Многообразие литературы социалистического реализма

Единство метода определяет самые существенные и са­мые общие особенности всей литературы социалистическо­го реализма. Но это единство предполагает вместе с тем многообразие конкретного содержания и конкретных ху­дожественных форм.

Каждый писатель приносит в литературу свой неповто­римый жизненный опыт, свои знания о мире, свои убежде­ния, симпатии и антипатии, свою творческую манеру. Это делает литературу бесконечно разнообразной по свое­му конкретному содержанию. Кроме того, литература со­циалистического реализма складывается из многих наци­ональных литератур, каждая из которых характеризуется своими особенностями содержания и формы.

Но в жизни социалистического общества есть такие стороны, которые имеют общее значение и поэтому играют особую роль в литературе. Конкретные факты реальной

действительности только тогда приобретают общее значе­ние, когда они связаны с существенными сторонами жизни и служат в художественном произведении для раскрытия их особой важности. Это борьба за социализм и защита его завоеваний; соотношение общественных и личных интересов в условиях утверждения социалистических от­ношений и их дальнейшего развития; самоценное значение личности при социализме, ее желаний, стремлений, твор­ческих порывов, собственных возможностей. Наконец, это борьба против отрицательных явлений в жизни, препят­ствующих поступательному развитию общества.

В общеисторическом плане все эти стороны равно зна­чительны для социалистического общества, но в конкрет­ных исторических условиях какие-то из них приобретают особое значение. Таковы, например, защита завоеваний социализма в годы войны, борьба с недостатками, когда они слишком существенны и опасны, всестороннее разви­тие личности на современном этапе жизни. Каждый ху­дожник и по характеру своего воспитания, и по своему жизненному опыту, и по своей внутренней устремленно­сти обычно пристрастен к какой-то из основных сторон и связанной с ней проблематике, живет этим, придает своему творчеству соответствующую идейную направлен­ность, пафос. В результате в литературе социалистического реализма складываются внутренние разновидности худо­жественного содержания. Каждая такая разновидность содержания порождает и определенные особенности худо­жественной формы.

Так, вполне можно выделить произведения с преиму­щественно героическим пафосом. В прошлом расцвет героического типа творчества относился к периодам фор­мирования и политического объединения народностей в древней и средневековой истории. На этой почве возникли в древнегреческой литературе «Илиада» Гомера, а в сред­невековье такие произведения героического эпоса, как французская «Песнь о Роланде», русское «Слово о полку Игореве», очень характерные для своего времени. Это произведения с преимущественно или исключительно героическим содержанием. В последующем, на протяже­нии длительного времени героическое не занимало столь значительного места в художественной культуре, появля­ясь, как правило, в качестве составного элемента произ­ведений с преобладанием иного содержания: траги­ческого, как в древнегреческой и классицистической трагедии; комического, как в «Гаргантюа и Панта-

грюэле» Рабле и «Дон Кихоте» Сервантеса; романи­ческого, как в «Войне и мире» Л. Толстого.

В XX в. героический тип творчества, качественно обнов­ленный на основе принципов социалистического реализ­ма, вновь получил широкое развитие и определил в зна­чительной мере общую содержательную направленность новой культуры. Реальную жизненную основу героическо­го в социалистическом реализме составляют прежде всего такие исторические ситуации, в которых решается судьба социалистических завоеваний и которые требуют от его активных участников высочайшего напряжения, отдачи физических и духовных сил. Народы России отстояли завоевания Великой Октябрьской социалистической рево­люции в годы гражданской войны, создали Союз Совет­ских Социалистических Республик, построили соци­алистическое общество, защитили его от фашистской агрессии в годы Великой Отечественной войны.

