Источники обновления литературной нормы
Одним из основных источников обновления нормы является живая звучащая речь. Она подвижна, текуча, в ней совсем не редкость то, что не одобряется официальной нормой – необычное свежее слово, которого нет в словарях, синтаксический оборот, не предусмотренный грамматикой. При неоднократном повторении многими людьми новшества могут проникать в литературный обиход и составлять конкуренцию фактам традиции.
Так, рядом с формами конструкторы, цехи соседствуют формы конструктора, цеха, традиционное обусловливать вытесняется новым обуславливать, жаргонизмы беспредел, тусовка мелькают в речи тех, кого общество привыкло считать образцовыми носителями литературной нормы.
Кроме того, следует отметить, что в современном русском языке процесс нормализации протекает неравномерно в (1) разных ярусах языковой системы, (2) разных формах существования языка. В первом случае наблюдаются различия в темпах изменения нормы, например, в области произношения и на лексическом уровне. Дело не только в том, что лексические нормы более подвижны, нежели орфоэпические, но и в том, что нормализация лексики происходит на более широкой социальной и территориальной базе.
Более того, соотношение стихийного и сознательного в нормализации также неоднозначно проявляется на разных ярусах языковой системы.
Например, сознательная фиксация нормы имеет большее значение для орфографии, чем для лексики или тем более синтаксиса, где стихийное становление нормы оказывается более активным.
Во втором случае (имеются в виду разные формы реализации языка – устная и письменная речь) нормализация также протекает неравномерно. Хронологически это связано с разными этапами в жизни языка. В тот период, когда формы письменной и устной речи резко разграничены в силу исторических причин, нормы письменной речи меняются более медленно, и они оказываются более консервативными, чем нормы устной речи, тем более что степень осознанности при нормированности письменной речи намного выше, чем в речи устной, нормы которой складываются в основном стихийно. В современном русском языке нормы письменной и устной речи сближаются, наблюдается их активное взаимодействие. Можно даже сказать, что устная речь в её общеразговорном варианте буквально вторгается в письменную речь. Особенно наглядно этот процесс протекает в языке СМИ.
Например, разговорный синтаксис, возникший на основе устной речи, значительно потеснил грамматически «правильные», классические синтаксические конструкции, которые представлены как нормативные в учебниках, пособиях, справочниках.
Если для недавнего прошлого наиболее авторитетным источником литературной нормы считалась классическая художественная литература, то в настоящее время центр нормообразования переместился в средства массовой информации (телевидение, радио, периодическая печать). В соответствии с этим меняется и языковой вкус эпохи, норма демократизируется, становится более проницаемой для нелитературных языковых средств (ср. появление жаргонизма тусовка в публицистическом стиле).
Особенно заметны следующие тенденции: рост вариантности языковых средств в пределах нормы; дифференцированность нормы применительно к разным речевым ситуациям; ослабление нормы в сторону её демократизации (ср. с толерантностью нормы по Л.П.Крысину).
В практической речевой деятельности часто наблюдаются отклонения от нормы – в произношении, в размещении ударений в слове, в употреблении грамматических форм, в словоупотреблении. Отклонения могут иметь разную природу: они могут свидетельствовать об элементарной неграмотности, недостаточной речевой культуре, но могут быть осознанными, специально использованными для достижения определённой цели. Такие отклонения имеют вторичный характер, рассчитаны на понимание их смысла и представляют собой особый литературный приём.
Осознанное, специальное употребление речевых «ошибок» может быть допустимым в образованной среде профессионально связанных людей, когда ошибки в речи вносят элемент непринужденности, обычно ироничности, в общение хорошо понимающих друг друга собеседников. Это своеобразная «игра в ошибки», игра с легко воспринимаемым подтекстом. Великолепно сказал об этом Л.В.Щерба: «Только безупречное знание языка, грамматики дает возможность почувствовать всю прелесть отклонения от правил. Эти отклонения становятся средством тонких и метких характеристик».
Осознанная речевая ошибка, к месту и со смыслом сделанная, придает речи некоторую пикантность. Дело в том, что идеально нормативная речь психологически создает ощущение сухости, пресности. Так, например, правильно поставленные знаки препинания не замечаются, но необычные знаки привлекают внимание. Это своеобразный стилистический «шарм». Недаром А.С.Пушкин писал: «Как уст румяных без улыбки, без грамматической ошибки я русской речи не люблю».
