42. Жизненный и творческий путь Н.М.Карамзина. «Письма русского путешественника» (общая характеристика).

Николай Михайлович Карамзин (1766–1826) вырос в провинции, в Симбирской губ. Когда ему исполнилось 14 лет, его повезли в Москву и отдали в пансион профессора Шадена. Он получил хорошее образование и светское воспитание.

18-ти лет Карамзин поступил в военную службу, – как и полагалось дворянскому юноше, – в один из лучших гвардейских полков. Однако вскоре он вышел в отставку и уехал в Симбирск. Там он блистал в обществе, играл в карты; танцевал на балах, поражал провинциалов столичными туалетами и необыкновенной образованностью. В Симбирске Карамзина увидел И. П. Тургенев, известный масон и литератор новиковского круга. Он убедил молодого человека ехать вместе с ним в Москву, вовлек его в масонскую организацию, заставил его серьезно заняться литературой и углублением своего научного кругозора. Карамзин сделался одним из участников литературно-издательских начинаний Новикова, одним из учеников розенкрейцерского ордена. Он жил в доме, принадлежавшем масонской организации, как бы в своеобразном монастыре. Он принял ближайшее участие в журнале «Детское Чтение» (1785–1789), первом русском детском журнале, издававшемся Новиковым под редакцией А.А. Петрова, также ученика-масона. Карамзин переводил для «Детского Чтения», иногда заменял Петрова в качестве редактора, затем он стал писать сам, стихами и прозой.

Жизнь Карамзина у масонов продолжалась около четырех лет. Наконец, он пережил разочарование в масонской организации и в самом Новикове. Ему, в сущности, всегда была чужда мистика, и ему надоели мистические увлечения «братьев»-розенкрейцеров, вероятно, подействовавших на него первоначально и эффектными обрядами, и атмосферой тайны, и своеобразной рыцарской романтикой их ритуалов. Но более всего Карамзина смутил в новиковском масонстве налет конспирации, свойственной ему и – как для Карамзина стало ясно, наконец, – имевшей не столько эстетический, сколько политический характер. Карамзин не хотел участвовать в замыслах масонов; он устранялся от прямых политических действий; практический, деловой размах предприятий Новикова также был неприятен ему. В то же время ему надоело и монастырское послушание, и монастырское удаление от живой жизни. К тому же он хотел видеть Европу, хотел расти как писатель. Он уехал за границу, покидая в Москве любимую женщину и друзей; это был разрыв с масонами и начало новой жизни. На путешествие Карамзин истратил почти что последние деньги, оставшиеся от наследственного имения.

Уезжая за границу, Карамзин был уже весьма образованным молодым человеком. Он следил за новинками западных литератур еще в Москве. Теперь он мог черпать непосредственно у источников европейской культуры. Он пробыл за границей 18 месяцев. Он побывал в Германии, Швейцарии, Франции и Англии. Он старался наблюдать природу и нравы чужих стран, он читал, добивался знакомства с выдающимися людьми на Западе – с писателями, учеными, философами; он старался тут же разобраться в своих впечатлениях, понять увиденное, осмыслить его. В 1790 г. он жил несколько месяцев в Париже, наблюдал революцию в действии, – и отнесся к ней несочувственно.

Осенью 1790 г. Карамзин вернулся в Россию в модном фраке, модной высокой прическе, с лентами на башмаках, с множеством французских, немецких и английских книг, с запасом идей, впечатлений и воспоминаний на много лет. Его подготовка к самостоятельной литературной деятельности закончилась. С 1791 г. он начал издавать «Московский Журнал», выходивший два года. Это был превосходный журнал по тем временам, и он имел большой успех. Карамзин печатал в нем много своих повестей и стихотворений: «Бедная Лиза», помещенная в нем, произвела фурор. Московские девушки и юноши, прочитав повесть и умилившись печальной судьбой ее героини, ходили к Симонову монастырю и любовались на пруд, в котором она утопилась. Другие повести Карамзина также читались нарасхват. В своем журнале Карамзин печатал по частям и «Письма русского путешественника» – литературно обработанные записки своего путешествия. Слава пришла к Карамзину, когда ему было всего 25 лет; молодежь поклонялась ему; скоро он стал признанным авторитетом в литературе.

