Судьба и творчество поэтов акмеистов в 1920-1930-е годы (А.Ахматова, Н.Гумилёв, О.Мандельштам).

Русские поэты-акмеисты — это писавшие на русском языке поэты Серебряного века, творчество которых в 1910-е или в начале 1920-х гг. было связано с акмеизмом. Акмеисты провозглашали материальность, предметность тематики и образов, точность слова (с позиций «искусства ради искусства»). Внутри акмеистического направления различаются так наз. «старшие» акмеисты, связанные с первым «Цехом поэтов» (1911—1914).

в Санкт-Петербурге (Петрограде) существовало по очереди три объединения с таким названием.

Третий «Цех поэтов» начал действовать в 1920 году под руководством сначала Гумилёва, а затем Адамовича и просуществовал два года. За время своего существования объединение выпустило четыре альманаха.

После революции Ахматова издала сборник «Подорожник» (1921), «Anno Domini МСМХХ1» (1921). В отличие от многих своих друзей и знакомых она не эмигрировала. Знаменитой стала ее поэтическая инвектива «Мне голос был. Он звал утешно...» (1917), подтвержденная через пять лет стихотворением такого же смысла: «Не с теми я. кто бросил землю...» (1922). Часть эмиграции отнеслась к этим стихам с большим раздражением.

Но и в своей стране Ахматова после революции не находила должного понимания — в глазах многих она оставалась поэтом старой России, «обломком империи». Эта версия преследовала Ахматову всю жизнь — вплоть до печально известного Постановления ЦК ВКП(б) «О журналах "Звезда" и "Ленинград"» (1946).

На протяжении последних четырех десятилетий она стала много заниматься пушкинской эпохой, в том числе изучением архитектуры Петербурга; зарождается ее исследовательский интерес к Пушкину, и работы Ахматовой в этой области: «Последняя сказка Пушкина». «Сказка о золотом петушке». «Адольф». «''Каменный гость" Пушкина». «Гибель Пушкина». «Александрина», «Пушкин и Невское взморье» и другие были высоко оценены авторитетными учеными-пушкинистами.

1930-е были в жизни Ахматовой временем тяжелейших испытаний. Предвоенные стихи (1924-1940), собранные в «Тростнике» и «Седьмой книге» (сборники подготав­ливались автором, но отдельно изданы не были), свидетельствуют о расширении диапазона ее лирики. Трагедийность вбирает в себя беды и страдания миллионов людей, ставших жертвами террора и насилия в стране. Репрессии коснулись и семьи Ахматовой — был арестован и сослан сын.

Народная трагедия, ставшая и ее личной бедой, давала новые силы ахматовской музе. В 1940 Ахматова пишет поэму-плач «Путем всея земли» (начата в марте 1940. впервые опубликована целиком в 1965). Эта поэма — с образом похоронных саней в центре, с ожиданием смерти, с колокольным звоном Китежа — непосредственно примыкает к «Реквиему», создававшемуся на протяжении всех 1930-х годов. «Реквием» выразил великую народную трагедию;

Нет, и не под чуждым небосводом,
И не под защитой чуждых крыл —
Я была тогда с моим народом,
Там, где мой народ, к несчастью, был. (эпиграф)

по своей поэтической форме он близок к народному причету. «Сотканный» из простых слов, «подслушанных», как пишет Ахматова, в тюремных очередях, он с потрясающей поэтической и гражданской силой передал и время и душу народа.

«Реквием» не был известен ни в 1930-е. ни много позже (опубликован в 1987), как. впрочем, не были известны сопутствовавшие ему «Черепки» и многие другие произведения поэтессы.

1919 и 1920 были годами, когда издательская деятельность почти полностью приостановилась, а в 1921 году вышли два последних прижизненных сборника стихов Гумилева — «Шатер» (стихи об Африке) и «Огненный столп».

Гумилев активно участвовал и в литературной политике. Вместе с Н. Оцупом, Г. Ивановым и Г. Адамовичем он возродил «Цех поэтов» (это был уже третий «Цех», второй возник в 1917, но вскоре распался). «Цех поэтов» должен был быть «бес­партийным», не чисто акмеистским, но ряд поэтов отказался в него войти, а Ходасевич кончил тем, что ушел. Уход Ходасевича был отчасти связан с тем, что в петербургском отделении Всероссийского союза поэтов произошел переворот и на место Блока председателем был выбран Гумилев. В связи с этим много и весьма противоречиво писалось о враждебных отношениях между Гумилевым и Блоком в эти последние два года жизни обоих, но эта страница литературной истории до сих пор остается до конца не раскрытой.