ТОЧНОСТЬ РЕЧИ
Речь может быть признана хорошей только тогда, когда она понятна адресату. Поэтому соответствие критерию понятности – одно из основных условий, учёт которых необходим при оценке качества речи.
Речь можно назвать понятной только в том случае, когда она максимально полно отражает коммуникативное намерение говорящего, но при этом передаваемая мысль должна быть ещё и адекватно воспринята слушающим. Поэтому реализацию критерия «понятность» обеспечивают два качества хорошей речи: точность и ясность (см. раздел «Ясность речи»).
Для того чтобы составить начальное представление о том, как в речи нарушается точность, рассмотрим следующие высказывания.
У тебя фантастика плохая.
Рано нам ещё меморандум петь.
В приведённых примерах говорящий для выражения своей мысли подобрал слова, которые в языке не закреплены за обозначением того понятия, которое нужно было назвать. Так, в первом предложении говорящий, судя по контексту, оценивает не представления и образы, созданные воображением, а способность адресата выдумывать, представлять что-то, поэтому для адекватной передачи своей мысли он должен был использовать слово фантазия, а не фантастика (ср. фантазия: ‘способность выдумывать, представлять что-л.; творческое воображение’, фантастика:‘представления, образы, созданные воображением, изображение явлений действительности в преувеличенном и сверхъестественном виде’).
Во втором предложении речь идёт об опасениях говорящего по поводу неоправданных восторгов, для чего в русском языке существует выражение петь дифирамбы, говорящий же – по созвучию – выбирает из предоставляемого ему языком лексического набора слово меморандум, которое обозначает ‘дипломатический документ с изложением взглядов правительства на какой-либо вопрос’.
Таким образом, можно констатировать имеющиеся в указанных примерах нарушения точности речи, поскольку точной является речь, в которой мысли и чувства говорящего переданы с помощью тех языковых средств, которые в данном языке закреплены за обозначением определённой реалии окружающей действительности. Поэтому, чтобы речь была точной, слова следует употреблять в полном соответствии с теми значениями, которые за ними закреплены в языке [Головин: 126].
При чётком выражении мысли слова полностью соответствуют своему предметно-логическому значению, а неправильный выбор слова искажает смысл высказывания.
Следовательно, точность включает в себя умения
(1) точно отражать в речи реальную действительность;
(2) точно выражать мысли и оформлять их с помощью языковых средств.
Точность – это коммуникативное качество хорошей речи, предопределяющее соответствие способов выражения описываемой действительности и проявляющееся в умении эксплицировать мысль с помощью такого подбора языковых средств, который бы максимально полно соответствовал выражаемому понятию.
Точность как качество речи связывается прежде всего с лексическим уровнем в системе языка, значит, можно понимать точность как соблюдение в речи норм словоупотребления. Но в таком случае пришлось бы классифицировать точность как вариант правильности (совершенно другого качества речи).
Как различать точность и правильность?
Необходимо отметить, что эти качества характеризуют речь в разных аспектах.
Правильность как качество речи репрезентирует соотношение язык – речь. Она опирается исключительно на лингвистические факторы. Правильной является речь, структура которой соответствует нормам литературного языка.
Точность как качество речи опирается на иные отношения: эта категория основана на связи речь – действительность.
Условия, способствующие созданию точной речи:
знание предмета речи (экстралингвистическое условие),
знание системы языка (лингвистическое условие),
умение соотнести знание предмета со знанием языковой системы и её возможностей в конкретном акте коммуникации.
Данные условия предполагают строгое соответствие слов обозначаемым предметам (явлениям) действительности. Следовательно, говорящий должен заботиться о верном выборе языкового средства (в частности, слова), которое бы максимально точно соотносилось с требующим обозначения предметом или явлением реальной действительности
Речь может быть охарактеризована как понятная в случае, если говорящий в процессе произнесения осуществил единственно верный выбор из предоставляемых ему языком возможностей. При выборе точной номинации следует не только учитывать наличие нескольких лексических парадигм, но и осуществлять точный выбор нужного варианта из ряда предлагаемых языком (например, выбор синонима из синонимического ряда или выбор паронима из паронимической пары). Неправильный выбор языкового варианта ведёт к нарушению фактической или коммуникативной точности.
