Глава 17. Отличие пагубного от дурного

Гарри уютно устроился в гостиной со стаканом свежего тыквенного сока и "Не так уж и плохо" в руках: он собирался дочитать короткий раздел, посвященный убийственным проклятьям. В общем и целом, они были не так интересны, как подчиняющие, и он с трудом продирался сквозь текст. Его поддерживала лишь мрачная решимость узнать все о роковом проклятии, отнявшем у него так много. Гарри как раз просматривал таблицу, сравнивающую ограничения и требования к применению Смертельного проклятья, проклятья Мучительной смерти и проклятья Сонной смерти, когда дверь затряслась от ударов.

- Гарри! - заорал Снейп, и не успел мальчик ответить, как крик перешел в рев: - Открой сию секунду эту гребаную дверь! Тебе же лучше будет!

Гарри подбежал к двери, распахнул ее и только открыл рот, чтобы извиниться, как Снейп снова заорал: - Какого Гадеса ты себе позволяешь? Или ты думаешь, что твои идиотские шутки...

- Днем сюда заходил Ремус, вместе со мной, - сердито перебил его Гарри. - По-моему, он слышал пароль. Я решил, что ты не захочешь, чтобы он мог свободно проходить в твои комнаты, и поменял пароль.

- Что же ты сразу не сказал, - проворчал Снейп, явно смягчившись.

- Но ты тоже мог бы вежливо постучать, подождать минутку и спросить, что случилось, - огрызнулся Гарри. - В любом случае, пароль - "Аконит". Не нравится - можешь поменять.

- Аконит? - изумленно фыркнул Снейп. - При чем тут Волчье зелье?

- Я немного рассердился на Ремуса, - признался Гарри. - Но позже мы помирились, - он прикусил губу. - Кстати, я был в его комнатах. Можешь наорать на меня, но я должен был его повидать.

- Для чего?

- Я чуть не накричал на профессора Дамблдора за одну вещь, которую Ремус тоже сделал. На Ремуса кричать безопаснее.

- Разве что в новолуние, - помрачнел Снейп. - И что же они натворили?

- Хотели знать, почему я никогда не рассказывал о своей жизни с Дурслями. Но я рассказывал, правда, без деталей - о них никто никогда не спрашивал, просто все знали, что я там несчастен, а подробности никого не интересовали. Ремус говорит, что они считали, что у меня "нормальные проблемы", что бы это ни значило. Я сказал, что все это ерунда, и Ремус прямо взбесился и заявил, что я не имею права иметь детей. Я не считаю, что Дурсли вели себя правильно, но ничего особенно ужасного в этом не было. А он этого не понимает.

- Нормально, - задумчиво сказал Снейп, очень серьезно глядя на Гарри, - понятие чрезвычайно растяжимое. Представление Ремуса о нормальном детстве не имеет ничего общего ни с твоим, ни с моим представлением.

- Которые тоже не совпадают, - заметил Гарри.

- В целом это так, - согласился Снейп. - Но у меня был жестокий отец, он избивал мою мать и в конце концов бросил ее, и мне пришлось жить у родственников, ненавидевших меня за то, что я его сын. Так что я тоже был нежеланным ребенком, - Северус отвел глаза. - Так что ты делал в комнатах Ремуса?

- Я был только у него в кабинете. Прибежал туда страшно расстроенный, он успокоил меня, угостил чаем, мы попробовали поговорить и снова поссорились. Потом успокоились, и тут я вспомнил, что мне нельзя там находиться, сказал ему об этом, и он прямо взвился. Правда, расстались мы в нормальных отношениях, но клясться в этом я бы не стал.

- Ремус настолько мягко стелет, что его ослиное упрямство обычно проходит незамеченным.

- Если бы я мог сказать ему, что ты мой отец, было бы намного легче решить все проблемы.

- Мы никому ничего не скажем, - угрожающе протянул Снейп.

- Да знаю я! Просто это все осложняет. Он волнуется, что я слишком тебе подчиняюсь, и я могу его понять. Будь ты просто учителем, с которым меня поселил Дамблдор, я позволил бы тебе указывать мне, как вести себя в твоих комнатах, и помогал бы тебе с работой, но не стал бы слушать, в чем ходить и с кем общаться снаружи.

