Мот, любовию исправленный» - первый образец русской «слезной комедии». Литературно-эстетическая позиция Лукина и «прелагательное направление» в драматургии.

В драматургию второй половины XVIII века начинают проникать произведения, не предусмотренные поэтикой классицизма, свидетельствующие о назревшей потребности в расширении границ и демократизации содержания театрального репертуара. Среди этих новинок прежде всего оказалась слезная комедия, т.е. пьеса, сочетающая в себе трогательное и политическое начала.

Слезная комедия предполагает:

- морально дидактические тенденции;

-замена комедийного начала трогательными ситуациями и сентементально-патетическими сценами;

- показ силы добродетели, пробуждение совести у порочных героев.

Появление на сцене этого жанра вызвало резкий протест со стороны Сумарокова. Соединение в слезной комедии смешного и трогательного кажется ему безвкусицей. Он возмущен не только разрушением привычных жанровых форм, но и сложностью, противоречивостью характеров в новых пьесах, герои которых соединяют в себе и добродетели и слабости. В этом смешении он видит опасность для нравственности зрителей. Автор одной из таких пьес петербургский чиновник Владимир Лукин. В своих пространных предисловиях к пьесам Лукин сетует на отсутствие в России пьес с национальным русским содержанием. Однако литературная программа Лукина половинчата. Он предлагает заимствовать сюжеты из иностранных произведений и всевозможно склонять их на наши обычаи. В соответствии с этой программой все пьесы Лукина восходят к тому или иному западному образцу. Из них относительно самостоятельной можно считать слезную комедию «Мот, любовию исправленный», сюжет которой лишь отдаленно напоминает комедию французского драматурга Детуша. Герой пьесы Лукина – Добросердов, игрок в карты. Его совращает ложный друг Злорадов. Добросердов запутался в долгах, ему грозит тюрьма. Но от природы он добр и способен к раскаянию. Нравственному возрождению героя помогает его невеста Клеопатра и слуга Василий, бескорыстно преданный своему барину. Самым патетическим моментом в судьбе Василия автор считает отказ от вольной, предложенной ему Добросердом. В нем проявилась ограниченность демократизма Лукина, который восхищается крестьянином, но не осуждает крепостнических отношений.

Страсть первых русских зрителей, вошедших во вкус театральных зрелищ, видеть в спектакле ту же самую жизнь, которую они вели вне театра, а в персонажах комедии — полноценных людей, была настолько сильна, что спровоцировала невероятно ранний акт самосознания русской комедии и породила явление недоверчивости автора к своему тексту и недостаточности художественного текста самого по себе для выражения всего того комплекса мыслей, которые в нем заложены.

Все это потребовало вспомогательных элементов, поясняющих текст. Предисловия-комментарии Лукина, сопровождающие каждую художественную публикацию в «Сочинениях и переводах» 1765 г., вплотную приближают комедию как жанр к публицистике как форме творчества.

Сквозной мотив всех предисловий Лукина — «польза для сердца и разума», идеологическое назначение комедии, призванной отражать общественный быт с единственной целью искоренения порока и представлять идеал добродетели с целью ее внедрения в общественный быт. Последнее — тоже по-своему зеркальный акт, только изображение в нем предшествует объекту. Именно это служит у Лукина мотивацией комедийного творчества:

<...> Принялся я за перо, следуя единому только сердечному побуждению, которое заставляет меня искать осмеяния пороков и своего собственного в добродетели удовольствования и пользы моим согражданам, доставляя им невинное и забавное времени провождение. (Предисловие к комедии «Мот, любовью исправленный», 6.)

Этот же мотив прямой нравственной и общественной пользы зрелища определяет в понимании Лукина и цели комедии как произведения искусства. Тот эстетический эффект, который мыслился Лукиным результатом его творчества, имел для него прежде всего этическое выражение; эстетический же итог — текст как таковой со своими художественными особенностями — был вторичен и как бы случаен. Характерна в этом отношении двоякая направленность комедии и теории комедийного жанра. С одной стороны, все тексты Лукина преследуют цель изменить искаженную пороком существующую реальность в сторону нравственной нормы.

С другой стороны, эта отрицающая установка на исправление порока посредством его точного отражения дополняется прямо противоположным заданием: отразив несуществующий идеал в комедийном персонаже, комедия стремится вызвать этим актом возникновение реального объекта в реальной жизни. По сути это значит, что преобразующая функция комедии, традиционно признанная за этим жанром европейской эстетикой, соседствует у Лукина и с прямо созидательной:

Некоторые осуждатели, на меня вооружившиеся, мне говорили, что у нас таких слуг еще и не бывало. Станется, сказал я им, но Василий для того мною и сделан, чтобы произвесть ему подобных, и он должен служить образцом. (Предисловие к комедии «Мот, любовью исправленный», 12.)

В предисловиях к своим «слезным комедиям» («Пустомеля», «Награжденное постоянство», «Мот, любовию исправленный») Лукин последовательно сформулировал и отстаивал теорию «склонения» («преложения») иностранных произведений на «наши нравы». Суть ее состояла в переделывании переводных пьес на русский лад (место действия – Россия, русский быт, русские имена, русские характеры) с тем, чтобы комедия могла воздействовать на зрителей, укрепляя их в добродетелях и очищая от пороков. Теория «прелагательного» направления была поддержана драматургами кружка И.П. Елагина, идеологом которого был Лукин. Ориентировалась на нее в своих комедиях Екатерина II, в духе «прелагательного» направления написал свою первую комедию «Корион» (1764) Д.И. Фонвизин.