Исследователи выделяют несколько видов точности. В частности, Б.Н.Головин предлагает различать две её разновидности [Головин: 129].
| предметная точность | понятийная точность |
| Соответствие содержания речи тому кругу предметов, явлений действительности, о которых сообщается. Достигается доскональным знанием предмета речи (человек должен хорошо знать то, о чём говорит). | Соответствие содержания речи той системе понятий, которая в ней обозначена. Слово отражает не только предмет, оно отражает (выражает) нашу мысль, работу нашего сознания. |
Но термины «предметная точность» и «понятийная точность» при всех их достоинствах (краткость, единообразие) имеют и недостатки. Совершенно справедливым будет возражение такого рода: разве предметная точность не является одновременно и понятийной? Ведь говорящий в процессе общения передаёт не понятие (отдельное, изолированное, логически очищенное от всего несущественного), а комплекс-представление, куда входят не только признаки понятия, но и эмоциональные, волевые устремления, т.е. он транслирует содержание, сформированное им при познании реалий окружающего мира [Мучник: 83]. Другой термин – «предметная точность» – тоже сужает ту область, которую он призван обозначать. Ведь отражаться могут не только предметы, но и, например, процессы.
Представляется, что более адекватным поэтому будет термин А.Э.Мильчина «фактическая точность». Вместо выражений «предметная точность» – «понятийная точность» Б.С.Мучник предлагает использовать пару терминов: фактическая точность – коммуникативная точность[Мучник: 83].
Фактическая точность – свойство, присущее правильному (адекватному, истинному) отражению мира мыслью автора.
Коммуникативная точность – свойство, возникающее при выражении мысли автора, когда эта мысль адекватно схвачена словом и передана адресату. Это полное соответствие фрагмента речи именно мысли автора даже в том случае, когда слово использовано в ненормативном значении[20] (см. как В.Луговской разбирает пример из Гоголя: «“– Вспомнил, вспомнил! – закричал он в страшном веселье и, размахнувши топор, пустил им со всей силой в старуху. Топор на два вершка вбежал в дубовую дверь”. Послушайте, как слово вбежал определяет страшную силу удара; казалось бы, странное слово для топора, а какую значимость придаёт оно всей фразе»).
Таким образом, следует говорить не о точности словоупотребления, а о точном выражении мысли, или о коммуникативной точности речи. При достижении коммуникативной точности важно иметь в виду, насколько соответствует «актуализированное автором значение высказывания передаваемому смыслу» [Мучник: 87].
Различие двух видов точности представлено в следующей таблице.
| Фактическая точность | Коммуникативная точность | пример | комментарий |
| + | нарушена комм. точность – | Катерина прыгнула (вм. бросилась) с обрыва в Волгу. Очевидно, автор не имел в виду, что Катерина прыгнула с обрыва, чтобы, например, искупаться. Поэтому употреблённое им слово прыгнула неточно передаёт его (верную, точную) мысль. | Автор имел точную мысль, вполне соответствующую реальной действительности, но не сумел «схватить», обозначить её словом. |
| нарушена факт. точность – | + | У меня бумеранг настоящий, сделанный в Австралии бедуинами[21] Мысль неточна по отношению к реальной действительности. | Автор имел неверное представление о действительности, но выразил свою мысль точно |
| + | + | Нет ошибок, нарушающих точность речи. | Безупречное отражение действительности и безупречное выражение мысли |
| – | – | Такое сочетание наблюдается лишь в исключительных случаях: Там, где травы жухлые Не метали колоса, Зашумит пшеница Морем золотым. Разве травы метают колос? Это может делать только пшеница, да и то – не метать, а выметывать (‘выпускать наружу побег, соцветие и т.п.’), т.к. метать – ‘кидать, бросать; бросать с целью попасть в кого-л., что-л.’. | Автор имел неверное представление о действительности и при этом выразил его неточно |
Примеры
Сегодня по телеку коронацию президента будут показывать (вм. инаугурация). Нарушение фактической точности.
Между тем надвигались радостные события (вм. приближались). Нарушение коммуникативной точности.
Рассмотрим причины нарушения точности подробнее.
Указанное качество речи может быть нарушено в результате неточного выбора лексемы из антонимической парадигмы.
Такая ошибка называется смешение антонимов.