- Непохоже, чтобы ты так уж подчинялся мне в последнем пункте.

- Я ему так и сказал: что когда мне нужно было поговорить с ним, я все равно пришел. Он успокоился, но не слишком. А потом мы опять поссорились, когда я сказал, что не имею права там находиться, и ушел, вместо того чтобы остаться обедать.

- Ну хоть что-то хорошо.

- Понимаешь, он совершенно растерян. Мне кажется, он решил, что Дурсли со мной что-то сделали этим летом и теперь я... - Гарри покрутил в воздухе пальцами, пытаясь подобрать слова, - ну, не знаю... не могу дать тебе отпор, что ли. Я, конечно, рад, что он беспокоится обо мне, но сейчас-то беспокоиться не о чем, а он расстраивается, что все его старания пропадают втуне, - Гарри уселся на кушетку и небрежно взял в руки книгу. - Можно, я завтра поработаю в лаборатории? Мне еще летнее задание нужно доделать.

- Конечно. Только не жди от меня помощи.

- Ну, знаешь, я все-таки не совсем идиот, - выкатил глаза Гарри, посмотрел на книгу и заложил нужную страницу пальцем, не открывая. - Как ты себя чувствуешь?

- Рука не очень гнется, и пальцы побаливают. Помфри говорит, что в лаборатории я смогу работать лишь завтра, так что... - глаза Снейпа внезапно широко распахнулись, потом сузились. - Гарри... что ты читаешь?

- Историю возникновения непростительных заклятий, - бодро ответил Гарри.

- Но что тебя подвигло выбрать именно ее? Здесь сотни книг, и директор не одобрил бы по крайней мере треть из них, - возвел очи горе Снейп.

- У нее была самая яркая обложка, - признался Гарри. - Но книга очень интересная. Мне понравились вступление и раздел про подчиняющие заклятья. Убийственные проклятья я одолел с трудом, а о проклятьях боли я просто не могу читать.

- Самая яркая обложка?!

- Мне было скучно. Я начал рыться в книгах, вот и обратил на нее внимание.

- Ну хорошо, - вздохнул Снейп. - И что же ты из нее почерпнул? Насколько я помню, автор не слишком хорошо проводит границу между Темными Искусствами и неэтичными заклятьями.

- Правда? - растерялся Гарри. - А мне как раз это и понравилось. Вот в разделе о подчиняющих заклятьях он...

- Она.

- Ну, она - касается заклятий Присяги, Верности и Власти и объясняет, почему заклятье Верности является законным...

- Оно законно. Однако то, что накладывается данное заклятье лишь по обоюдному согласию и заклинаемый осознает его воздействие, не делает его менее Темным, - Снейп нахмурился. - Шестикурснику положено знать подобные вещи!

- Мы ведь уже обсуждали это - у нас только два года были более-менее приличные преподаватели по ЗОТИ, и на третьем курсе мы изучали в основном Темных созданий, - возразил Гарри и взглянул снизу вверх на Снейпа, который продолжал стоять. - Вот и объясни мне.

- Только вина себе налью.

- Разве тебе сейчас можно пить?

- Ты еще меня поучи! Я уже отказался от обезболивающего, которое Помфри пыталась мне подсунуть лишь для того, чтобы я не пил. Она прекрасно знает, что я спокойно переношу боль, но считает, что алкоголь замедляет заживление.

- А разве не так?

- В допустимых количествах эффект будет минимальным.

Снейп налил себе бокал красного вина и сел в кресло напротив кушетки.

- Итак, Темные Искусства, - лекторским тоном начал он, устраиваясь поудобнее и пристально глядя на Гарри. - Во-первых, то, что заклятье способно причинять вред, еще не делает его Темным - подтверждением тому являются те заклятья, которыми вы обмениваетесь в коридорах.

Гарри ухмыльнулся.

- Во-вторых, отнюдь не все Темные заклятья причиняют вред. Существуют Исцеляющие чары, относящиеся к Темным Искусствам, - брови Снейпа взметнулись вверх в ответ на изумленный вид Гарри. - Уверяю тебя, это абсолютная правда. Разумеется, большая часть Темных заклятий вредоносна - человек, стремящийся причинить ущерб, охотнее пойдет на риск. Это и приводит нас к пониманию сути Темных Искусств. Любое использование оных подвергает риску твою душу, каковой риск частично - но только частично! - зависит от природы заклятья.

