Редакционная обработка таблиц

Рассмотрите возможные варианты группировки данных в таблице. Определите логическую структуру каждого варианта, сформулируйте их тематические заголовки. Представьте один из вариантов, правильно оформив таблицу.

Самые крупные землетрясения тысячелетия

Страна	Год	Число погибших
Китай		820 000
Китай		650 000
Италия		250 000
Китай		200 000
Япония		143 000
Япония		107 000
Перу		70 000
Италия		60 000
Армения		55 000
Япония		53 000

Представьте приведённые автором цены на продовольственные товары в виде таблицы. Позаботьтесь о наглядности данных. Включите таблицу в текст. Сформулируйте вывод из табличных данных.

Есть у столичных чиновников предмет особой гордости. Одно упоминание о торговой сети Дискаунт «Ветеран» может ввергнуть в экстаз работников, причастных к её созданию. Идея была незамысловатая: городским ветеранам приличную еду по бросовым ценам. Дескать, заслужили. Супермаркетам и другим торговым точкам, готовым делать суперскидки от 10 до 40 % от благодарного города – поблажки. И бизнесмены так властям поверили, что к концу года уже 276 торговых точек заботу о ветеранах на свои плечи взвалили, и заявки на аккредитацию продолжают поступать. Один такой «заботливый» магазинчик мне на пути повстречался. У входа – плакат. Про 10-процентную скидку – аршинными буквами. Тут же (помельче) два списка: 25 наименований продуктов, к которым эти скидки относятся и 20 фамилий прикреплённых граждан. Даже я расчувствовалась. Рано радовалась. Смотрите сами. В магазине «Ветеран» молоко (жирность 3,5 %) стоит 19.50, а в супермаркете «Рамстор» – 14.20, на оптовом рынке (метро Юго-Западная) – и вовсе – 14.00. Масло животное, самое дешёвое – соответственно – 21, 13 и 12.50. Сахар в «Ветеране» – 20.00, а на рынке – 18.00, в «Рамсторе» – всего 17.90; гречка – 19.00 (дороже, чем на рынке на 2.50 и чем в «Рамсторе» на 3.50).

Цитаты в тексте

Укажите источник заимствования для выделенных строк. Оформите библиографические описания.

Опять увидеть их мне суждено судьбой!

Жить с ними надоест, и в ком не сыщешь пятен?

Когда ж постранствуешь, воротишься домой,

И дым Отечества нам сладок и приятен!

* * *

А счастье было так возможно,

Так близко! ... Но судьба моя

Уж решена, неосторожно,

Быть может, поступила я...

* * *

В толпе друг друга мы узнали,

Сошлись и разойдёмся вновь.

Была без радости любовь,

Разлука будет без печали.

Какова роль цитат-эпиграфов к главам повести А. Пушкина «Пиковая дама»?

...Пушкин широко пользуется отзвуком созданного до него художественного материала. Он часто прибегает к приёму цитации, и эпиграф является у него как бы смысловым ключом про­изведения. Пушкин подолгу подыскивал эпиграфы для своих произведений, входил по этому поводу в переписку с друзьями; эпиграфы подсказали ему название «Бахчисарайского фонтана» и «Полтавы».

Любопытно проследить роль эпиграфа в «Пиковой даме».

...Повесть «Пиковая дама» содержит в себе некоторые как бы романтические черты: в ней упоминается граф Сен-Жермен, Германн видит призрак и т. д. Но к произведению дается снижаю­щий эпиграф: «Пиковая дама означает тайную недоброжелательность. Новейшая гадательная книга». Гадательная книга, да ещё новейшая, изданная на серой бумаге, в лубочном издательстве, – это мещанская книга, а не тайный фолиант на пергаменте.

Образ Лизы у Пушкина лишён, судя по эпиграфу, всякой условности. Привожу эпиграф ко II главе в переводе:

«– Вы, кажется, решительно предпочитаете камеристок?

– Что делать, сударыня? Они свежее». (Светский разговор)

По поводу этого эпиграфа была переписка. Он взят из разговора с Давыдовым... Эпиграф ироничен, и иронична тем самым вся глава, которая кончается тем, что Германн увидел в окне Лизу: «Головка приподнялась. Германн увидел свежее личико и чёрные глаза. Эта минута решила его участь».

Слово «свежее» перешло из эпиграфа в описание и снижает его. Сообразно с этим Пушкин очень точно называет героиню повести: Лиза, Лизавета Ивановна. Пушкин даёт имя героини в просторечье.*

Познакомьтесь с письмом читательницы в газету.