Произведения с такой проблематикой и пафосом вос­производят реальную героическую ситуацию в образах художественной действительности, в которой самоотвер­женная борьба за социализм утверждается в качестве высшего смысла человеческого существования, а коллектив товарищей по борьбе выводится в качестве главной или даже единственной формы общественной и личной жизни человека. Наиболее значительные достижения этого типа творчества — хорошо известные произведения социали­стического реализма: «Мать», «Враги» Горького, «Желез­ный поток» Серафимовича, «Чапаев», «Мятеж» Фурманова, «Владимир Ильич Ленин», «Хорошо!» Маяковского, «Как закалялась сталь» Н. Островского, «Разгром», «Молодая гвардия» Фадеева и др.

Для таких произведений прежде всего характерен многоликий образ крепко спаянного, политически сплочен­ного коллектива, неудержимо устремленного к победе но­вых общественных сил и защите нового, социалисти­ческого миропорядка. На передний план выдвигается одна связь — с коллективом товарищей по борьбе (все другие связи человека с миром в таком изображении переводятся на задний план).

«Нэма у меня ни отца, ни матери, ни жены, ни братьев, ни близких, ни родни, — размышляет о своей судьбе Ко­жух, командир «железного потока» в повести Серафимо­вича, — тильки одни эти, которых я вывел из смерти... Я, я вывел... А таких миллионы, и округ их шеи петля, и буду биться за их. Тут мой отец, дом, мать, жена, дети...»

«Коллектив — вот моя семья. Революция — вот моя любовь!» — с задором отвечает «товарищ Иванова», одна из героинь пьесы Б. Билль-Белоцерковского «Шторм», на вопрос «пожилой учительницы»: «А как вы смотрите на семью, на брак, на любовь?» Эту реплику «товарища Ива­новой» можно было бы поставить эпиграфом ко всему героическому типу литературы социалистического реа­лизма.

Иногда авторов произведений этого типа литературы упрекают за односторонность изображения характеров. Но такие упреки несправедливы, так как не учитываются особенности героического типа творчества. Маяковский, например, прямо заявляет в поэме «Владимир Ильич Ленин», что он может писать и про нежную душу, и про соловья, но сейчас не время — сердце поэта велит писать о пролетариате, совершившем революцию, о его вожде:

Я буду писать

и про то

и про это, но нынче

не время

любовных ляс. Я всю свою

звонкую силу поэта тебе отдаю,

атакующий класс.

Отличительные особенности творчества с героической проблематикой и пафосом, определившиеся в советской литературе 20-х годов, устойчиво сохраняются и в после­дующих произведениях этого типа, вплоть до наших дней. Например, в повести Б. Васильева «А зори здесь тихие...» пять малоприспособленных к войне и еще во многом по-мирному настроенных девчат и один по-настоящему воен­ный человек оказываются перед лицом значительно пре­восходящего, до зубов вооруженного врага, которого им нельзя пропустить дальше, которого они должны победить. И они побеждают, мобилизовав для этого все свои силы. В результате между героями повести устанавливается со­вершенно иной тип отношений — новый тип родства. Они уже не просто солдаты под руководством старшины, а самые близкие, самые родные люди — сестры во главе со своим старшим братом. В живых остается один старшина, но он всю свою жизнь хранит память о погибших сестрах, живет этой памятью, усыновляет и воспитывает сына одной из них, продолжая вновь обретенное родство.

Героическое начало заключено в природе коммунисти­ческого движения: чтобы коренным образом переделать жизнь и отстоять достигнутое, требуются колоссальные усилия активных участников движения, постоянная го­товность совершить ради этого героический подвиг. Поэто­му жизнь питает искусство героическим содержанием на всех этапах развития социалистического общества. Но наиболее полное и массовое проявление героизма происходит в особые, критические периоды истории со­циализма, требующие от человека отдачи всех сил, всего себя делу утверждения и защиты нового общества. Этим и объясняется, что большинство произведений с преиму­щественно героическим содержанием появлялось в нашем искусстве именно в такие периоды или посвящалось им впоследствии.

