Текст, ориентированный на обращение

Третий тип текстов, согласно нашей типологии, составляют тексты, ориентированные на обращение. Они передают не только содержание в определенной языковой форме. Характерно для них то, что с ними всегда связано намерение, определенная цель, определенный экстралингвистический эффект. Именно этот эффект и является главным. Поэтому при переводе необходимо прежде всего сохранять четкое обращение к слушателю или читателю. Языковое оформление определенкого содержания в текстах, ориентированных на обращение, должно быть подчинено определенным специфическим экстралингвистическим целеустановкам речи. У читателя или слушателя должна быть вызвана определенная реакция, иногда он должен быть побужден к конкретному действию. Здесь происходит как бы обособление языковой функции обращения, теоретически присутствующей в любом языковом высказывании. Так, например, рекламный текст может быть чистым обращением, не передающим собственно информации, и не планирующим эстетического воздействия [27]. Во всяком случае, чтобы текст мог быть отнесен к аппелятивному типу, аппелятивная функция должна стоять на первом плане.

Следовательно, какие же виды текстов могут быть отнесены к данному типу? Согласно приведенному выше определению, все тексты, в которых аппелятивная функция является доминирующей, в которых реклама, агитация, проповедь, пропаганда, полемика, демагогия или сатира выступают как основа или цель языкового высказывания.

В рекламных текстах содержание и форма однозначно определяются главной целью - возбудить интерес к покупке. Е. Карнисе де Галлес [28] подчеркивает: "En realidad toda propaganda comercial se basa en la funcion apelativa del lenguaje (Buhler), porque trata de dirigir la conducta interna у externa del oyente para la adquisicion de los productos recomendados, mueve a la accion".

Агитация в целом определяется как "целенаправленное воздействие на группу людей с целью повлиять на их поведение" ("Большой Брокгауз"). С. Хаякава [29] подчеркивает, что "она аппелирует к тщеславию, страху, снобизму или неверно понятой гордости". И в этом случае текст теряет свой специфический характер, если неадекватное языковое оформление перевода не позволяет вызвать аналогичный эффект.

В качестве "миссионерских" текстов-проповедей можно выделить значительные части Нового и Ветхого Завета [30], а также все религиозные писания, основная цель которых укрепить людей в вере или "обратить" их в нее. Но и тексты нерелигиозного содержания могут быть отнесены к этой группе, если они преследуют цель пропагандировать идеологию и обращать в нее людей других взглядов.

Агитация в пользу определенных мировоззренческих и политических целей есть пропаганда. Эти тексты нередко превращаются в полемические, а используемые в качестве инструмента политики легко переходят в демагогию. Полемика и демагогия, как и все формы "отрицательной" пропаганды, нередко пользуются средствами сатиры.

Понятия пропаганды и демагогии близки к идее риторических текстов. Однако и в отношении текстов, ориентированных на обращение, можно сказать то же, что говорилось в отношении всех предыдущих типов текстов: их нельзя отождествлять с определенными литературными жанрами. Среди риторических могут быть выделены как тексты, ориентированные на содержание и форму (доклады, торжественные, траурные и другие речи), так и тексты, ориентированные на обращение (предвыборные тексты и пропагандистские речи).

Полемика и сатира со своей стороны, могут быть использованы в качестве средства необходимой характеристики, как в речах, так и во многих литературных жанрах (газетные комментарии, трактаты, полемические заметки, памфлеты, боевые листки, тенденциозные романы, сатирические стихи). Для отнесения текста к типу текстов, ориентированных на обращение, главное определить применимы ли к нему слова Людвига Ронера о сатире: "Ее сущность - это тенденция, экстралитературный настрой. Ее целенаправленность ограничивает внутреннюю свободу сатирика и наносит урон художественной форме" [31].

Черты, которые Ронер приписывает сатире, - тенденциозность, экстралитературный настрой и целенаправленность - одновременно характеризуют и все тексты, ориентированные на обращение. Они не только наносят урон художественной форме, как подчеркивает Ронер, но и являются для переводчика необходимым сигналом, что при переводе важнее всего сохранить именно эти параметры.