В воскресенье, 12 марта, я включила телевизор (кажется, НТВ), кажется, шла передача «Служба спасения». Перед очередным сюжетом журналист или ведущий с апломбом литературоведа дал оценку творчества поэта Н.А. Некрасова, отметив при этом, что у него (Некрасова) есть и хорошие стихи, и прочитал выразительные стихи ... Сурикова, знакомые почти каждому с первых школьных лет:

Вот моя деревня,

Вот мой дом родной,

Вот качусь я в санках

По горе крутой...

После такого выступления я уже не смотрела, что там происходило в деревне, так как у меня пропало доверие к журналисту. Сейчас я думаю, может быть, это какой-то новомодный приём, ког­да авторство можно свободно приписывать другому человеку.

От редакции: никакой это не журналистский приём – элементарная безграмотность, не путайте Некрасова с Суриковым, господа тележурналисты.

Оцените уместность включения цитат в текст и точность цитирования.

Успех «коммерческого» редактора зависит не в последнюю очередь от умения вычленять и взвешивать все плюсы и минусы проносящихся в голове идей...

Механизм возникновения судьбоносных коммерческих идей можно уподобить рождению стихов:

Когда б вы знали, из какого сора

Растут стихи, не ведая стыда,

Как жёлтый одуванчик у забора,

Как лопухи и лебеда.

Сердитый окрик, дегтя запах свежий,

Таинственная плесень на стене...

И стих уже звучит, задорен, нежен,

На радость вам и мне.

(А. Ахматова. Тайны ремесла.)

* * *

Но там, где был стол из яств, теперь разбираются друг с другом бандиты...

* * *

Этот высокопоставленный деятель, уличённый в беспардонной лжи, уподобился гоголевской унтер-офицерской вдове, которая сама себя высекла.

* * *

Что у вьетнамца в широких штанинах? (Заголовок публикации об отсутствии лицензии у вьетнамских коммерсантов.)

* * *

Покой им только снится

Изучая сон разных животных, зоологи и физиологи обратили внимание на любопытные детали их поведения...

Сопоставьте цитаты с источником цитирования. Оцените правомерность их изменения и включения в текст.

Нет новости приятнее на свете,

Чем тот бальзам,

Доставшийся Джульетте.

(Реклама бальзама «Биттнер».)

* * *

Если намечаемый союз пойдёт по пути образования «нашего нового мира», отличного от Европейского союза, всё пойдёт прахом. Никакой пользы от объединения не будет. Будет всего лишь очередное «облако в штанах», как бы выразился пролетарский поэт Владимир Маяковский.

* * *

Умом Европу не понять

На эту мысль наводит милейшая голливудская экранизация «Золушки»...

* * *

Социологи учатся измерять Россию аршином

* * *

Эпиграф к статье «Московский мэр в системе «Россия»:

Умом Россию не понять,

Россию надо кепкой мерить.

И чтоб Россию изменить,

В Лужкова только нужно верить.

(Из фольклора московских подземных переходов.)

Как изменён цитируемый текст источника в заголовках? Удачны ли эти изменения?

Белинского и Гоголя с базара понесли

... хоронить читающую Россию рано. На печатные станки снова устремилась классика, как русская, так и зарубежная. А это признак читательского здоровья...

Смело, «товарищи», в ногу!

Первые жилтоварищества именовались по-разному, но цель у всех была единой: противостоять властям, принимающим решения, которые противоречат интересам жителей...

«Весь я не умру?»

...Конечно, «андреевский» Гоголь не столь монументален, как Гоголь Томского, это не каменный истукан, а страдающий человек. Но разве печально размышлять о судьбе гения плохо? А восставать против мёртвых душ не полезно для Отечества? Печаль может быть светлой и даже, извините, продуктивной...

Чё в имени тебе моем

Название команды в национальной баскетбольной ассоциации должно продаваться, пугать и кусаться...

Прощание с матёрым

Мориц де Хаделн проведёт свой двадцать третий – и последний – Берлинский фестиваль в качестве его директора... Завершается «эра де Хаделна» и фестивальных кураторов его поколения и его типа...

Познакомьтесь с фрагментами статьи Б. Покровского «Год живых мыслей», опубликованной к 150-летию М.П. Мусоргского. Проанализируйте выбор цитат, приёмы их включения в текст и комментирования, роль цитат в построении рассуждений автора.