Но литература социалистического реализма осваивает не только героические свершения и возможности сознатель­ных борцов за социализм. В центре изображения многих писателей драматические ситуации революционной борьбы и строительства нового общества. Это не только произведения драматургического рода литературы, но и все художественные произведения, в которых воспроизво­дятся острые, напряженные конфликты между различ­ными социальными силами или различными сторонами жизни отдельной личности в период утверждения новых общественных отношений. Таковы, например, «Города и годы» Федина, «Хождение по мукам» А. Толстого, «Лю­бовь Яровая» Тренева, «Люди из захолустья» Малышкина, «Страна Муравия», «За далью — даль» Твардовского, «Тихий Дон», «Судьба человека» Шолохова. Здесь и воспроизведение жизни в ходе ее социалистического преобразования, и пламенное утверждение героических свершений ради нового общества и его защиты. Но все же основное внимание писателя сосредоточено на драматиче­ски сложной и даже трагической судьбе человека в ре­волюции, во время войны, в мирное время, а отсюда и на многообразии связей человека с миром. Писатель вскры­вает противоречивость в соотношении разных сторон жизни человека и создает художественными средствами напряженный процесс реально возможного преодоления этих противоречий.

Например, в пьесе Арбузова «Иркутская история» представлен дружный коллектив крановщиков, ярко вопло­щающий в себе все лучшее нашего социалистического общества. Но персонажи пьесы не только члены трудо-

вого коллектива, каждый из них — неповторимо ориги­нальная личность, заслужившая право на свое индивиду­альное счастье. Очищая мир личной жизни от скверны прошлого, освобождая личные отношения от эгоисти­ческих чувств и нечистоплотности, помогая преобразиться тем, кто находится в плену буржуазно-мещанских пред­ставлений о личном счастье, они смело строят жизнь по высоким моральным законам. Такова любовь Сергея к Вале. Она «выпрямляет» героиню, делает ее настоящим человеком. В Сергее, по сравнению с другими действую­щими лицами пьесы, четко намечено гармоническое един­ство характера во всех сферах его проявления — трудо­вой, общественной и личной. Правда, характер Сергея раскрыт драматургом недостаточно полно, герой выглядит прекрасным идеалом, еще очень мало реализованным практически. Поэтому и создается впечатление, что драма­тург рано убрал Сергея со сцены, слишком легко дал уйти ему из жизни.

Современное развитие нашего общества предусматри­вает все большее проявление созидательных возможно­стей народа во всех областях жизни. А это значит, что и перед героями художественных произведений необходи­мо ставить новые, все более серьезные и значительные задачи. Раскрывая реальные возможности для утвержде­ния гармонического единства личных и общественных ин­тересов, писатель заставляет своих героев действовать с полной затратой сил ради практической реализации этих возможностей. Отсюда особое значение драматического, «полифонического» типа творчества в современной литера­туре.

В 60—80-е годы в советской литературе появился ряд произведений с остродраматическими конфликтными ситуациями, тематически посвященных разным этапам истории социалистического общества, например тетрало­гия Ф. Абрамова «Братья и сестры», «На Иртыше» С. За­лыгина, романы «Прощай, Гульсары!», «Буранный полу­станок» и «Плаха» Ч. Айтматова, «Зубр» Д. Гранина, «Белые одежды» В. Дудинцева. Нужно выделить творче­ство таких талантливых современных писателей, как В. Астафьев, Е. Носов, В. Распутин, В. Белов. Этим писа­телям свойственно пристальное внимание к тем духовным, нравственным ценностям, которые трудящийся народ при­обрел в течение всей своей истории. Писатели делают акцент на бережном отношении к этим ценностям в про­цессе поступательного развития общества, особенно перед

лицом современного технического прогресса. Таков па­фос повестей В. Распутина «Последний срок», «Прощание с Матёрой», «Пожар».

