Эволюция темы Великой Отечественной войны в прозе 50-90-х годов. Общая характеристика и анализ одного-двух наиболее заметных произведений.

На страницах прозаических произведений мы находим своеобразную летопись войны, достоверно передававшую все этапы великой битвы советского народа с гитлеровским фашизмом.

Русская литература стала литературой одной темы — темы войны, темы Родины. Писатели дышали единым дыханием с борющимся народом и чувствовали себя “окопными поэтами”, а вся литература в целом, про выражению А. Толстого, была “голосом героической души народа”.

Советская литература военного времени была многопроблемной и многожанровой. Стихотворения, очерки, рассказы, пьесы, поэмы, романы создавались нашими писателями в годы войны.

Опираясь на героические традиции русской и советской литературы, проза времен Великой Отечественной войны достигла больших творческих вершин.

Для прозы военных лет характерны усиление ро мантических и лирических элементов, широкое использование художниками декламационных и песенных интонаций, ораторских оборотов, обращение к таким поэтическим средствам, как аллегория, символ, метафора.

Традиции литературы Великой Отечественной войны — это фундамент творческих поисков современной советской прозы. Без этих традиций, в основе которых лежит ясное понимание решающей роли народных масс в войне, их героизма и беззаветной преданности Родине, невозможны были бы успехи, которыедостигнуты советской “военной” прозой сегодня.

Свое дальнейшее развитие проза о Великой Отечественной войне получила в первые послевоенные годы. Продолжал работу над романом “Они сражались за Родину” Шолохов. Появились в первое послевоенное десятилетие и ряд произведений, над которыми плодотворно работали такие писатели, как Симонов, Коновалов, Стаднюк, Чаковский, Авижюс, Шамякин, Бондарев, Астафьев, Быков, Васильев.

Значительных успехов военная проза достигла на современном этапе своего развития.

Большой вклад в развитие советской военной прозы внесли писатели так называемой “второй войны”, писатели-фронтовики, вступившие в большую литературу в конце 50-х — начале 60-х годов. Это такие прозаики, как Бондарев, Быков, Ананьев, Бакланов, Гончаров, Богомолов, Курочкин, Астафьев.

В творчестве писателей-фронтовиков, в их произведениях 50—60-х годов, по сравнению с книгами предшествующего десятилетия усиливался трагический акцент в изображении войны.

Война в изображении прозаиков-фронтовиков — это не только и даже не сколько эффектные герои ческие подвиги, выдающиеся поступки, сколько утомительный каждодневный труд, труд тяжелый, кровавый, но жизненно необходимый. И именно в этом каждодневном труде и видели советского человека писатели “второй войны”.

Тема Великой Отечественной войны — вообще центральная в творчестве Героя Социалистического Труда, лауреата Ленинской и Государственной премий Константина Михайловича Симонова (выезжал в качестве корреспондента в места боев). Свидетель и участник грандиозных событий, он почти все свои произведения посвятил событиям военного времени. Сам Симонов отмечал, что почти все, что им создано, “связано с Великой Отечественной войной” и что он “до сих пор был и продолжает оставаться военным писателем”.

Симонов создал стихотворения, вписавшие его имя в историю поэзии Великой Отечественной войны. Его перу принадлежат пьесы о войне, о себе он говорит так: “Я сам себя ощущаю прозаиком. Все главное в моей работе много лет уже связано с прозой...”

Проза Симонова многогранна и разнообразна по жанрам. Очерки и публицистика, рассказы и повести, роман “Товарищи по оружию”, трилогия “Живые и мертвые” — все говорит о ключевых моментах Великой Отечественной войны, в которых проявились мужество нашего народа, жизнестойкость государства.

Общая тенденция нашей военной прозы к более широкому и более объективному изображению Великой Отечественной войны сказалась и на творчестве писателей “второй волны”, многие из которых пришли к мысли о том, что сегодня писать о войне с позиции взводного или ротного командира уже не достаточно, что надо охватывать более широкую панораму событий.

Дистанция времени, помогая писателям-фронтовикам увидеть картину войны гораздо яснее и в большем объеме, когда появились первые их произведения, была одной из причин, обусловивших эволюцию их творческого подхода к военной теме.

Прозаики, с одной стороны, использовали свой военный опыт, а с другой — опыт художественный, позволивший им успешно реализовать свои творческие замыслы.