Снейп на минуту смолк, задумчиво глядя куда-то поверх плеча Гарри и поглаживая пальцами ножку бокала, из которого еще не отпил ни капли.

- Здесь заложено серьезное этическое различие - и я хотел бы, чтобы ты его понимал. Твоя маггловская отрава, эти сигареты - плохо ли, что ты их куришь?

Гарри моргнул. Он не знал, что и сказать - Снейпу явно не нравилось, что он курит, но Гарри не был уверен, с чем это связано: с тем ли, что сигареты вредны, или с тем, что это маггловская привычка. В конце концов мальчик решил просто честно обдумать вопрос.

- Ну... нет, наверно, - рискнул он. - То есть существует много причин, по которым не стоит этого делать, но это не безнравственно.

- Совершенно верно. Данная привычка вредна, ее легко можно обратить против тебя - помимо опасности привыкания, она несет и сиюминутные неудобства: будь ты даже в мантии-невидимке, тебя легко можно обнаружить по запаху, - но это не безнравственно, просто глупо и вредно для тебя самого. Это пагубно, но не дурно само по себе. Занятия Темными Искусствами, невзирая на их сомнительную славу, тоже в основном пагубны, но злом не являются.

Снейп прервался на секунду, отхлебнул вина и снова поглаживал пальцами ножку бокала. Гарри заметил, что сидит на самом краешке, и уселся поудобнее. В руках у него все еще была книга, и он придерживал пальцем нужную страницу... и отчаянно жалел, что ему нечего вертеть в руках.

- Разумеется, не стоит думать, что слава эта незаслуженна, - продолжил Снейп. - Эти заклятья пагубны, но весьма мощны, и, как все пагубное, легко оборачиваются самым настоящим злом. Возьмем, к примеру, Круциатус.

Учитель вопросительно посмотрел на Гарри, ожидая реакции, и мальчик кивнул.

- Круциатус, - пробормотал он. - Я всегда считал, что это зло и есть.

- К более двусмысленным заклятьям мы вернемся позже, - слегка кивнул Снейп, и во взгляде его промелькнуло презрение. - Как я слышал, ты пытался наложить Круциатус на Лестранж?

- Да, сэр, - чуть слышно прошептал Гарри, подавив желание объяснить, что двигало им тогда. Он опустил взгляд. "Не стоит защищать то, что защищать нельзя".

- Несмотря на то, что считаешь его злом? Впрочем, неважно. У тебя все равно ничего не вышло. Как ты думаешь, почему? - Снейп хитро улыбнулся.

Гарри припомнил и слова Беллатрикс Лестранж, и прочитанное, и опустил взгляд на книгу.

- Большинство заклятий боли требуют, чтобы накладывающий их маг действительно стремился доставить страдания противнику. Для успешного Круциатуса, в частности, необходимо наслаждаться муками жертвы, - Гарри сглотнул. - Мне никогда не нравилось причинять боль. В бою, случайно, это другое дело, но...

- Но наложить его ты не сумел, - резюмировал Снейп и пристально взглянул на Гарри уже безо всякой издевки. - А теперь представь себе, что ты собрался использовать Круциатус и знаешь о трудностях, тебя ожидающих, - как ты сможешь их преодолеть? Можно ожесточить себя самому, можно поговорить с друзьями, имеющими склонность к жестокости, можно наложить на себя Immisericors...

- Immisericors?

- Заклятье Жестокосердия. Его можно использовать и по отношению к себе, только надо не забыть сделать его ограниченным по времени, чтобы оно прошло само собой и... - Снейп вдруг запнулся, задрожал, болезненная гримаса перекосила его лицо, - ох, что я... Забудь все, что я тут наговорил! Да если ты хоть когда-нибудь посмеешь использовать это проклятье, одно из самых Темных, клянусь, я продемонстрирую все его тонкости на тебе, да так, что ты и рад не будешь.

- Не думаю, чтобы мне этого хотелось, - заметил Гарри. - Кроме того, с трудом представляю, что мне захочется наложить на кого-нибудь Круциатус.

- Я знаю. И именно поэтому я взял его в качестве примера. Шансы, что ты пойдешь и попробуешь использовать его, практически равны нулю.