В повести «Живи и помни» В. Распутин, со свойствен­ным ему даром проникновения в глубины человеческой психологии, показал, что забвение нравственного кодекса народа чревато для индивида полным самоотчуждением его от общества, а для его близких — трагической судьбой. Центральный персонаж повести, Андрей Гуськов, внутрен­не озабоченный во время войны главным образом сохра­нением собственной жизни, дезертирует из армии, обре­кая себя на изолированное от общества, дикое, полуживот­ное существование, а свою жену, Настену, приводит к неразрешимому, трагическому противоречию между верно­стью мужу и мучительным сознанием своего соучастия в преступлении перед обществом, народом.

Писатели создают яркие образы положительных геро­ев, свято хранящих и приумножающих нравственные цен­ности народа. В повести «Усвятские шлемоносцы» Е. Но­сов раскрывает внутренний мир своего героя Касьяна, переживающего предстоящее расставание — в связи с мо­билизацией на фронт в первые дни войны — с тем, что так привычно окружало его мирную жизнь: родным полем, «сызмальства утешной речкой Остомлей», конным двором, где он работал с первых дней образования колхоза, родным домом, семьей, всей «деревенькой Усвяты». Все это Касьян воспринимает теперь с обостренным чувством привязанно­сти, любви, все возрастающей озабоченности за будущее своего края, всей советской земли и все более зреющей го­товности отдать жизнь, защищая свою Родину от иноземно­го поработителя. Такое же состояние переживают и другие жители Усвяты. И когда в конце повести мобилизован­ные «усвятские шлемоносцы», построившись, уходят в свой путь, читатель убежден, что внутренне, нравственно они готовы выполнить свой священный долг и его не­пременно выполнят.

В плане традиций драматический тип творчества связан с той разновидностью в литературе критического реализма, которую обычно называют «психологическим реализмом».

Новаторство этой разновидности в литературе соци­алистического реализма состоит в том, что судьба лич­ности, при всей сложности и противоречивости ее отноше­ний с окружающим миром, раскрывается в связи с объек­тивно-историческим поступательным развитием, тогда как в критическом реализме все расчеты на лучшую жизнь

связаны лишь с внутренними пожеланиями и субъектив­ной волей людей.

Вместе с тем в современной советской литературе появились произведения, в которых освоение традиций критического реализма оказывается неорганичным. Напри­мер, в романах Ч. Айтматова «Буранный полустанок» и «Плаха». В «Буранном полустанке» писатель талантливо продолжает развивать самоценный характер человека из народа — характер Буранного Едигея, сформированный жизнью своего народа и одновременно формирующий эту жизнь в той конкретной ситуации, в которой он нахо­дится. «Человек трудолюбивой души», Едигей дорог писа­телю внутренней сродненностыо с миром природы, эмоци­ональной открытостью для красоты мира, стремлением понять истоки человеческой несправедливости, жестокости и подлости. Трагедия Казангапова отца, «злоглумления» «перегибщиков» над героем, страдания Абугалипа и его семьи «больно аукнулось в Едигее». «За все на земле есть и должен быть спрос» — в этих словах Казангапа заложе­на важная авторская мысль. Начало отсчета этого «спроса» в легенде о древних кочевниках, превращавших пленни­ков в безымянных рабов — «манкуртов», а конец — в ра­кетном «Обруче», который должен лишить землян «воспо­минаний о будущем», открывшемся космонавтам. По форме образ космического «Обруча» новый, но содержание, кото­рое он в себе заключает, нельзя назвать новым, во всяком случае оно инородно для литературы социалистического реализма, инородно для конкретно-исторического пласта и самого этого произведения. Этот образ ближе к произве­дениям современной литературы критического реализма, в которых изображаются люди, отстаивающие справедли­вость или стремящиеся к жизненному благополучию, но никогда не достигающие его, так как по художествен­ной концепции таких произведений этого достичь невоз­можно.