Подводя итог сказанному, можно отметить, что развитие прозы о Великой Отечественной войне со всей очевидностью показывает, что в кругу основных ее проблем главной, стоящей на протяжении более чем сорока лет в центре творческого поиска наших писателей, являлась и является проблема героизма. Особенно заметно это в творчестве писателей-фронтовиков, крупным планом показавших в своих произведениях героизм наших людей, стойкость солдат.

«В списках не значился» Давно отгремели залпы Великой Отечествннной войны. Но о ней продолжают вспоминать, рассказывать, писать. Столкновение мирной жизни с жестокой реальностью войны является оним из главных мотивов романа "В списках не значился". Всё произведение -- повествование о школе зрелости и мужества, которую проходит 19 летний лейтенант, Николай Плужников.
В романе описывается несколько мирных дней лейтенанта, но для него они насыщены важными событиями. Николай окончил военное училище, получил назначение командром взвода и отправился в одну из частей Особого Западного округа.
О войне у лейтенанта самые ясны представления. н уверен, что гитлеровская Германия не посмеет напасть на нашу родину, а разговоры об этом считает провокационными, не сомневается в силе и мощи Советской армии.
Поздно ночью 21 июня 1941 года он прибыл в Бретскую крепость. В го планы входило с утра явиться начальству, зачислиться в список части и приступить к службе.
Но 22 июня в четыре часа пятнадцать минут утра тяжелый грохот обрушился на Бретскую крепость: гитлеровская Германия предательки напала на Советский Союз, началась Великая Отечественная война, началась оборона Бретской крепости.
После 3 дней яростных боев дни и ночи обороны крепости слились в единую цепь вылазок и бомбежек, атак,обстрелов, блужданий по подземельям, коротких схваток с врагом и постоянного, изнуряющего желания пить...
В первых схватках с гитлеровцами Плужников терялся, упускал из рук командование... Больше того, в этих схватках он дважды струсил. Оборона Бретской крепости стала для Плужникова жестокой школой возмужания, духовного роста.
Лейтенант будет и впредь допускать ошибки. Жестокий урок, научивший его отличать подлинную человечность от ложой, получил он, пожалев и отпустив гитлеровца. Плужников стал наблюдателен, хладнокровен, расчетлив, научился думать и всесторонне оценивать обстановку.
В процессе обороны Бретсткой крепости он стал одним из ее героев, совершил не мало подвигов, был защитником и "хозяином" крепости до весны 1942-го года, удостоился в последние минуты своей жизни воинских почестей даже от врага... "Не сдалась, не пала Брестская крепость. Не взяли ее ни бомбами, ни огнеметами. Она просто истекла кровью..."
Слова Плужникова: "Человека нельзя победить, если он этого не хочет. Убить можно, а победить нельзя."
Я осталась под впечатлением от истории любви Плужникова и Мирры. Кажется, что эта романтическая любовь в подземелье как-то неожиданна в этом романе. Но эта любовь является проявлением настоящей человечности, противостоящей жестокости войны. Великая сила жизни, добра, любви неистребима неперекор всему что стремится ее уничтожить.
Легендарные герои, легендарные подвиги, изображеннные в романе "В списках не значился" отражают подлинную действительность. И Борис Васильев, рисуя их, опирался на реальную историю обороны Бретской крепости.

Человеческая память… Что это? Одним она приносит радость, другим – грусть и тоску, третьих наводит на размышления. Но обязательно всем память даёт силы, чтобы жить дальше. Память… Она удивительно точно бережёт то, чему никогда не повториться, что особенно дорого и ценно. Бывает так, что прошлое ворвётся в душу, разбередит её. Тогда исчезает покой. Особенно часто это происходит в сердцах людей, переживших войну. И вот перед глазами картины тех огненных лет: багровые зарева, идут солдаты, свистят пули, гудят самолёты. Тяжело вспоминать! Но как важно не забыть, передать то, что было пережито и выстрадано тогда, чтобы люди не повторили прежних ошибок, научились ценить жизнь.

Много книг о войне. Самые дорогие те, что написаны фронтовиками. Борис Васильев один из них. Писатель сам прошел трудными дорогами войны, защищал родную землю с оружием в руках. Самое поразительное его произведение - повесть «В списках не значился». Она посвящена первым дням войны, героической защите Брестской крепости.