Художественный гений отличается от таланта тем, что он не только восхищает ум и сердце, но учит нас жить и творить на примерах образного иносказания. Даже сами противоречия жиз­ненных привязанностей, целей и деяний – урок духа, адресованный имеющим сердечные резонаторы, таков А.С. Пушкин, таков и М.П. Мусоргский.

Год Мусоргского – год «живых мыслей», «живых бесед с людьми», год познания самих себя и, очень возможно, профессионального перевооружения деятелей оперного искусства. Впрочем, лучше нас скажет сам Модест Петрович Мусоргский:

«Не музыки надо нам, не слов, не палитры и не резца, черт бы вас побрал, лгунов, притворщиков е tutti quanti* – мысли живые подайте, живую беседу с людьми ведите, какой бы сюжет вы ни избрали для беседы с нами!» Это письмо В.В. Стасову от 25 ноября 1875 года. Его можно бы и дальше цитировать, да... не для газеты это. Пусть каждый, кто считает себя «знатоком» и «любителем» оперы, прочтёт его себе в тиши, обязательно с убеждением, что эти слова – слова гения. Полезно!

...Многому нас учит Мусоргский. Учит тому, чему его никто научить не мог. Он избегает настойчивых нравоучений и даёт нам пищу для самостоятельного познания, ещё лучше сказать ощущения идеи.

Как часто и с какой легкостью произносим мы слово «народ». А что это? Кто он? Где? Осязаем ли? Конкретен, объясним, предсказуем ли? По наивности, а может быть по мелкоте ответственности перед неохватным понятием мы готовы видеть (должны были видеть, обязаны!) в сцене под Кромами – народ. А там лишь... бродяги! «Бродяги» – так назвал эту сцену автор.

Ещё в начале века нашлись всегда влюбленные в своё мнение «музикусы», которые обвиняли мудрого С.И. Мамонтова в том, что он вывел на сцену вместо народа бродяг. Но подумайте, можно ли на театральную сцену, любую, где угодно, вывести народ – явление незримое, явление сверхобобщённых идеалов, почти непознаваемое, часто загадочное! Образ народа складывается из многомиллионных черт, вечно подвижных, негаданно-нежданно меняющих затишье на бурю, нежность души на ожесточение. Что тревожнее, что более пугает – «расходилась разгулялась удаль молодецкая» или «народ безмолвствует»? Ни Пушкин, ни Мусоргский не принижали идею народа до возможности её так прямо, примитивно показать на сцене.

...Нет, просто смысл сцены в другом. Вдумайтесь в его историческую и нравственную глубину: сцена под Кромами – зарождение «смутного времени» в бродягах! Так определил «зерно» сцены М. Мусоргский в письме к В.В. Стасову от 6 сентября 1873 года. Вот наука нам!

...Мусоргский всегда провозглашался «великим», но и его «величество» было сковано вкусами безвкусных, знаниями невежд, в упряжку которых впряглись и мы. Наивно воображать, что ныне освободились мы от вожжей, мы к ним привыкли. Признанное невежество и по сей час ведёт отсчёт оперного образа от музыки, ему (нашему невежеству) и сейчас неуютно и боязно потерять широкую спину музыки, за которую так удобно прятаться, на иждивении которой так спокойно живётся. В статье о Мусоргском ещё в 1881 году Ц. Кюи писал: «Только то, что происходит на сцене должно руководить музыкантом». Ещё проще высказывал эту точку зрения сам Мусоргский: «Недостатки легко исправимы на репетициях, где окончательно шлифуется всякое драматическое произведение – будь оно музыкальное или литературное». (Из письма П.С. Фёдорову 5 мая 1875 года).

«К новым берегам» зовёт нас творчество Мусоргского. Красивый лозунг! Спутанные по рукам и по ногам привычками оглядываться назад, ожидая «руководящего» окрика, узаконенного некультурьем, мы оправдываем своё бессилье в признании этих берегов и неспособность к ним плыть чьей-то виной. Но окрика нет, настала пора равнодушия к нам и нашей требовательности ... к другим. ...Опера есть театр совести, мудрости, души человеческой. Этому служит музыка. Тут нет границ для форм, приёмов, сюжетов, манер и стилей. «... Границы искусства в религии художника равняются застою». Это написано 13 июля 1872 года В.В. Стасову. Понятно? Мусоргский – школа современного оперного театра, изложенная для нашей практики в творчестве Шаляпина. М.ало ею восхищаться, пора её осваивать.

Оцените приёмы включения в текст цитат, их уместность, точность, выразительность, оформление процитированного текста. Укажите источники цитат. Отредактируйте текст, сократив его на 1 / 2.