- А, понимаю.

- Так вот, если бы ты собирался наложить Круциатус и сделал бы это, проклятье повлияло бы на тебя.

- Открыло бы мою душу, как ты сказал.

- Причем открыло бы именно этому заклятью, и ты смог бы насладиться болью жертвы. Дальнейшее - дело опыта; захоти ты повторить заклятье через час, тебе было бы легче, с каждым разом эти чувства становились бы все более твоими, и в конце концов ты не смог бы себе представить, каково это - не наслаждаться причиняемой болью.

Голос Снейпа был мягким как шелк, но рука на ножке бокала дрожала мелкой дрожью, и это потрясло Гарри куда больше, чем слова профессора.

- Вот что делают поистине Темные заклятья, зло в основе своей, - они разрушают душу, - Снейп слегка расслабился. - Теперь давай разберем более неоднозначный пример. Ты читал о заклятье Присяги?

- Да. В книге говорится, что его до сих пор применяют к служащим на некоторых государственных постах.

- И в последние годы довольно часто. Оно накладывается лишь по взаимному согласию, и жертва, точнее, объект заклятья, способен описать свои чувства. Но это все равно Темные Искусства, - Снейп ненадолго замолчал. - Впрочем, автор ошибается, относя его к заклятьям типа Империуса. Оно куда ближе к другому средству из арсенала Темного Лорда. Знаешь, какому?

Гарри отрицательно покачал головой. Снейп сорвал запонку с левой манжеты, засучил рукав до локтя и поднял руку так, что Гарри мог ясно видеть Темную Метку. Кожа вокруг нее все еще была воспалена, неся следы неудовольствия Волдеморта и делая Метку еще более зловещей. Гарри непроизвольно втянул воздух сквозь зубы.

- Она, - рявкнул Снейп, поднеся руку еще ближе, - накладывается лишь по взаимному согласию; это - обязательное требование. Поэтому ни один шпион не смог быть бы на моем месте - получение Метки свидетельствует о твоей искренности во время приношения присяги. Шпион не может стать Пожирателем Смерти. Приходится ждать, пока Пожиратель Смерти станет шпионом, - он встретился глазами с Гарри. - Я дал свое согласие, я знаю о том, как Метка действует, и я могу об этом говорить - в точности как при заклятье Присяги. Тебе понятно?

Гарри в ответ не смог вымолвить и слова, даже если бы знал, что говорить. Он пожирал глазами символ служения своего отца и не мог отвести взгляда от змеи, выползающей из черепа, до тех пор, пока не испугался, что сейчас она заговорит с ним. Шрам жгло огнем, и Гарри постарался прогнать из головы все мысли.

- Гарри, - Снейп резко одернул рукав. - Гарри, ты же знал об этом, разве не так?

Гарри, весь дрожа, кивнул. После того, как Метка скрылась под одеждой, стало полегче.

- Прости, пожалуйста. У меня разболелся шрам, вот я и попытался ни о чем не думать.

- Вот оно что.

- Продолжай. Так что ты говорил насчет заклятья Присяги?

- Оно все равно относится к Темной Магии, поскольку влияет на мозг и душу накладывающего заклятье, - Снейп покачал головой и потер лоб. - Боюсь, я потерял нить рассуждений. Извини.

- Да все в порядке, - Гарри вновь взглянул на книгу. - Можно, я ее дочитаю?

- Да, - кивнул Снейп. - Но мы обязательно обсудим ее, когда ты закончишь. Можешь читать большую часть находящихся здесь книг, только дай мне знать заранее, что именно ты выбрал: некоторые вещи я захочу обсудить с тобой до или после чтения, а иногда и до, и после.

- Договорились.

На следующее утро он пошли в лабораторию Снейпа. Зельевару нужно было заняться приготовлением зелья Сна-без-Снов, а Гарри - закончить летнее задание.

- Может, проверим, не вырос ли ты, - лукаво предложил Снейп. Сделав отметку на стене, он заметил: - Вроде не слишком. Как ты себя чувствуешь?

- Все побаливает, - пожал плечами Гарри. - Днем ничего страшного, но спать тяжеловато.

- А как голова?

- Пока ты был в больничном крыле, мадам Помфри научила меня, как подогнать под себя очки.