«Метель мела от Бреста до Москвы. Мела, заметая немецкие трупы и
подбитую технику. И другие лейтенанты поднимали в атаку роты и, ломая врага, вели их на запад. К нему, к непокоренному сыну непокоренной Родины...». Строки, вырванные из повести, строки, оставшиеся где-то внутри, когда книга была уже прочитана и закрыта. "Непокоренному сыну непокоренной Родины "... Кто он, сумевший жить и умереть свободным, «смертию смерть поправ»?

Это молоденький девятнадцатилетний лейтенант Николай Плужников. Он приезжает к месту службы – Брестскую крепость - в ночь, которая отделяет мир от войны, в ночь на 22 июня 1941 года.

Десять месяцев воевал Плужников с врагом, не давая ему покоя, без надежды и помощи, без смены и отдыха, без писем из дома. Эта короткая жизнь вобрала в себя так много!

Была смерть товарищей. До боли в сердце жаль ему так глупо погибшего парнишку Волкова, того пограничника с неостывшим ручным пулемётом, который «… продолжал прикрывать Плужникова от пуль, и его загустевшая кровь била Плужникову в лицо, как напоминание». И Николай осознал, что остался в живых только благодаря смерти тех, кто погибал за него. «Он сделал это открытие, не понимая, что это закон войны. Простой и необходимый, как смерть: если ты уцелел, значит, кто-то погиб за тебя. Но он открывал этот закон не отвлеченно, он открыл его на собственном опыте, и для него это был не только вопрос совести, но и жизни».

Был и выстрел в предателя Федорчука, который, «…подняв руки, шёл в плен так спокойно, так обдуманно и неторопливо, словно возвращался домой после тяжелой и нудной работы». Плужников не испытывал угрызения совести, он ощущал злое, радостное возбуждение и поэтому говорил и говорил: «Предатель. Гадина. С платочком шел, видел?.. За жизнь свою поганую все бы продал, все…».

И были минуты счастья с любимой девушкой и страдания. Тупая, безнадежная боль вдруг намертво сжала сердце, когда он услышал нежный, задумчивый голос Мирры, певшей песню «Очаровательные глазки». И он с трудом сдержался, чтобы не тяжело было на сердце у Николая, когда умирали от жажды дети, а воду отдавали пулеметам, когда уходили в плен женщины, неся на руках обессиленных детей, вглядываясь в трупы, пытаясь опознать мужа, брата, сына, когда умирали в подвальном лазарете от ран, без лекарств. Рассказывая о жизни девятнадцатилетнего лейтенанта, писатель показывает, как юноша становится героем, а все его поведение в крепости – подвигом. Автор вводит нас в мир мужающей души. Сознание долга является движущей силой его поступков: не думать о себе, пока в опасности Отчизна. Плужников мог еще уйти из крепости с любимой девушкой. «И это не было бы ни дезертирством, ни изменой приказу: он не значился ни в каких списках, он был свободным человеком, но именно эта свобода и заставляла его самостоятельно принимать то решение, которое было наиболее целесообразным с военной точки зрения». Свободу выбора он понимал как необходимость бороться до конца, как выполнение долга.

Обретение своего «я» приходит к молодому офицеру как осознание себя частицей Родины, народа: «Он уже не ощущал своего «я», он ощущал нечто большее: свою личность, ставшую звеном между прошлым и будущим его Родины…».

Потрясают последние страницы повести. 12 апреля 1942 года немцы загнали неизвестного солдата в ловушку. Он почти ослеп, поседел, ноги его плохо слушались. Николай Плужников сделал все что мог: «Крепость не пала: она просто истекла кровью. Я – последняя ее капля…».

На требование немецкого генерала назвать звание и фамилию Плужников ответил: «Я – русский солдат». Он так и не назвал себя. «Неизвестный вдруг медленно повернул голову, и в генерала уперся его немигающий взгляд. И густая борода чуть дрогнула в странной торжествующей усмешке:

- Что, генерал, теперь вы знаете, сколько шагов в русской версте?

Это были его последние слова».

Потрясенный немецкий лейтенант отдал команду, и солдаты вскинули ружья «на караул», генерал, «чуть помедлив, поднял руку к фуражке». «А он, качаясь, медленно шел сквозь строй врагов, отдававших ему сейчас высшие воинские почести. Но он не видел этих почестей, а если бы и видел, ему было бы уже все равно. Он был выше всех мыслимых почестей, выше славы, выше жизни и выше смерти».