Миф о медведе

Современная политика возвращается к архетипам

В своё время в «НГ» (06.03.98) была опубликована статья, посвящённая проблемам российской национальной символики. В числе прочего автор предлагал использовать в качестве гербовой фигуры не чуждого нам орла, а национально близкого медведя. Статья называлась «Красный флаг России и другие её естественные символы». Медведь – это естественный символ, олицетворение характера России, её истории, природы и т.д.

Очевидно, версия о том, что орёл – это не наш русский символ, а двуглавый византийский агент, залетевший к нам во времена Софьи Палеолог, нашла своих почитателей. Наш символ – иной. Как говорит в известном фильме блистательная Ольга Андровская: «Медведь, медведь, медведь!»

Контуры образа

Медведь – силён, свиреп, страшен. Вспомним: «Но вдруг сугроб зашевелился, / И кто ж из-под него явился? / Большой взъерошенный, медведь; / Татьяна ах! а он реветь...» или: «Крестьянин ахнуть не успел, как на него медведь насел...» В то же время медведь, по общему мнению, не так уж и смел – во всяком случае, здесь он уступает волку. Есть и поговорка: Не дал Бог медведю волчьей смелости, а волку медвежьей силы! И ленив он (Силён медведь, да в болоте лежит), и вороват... По какому-то странному совпадению даже наше национальное отношение к работе выражено через образ косолапого: Дело не медведь, в лес не уйдёт (см. словарь Даля).

Наконец, в фольклоре, да и в анекдотах медведь выглядит не лучшим образом. Силён, но прямолинеен, туповат... Сказочного медведя легко провести. Вспомним знакомое с детских лет: «Не садись на пенёк, не ешь пирожок...» Словом, добрый, сильный, недалёкий, неуклюжий (Собакевича Гоголь находит похожим на средней величины медведя). Медвежья услуга – то, чем Топтыгин может удружить тем, кому он благоволит. А кому нет – задерёт, загрызёт, заломает...

Медведь как alter ego человека

Из всей лесной живности медведь был ближе всего к человеку. Медведь на Руси – нечто вроде царя зверей, подобно льву в Африке или тигру в Индии, он – хозяин русского леса. А хозяи­на на Руси завсегда уважали. А значит, и медведя: Хозяин в дому, что медведь в бору.

Соприкосновение с огромным страшным медведем, одоление и подчинение его пробуждали в человеке самоуважение и стимулировали, кстати, лихую безалаберную русскую душевную щедрость: ручной медведь становился напарником, а порой и приятелем. Ручного медведя водили, его обучали разным штукам, его показывали, он плясал, кувыркался, он самолично собирал в шляпу деньги за представление; он танцевал, он изображал барышню, собирающуюся на свидание, и пьяного, и скрюченную древнюю старушку; медведь курил, тренькал на балалайке, разве что не пел... Правда, быть приятелем и балаганным забавником медведя принуждают: Не охоч медведь плясать, да губу теребят. Или: Не привязан медведь, не пляшет. Но такова медвежья доля...

Ручной медведь был неотъемлемой частью праздничного карнавального быта; участники шутовских процессий царя Петра I ездили на живых ручных медведях. Около 1750 г. императрица Елизавета запретила держать медведей в Петербурге и Москве, «а кто к оному охотник, держали б в деревнях своих и по ночам бы не водили». Впрочем, замечает историк Сергей Соловьёв, прочие города от медведей освобождены не были.

Расставание с медведем, выключение его из человеческого мира было длительным. Так, в «Войне и мире», где речь идёт о событиях начала XIX века, ещё упоминаются вскользь невинные шалости Долохова, Курагина и Пьера Безухова: поймали квартального, привязали его спина со спиной к медведю и пустили косолапого в Мойку... Медведь кутит вместе с лихой кампанией «золотой молодежи»: Пьер «схватил медведя и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате...»

Кстати, в известном, очень практическом смысле медведь – действительно символ Родины. Русские моряки возят его на своих кораблях по всему свету. Он пробуждает в них человеческие чувства и напоминает о далёкой Отчизне – вполне ностальгический зверь. Везут, например, маленького медвежонка на фрегате «Предприятие» во время кругосветной экспедиции капитана Коцебу с берегов Камчатки к берегам северо-западной, «русской», Америки. Этот зверёныш сумел даже напугать поднявшихся на судно тамошних, далеко не пугливых аборигенов: «Он сорвался с привязи, перепрыгнул через сидевших на палубе гостей и отогнал их от блюда с кашей».