Она навзничь упала на землю, видны были только её вздрагивающие лопатки.
Из антонимической пары навзничь – ничком говорящим была выбрана номинация, неверно отражающая действительность, и это ясно видно из контекста: если бы человек упал навзничь, то есть на спину, лицом вверх, то наблюдатель не мог бы видеть вздрагивающих лопаток упавшего. Следовательно, для точного отражения действительности говорящий должен был выбрать из антонимической пары навзничь – ничком лексему ничком, т.е. ‘лицом вниз’.
Описываемое качество речи может быть также нарушено в результате неточного выбора лексемы из синонимической или паронимической парадигмы, что влечёт за собой появление ошибки, называющейся неточный выбор синонима / паронима.
Знание синонимических возможностей позволяет выбрать нужное слово из синонимического ряда и тем самым добиться строгого соответствия речи передаваемому содержанию, а значит – достичь точности выражения. Необходимо помнить: чтобы выбрать из синонимического ряда единственно верное слово, нужно учитывать его семантические и стилистические оттенки.
Так, в предложении Илья Муромец дрался с Соловьем-разбойником говорящим не учтена разница в смыслах, передаваемых словами драться / сражаться: ‘бить друг друга’ / ‘вступить в бой, в единоборство’. Представляется, что в данном контексте для более точной передачи смысла необходимо использовать лексему сражаться, поскольку она, в отличие от лексемы драться, принадлежит концептуальному полю богатырь, и реализует множество ассоциативных связей данного концепта. Ср.: Тёма так отчаянно сражался с негром, аж дух захватывало!
Аналогичен механизм выбора паронимического варианта из имеющейся в языке парадигмы. Так, в предложении Если забастовка состоится, график воздушных перевозок будет сломленговорящим был неверно выбран вариант из паронимической пары сломан / сломлен. Сломленный – причастие от сломить (‘одолеть, победить кого-л. или подавить, преодолеть что-л.’) – неточно отражает мысль автора: невозможно подавить график воздушных перевозок, его можно сломать. Следовательно, в данном предложении нужно было использовать форму сломанный – причастие от сломать (‘решительно отбросить что-л. устоявшееся, укоренившееся; уничтожить, разрушить’).
Особым случаем в ряду ошибок, приводящих к нарушению точности, является неверный выбор говорящим лексической единицы из совокупности единиц, принадлежащих одной лексико-семантической группе, эксплицирующей определённое понятийное пространство.
Причина ошибки в том, что говорящий в процессе спонтанного общения осуществляет неточный выбор из слов, не имеющих ничего общего в звучании, но относящихся к одной предметной области. Основной парадигматической особенностью подобных лексических единиц является то, что «в их значениях имеется единая категориально-лексическая сема. Эта сема составляет семантическую основу группы и в каждом отдельном слове уточняется с помощью дифференциальных сем» [Кузнецова: 75].
Механизм данной ошибки состоит в следующем: говорящий должен выбрать определённое, навязываемое ему экстралингвистической и лингвистической ситуацией слово из группы лексем, принадлежащих одному семантическому полю. Эти слова объединены тем, что в их значениях есть общая интегральная сема, но дифференцирующие семы разные. Говорящий в процессе коммуникации (когда он одновременно должен учитывать множество условий как экстралингвистических, так и лингвистических) ошибочно выбирает лексему, дифференцирующий компонент значения которой не соответствует данной ситуации высказывания.
Речевая ошибка, возникающая в результате, называется смешение слов, относящихся к одной понятийной области, в результате неверной актуализации дифференцирующего компонента значения.
Проанализируем предложение, в котором говорящий нарушил точность, ошибочно выбрав слово с неверной актуализацией дифференцирующей семы.
В.Путин так отозвался о ликвидации руководителя бандформирований Ш.Басаева: Есть люди, достойные такого возмездия. Это слишком мало для него – быть просто уничтоженным. Представляется, что слово достойный употреблено говорящим неточно: невозможно быть достойным возмездия, поскольку лексема достоин при реализации синтагматических отношений требует лексемы с положительным компонентом значения. Следовало сказать заслуживает такого возмездия.
ЯСНОСТЬ РЕЧИ
Уже в античных руководствах по красноречию первым и основным требованием, предъявляемым к речи, было требование ясности. Точность и ясность речи взаимосвязаны: точность речи, как правило, придаёт ей ясность – ясность речи вытекает из точности.