Николай Плужников умер, но не сдался, остановив врага на русской версте… Заступник, Воин, Солдат… Думая о судьбах Родины, человек возвышался над собственной, нередко трагической судьбой. Одновременно короткой и долгой. Выбрать свою версту и не отступить ни на шаг – это, значит, жить вёрстами Родины! Её историей, тревогами, заботами.… Так смогли жить мальчишки сороковых. Так должны жить и мы.

41."В окопах Сталинграда" В. Некрасова и "лейтенантская" проза.

Виктор Платонович Некрасов (1911-1987) – советский писатель, диссидент и эмигрант. Участник Великой Отечественной войны. Лауреат Сталинской премии 2-й степени 1947 года. Получил премию за произведение, которое сделало его знаменитым, повесть «В окопах Сталинграда». Данная повесть стала первым послевоенным художественным произведением о войне в уникальном жанре, который позднее получил название «окопная проза». Из-за своих политических взглядов и жизненной позиции писатель вынужден был покинуть СССР и переехать во Францию. В 1987 году в Париже на 77-м году жизни Виктор Некрасов скончался от рака легких, был похоронен на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.

Виктор Некрасов появился на свет еще в царской России в Киеве 17 июня 1911 года. Происходил он из интеллигентной семьи, его отец был банковским служащим, а мать врачом. В самом раннем детстве он был увезен матерью в Лозанну, где та заканчивала учебу на медицинском факультете. После Лозанны семья на время перебралась в Париж, но с началом Первой мировой войны Некрасовы вернулись в Киев. Они вернулись на родину в 1915 году в надежде обрести здесь уют и защиту, но оказались в самом омуте гражданской войны.

Любопытный факт, но в Париже в 1915 году Некрасовы жили в одном доме, в соседних квартирах с будущим наркомом просвещения страны Советов Луначарским. Во Франции же маленький Виктор начал говорить на французском языке, русский язык он выучит позднее.

К началу новой эпохи недавние европейцы Некрасовы отнеслись, как к неизбежному злу, с которым они не смогут бороться и начали решительно приноравливаться к железной поступи нового века. Будущего писателя отдали учиться в передовую профсоюзную железнодорожную школу, после окончания которой Некрасов поступает сразу в 2 вуза – в строительный институт на отделение архитектуры и в театральный институт на актерский факультет. В 1936 году Виктор окончил Киевский строительный институт, а в следующем году студию при Театре русской драмы. До начала Великой Отечественной войны Виктор Некрасов успел поработать сначала архитектором, а затем актером и театральным художником в различных театрах: в Киеве, Кирове, Ростове-на-Дону и даже во Владивостоке. К этому же времени относят и первые литературные опыты Некрасова, которые, однако, носили «домашний» характер и не предназначались для широкой публики.

На войну с гитлеровской Германией Виктор Некрасов попал в августе 1941 года. Как человека со строительным образованием, его отправили в инженерные войска. Бывший архитектор стал сначала полковым инженером, а затем командовал саперным батальоном. Принимал участие в боях под Сталинградом, на Украине в Польше. В годы войны два раза был ранен. Кульминацию мировой бойни он встретил на Волге, в окопах Сталинграда он провел все 200 кошмарных дней натиска и обороны. Воспоминания об этих днях и сражении за город позднее лягут в основу самой известной книги писателя. В начале 1945 года в звании капитана Некрасов был демобилизован из армии по инвалидности после ранения. В годы войны Некрасов вступил в коммунистическую партию (исключен из КПСС в 1973 году). Награжден боевыми орденами и медалями: орденом «Красной Звезды», медалями «За отвагу» и «За оборону Сталинграда».

Вчерашний капитан Красной Армии, раненный в бою под Варшавой и демобилизовавшийся из армии в начале 1945 года, вернувшись в родной Киев, устроился на работу в местную газету «Советское искусство», где проработал до 1947 года. Здесь же в Киеве Виктор Некрасов практически с ходу написал свою самую знаменитую повесть, бывший архитектор и актер сделал это без всякой подготовки. Данное художественное произведение оказалось написано таким новым и свежим языком и так честно, что дебют начинающего писателя уже в 1946 году был опубликован в именитом московском военном журнале «Знамя».