В 1792 г. Новиков был заключен в крепость, и масонская организация в Москве была окончательно разгромлена. Карамзин, давно разошедшийся с масонами, тем не менее мужественно выступил в печати с осуждением расправы над ними; он опубликовал свою оду «К'милости», в которой достаточно прозрачно высказал свое отношение к действиям Екатерины по отношению к Новикову и его друзьям. Между тем, и сам Карамзин был на подозрении у властей, прежде всего как ученик масонов. Реакция свирепствовала в литературе, и правительство проявляло подозрительность выше меры по отношению ко всякой сколько-нибудь независимой мысли. Карамзин не мог не негодовать, видя разгул реакции. Все это вместе взятое привело к тому, что Карамзин принужден был сократить свою литературную активность. Он чувствовал себя опальным. Прекратив издание «Московского Журнала», дававшего ему хотя бы умеренный заработок, он издал в 1793 и 1794 гг. два тома альманаха «Аглая», в значительной мере наполненные произведениями самого редактора-издателя; в 1794 г. он напечатал сборник своих повестей и стихотворений «Мои безделки». В 1796–1799 гг. вышли три томика стихотворного альманаха, собранного Карамзиным, – «Аониды».

Карамзин занимался литературой профессионально; более того, литература была его единственным делом; она приносила ему и средства к жизни. В этом отношении он также явился новатором. До него только «мелкотравчатые» писатели, вроде Матвея Комарова, зарабатывали литературой на пропитание. Уже Чулков или Эмин служили, были чиновниками, и литературная работа была для них дополнительным занятием и источником дохода. Писатели же дворяне вообще не смотрели на литературу как на профессию, приносящую средства к жизни, хотя и им иногда приходилось прибегать к своему перу ради заработка (например Княжнину).

Карамзин первый среди ведущих писателей открыто сделал литературу профессией, притом профессией почетной, уважаемой. Он поднял в этом смысле авторитет писателя, он нисколько не стеснялся того, что его кормит его благородная профессия, и именно он узаконил право писателя получать деньги за свой творческий труд. Он нигде не служил, не был помещиком, не имел чинов, не имел никаких особых званий; он был дворянин и литератор, и добился такого положения, что восторженные юноши в Петербурге мечтали о том, чтобы хоть пешком пойти в Москву посмотреть на него. Роль Карамзина в истории писательского дела в России была очень велика и положительна. Следует также подчеркнуть, что Карамзину удалось расширить круг читателей хорошей книги в России. Его повести, «Московский Журнал», альманахи проникли в провинцию, читались людьми самых разных степеней культуры. Его успех приохотил к чтению серьезней книги многих, ранее читавших только «низовую» книгу. Он подготовил возможность восприятия сравнительно широким кругом русских людей не только поэзии Жуковского, но поэзии Пушкина.

В царствование Павла I, в период жесточайшей реакции, Карамзину пришлось совсем туго; он занимался в это время главным образом переводами, знакомя русских читателей со многими, до тех пор неизвестными им произведениями западных литератур; но и с переводами было трудно: цензура не хотела пропускать переводы из Демосфена, Цицерона, Саллюстия, потому что они были республиканцами. В 1802 г., при Александре I, Карамзин вновь принялся за издание журнала «Вестник Европы»; это был журнал не только литературный, но и общественно-политический, первый прообраз журналов XIX в.

В 1801 г. Карамзин женился. Денег у него не было, и журнал должен был прокормить его с семьей. Журнал имел успех, и Карамзин надеялся, что за пять лет издания его он накопит столько денег, что сможет покинуть литературу надолго. Он задумал бегство от литературы не для того, чтобы почивать на лаврах. Наоборот, он решил предпринять огромный труд, который потребовал бы много усилий и времени. Он задумал писать историю России – монументальное историческое произведение, на создание которого должен был уйти ряд лет. В 1802 г. произошло несчастье: молодая жена Карамзина умерла. Карамзин был потрясен. Но мысли об историческом труде не покидали его. Друг Карамзина М.Н. Муравьев, когда-то бывший учителем Александра I, взялся похлопотать о том, чтобы правительство помогло Карамзину в его занятиях историей. В 1803 г. царь назначил Карамзина официально историографом и дал ему пенсию. Карамзин передал «Вестник Европы» в другие руки и принялся с рвением за работу. Он читал, изучал, рылся в старинных рукописях, – и начал писать «Историю Государства Российского». Двадцать три года, до самой смерти, Карамзин продолжал работать над своей «Историей». Жизнь его была спокойна; она была заполнена трудом, семейными радостями и горестями, беседами с друзьями. В 1804 г. Карамзин женился вторично, на сестре П.А. Вяземского, «незаконной» дочери его отца. К старости Карамзин все более укоренялся в консервативных воззрениях. Но он оставался человеком независимым и не желал сам участвовать в грязном механизме царской власти. В 1811 г, он лично познакомился с царем (через сестру Александра Екатерину Павловну) и подал ему «Записку о древней и новой России», в которой критиковал политическое направление правительства с реакционных позиций, но смело и невзирая на лица.