Какой же метод перевода следует применять при переводе текстов этого типа?

Прежде всего следует стремиться к тому, чтобы текст перевода мог вызывать тот же эффект, что и оригинал. Это означает, что в определенных обстоятельствах переводчику дозволено больше, чем при переводе других текстов, отклоняться от содержания и формы оригинала. То, что эти необходимые отклонения при оценке перевода не следует рассматривать как нарушение требования "верности тексту", разумеется само собой. Подобно тому, как в текстах, ориентированных на содержание, главным требованием является инвариантность содержания, а в текстах, ориентированных на форму, необходимо обеспечивать сохранение аналогии формы и эстетического воздействия, верность оригиналу в текстах, ориентированных на обращение, прежде всего заключается в достижении намеченного автором эффекта, в сохранении заложенного в тексте обращения. Покажем на нескольких примерах, как это отражается в переводческой практике.

Рекламный текст должен возбудить у слушателя или читателя желание приобрести рекламируемый товар. Однако на различные языковые общности одни и те же рекламные символы воздействуют по-разному. Например, апельсиновый сок можно рекламировать с помощью призыва "Концентрированная мощь южного солнца". В жарких южных странах аналогичного воздействия ожидать не приходится [32], и такой перевод в плане ожидаемого эффекта оказался бы бессмысленным. В этом случае необходимым и неизбежным является "ассимилирующий перевод" [33].

При переводе Библии возникают сходные проблемы. Для того чтобы библейские повествования могли обосновывать и укреплять веру, необходимо учитывать специфику культурной ситуации определенного языкового сообщества, говорящего на ПЯ. Когда переводилась история о путешествии за море для живущих в пустынях северной Мексики индейцев, форма рассказа могла быть сохранена. Однако перенос содержания (то есть рассказа о путешествии по волнам) без изменений нужного убеждающего эффекта не вызвал бы, поскольку индейцы в их далекой пустынной родине не имеют представления о волнах моря. В переводе вместо этого был использован более близкий индейцам образ болота. Такую радикальную ассимиляцию к условиям мира, окружающего языковое сообщество, осуществляемую при переходе к тексту перевода, Ю. Найда называет "динамической эквивалентностью". Использование таких динамических эквивалентов в основном является проблемой текстов, ориентированных на обращение, и по нашему мнению, находит не столь широкое применение, как предполагает Ю. Найда.

Необходимость весьма значительных отклонений от оригинала нередко возникает в риторических текстах, ориентированных на обращение. Анхел де Лера констатирует, что хотя и в Испании ораторское искусство становится все более сухим и все больше отказывается от риторических излишеств, в целом существует еще весьма значительное различие между испанским и немецким ораторским искусством. В этом плане при переводе испанских речей на немецкий язык переводчику приходится исключать многие атрибуты языковой красивости, чтобы не вызывать у немецкого читателя отрицательного эффекта. Там, где испанец, может получить эстетическое наслаждение от страстности оратора, у немца может легко сложиться впечатление излишеств и нагромождений, которое может нарушить общее впечатление. Если в речах такого рода не делать опущений - если не содержательного порядка, то хотя бы связанных с формой, - то немецкого читателя или слушателя они не "зажгут".

Обобщая можно сказать, что при оценке перевода текста, ориентированного на обращение, следует в первую очередь учитывать, удалось ли переводчику в достаточной мере проникнуться экстралингвистической и экстралитературной целеустановкой соответствующего текста и содержит ли его вариант перевода то же самое обращение, способен ли он оказывать то же воздействие, какого достиг автор оригинала.

Аудио-медиальные тексты

Как указывалось выше, аудио-медиальные тексты создаются не только языковыми средствами, они являются лишь более или менее важными элементами более крупного целого. Характерно, что они не могут обходиться без внеязыковой (технической) среды и неязыковых графических, акустических и оптических форм выражения. Лишь это единство создает необходимую смешанную литературную форму как целое.