Этим художественным произведением стала повесть «В окопах Сталинграда». Она была посвящена изнурительной, окопной, а не фанфарной войне, рассказывала читателю о войне, как о разновидности очень тяжелой работы и была написана в очень хмурой, практически документальной форме. Данная повесть принесла Виктору Некрасову подлинную славу и популярность. Книга была переиздана тиражом в несколько миллионов экземпляров и переведена на 36 языков мира. За повесть «В окопах Сталинграда», после ее прочтения Иосифом Сталиным, писатель в 1947 году был удостоен Сталинской премии 2-й степени. Позднее по мотивам данного художественного произведения был снят кинофильм «Солдаты», который был отмечен премией Всесоюзного кинофестиваля. Одну из своих первых больших ролей в кино в этом фильме сыграл Иннокентий Смоктуновский.

Однако «охранная грамота» Сталинской премии не распространилась на дальнейшее творчество писателя. То, что Виктор Некрасов писал потом, как правило, подвергалось критике руководящих идеологических служб СССР. Так в частности произошло с повестью «В родном городе» (1954 год), которая рассказывала о драматической судьбе бывших фронтовиков, которые по возвращении в долгожданную мирную жизнь столкнулись с трудностями разрухи, разорения, непробиваемого партийно-бюрократического бездушия. Подверглась критике и повесть «Кира Георгиевна» (1961 год), в которой причины душевной опустошенности, конформизма, нравственных недугов части советской интеллигенции Некрасов объяснял разлагающей общество нехваткой воздуха и свободы.

Официальная советская критика встречала в штыки и эссе писателя, которые он писал по вопросам искусства. Так его статья «Слова «великие» и простые» (1959 год) критиковалась за то, что он отвергал напыщенную героическую патетику, которая уводила людей от правды. Статью о современной архитектуре «О прошлом, настоящем и чуть-чуть о будущем» (1960 год) критиковали за то, что он писал в ней об убогом однообразии и безвкусной монументальности тогдашнего советского стиля градостроительства. Эстетические взгляды Виктора Некрасова в те годы классифицировались как идейно порочные.

Настоящая травля писателя началась после того как Никита Хрущев ополчился против зарубежных очерков писателя «По обе стороны океана» (1962 год). Генсек тогда заявил, что Виктору не место в партии. Некрасова перестали печатать, на собраниях его клеймили позором, на него было заведено персональное дело и вынесен выговор. После падения Никиты Хрущева писателя на время снова оставили в покое. Но в 1969 году за то, что он подписал коллективное письмо в защиту украинского диссидента Вячеслава Черновила, а также принял участие в выступлении по поводу 25-летия расстрела евреев в Бабьем Яру, на Виктора Некрасова снова было заведено персональное дело, которое завершилось вынесением 2-го строгого выговора.

В 1973 году писатель был исключен сначала из КПСС, а затем и из Союза писателей. После этого им занялось КГБ: прослушивающийся телефон, слежка на улице, унизительный обыск с изъятием рукописей и книг, частые допросы, на которых ему дали понять, что если он не «исправится» или не покинет страну, ему придется отправиться «в места не столь отдаленные». Так в 1974 году Виктора Некрасова, по сути, вытолкнули в эмиграцию. После того, как в 1979 году, выступая на радио, он иронически отозвался о «трилогии» Брежнева, в основном о ее военной части – «Малая земля», Некрасова лишили советского гражданства. После этого почти 2 десятка лет его книги на родине не издавались, они были изъяты из библиотек, а имя Виктора Некрасова было запрещено упоминать в прессе, его вычеркивали даже из библиографических справок.

И все-таки его книги пережили его самого, оставив заметный след в русской литературе. Безусловно, его главной книгой стала первая же его повесть «В окопах Сталинграда». Которая стала самым высоким художественным достижением писателя. Позднее он написал несколько очень сильных рассказов о Великой Отечественной войне, к примеру «Судак» (1958 год) или «Вторая ночь» (1960 год). Данные произведения можно поставить в один ряд с его первой повестью, но не над ней. Книга «В окопах Сталинграда» стала первой в отечественной литературе, которая была не о войне, а изнутри войны. Это было повествование не наблюдателя, а непосредственного участника, который находился на переднем крае сражения. Данная повесть как будто возвращала всем «окопникам» их незаживающее прошлое, которое было перечеркнуто массово тиражируемыми и официально признанными фанфарными, парадными сочинениями.

Повесть «В окопах Сталинграда» стала той книгой, которая определила целое направление в отечественной литературе и военной прозе. Именно под влиянием данной повести на рубеже 1950-1960-х годов заявила о себе литература фронтового поколения, которую затем назвали «лейтенантской прозой». У истоков этого пласта российской литературы и находилась повесть Некрасова, которая служила ориентиром и была общепризнанным лидером, о чем говорили многие «военные» литераторы, в частности Василь Быков и Григорий Бакланов. Позднее писатели фронтового поколения так описывали роль повести Виктора Некрасова в их сложившейся творческой судьбе: «Все мы вышли из некрасовских «окопов».