Но чем дальше, тем разрушительней действует убыстряющееся и ужесточающееся время на симбиотические отношения по оси «человек – медведь». Приручать нет времени. И нет желания. Нет, наконец, под рукой объекта приручения. Приручение становится эксклюзивным правом мастеров цирковой дрессуры. Парадоксально, однако, что именно с утратой практики приручения как народной традиции, элемента стиля жизни, в массовом сознании бесповоротно утверждается антропоморфный образ медведя, ретроградное представление о косматом буром хищнике как о всегда ручном, большом, добродушном, сильном и справедливом.

Хотя тяга медведя к человеку сохраняется и порой прорывается наружу. В 1991 г., дня за два до знаменитого путча, в одной из московских газет промелькнула заметка о том, как в Магаданс­кой области на трассу стал выходить медведь-пестун (по Далю, пестун – это перегодовалый медведь) и клянчить у проезжающих шофёров пропитание. Предполагали, что его выгнали из леса пожары. Сначала медведя подкармливали дорожники, ремонтирующие трассу. Потом дорожникам он надоел, они его прогнали, и медведь занялся разбоем: выходил на дорогу и не пропускал машины с мясом и другими продуктами, идущими на местный прииск, пока ему не дадут мзду.

Соблазн идеализации

Параллельно с расчеловечением, «анимализацией» подданных властью народ очеловечивает зверя. Возникает и передаётся из уст в уста множество «медвежьих» специфических историй, одну из которых пересказал Салтыков-Щедрин в «Пошехонской старине»: медведь одну бабу в берлогу увёл и целую зиму её держал.

Писатель Алексей Кожевников собрал множество «медвежьих» историй и издал интересную книжку. К медведям он относился с огромной симпатией и уважением, видя в них нечто человеческое.

«Медведь, как человек, ест всё: грибы, ягоды, всякие коренья, овощи, на домашний скот нападает только по злой нужде. И пользы от медведя будет куда больше, чем от собаки, даже от лошади. Медведь может возить и в упряжке и верхом, таскать в лапах, по лестницам. Медведь многое может.»

Квинтэссенция идиллических представлений о медведе – советские мультфильмы. Там медведь почти всегда добрый и справедливый. Правда, здесь есть и иной, небытовой, иерархический момент: медведь – верховный арбитр, власть в лесу, он – высший суд, и как иерарх, как представитель верховной власти, он не может иметь иного облика, кроме сугубо положительного. В общем, есть повод вспомнить то, что сказала о пушкинских «Цыганах» одна дама: во всей поэме один только честный человек, и тот медведь.

Медведь как символ бунта

Начальник небезызвестного III отделения, т. е. государственной тайной полиции, Леонтий Васильевич Дубельт сказал однажды, что «всякий писатель есть медведь, коего следует держать на цепи и ни под каким видом с цепи не спускать, а то, пожалуй, сейчас укусит». Действительно, мера прирученности дикого зверя часто остаётся загадкой а ведь зверь всё-таки дикий, и может случиться всякое.

Но крупная историческая метафора размашиста, масштабна, и сравнение медведя, этого естественного символа, даже с такой ужасной для власти фигурой, как писатель, мелко и ограниченно, оно как бы игнорирует реальности бытия России. Метафора должна быть крупней. Вот хотя бы: «...Наш народ, что медведь. Очнётся после трёхсотлетней спячки в берлоге, расправит свои члены и так разойдётся, что все сучья переломает, камня на камне не оставит! Жизнь дотла разрушит.» Это записала в октябре 1917 г. в своём дневнике одна интеллигентная и наблюдательная жительница Петрограда. Революция, голод, гражданская война погнали её с детьми по стране и дали множество случаев столкнуться весьма близко и плотно с народом, которого, живя в Питере, она, в сущности, не знала...

Хотя медведь, конечно, зверь не политический. Поздней осенью и зимой, то есть в самый горячий политический период, когда у нас выборы и революции, он спит в своей берлоге. И лапу сосёт. Если же он этого не делает – медведь-шатун, – то представляет несомненную опасность для всего живого.

Итак, русский медведь страшен и отвратителен, когда дик. И вполне приемлем, умён и послушен, когда приручен человеком. Так что, по сути, метафора «русский медведь» может носить и устрашающий, и умиротворяющий характер. Это уж как кто захочет.

Но если зверь – ручной, то существенно, кто приручил медвежонка и кто, по праву приручения, будет водить его, уже взрослого, на поводке. И дёргать за губу, и заставлять играть на балалайке.