Какие же виды текстов должны быть отнесены к этому виду? Практически все тексты, нуждающиеся во внеязыковой среде для того, чтобы дойти до слушателя, и при языковом оформлении которых, как в исходном языке, так и в языке перевода, необходимо учитывать особые условия этой среды. В первую очередь, это - тексты, распространяемые радио и телевидением, как, например, радиокомментарии и сообщения, радиоочерки и радиопьесы. Важную роль в них играют техника речи и речевой синтаксис, а также дополнительные акустические (в радиопьесах) и оптические (в телепостановках и телефильмах) вспомогательные средства. Учет их и владение ими решают успех как оригинала, так и перевода.

Кроме того, к этому типу следует отнести все тексты, образующие единство с музыкой, - от простейших шлягеров и песен до гимнов, хоров, ораторий.

К аудио-медиальным текстам следует далее отнести все сценические произведения, от мюзикла и оперетты до оперы, от комедии до драмы и трагедии. При этом необходимо отграничивать перевод сценариев, либретто и драм от перевода текстов учебного характера, в которых основное внимание должно быть уделено языковой стороне, а также от перевода текстов, предназначаемых для постановок, сценическая действенность которых обеспечивается в единстве с музыкальным сопровождением, мимикой и жестами исполнителей, костюмами, декорациями и акустическими вспомогательными средствами, - как, например, опер, оперетт и мюзиклов.

В принципе, аудио-медиальные тексты могут быть распределены между текстами, ориентированными на содержание (доклады по радио, документальные фильмы), текстами, ориентированными на форму (радиоочерки, постановки), и текстами, ориентированными на обращение (комедиями, трагедиями). Однако для перевода и его оценки такого деления не достаточно. Поэтому необходимо добавить к трем типам текстов, выделяемым по признаку языковой функции, еще четвертый тип, в котором язык дополняется другими элементами.

При переводе радиодоклада необходимо сохранять инвариантность на уровне плана содержания, но, кроме того, приспосабливать речевой синтаксис к потребностям языка перевода. В тексте, предназначенном лишь для чтения, это делать необязательно [34]. Дело в том, что в различных языках ритмика и система ударений намного сильнее отличается друг от друга в устной форме речи, чем в письменной. Поэтому долгий и изящно построенный период испанского радиоочерка в письменной форме еще может быть воспринят немецким читателем, но в устной репрезентации лишь испанский слушатель, благодаря высокому темпу испанской устной речи, способен воспринять такой период, тогда как слушатель неизмененного немецкого варианта, как правило, скоро теряет нить изложения. Дополнительное синтаксическое членение оказывается таким образом абсолютно необходимым в интересах дела.

В текстах, включающих музыкальное сопровождение, учета лишь одного языкового компонента также недостаточно. Просодические элементы различных языков отличаются друг от друга весьма сильно, а музыкальные элементы оригинала созвучны просодической системе исходного языка. Либретто оперы производило бы странное впечатление, если бы переводчик сохранил инвариантность содержания и формы вместо того, чтобы руководствоваться мелодикой, ритмикой и акцентами соответствующей музыки при поиске языкового воплощения.

В отношении любого сценического произведения может быть действителен тезис Жоржа Мунэна, независимо от того, должен ли письменный текст быть отнесен к типу текстов, ориентированных на содержание, форму или обращение: "Важнее верности лексике, грамматике, синтаксису и даже стилю отдельно взятого предложения текста является верность тому, что обеспечивает произведению сценический успех на его родине. Переводить следует сценическую действительность, а уже потом обращаться к воспроизведению литературных и поэтических свойств. И если при этом возникнут конфликты, предпочтение следует отдать сценической действительности. Как говорил Мериме, переводить следует не (написанный) текст, а (звучащую) пьесу или оперу" [35].