«Лейтена́нтская про́за» — термин, введённый для описания ряда произведений, созданных русскими писателями советского периода, лично прошедшими Великую Отечественную войну в звании младших офицеров (при некоторых нюансах, обусловленных особенностями фронтовой судьбы того или иного писателя[* 1]).

Традиции «лейтенантской прозы» — обращение авторов к собственному фронтовому опыту, интерес к личности, попавшей на войну, личностный конфликт, предельная правдивость, специфическая форма автобиографизма[4] — главными героями «лейтенатской прозы» часто (хотя и не всегда) становились те же младшие офицеры[4]. «Лейтенантская проза» входит в состав «военной прозы»[5].

К основным представителям «лейтенанской прозы» относят Григория Бакланова[6], Юрия Бондарева, Василя Быкова, Константина Воробьёва, Вячеслава Кондратьева, Виктора Курочкина.

Содержание [скрыть]

1 История

2 Жанровые и стилистические особенности

3 Критика

4 Примечания

5 Источники

6 Литература

История[править | править вики-текст]

В 1940—1950-е годы в советской литературе сложилась традиция героизации Великой Отечественной войны. При этом места для показа трагических аспектов войны почти не оставалось.

В 1946 году в журнале «Знамя» была опубликована повесть писателя-фронтовика Виктора Некрасова «В окопах Сталинграда», которая рисовала войну совсем с другой стороны. Перед читателем предстают военные будни, быт простых солдат, их негромкий героизм, их суждения о войне, об отступлении и победе. Повествование ведётся от первого лица, это своего рода дневник участника войны. Повесть получила живой отклик читателей. После её прочтения Иосифом Сталиным, Виктор Некрасов получил в 1947 году Сталинскую премию 2-й степени. Но вскоре из-за ужесточения государственной политики была запрещена[7].

Начавшаяся «оттепель» дала возможность для публикации «окопной» правды. Тогда были напечатаны произведения писателей-фронтовиков: Юрия Бондарева: «Батальоны просят огня» (1957), «Последние залпы» (1959); Григория Бакланова «Южнее главного удара» (1957), «Пядь земли» (1959), «Мертвые сраму не имут» (1961), Василя Быкова: «Журавлиный крик» (1961), «Третья ракета» (1962), Константина Воробьёва: «Крик» (1962), «Убиты под Москвой» (1963), Виктора Курочкина: «На войне как на войне» (1965).

Это предопределило появление течения в русской литературе, названного «литературой лейтенантов» или «лейтенантской прозой»[4].

Жанровые и стилистические особенности[править | править вики-текст]

Авторы «лейтенантской прозы» чаще всего использовали жанр повести[4].

Форма произведений простая, строгая. Она, по выражению Василя Быкова, чуждалась «псевдоромантики, псевдолиризма, стилевых изысков, иллюстративности», требовала от писателя «максимального углубления в социальность, нелицеприятного реализма», была особенно чувствительной к фальши, требовала высокого литературного мастерства[5].

В «лейтенантской прозе» война показана с самого близкого расстояния. Огромную роль в повествовании играет описание подробностей и деталей[5].

Подвиг часто изображён «повседневнее, индивидуальнее, незаметнее, как бы „меньше“ и „тише“ своего эталонного образца». По мнению Игоря Дедкова,

«именно через такой подвиг писатель показывает будничные героические усилия народа, глубочайшую нравственность его существования в трагических обстоятельствах конкретного времени и конкретного малого пространства. Его выстаивающую, побеждающую человечность»[8].

Снятие или снижение пафоса при изображении войны в «лейтенантской прозе» не приводит к снижению драматизма, который может усиливаться до трагедийной силы[5].

Линия конфликта смещена с линии фронта на линию столкновения и противостояния между своими[5].

«Лейтенантская проза» продолжила традицию изображения войны, заложенную прежде всего Л. Н. Толстым[7]. Её эстетические[4] и этические[9] принципы оказали влияние на литературный процесс второй половины XX[4] — начала ХХI[9] века. В частности, «лейтенантская проза» сформировала представление о том, что писатель не имеет морального права писать о войне, если он сам не воевал. Показателен конфликт вокруг романа о чеченской войне «Асан» (2008—2009) невоевавшего писателя Владимира Маканина[9][10]. Роман подвергся критике писателей, прошедших войну в Чечне: Аркадия Бабченко[11], Алексанра Карасёва[11], Захара Прилепина[9][10].