В целом же сегодня, когда все забыли, что где-то в лесной глуши ещё существует дикий медведь и что именно есть дикий медведь, зверь, а знают медведей только по зоопарку, мультфиль­мам и сказкам, ему, медведю, чрезвычайно симпатизируют. Поэтому «медвежья» метафорика в политической сфере, скорее всего, дееспособна. Как отблеск мифа, как проекция архетипической народной памяти об архетипическом «идеальном» медведе.

Предложите подзаголовки для частей текста. Оцените уместность и точность цитирования. Дайте своё заключение о возможности публикации.

В гостях и дома

I

Среди вопросов, которые задают на лекциях о проблемах морали, около 25% составляют вопросы об этике, о том, что прилично и неприлично во взаимоотношениях «он–она». В ответах молодые люди ждут практических советов, как им следует вести себя, причём преобладающее большинство таких вопросов задают девушки, они развиваются раньше, и больше, как правило, обращают внимание на внешнюю сторону поведения.

Что прилично подарить юноше? – спрашивают девушки. На какой подарок не обидятся девушки? – вторят им ребята. В одном из стихотворений Е. Евтушенко есть строчки:

И слишком уж самоуверен

Я не цветы принёс ей, а вино...

Действительно, только слишком самоуверенный мужчина может принести в подарок девушке или женщине вино, даже шампанское. Таким подарком он проявляет прежде всего заботу о себе. Самые лучшие подарки, радующие любую женщину, – это цветы.

Я бы для тебя в метели зимней

Из-под снега доставал цветы...

С. Есенин

II

Вкусно приготовленное блюдо – гордость хозяев и удовольствие для гостей. А так как этот вид искусства доступен всем, можно пожелать каждому успехов в творчестве.

В понятие «угощение» входят и напитки. В сервировке любого стола достойное место должны занять напитки безалкогольные, но на стол принято подавать и вино. Известно, что алкоголь вреден сам по себе. Но сам по себе он не существует.

...Пробудим шумные пиры,

Вниманье дружное преклоним

Ко звону рюмок и стихов,

И скуку зимних вечеров

Вином и песнями прогоним.

Это написано А.С. Пушкиным. А вот какую запись оставил в Массандре A.M. Горький: «... пил и восхищался... В вине больше всего солнца. Да здравствуют люди, которые умеют делать вино и через него вносить солнечную силу в души людей».

Очевидно, вкусовые качества вина, то эмоциональное состояние, которое оно вызывает, являются главными критериями ценности для человека, а соображения пользы или вреда – второстепенными.

III

Программа вечера строится по-разному. Допустим, предполагается присутствие «интересного человека» – путешественника, вернувшегося из дальних странствий, автора или исполнителя сти­хов, песен. Такое событие становится в центр приёма. К нему можно приступить сразу после лёгкого угощения. Неплохо, если кто-то из хозяев (или гость) произнесёт вступительное слово в дружески шутливом стиле.

Традиция «подчевать» гостей интересным человеком известна издавна. В романе Л.Н. Толстого «Война и мир», изображающем эпоху начала XIX столетия, в салоне графини А.П. Шерер главным «угощением» были «два очень интересных человека». «Как хороший метрдотель подаст как нечто сверхъестественное прекрасное тот кусок говядины, который есть не захочется, если увидеть его в грязной кухоньке, так и в нынешний вечер Анна Павловна сервировала своим гостям сначала аббата, потом виконта, как что-то сверхъестественно-утончённое».

В наше время, несмотря на широкую осведомлённость о событиях в мире, личные впечатления очевидца не потеряли интереса для слушателей.

IV

На игру сегодня иногда смотрят свысока, но это едва ли справедливо. В игре проявляются многие способности человеческого духа – воображение, фантазия, инициатива. «Весёлое царство игры любят не только дети, но и взрослые, потому что эти выдуманные ситуации рождают подлинные переживания, раскрепощают, расковывают человека, вызывают к жизни его скрытые ресурсы, заряд внутренней природы». Ещё Шиллер заметил, что «человек играет только тогда, когда он в полном значении этого слова человек, и он бывает вполне человеком лишь тогда, когда играет».

Любили играть не только писатели. Во многих русских домах прошлого века играли в фанты, буриме (сочинение стихов на заданную рифму), ставили домашние спектакли, живые картины, устраивали кукольные и просто театры на дому. Вспомним «Ионыча» А.П. Чехова. Согласитесь, что один такой вечер, как у Туркиных, был бы не так уж плох. Беда в том, что каждый раз гостям предлагалось одно и то же.

Контрольные задания

Подготовьтесь к беседе с автором. Сформулируйте свои замечания и рекомендации.