В «Плахе» писатель продолжает художественно осва­ивать положительный характер советского человека-тру­женика. Бостон — главный герой третьей, заключительной части романа. Лучший бригадир совхоза, коммунист, он более всего озабочен тем, чтобы общественное хозяйство процветало, чтобы людям в совхозе жилось лучше, стре­мится мобилизовать для этого все потенциальные- возмож­ности своего совхоза и свои собственные. Но его бла­городной, гуманной деятельности постоянно препятству­ют бездельники, пьяницы, рвачи, под прикрытием пар-

тийных демагогов. В результате неблагоприятная обста­новка сгущается вокруг героя и разрешается трагически: в состоянии крайнего возбуждения Бостон убивает одного из негодяев, принесшего ему слишком много бед, и готов понести за это наказание.

Все это происходит на фоне всемирной, можно сказать, всесветной трагедии, которая олицетворяется в образах Христа и его современного последователя — бывшего семи­нариста Авдия. Обращение к библейским образам и их художественным обработкам в литературе (романы «Братья Карамазовы» Достоевского и «Мастер и Марга­рита» Булгакова) понадобилось Ч. Айтматову для того, чтобы придать всеобщее значение той трагической ситуа­ции, в которой оказался Бостон.

Но характер Авдия и его трагическая судьба по сути своей совершенно иного типа, чем характер Бостона и его трагическая судьба. Они из разных художественных миров, из разных художественных систем: характер и судь­ба Авдия заимствованы, почти в чистом, непереработан­ном виде, из литературы критического реализма, харак­тер и судьба Бостона принадлежат литературе социали­стического реализма. Внутренней художественно-твор­ческой целостности в романе не получилось.

Но роман выполняет определенную, общественно зна­чимую функцию: он бьет тревогу по поводу того, что нега­тивные явления мешают советским людям нормально жить и трудиться.

Такой же тревогой наполнены произведения Астафье­ва «Печальный детектив» и Распутина «Пожар».

Роман Астафьева «Печальный детектив» — по его жан­ровым особенностям — милицейская хроника. Главный герой произведения следователь по уголовным делам Леонид Сошнин пошел работать в милицию, чтобы бороть­ся с преступностью. Особенно печально, что многие прес­тупления совершаются от человеческого равнодушия: родители-«книголюбы» «оставляли ребенка одного дома», а сами «скрывались» в библиотеку — ребенок умер от голода; родители «поругались, подрались, мама убежала от папы, папа ушел из дома и загулял», и мальчишка трех лет целую неделю был один в закрытой квартире — еле удалось спасти ребенка от дистрофии, рахита, умствен­ной отсталости; хулиганы на виду у всех пытаются изна­силовать девушку — люди, «наши, здешние», равнодушны к чужой беде.

Многое пережил и перевидал Сошнин за время службы

«опером»: «жуликов, мелких и больших воров... сутенеров и рвачей, вокзальных и чердачных обитателей, бичей, перекати-поле вербованных». В сорок лет, сильно покале­ченный, Леонид Сошнин уходит из милиции и становится писателем. Он теперь стремится с помощью печатного слова привлечь внимание всех к преступной стороне жиз­ни, пробудить у людей нетерпимое отношение к равноду­шию, любым проявлениям безнравственности.

В повести Распутина «Пожар» центральный герой Иван Петрович Егоров живет в промышленном поселке. Он поселился здесь после того, как его родную деревню Егоровку затопили в связи со строительством гидроэлек­тростанции. Раньше, в деревне, все было определено и устойчиво, было ясно, что надо делать, как к кому отно­ситься. И Иван Петрович честно трудился, пользовался заслуженным почетом у односельчан. На новом месте, в поселке, Иван Петрович чувствует себя неуютно, неуве­ренно, ненадежно: понаехали люди, заботившиеся только о себе, преследовавшие своекорыстные цели — заработать, урвать и уехать. Внутреннее беспокойство, тревожное состо­яние Ивана Петровича обостряется, когда в поселке происходит пожар — начали гореть общественные склады. Пожар вроде бы объединил всех жителей поселка: все пришли тушить пожар и спасать общественное добро. Но Иван Петрович видит, что, спасая общественное добро, люди пользуются случаем и присваивают его себе. Что же делать? Вывод, который вытекает из повести, — один: надо наводить порядок в общественном хозяйстве.