Неудивительно, что при переводе весьма разнородных видов текстов, относящихся к аудио-медиальном у типу, встают и весьма различные по своему характеру проблемы. Решать их можно, только полностью учитывая неязыковые элементы, влияние которых варьируется от одного типа текста к другому.

Обобщая можно констатировать, что метод перевода аудио-медиальных текстов должен обеспечить воздействие на слушателя текста перевода, тождественное тому, которое оказывал оригинал на слушателя исходного текста. При определенных обстоятельствах это может служить основанием для более значительных отклонений от формы и содержания оригинала, чем постулировалось для перевода текстов, ориентированных на обращение [36]. При дубляже фильмов учет этого критерия иногда столь важен, что перевод приобретает лишь вспомогательный характер: в этом крайнем случае он служит лишь канвой для окончательной формулировки синхронного текста.

Все это должен учитывать не только переводчик, но и критик. Если от перевода текста, ориентированного на содержание, он ожидает инвариантности плана содержания, от перевода текста, ориентированного на форму, - аналогии формы и эстетического воздействия, от перевода текста, ориентированного на обращение, - тождества эффекта, отвечающего обращению, то при переводе аудио-медиальных текстов следует прежде всего оценивать, насколько удалось учесть условия неязыковой среды, присутствовавшие в оригинале, и степень участия дополнительных средств выражения в создании целостной смешанной литературной формы.

Примечания

1. Die Erfahrungen eines literarischen Ubersetzers. LES, № 3, 1959, S. 85.

2. В первом случае язык можно охарактеризовать как преимущественно денотативный, во втором - как преимущественно коннотативный.

3. In: Boletin de Estudios germanicos. Mendoza, 1964, S. 144 ff.

4. Problemas de la traduccion. Madrid, 1965, S. 23 ff.

5. Изложение классификации А. В. Федорова опирается исключительно на статью П. Бранга, поскольку русский оригинал был автору недоступен.

6. В качестве примеров фразеологии приводятся: "из сказанного следует..." (научные тексты), "как стало известно из информированных кругов..." (деловой язык) и т. д.

7. Этот термин представляется несколько неудачным, так как он как бы навязывает отождествление перевода с различными литературными жанрами, а именно это для разработки типологии текстов, релевантной для перевода, представляется скорее вредным, как будет показано ниже.

8. Jumpelt R. W. Die Ubersetzung naturwissenschaftlicher and technischer Literatur. Bd. 1, Berlin-Schoneberg, 1961, SS. 24-26.

9. Эту классификацию Юмпельт отвергает как имеющую значение лишь в историческом смысле, хотя в ней содержится единственно правильный подход к дифференциации типов текстов, исходящий из языка, то есть материала, из которого состоят тексты.

10. Jumpelt R. W. Op. cit., S. 26.

11. Die Ubersetzung. Geschichte, Theorie, Anwendung, SS. 113-159.

12. Franzosische und deutsche Ubersetzungskunst. Tubingen, 1958.

13. Ibid.

14. Sprachtheorie, S. 28.

15. Этот термин представляется более однозначным, чем употреблявшийся нами прежде термин "ориентированный на эффект". Хотя достижение неязыкового эффекта является главным признаком, такое название слишком легко запутывает читателя, отождествляющего "эффект" с (эстетическим) "воздействием" текста.

16. Benedetto Croce. Poesia. Bari, 1953, S, 108, zit. nach Rolf Klopfer. Die Theorie der Iiterarischen Ubersetzung, S. 57.

17. Grundsatzliches zur Problematik des Dolmetschens und Ubersetzens. S. 53 ff.

18. В двусторонних государственных договорах принято, напр., называть первым государство, на языке которого сформулирован текст. В этой связи следует учитывать и предписания формального характера, вытекающие из таких дипломатических традиций.

19. Юмпельт пользуется термином "употребительность" и настаивает, чтобы это требование применялось ко всем специальным текстам. Интересны указания на необходимые при переводе трансформации, обеспечивающие не только правильное, но и аутентичное употребление в немецком языке при переводе с английского и романских языков на примере превосходной степени прилагательных, пассива и вербальных перифраз. (См. Mario Wandruszka. Sprachen vergleichbar und unvergteichlich, SS. 84, 338, 432).