Разница между этими качествами речи в том, что «о точности высказывания должен заботиться говорящий, а то, насколько ясно изложена та или иная мысль, оценивает слушатель» [Голуб, Розенталь: 28].
В качестве основания для классификации речи как ясной Б.С.Мучник выдвигает следующее: «если какое-то предложение понимается верно во всех своих элементах сразу же, при первоначальном восприятии, а не при повторном, не при перечитывании этого предложения, то оно должно быть признано ясным по своей коммуникативной структуре. Если же читающие вынуждены возвратиться и переосмыслить прочитанное, то такое предложение должно быть признано коммуникативно неясным» [Мучник: 11][22].
Таким образом, ясной считается речь, если использованные в ней языковые средства при первоначальном восприятии понимаются слушающим именно в том из возможных значений, в котором они употреблены говорящим.
Анализ эмпирического материала позволяет утверждать, что в большинстве случаев ясность речи нарушается из-за (1) двусмысленности, (2) речевой недостаточности, (3) использования языковых средств ограниченной сферы употребления.
Рассмотрим причины появления подобных ошибок.
(1) Возникновение двусмысленности
Двусмысленность как ошибка, нарушающая ясность речи, проявляется на трёх языковых уровнях:
лексическом,
морфологическом,
синтаксическом.
Далее будет предложен анализ причин возникновения двусмысленности, опирающийся на выявление специфических особенностей каждого из указанных языковых уровней.
Лексический уровень
На лексическом уровне двоякое понимание элементов контекста обусловлено формальным тождеством составляющих этот контекст языковых единиц. Как известно, формальная тождественность свойственна языковым единицам при полисемии и различных видах омонимии. Рассмотрим причины нарушения ясности как коммуникативного качества хорошей речи, а также обозначим пути исправления ошибок подобного рода.
Полисемия как источник нарушения ясности речи
При выборе единицы из этой лексической парадигмы следует чётко разграничивать значения многозначных слов. «Различные по значению лексико-семантические варианты должны необходимым образом дифференцироваться, поэтому они тяготеют к употреблению в сильных, взаимоисключающих друг друга позициях и характеризуются дополнительной дистрибуцией» [Новиков: 204].
В тех случаях, когда имеющийся контекст недостаточен для создания особых, взаимоисключающих позиций, возникает ошибка, которая называется неустраняемая контекстом многозначность.
Так, например, в высказывании Дайте жалобную книгу, хочу написать одно предложение неясно, что именно хочет сделать говорящий: то ли написать одну фразу, сообщая о чём-либо или жалуясь, то ли он желает предложить что-либо.
Двусмысленность подобного рода, возникшая из-за неустраняемой контекстом многозначности, есть и в следующем предложении: Как жаль, что способность делиться осталась лишь преимуществом простейших.
Следует обратить особое внимание на явление энантиосемии (противоположности значений одного и того же слова), в результате которой значение высказывания может быть понято слушающим с точностью до наоборот.
Ср. одолжить кому-нибудь денег – ‘дать в долг’;
одолжить у кого-нибудь денег – ‘взять в долг’;
специально оговориться – ‘сознательно сделать оговорку, прокомментировать;
нечаянно оговориться – ‘ошибиться’.
Из предложения Врач обошёл седьмую палату неясно: обошёл ли врач всех больных из седьмой палаты, подходя к каждому, или он прошёл мимо, даже не заходя в седьмую палату, из шестой сразу в восьмую.
Омонимия как источник нарушения ясности речи
Для того чтобы не спровоцировать нарушения ясности при использовании языковых единиц, принадлежащих к указанной лексической категории, следует помнить, что сложности могут возникнуть как при употреблении средств, находящихся в центре данной лексической категории (полные и частичные омонимы), так и на её периферии (омоформы)[23].
Механизм возникновения двусмысленности при использовании в речи омонимов ничем не отличается от уже описанного выше механизма, создающего двусмысленность при употреблении многозначных слов. Возникающая при этом ошибка называется смешение омонимов.
Так из предложения Ещё немного – и экипаж будет готов неясно, какой экипаж – команда корабля или карета – будет готов.
Аналогичные вопросы возникают у слушателя и при восприятии следующего предложения:
Второй матч команда играет без голов.