«В окопах Сталинграда» — повесть Виктора Некрасова, рассказывающая о героической обороне Сталинграда в 1942—1943 годах. Впервые опубликована в 1946 году в журнале «Знамя». Удостоена Сталинской премии (1947). Неоднократно переиздавалась большими тиражами, но после лишения автора советского гражданства изымалась из публичных библиотек.

Повесть “В окопах Сталинграда” посвящена героической обороне города в 1942—1943 годах.

Это произведение впервые было напечатано в 1946 году в журнале “Знамя”. Но сразу же было запрещено, так как в нем показывалось автором “действительное лицо” войны со всеми поражениями и неудачами. Но самое главное заключалось в том, что в этом произведении Виктор Некрасов рассказывал, какой ценой русский народ добился долгожданной Победы!

Эта повесть очень легко читается. Она написана обыденно, простым языком. Но это свойственно автору.

Нельзя не сказать и о том, что автор написал это произведение от первого лица, а один из главных героев — лейтенант Керженцев — это сам автор, благородно защищавший Сталинград.

Повесть “В окопах Сталинграда” — это фронтовой дневник автора, в котором от начала до конца он описывает тяжелые бои, трудности, с которыми сталкивались солдаты во время войны.

Есть еще одна особенность у этого произведения: если внимательно вчитаться, то можно заметить, что оно открыто противостояло законам того времени, когда государством управлял Сталин. В повести нет генералов, нет политработников, нет “руководящей роли партии”, а есть только солдаты и их командиры, есть сталинградский окоп, мужество, героизм и патриотизм русского народа.

Командир и его солдаты — это главные герои, все без исключения. Все они разные, но объединены одной целью — защитить Родину!

Солдаты, героически оборонявшие Сталинград, не вымышленные люди, а фронтовые товарищи самого автора. Поэтому все произведение пронизано любовью к ним.

Создавая образ Керженцева и других героев, Виктор Некрасов пытается рассказать нам, как война изменила судьбы, характеры людей, что такими, какими люди были раньше, до войны, они уже не станут.

Автор с глубочайшим сожалением пишет о гибели родного города, в котором он вырос, который он горячо любил.

Виктор Некрасов стремился донести до читателей, что только благодаря патриотизму русского народа была выиграна эта война!

И пусть немецкие войска были больше подготовлены к военным действиям, пусть у них было все необходимое для этого, но Победа осталась за нами! “Мы будем воевать до последнего солдата. Русские всегда так воюют”, до окончательной победы. Эта мысль цепочкой проходит через всю повесть и является основной идеей этого произведения.

Эта повесть стала бесценным даром, который оставил после себя Виктор Платонович Некрасов. Цель, которую он ставил перед собой — изобразить войну такой, какая она есть, — была выполнена им полностью.

В нашей стране с давних пор не любили тех, кто говорил людям правду. Поэтому судьба его была определена, и ему ничего не оставалось, как уехать за границу, где он мог писать свои произведения и дарить их людям.

42."Лики войны" в прозе 50-80-х годов (К. Симонов, В. Гроссман, Г. Бакланов, Ю. Бондарев, В. Богомолов, В. Семин, В. Распутин и др.).

Не полный!

Задачи послевоенной литературы в основном сводились к разоблачению германского фашизма и прославлению героизма советских людей. Но художественная литература не могла ограничиться агитационно-пропагандистскими функциями. Уже в повести В. Некрасова «В окопах Сталинграда» (1946) читатель сталкивался не с романтизацией подвигов, а с изображением будней войны. «Судьба человека» М. Шолохова (1956) переключала внимание с настоящего человека на судьбу человека обыкновенного. Даже пребывание в плену Андрея Соколова не помешало стать ему примером народного героя, тогда как тысячи пленных в подобных ситуациях попадали в советские лагеря и судьба их складывалась куда более трагично. В 1958 году В. Богомолов рассказом «Иван» поднял одну из самых трагических тем, связанную с судьбой детей. Школьники, правда, изучали «Сына полка» (1944) В. Катаева о безмятежных приключениях Вани Солнцева.