20. Cм. R. Klopfer. Die Theorie der Iiterarischen Ubersetzung, S. 81. "Отдельный звук маловажен в рамках элементов языкового произведения только до тех пор, пока он не находится в отношении с другими звуками. Как только он становится частью корреляции (в аллитерациях, ассонансах и вообще в эвфонии, в фонетической, и структурной ритмике...), значение его возрастает. Таким образом, "чувственное" становится важнейшим элементом художественной формы, но не как отдельно взятое, а как часть целого, системы".

21. Интересный пример приводит Артур Лютер в "Die Kunst des Ubersetzens", S. 11, оценивая перевод рассказа Л.Толстого: "Сравниваю перевод с оригиналом и вижу, переводчик разделил длинные периоды Толстого на сплошные короткие предложения. Из широкого и спокойного течения могучей равнинной реки получилась пенистая горная речушка. Содержание рассказа сохранено, однако форма искажена".

22. Мартин Бубер подчеркивает: "Под воссозданием формы понимается не противная духу попытка повторения однажды найденной формы с помощью другого материала, а стремление в другом языке с его другими законами найти при переводе достойное соответствие". Поэтому Бубер подчеркивает, что лишь из "аналогичных устремлений может возникнуть аналогичное воздействие" перевода. (См. Zu einer neuen Verdeutschung der Schrift. In: Storig (Hrsg.), S. 353.)

23. Der deutsche Essay, S. 128.

24. Die Ubersetzung, S. 123.

25. Die Kunst der Ubersetzung. In: "Bayerische Akademie der Schonen Kunste" (Hrsg.), S. 14.

26. A. Merian-Genast. Franzosiche und deutsche Ubersetzungskunst, S. 34.

27. Можно привести в качестве примера модный в 1970 году рекламный текст: "Только перзиль - стопроцентный перзиль!", не содержавший вообще информации. Но "стопроцентность" должна была подчеркивать, что речь идет о чем-то уникальном, покупатель провоцировался приобретать только лучшее из лучшего.

28. Observaciones sobre el aspecto socio-linguistico del lenguaje de la radio, S. 52.

29. Semantik, 2. Aufl. o. J., S. 344.

30. Здесь мы сознательно не приводим всю Библию или все сакраментальные тексты, поскольку Библия состоит из различных видов текстов, которые могут быть отнесены к разным типам текстов. Песнь Песней скорее ориентирована на форму, Деяния Апостолов - на содержание, а Послания Апостолов, основная задача которых - укрепить веру в молодых общинах, скорее могут быть отнесены к "миссионерским" текстам, то есть к текстам, ориентированным на обращение.

31. Der deutsche Essay, S. 324.

32. В Италии в рекламе апельсинов указывается на пользу содержания в них витаминов.

33. Термин Эрнста Мериан-Генаста.

34. В этой связи Иржи Левый (Die Ubersetzting von Theaterstucken, in: "Babel", Vol. XIV, 1968, S. 77) говорит о театральном диалоге так: "Театральный диалог - это устный текст, предназначенный для произнесения и восприятия на слух. Из этого на звуковом уровне следует сделать вывод, что труднопроизносимых и плохо воспринимаемых сочетаний звуков следует избегать".

35. Die Ubersetzung, S, 137, (Zusatz in Paranthese von Verf.)

36. См. Мунэн (Mounin G. Die Ubersetzung. Geschichte, Theorie, Anwendung. Munchen, 1967, S. 145): "На этот вопрос отвечают опытные мастера дубляжа, что дозволено все, лишь бы передавался смысл..., а смысл передан в том случае, когда публика реагирует на дублированный фильм так же, как реагировала публика на оригинал, даже если ради этого придется заняться фантазированием". Сказанное Мунэном о дубляже фильмов, в принципе, вполне может быть распространено на все аудио-медиальные тексты.