Настоящий кофе можно попробовать только в Колумбии

Сидя поутру за чашечкой растворимого кофе, вы полагаете, что наслаждаетесь чудесным напитком. Но нет. Настоящий кофе можно попробовать только в Колумбии, стране «чёрного золота». Вот и я, отправившись туда на соревнования, не могла отказать себе в удовольствии полакомиться. Мне понравился местный обычай запивать растворимый кофе горячим молоком. Интересный вкус. Но через три дня я вдруг почувствовала себя не в своей тарелке. Кружилась голова, стучало в висках и ощущалась почти наркотическая слабость. Доктор команды подозрительно посмотрел на меня, но тут же отбросил мысль о наркотиках. «Ты кофе пила?» – «Да.» – «Тогда все ясно. Здесь же кофе крепче раза в два. Да и высота тысяча двести метров над уровнем моря. Осторожнее надо быть».

В правильности последней фразы мне приходилось убеждаться не раз. Прежде всего, в Колумбии процветает преступность. На многих перекрёстках в городе Кали стоят вооружённые по­лицейские. В Боготе я не раз слышала стрельбу и взрывы, и видела обыск людей на улице. Машины с участниками соревнований постоянно сопровождали по два полицейских на мотоциклах. С чего бы это? Где всё спокойно, там нечего охранять.

Наша переводчица Света, постоянно живущая в Колумбии, не раз оказывалась жертвой разбоя. Неудивительно, такая эффектная блондинка неизбежно привлекает внимание. Однажды, выйдя из дому, она повстречала двух симпатичных улыбчивых парней. «Надо же, какие милые ребята!», – успела подумать Света и тут же почувствовала у своего бока лезвие ножа. Пришлось снять все драгоценности. Света говорит, что в последнее время бандиты не брезгуют и серебром. Из-за кризиса бедняки стали хуже жить. Но несмотря на риск, она всё равно продолжает покупать золото.

После этих страшных историй мы уже не удивлялись, что охранники нашего пятизвёздного отеля увязывались за нами в город. Раньше мы только хохотали, приписывая их навязчивость романтическому увлечению. И старались ускользнуть из отеля без охраны. В городе мы сразу чувствовали себя белыми воронами. Как же! Светлые волосы, шорты и незнакомая речь. Нас со­провождал восхищённый шёпот «Американо!..» Все иностранцы для них – американцы. Казалось, мы идём по городу «зайцами».

Да, не удавалось нам скрыться в толпе. Однако всюду нас встречало радушие. Услужливость и дружелюбие колумбийцев не знает границ. Все счастливы пожать тебе руку или получить на память значок из России. И уж если получили подарок, спешат тут же порадовать в ответ. Притащат какую-нибудь мелочь и будут ослепительно улыбаться, даря тепло.

В один из дней мы познакомились с миллионером из Америки. Звали его Ти Джи Тони. На руке сверкали громадные часы «Роллекс», но парень держался просто. Лежа на солнышке у про­зрачного бассейна, он нам поведал, что всегда отдыхает только в Колумбии. «На моей родине лица у девушек, как лёд, а здесь все искренне улыбаются. У них ничего нет, но они веселы. Целый день танцуют и поют». Потом, понюхав какой-то порошок, Ти Джи разошёлся и стал рассказывать о Голливуде, о витаминах (все американцы немного помешаны на них), о системах спортивного питания. Выяснилось, что ему шестьдесят три года. Мы с ребятами честно признали, что ему не дашь и сорока лет.

Самое печальное, что произошло со мной в Колумбии – укусы москитов. Это всё равно, что наши комары, только не жужжат. В гостинице с кондиционером всё было нормально. Но стоило мне выйти на улицу, как тут же за мной начинал охотиться какой-нибудь москит. Все «аборигены» смеялись: их почему-то не трогали.

И последнее впечатление о Колумбии. На таможне багаж досматривают крайне добросовестно. Ищут наркотики. Специально натренированные собаки не пропустят через границу ни крупицы зелья. Кроме просвечивания сумок в специальной камере, всё проверяют ещё и вручную. В моей сумке было несколько пакетов с кофе. Таможенник старательно понюхал каждый пакетик, тщательно пощупал и улыбнулся. В холодной Москве меня и моих друзей ждали горячие чашечки кофе.

Оцените заголовок, предложите свой вариант. Проанализируйте построение публикации, логические качества текста. Отредактируйте текст.