Тревога, которой пронизаны произведения Айтматова, Астафьева, Распутина, — сегодня в центре внимания всей советской общественности. Перестройка всех областей жизни с целью создания благоприятных условий для творческого самоутверждения советских людей, для раз­вертывания их творческих возможностей в общем деле служит важным стимулом и для дальнейшего развития со­ветской литературы, для создания произведений, в кото­рых главное — созидательно-творческий процесс: герой создает новые общественные ценности и тем богаче ста­новится духовный мир личности. Именно в таких произве­дениях с наибольшей силой реализуется творческая при­рода социалистического реализма.

Значительное место в литературе социалистического реализма занимают произведения с романтиче­ским художественным пафосом. Революционная роман­тика заключается в оптимистической вере писателя в

будущее, в художественном утверждении связи настояще­го с будущим. Но наряду с этим литературоведы выделяют в литературе социалистического реализма группу писате­лей, творчество которых отличается особым, романтиче­ским характером. С точки зрения художественного содер­жания под романтикой в этом случае понимается особый интерес к тому, как рождение нового общества преломля­ется во внутреннем мире отдельной личности, приобре­тая особую задушевность и привлекательность; как новое в жизни претворяется в индивидуальных действиях и поступках человека.

Таковы лирика Тихонова, Багрицкого, Вургуна, Лугов-ского, ранние рассказы Лавренева, особенно «Сорок пер­вый», «Ветер», творчество украинского писателя Яновско­го, особенно его «Всадники», творчество Довженко как писателя и кинорежиссера. К этой разновидности твор­чества тяготеют и популярные в настоящее время приклю­ченческие произведения, рассказывающие о подвигах со­ветских разведчиков во время Великой Отечественной войны или о подвигах отдельных борцов в годы Октябрь­ской революции и гражданской войны.

Романтическую разновидность в литературе социали­стического реализма можно рассматривать как непосред­ственное творческое освоение ею художественного наследия собственно романтического искусства. Но это наследие освоено этой литературой на принципиально новой жиз­ненной и художественно-творческой основе, что и опреде­ляет качественное отличие романтического творчества в искусстве социалистического реализма от романтизма как направления в литературе конца XVIII — начала XIX в.

Романтическая направленность в произведениях соци­алистического реализма заключается в поэтизации само­ценности человека. Но эта поэтизация никогда не приво­дит к отрыву личности от общества или к противопостав­лению личности обществу в целом, что так характерно для произведений романтического направления. Личность в искусстве социалистического реализма, в каких бы кон­кретных условиях она ни оказалась, всегда остается пред­ставителем определенного времени, определенных обще­ственных сил и общества в целом.

Вот одно из романтических произведений социалисти­ческого реализма —«Романтическая повесть» болгарского писателя А. Гуляшки. Историческая обстановка в пове­сти — социалистическая Болгария наших дней. Герои —

⁴⁹?

хорошо знакомые друг другу жители небольшого шести-квартирного дома в Софии, люди разного возраста, раз­личных специальностей, разных биографий. Изображается повседневная жизнь героев с ее сложным переплетением явно выраженного общественного прогресса, остатков ста­рины и быстро преходящей моды. Но главное в повести — раскрытие самого задушевного в жизни героев, сугубо личного, но имеющего значительную общественную цен­ность.

Главный герой повести — талантливый живописец Бо-ян Атаиасов, художник романтического склада. На все, что происходит в социалистической действительности, он смотрит через призму своего представления о социализме, сложившегося в его воображении еще в юности, когда в стране господствовала буржуазия и когда он принимал участие в революционной борьбе против нее. Что-то осу­ществилось так, как и мечталось, что-то даже превзошло прежние мечты, а что-то пока совсем не осуществилось. Но так или иначе юношеские мечты продолжили оста­ваться самой сокровенной частью его духовной жизни, придавая особую романтическую окраску художествен­ному восприятию современной действительности.