Во второй половине 50-х годов в литературу пришли вчерашние лейтенанты Г. Бакланов, Ю. Бондарев, В. Быков. Их произведения вызвали дискуссии о правомерности «окопной правды» и горячий читательский отклик. В публицистических выступлениях, в интервью эти писатели отстаивали свое право на отказ от показной героики и панорамного изображения военных событий. «Не нужно много говорить о том,— подчеркивал В. Быков,— какую роль тогда играли и героизм и патриотизм. Но разве только они определяли социальную значимость личности, поставленной нередко в обстоятельства выбора между жизнью и смертью».

Так, в повести Г. Бакланова «Пядь земли» (1959) действие происходило на маленьком пятачке, ставшем испытательным полигоном для солдат и их командира — вчерашнего школьника. В школе за сорок пять минут урока истории можно было «пройти» несколько веков, теперь минуты пребывания на плацдарме — это минуты жизни, которые могут стать последними. Военной статистикой предусмотрен после каждого сражения процент раненых, убитых, пропавших без вести. Для матери героя повести он не просто один из лейтенантов, попадающий в одну из граф этой статистики, он — ее единственный сын. Один окоп, одно подразделение, один день — сужение пространства и времени позволило достичь максимального напряжения в передаче внутреннего состояния героев.

Вчерашние фронтовики обращались и к изображению трагических ситуаций, о которых писатели раньше умалчивали. В советской литературе не принято было показывать недостатки руководителей, тем более ставить под сомнение приказы, даже если они вели к напрасной гибели людей. Как бы само собой предполагалось, что война — это неизбежные жертвы, а ради защиты Родины любые жертвы заранее оправданы. Через много лет после окончания войны стали возможны объективный анализ событий, оценка профессионального и морального уровня командиров. Но и в давних произведениях фронтовиков уже была поставлена эта проблема. В повести В. Некрасова читатель становился свидетелем напрасной гибели солдат, брошенных под пули приказом Абросимова. В повести К. Воробьева «Убиты под Москвой» (1961) погибла рота кремлевских курсантов, а ее командир Рюмин застрелился, будучи не в силах повлиять на ход событий и понимая собственную вину перед вверенными ему ребятами. В повести В. Быкова «Мертвым не больно» (1966) писатель изобразил штабного командира Сахно, лютующего от собственной трусости, тоже повинного в напрасной гибели солдат. В посмертно опубликованном рассказе 70-х годов В. Тендрякова «Донна Анна» выведен лейтенант Галчевский, которого писатель (и судьба) карают за загубленные жизни, но ему дана и горькая минута прозрения. Заподозрив командира в трусости, он убил его и сам повел солдат в атаку—и всех положил под пули, а сам остался жив. Остался, чтобы понять свою трагическую вину, чтобы крикнуть перед расстрелом: «Я не враг! Мне врали! Я верил!» Такой ценой заплатил Галчевский за свои книжные представления о храбрости, патриотизме, чести.

Если в повести В. Некрасова вина ложилась на одного Абросимова, то лейтенант Володька в «Сашке» В. Кондратьева (1979) долго помнит, как он, выполняя такой же приказ, положил в захлебнувшейся атаке свой взвод. В. Некрасов одним из первых начал честный разговор о войне, без излишней помпезности и лжегероизации. В. Кондратьев в литературу пришел уже немолодым человеком. Он почувствовал, что должен рассказать о том, что за него никто не расскажет: «Схватила меня война за горло и не отпускает, и настал момент, когда я уже просто не мог не начать писать». Открытием В. Кондратьева был образ пехотинца Сашки: «На все, что тут делалось и делается, было у него свое суждение. Видел он — не слепой же — промахи начальства, и большого и малого, замечал и у ротного своего, к которому всей душой, и ошибки, и недогадки». Но, как отмечал В. Ялышко, сопоставляя военные повести В. Некрасова и В. Кондратьева, должно было пройти более тридцати лет после военных событий, чтобы мог быть отображен конфликт, при котором герой отказывается выполнять приказ — расстрелять безоружного немца, не согласившегося давать информацию о действиях и расположении своей части.

Изменение подхода к конфликтам в военной прозе можно проследить и при анализе произведений разных лет одного писателя. Уже в первых повестях В. Быков стремился освободиться от стереотипов при изображении войны. В поле зрения писателя всегда крайне напряженные ситуации. Герои стоят перед необходимостью самим принимать решения. Так, к примеру, было с лейтенантом Ивановским в повести «Дожить до рассвета» (1972) — он рисковал собой и теми, кто пошел на задание с ним и погиб. С