Все мы немножко окатыши

Окатыш – это такой комочек ржавчины размером с лесной орех, продукция горно-обогатительного комбината (ГОКа), которому карельский городок Костомукша обязан всем. Эффектным рождением и тревожным существованием. Судя по смелому заявлению экскурсовода, звучащему следующим образом: «ГОК – это наш (в смысле города) отец, а мы (в смысле город) – его мать», здесь одно, как бы это помягче выразиться, кровосмесительство сплошное. Однако и много трогательного. Трогательны и непачкающиеся финские пятиэтажки в лесах (в ботаническом смысле этого слова). Трогательны ржавые орешки. Продукция завода (или, может быть, продукция жизнедеятельности города). Горожане (костомукшане и костомукшанки) испытывают к окатышам необъяснимо-тёплое, трепетное, взаправду материнское чувство. Россыпи окатышей — островки теплоты и человечности среди несчастного карельского пейзажа, на краю земли, где пасмурная монотония тайги и озера, серые на вид, но с оранжевой железной водой кажутся где-то случайно забытыми и кем-то навсегда потерянными. И где, рассказывают, тоже было лето, только те, кто рассказывают, одновременно сетуют, что в тот день были на работе.

Раз в год в эти тесные взаимоотношения города и шариков железной руды вторгается фестиваль камерного искусства (преимущественно музыкального). И насыщенная родственными переживаниями замкнутая жизнь, в 20 часах езды на поезде от Питера, приобретает яркость и амбициозность. Предание гласит: «Давным-давно через Костомукшу добирались звёзды Марийнки домой после выступления на известном фестивале в финском городке Кухмо. Остановились. Были пропарены в жгучей бане, были омыты в холодном озере и накормлены толстой розовой форелью. Расчувствовавшись, они выступили в стоящем посреди городка красивом концертном зале». Так началась история здешнего фестиваля. В этом году он проводился в одиннадцатый раз. За некоторыми из фестивальных проведений тянется шлейф славы, в обеих столицах вспоминают о них с трепетом. А за фестивалем в целом – ореол европейского качества или, скорее, аромат структурного подобия: маленькое местечко, красоты природы, высокий уровень программ, упоительно тесное общение всех со всеми, а также возбуждённая банно-прачечная и меланхолическая ягодно-грибная форма проведения досуга. Такой манер очень даже принят в европейском фестивальном движении.

Но сегодня ореолы и ароматы уже пленяют не до слепоты с глухотой вперемежку. Теоретически или практически, но мы можем ездить в Европу, приобщаясь к оригиналу. А посему уровень местных фестивальных программ буквально напрашивается на сравнение с пресловутым европейским. Но спорный в том, что касается художественных достоинств, осмысленности и энер­гетики, концерт оркестра народных инструментов им. Андреева в купе с до тошноты бесспорными (ах, если бы тут нашлось хотя бы о чём поспорить) выступлениями московского камерного театра Бориса Покровского и первая часть выступления петрозаводского балета, изобразившего щемяще самодеятельный извод балетной классики, и выступления примы петрозаводской оперетты, и даже бойкий и душевный брасс-квинтет оставили тоскливейшее чувство угнетающей провинциальности. А это добрая половина программ.

Другая же половина делала фестиваль вполне достойным того, чтобы в следующем году организаторы договорились с близлежащим Кухмо о партнёрстве или хотя бы непротивлении: в этом году мероприятия проходили практически одновременно, и Кухмо перекрыл Костомукше всю рекламу. Теперь, говорят, собирающуюся в Кухмо нордическую публику будут возить в Костомукшу специальными автобусами.

Мировая суперзвезда, мощная и экстатическая Галина Горчакова (лучшее сопрано мира в 1994 году), спевшая несколько русских романсов и гораздо более убедительно – несколько Пуччиниевских арий, и Елена Миртова, очень корректная по отношению к материалу певица с вокалом не столь нюансированным, чтобы счесть его камерным, но и не столь звучным, чтобы счесть его большим, в концерте «Звезды Марийнки» придали фестивалю вполне изысканный вкус столичного качества. И Бог с ним, с Граером Ханеданьяном в том же концерте, который раньше пел басом, а теперь поёт тенором. И чьё выступление может только послужить иллюстрацией к строке «дела давно минувших дней».

А вышеупомянутый петрозаводский балет во второй части своего выступления показал не лишенного изобретательности и свежести «Петрушку» Стравинского (почему-то с приклеенным вступлением из музыки Вячеслава Артёмова) в постановке бывшего (но недолго) главного балетмейстера театра Олега Игнатьева.

Что до долгожданного вечера «Терем-конц<