Рассмотренные разновидности содержания литературы социалистического реализма представляют собой разные формы прямого утверждения новой общественной систе­мы. Но новый мир можно утверждать и через отрицание того, что осталось от старого мира, и вообще всего, что мешает людям творить счастливое будущее. Поэтому искусству социалистического реализма органически прису­ще критическое начало. Оно заключено в самом ме­тоде этого искусства, так как он предполагает воспроиз­ведение действительности в процессе преодоления тех сил, которые мешают людям создавать благоприятные условия для жизни. При этом критическое начало может преоб­ладать в творческой практике художника, стать пафосом его творчества или отдельных его произведений, что и соз­дает особую, критическую разновидность в литера­туре социалистического реализма. Например, такие клас­сические произведения нашей литературы, как «Баня» и «Клоп» Маяковского, «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок» Ильфа и Петрова, «Теркин на том свете» Твар­довского.

Существенная особенность критической направленно­сти в литературе социалистического реализма заключается в том, что отрицательные явления жизни воспроизво-

дятся в процессе их исторически необходимого преодоле­ния, путем раскрытия их всемирно-исторической несосто­ятельности, обреченности — в отличие от литературы кри­тического реализма, где отрицательное в жизни осуждает­ся как враждебное людям, но в сущности непреодолимое ими.

Рассмотрим в качестве примера этого типа творчества «Баню» Маяковского. Она была написана в конце 20-х годов. Это было время, когда социалистическое движение в нашей стране после великих политических и военных побед стало распространяться во все сферы общественной жизни советского народа. Однако случилось так, что на поверхности жизни стали укрепляться силы, чуждые социализму, но с претензией на руководство новым об­ществом — «главначпупсы победоносиковы» и их прислуж­ники: «Директивы провожу, резолюции подшиваю, связь налаживаю, партвзносы плачу, партмаксимум получаю, подписи ставлю, печать прикладываю... Ну, просто уго­лок социализма...»

У Победоносикова есть и своя «концепция» социали­стического искусства. В ответ на реплику Режиссера, что в пьесе есть свой «ход действия», Победоносиков по­учает: «Действия? Какие такие действия? Никаких действий у вас быть не может, ваше дело показывать, а действо­вать, не беспокойтесь, будут без вас соответствующие партийные органы». Победоносикова раздражает главное в искусстве социалистического реализма — его обще­ственно-заинтересованный, действенный характер, его рас­чет на свободную творческую деятельность каждого чело­века в общем процессе коммунистического преобразования жизни. Победоносикова устраивает только такое «строи­тельство» коммунизма, когда он, Победоносиков, диктует свою волю, остальные же исполняют ее или «изображают», если это касается искусства. Поэтому победоносиковы и искусство социалистического реализма — непримиримые противники.

Пьеса Маяковского является замечательным примером не только художественной критики, но и так называе­мой художественной условности в литературе социалисти­ческого реализма.

По сути своей эта литература предусматривает творче­ское освоение жизни в конкретно-исторических формах или, по меньшей мере, закрепление персонажей произве­дения за определенным временем, местом и общественной средой, что позволяет ей самым непосредственным обра-

зом осуществить свою основную общественно-историче­скую функцию — максимально эффективно воздействовать на реальный жизненный процесс ради его поступательного развития. Но так как искусство социалистического реа­лизма не просто отражает отдельные жизненные ситуации, но творчески осваивает связь всякой конкретной ситуации с общеисторическим движением человечества к его будуще­му, то в целом образная система произведений этой лите­ратуры может быть очень разнообразной, в том числе и подчеркнуто условной, фантастической.