В 1816 г. Карамзин приехал в Петербург. Через два года появились первые восемь томов «Истории Государства Российского». Успех книги был неслыханный. Все хотели прочесть историю своей страны, впервые научно и увлекательно написанную. Передовую молодежь не могла удовлетворить монархическая тенденция «Истории», но все признавали художественный блеск изложения и обилие материалов, собранных Карамзиным, его исключительной заслугой; все говорили о том, что Карамзин открыл для русского народа его прошлое.

С 1816 г. Карамзин летом живал в Царском Селе, недалеко от дворца. Работа над историей занимала все утро. На прогулке в парке Карамзин встречался постоянно с царем Александром. Они вместе гуляли и разговаривали. Карамзин стал личным другом царя, хотя нередко оспаривал его мнения и даже действия весьма решительно.Постоянными посетителями Карамзина были Жуковский, Батюшков, А.И. Тургенев, П.А. Вяземский, В 1820 г., когда Пушкину угрожала тяжкая кара за его вольнолюбивые стихи, Карамзин хлопотал о нем и помог смягчить его участь.

Карамзин умер в 1826 г., не успев закончить двенадцатый том «Истории Государства Российского», посвященный описанию событий «смутного времени».

"Письма русского путешественника" - первое значительное произ­ведение Карамзина. Записки о путешествиях были одним из наиболее рас­пространенных жанров сентиментализма. "Письма" Карамзина существен­но отличаются от жанрового типа "Путешествия из Петербурга в Москву" Радищева, целиком построенного на внешнем материале; отличаются они и от "Сентиментального путешествия'" Стерна, в котором материал наблю­дений и описаний поглощен лирикой, самораскрытием психологии героя-автора. Субъективное начало в большой степени свойственно книге Ка­рамзина, но оно не поглощает всего ее материала. В содержании "Писем" следует отметить две особенности: с одной стороны, автор дает множество объективных, научно-образовательных сведений о странах, городах, зна­менитых людях. И вместе с тем он отводит много места передаче чисто субъективных впечатлений и переживаний, чувств и идей, вызванных уви­денным и услышанным. "'Письма" Карамзина называют энциклопедией за­падной жизни и культуры для русского читателя

Много места в переживаниях путешественника занимает "чувство" природы. Впервые в русской литературе пейзаж был дан в неотъемлемой связи с соответствующим душевным настроением автора. Чувство красоты и величия природы иногда переходит у Карамзина в религиозные пережи­вания.

Весь обширный информационный материал объединен в "Письмах" личностью автора - героя книги. Весь объективный материал Карамзин показывает не сам по себе, а как свое личное переживание. Писатель соз­дает новый для русской литературы тип путешественника. Ю.М. Лотман увидел в карамзинском герое совмещение ''в одном лице литературного амплуа чувствительного человека, щеголя и педанта". С точки зрения ис­следователя, 'уже сама несовместимость такого совмещения делает его исполненным значения и кроме того, это дает создаваемому таким спосо­бом образу большую внутреннюю свободу, непредсказуемость его поведе­ния для читателя''.

И в дальнейшем авторское отношение к изображаемому будет пронизывать все произведения Карамзина. Писатель не считает возмож­ным до конца анализировать, разлагать на составные части чувство и на­строения, которые у него не сопровождают действия героя, а являются главным содержанием произведения, Задача Карамзина - вызвать своим произведением у читателя ответные эмоции, преодолевающие трагизм подлинной действительности, — тихую грусть и умиление.