Гумилев с самого начала не скрывал своего отрицательного отношения к больше­вистскому режиму. По словам А. Левинсона, встречавшегося с ним во «Всемирной лите­ратуре», Гумилев «о политике почти не говорил: раз навсегда с негодованием и брезг­ливостью отвергнутый режим как бы не существовал для него».

Жизнь Гумилева трагически оборвалась в августе 1921. 3 августа 1921, за четыре дня до смерти А. Блока, Гумилева арестовали за «должностное преступление», хотя ни на какой должности он и не состоял. Примерно 24 августа его расстреляли.

Николай Гумилев стал первым, с которого начался счет поэтов, убитых Советской властью, — за ним следуют тени О. Мандельштама. П. Васильева. Т. Табидзе. Б. Корни­лова...

В сталинские времена физическая смерть расстрелянного поэта — не говоря уж о том, что о ней даже не сообщили бы — означала бы и его литературную смерть. В те времена это было не так. или не совсем так. В 1921-1922 памяти Гумилева посвя­щались вечера, кружок «Звучащая раковина» приготовил посвященный ему сборник стихов. В 1922 выходили еще в России сборники стихов Гумилева и его переводы, в том числе посмертный сборник стихотворений с предисловием Г. Иванова. В 1923 вышел, также с предисловием Г. Иванова, сборник статей Гумилева «Письма о русской поэзии». С течением времени вокруг имени Гумилева образовалась завеса молчания. Но читатели и почитатели у него оставались. Стихи его распространялись в рукописи, заучивались наизусть:

Так век за веком – скоро ли, Господь? –

Под скальпелем природы и искусства

Кричит наш дух, изнемогает плоть,

Рождая орган для шестого чувства.

После целого ряда приключений, побывав во врангелевской тюрьме, Мандельштам осенью 1920 возвращается в Петроград. Он получает комнату в «Доме искусств», пре­вращенном в общежитие для писателей и художников.

Лето и осень 1921 Мандельштамы провели е Грузии, где их застало известие о смер­ти А. Блока, а затем и о расстреле Гумилева.

В 1922-1923 у Мандельштама выходят три стихотворных сборника: «Tristia» (Берлин, изд-во «Петрополис», 1922, с обложкой работы М. Добужинского), «Вторая книга» (1923), «Камень» (3-е издание, 1923).

Его стихи и статьи печатаются в Петрограде, Москве, Берлине. В это время Мандельштам пишет ряд статей по важнейшим проблемам истории, культуры и гуманиз­ма: «Слово и культура», «О природе слова», «Пшеница человеческая» и др.

Летом 1924 Мандельштам переезжает из Москвы в Ленинград. В 1925 публикует автобиографическую книгу «Шум времени». В 1928 вышла последняя прижизненная книга стихов Мандельштама «Стихотворения», а чуть позже — сборник статей «О поэзии» (изд-во «Academia») и повесть «Египетская марка».

Большую часть 1930 Мандельштамы провели в Армении. Результатом этой поездки явилась проза «Путешествие б Армению» и стихотворный цикл «Армения». Из Армении б конце 1930 Мандельштамы приехали б Ленинград.

Я на лестнице чёрной живу, и в висок
Ударяет мне вырванный с мясом звонок,

И всю ночь напролёт жду гостей дорогих,
Шевеля кандалами цепочек дверных.

В январе 1931 из-за проблем с жилплощадью Мандельштамы уехали в Москву.

В марте 1932 за «заслуги перед русской литературой» Мандельштаму назначают пожизненную пенсию в 200 рублей в месяц.

В Москве Мандельштам много пишет. Кроме стихов, он работает над большим эссе «Разговор о Данте». Но печататься становится практически невозможно.

В 1933 Мандельштам побывал в Ленинграде, где были устроены два его вечера. Еще один вечер был организован в Москве в Политехническом музее. В этом же году пишет стихотворение:

Мы живем, под собою не чуя страны,

Наши речи за десять шагов не слышны…

Как подкову, кует за указом указ:

Кому в пах, кому в лоб, кому в бровь, кому в глаз.

Что ни казнь у него – то малина

И широкая грудь осетина.

13 мая 1934 Мандельштам был арестован. Приговор — три года ссылки в Чердыни. После хлопот Ахматовой и Пастернака Чердынь заменяется Воронежем.

После ссылки Мандельштамам жить в Москве и Ленинграде было запрещено. Они скитались вблизи Москвы, жили одно время в Калинине.

Последний раз Мандельштама арестовали 2 мая 1938 года. В официальном извещении было сказано, что он умер 27 декабря того же года в лагере под Владивостоком.