Каким образом, например, мог Маяковский наиболее эффективным путем бороться против победоносиковых, каким образом мог он с достаточной убедительностью вышвырнуть Победоносикова и его прислужников из вновь создававшегося общества, когда реальные победоносиковы еще наращивали свои силы, препятствуя свободной твор­ческой деятельности людей, подавляя их инициативу, ни­велируя их личности, вытравляя революционно-созида­тельное содержание из общественной практики? Писатель собственно художественными средствами, средствами фан­тастики как бы ускоряет всемирно-исторический процесс. Он создает «машину времени», «фосфорическую женщину» из далекого будущего и с помощью этих фантастических образов изображает перспективу дальнейшего историче­ского развития. Фантастика эта художественно правдива, так как выявляет связь вполне определенных конкретно-исторических явлений с закономерной общеисторической перспективой. Это — фантастика социалистического реа­лизма.

Спустя три десятилетия была написана еще одна высо­коталантливая сатира против «управления по согласо­ванию» — поэма Твардовского «Теркин на том свете», где также использован условно-фантастический образ — «сказочно-условный», как определил его автор. Он заим­ствован из универсальной образной культуры прошлого, но его функциональное значение совершенно новое. Поэма создана на том историческом этапе, когда социализм в нашей стране победил окончательно, когда он стал сущ­ностью жизни общества, когда многомиллионный народ отстоял свои социалистические завоевания в отчаянной и изнурительной схватке с фашистской чумой. Теперь для художника не было необходимости создавать «фосфо­рическую женщину», чтобы показать всемирно-историче­скую правоту социализма, теперь эта правота несомненна и с успехом может быть художественно подтверждена

образом самого рядового советского человека. Что же касается главначпупсов, то хотя они за это время значи­тельно расширили свою деятельность, их положение по той же самой исторической причине становилось явно безнадежным. Поэтому образ «того света» дает этим боль­ным явлениям социалистической действительности в выс­шей степени правдивую историческую перспективу. Он не абсолютизирует изъяны настоящего путем подключения их к прошлому, что характерно для критического реализма, он отправляет их из настоящего в безвозвратно ушедшее прошлое, как это характерно для литературы социалисти­ческого реализма.

Все сказанное свидетельствует о том, насколько широ­ки и многообразны возможности литературы социалисти­ческого реализма отражать и творчески преображать реальную действительность. Конечно, рассмотренные раз­новидности творчества не охватывают всего разнообра­зия этой литературы. Существуют и такие произведения, в которых органически сочетаются разные типы художе­ственного содержания. Возможно появление и других раз­новидностей творчества. Подобно тому, как возможно преимущественное внимание писателей к внутренней, за­душевной, сокровенной жизни сердца, что характеризует в новой литературе особую, романтическую разновидность творчества, возможно и преимущественное внимание пи­сателей к умственной деятельности человека, к смелым научным поискам и открытиям, например в романе Грани­на «Иду на грозу» к такой важной стороне современной действительности, как научно-технический прогресс.

Общая задача современной литературы социалистиче­ского реализма — проникать во все стороны человеческой жизни, включая сферу глубоко скрытых подсознательных процессов и сферу самого высокого сознания, самых сме­лых полетов человеческой мысли, с тем чтобы установить конкретно-чувственную связь неповторимого индивидуаль­ного бытия с общеисторическим развитием человечества.

Принципы литературы социалистического реализма на­столько емки, что, вбирая в себя все существенно важные художественные достижения прошлого, предусматривают вместе с тем все новые и новые художественные завое­вания в процессе творческого освоения всего нового в поступательном движении человечества к будущему.

Одним из лозунгов перестройки, охватившей в настоя­щее время все области жизнедеятельности советского об­щества, стало выражение «больше социализма»: больше

социализма в экономике, больше социализма в политиче­ской жизни, в нравственных отношениях между людьми. По отношению к художественному творчеству это означа­ет — больше значительных, великих художественных до­стижений на основе метода социалистического реализма.

Глава XXIII