- Отлично. Я тут думал о твоих болях, - Снейп добавил в котел полную ложку вязкой серебристой массы.

- И?

- Они могут продолжаться где-то полгода; возможно, чуть дольше. Ты не сможешь принимать обезболивающие столько времени.

- Ох.

- Но я могу дать тебе зелье, расслабляющее мышцы и связки, а значит, ослабляющее боль. Днем его принимать не стоит, поскольку увеличивается риск травмы от любого физического повреждения, но на ночь, надеюсь, оно поможет.

Гарри вытаращился на Снейпа, который в ответ удивленно поднял брови.

- Так как?

- Спасибо!

- Только не рассказывай мадам Помфри.

Все утро Гарри возился со своим летним заданием, а после обеда начал все переделывать. Во второй раз, похоже, зелье удалось - отец, во всяком случае, оценил его работу на четыре с плюсом.

- В идеале зелье должно быть абсолютно прозрачным, - заметил Снейп, объясняя неясные моменты. - Видимо, ты не промыл сушеную вербену перед тем, как натереть ее.

- Ее нужно было промыть?

- Да.

- Но в рецепте об этом ни слова не сказано!

- А если тебе указывают добавить ингредиент, натертый на грубой терке, ты не понимаешь, что должен добавить только натертый ингредиент, без примесей?

- Понимаю, но...

- Гермиона промыла бы вербену из-за своей педантичности. Драко - потому, что все стремится сделать безупречно. Если бы кто-то еще вспомнил об этом, я был бы удивлен.

- То есть ты проверяешь, знаем ли мы об этом?

- Нет. Я проверяю, способны ли вы до этого додуматься самостоятельно, - Снейп взглянул на Гарри. - Я никогда и никому не даю полных инструкций. Если ты не способен думать, в этом нет никакого толку.

Когда Снейп закончил вторую порцию зелья Сна-без-Снов, Гарри напомнил ему об общем ужине. По лицу мужчины промелькнула досада, но он немедленно начал убирать за собой.

Гарри принял душ, вошел в свою комнату, причесался и надел чистые брюки. Взяв в руки красную мантию, он припомнил слова Ремуса, набросил ее и взглянул на себя в зеркало. Поразмыслив, он надел под мантию черную рубашку и расстегнул несколько пуговиц на груди. Теперь из зеркала на него смотрел богатый, слегка легкомысленный молодой волшебник. "Интересно, я действительно такой, или это только так кажется?" - пронеслось у него в голове.

- Шикарно выглядишь, милый, - протянуло зеркало. - Свидание или деловая встреча?

- Просто ужин, - сказал Гарри.

- Они будут без ума от тебя, - пообещало зеркало. - Очень элегантно, и вместе с этим заметна сила. И очень тебе идет, милый.

Гарри улыбнулся и вышел в гостиную. Снейп, сидевший с книгой у камина, при его появлении поднял голову.

- Ну, как я выгляжу?

- Не будь ты Гарри Поттером, - удовлетворенно улыбнулся Снейп, - я мог бы взять тебя в Малфой-мэнор.

- О, - Гарри пересек комнату и примостился на ручке кресла. - А Ремус сказал, что ты не можешь себе позволить покупать подобные вещи. Он решил, что я сам за нее платил.

- Странные беседы ты ведешь с Ремусом.

- А все-таки?

- Ну, если бы я жил только на свой заработок учителя, Ремус был бы прав, - признал Снейп. - Но я пользуюсь известностью как профессионал и периодически варю достаточно сложные зелья - Волчье, например, - да и работа на Темного Лорда, - при этих словах он усмехнулся, - не остается без вознаграждения.

- А я думал, люди служат ему из страха, - сухо заметил Гарри.

- Некоторые - в соответствии со своими убеждениями, - холодно парировал Снейп.

- Неприятная новость.

- Это почему же?

- Предпочту иметь дело с циничным приспособленцем, чем с человеком, искренне разделяющим взгляды Тома.

- Почему?

- Приспособленец более предсказуем.

- Жаль, что ты отказался учиться в Слизерине, - фыркнул Снейп. - Похоже, мне придется пересмотреть свою уверенность в твоем сходстве с Джеймсом, - он привстал. - Только помни, что самым непредсказуемым является человек, дрожащий от страха.

- Это правда, - согласился Гарри, оглядывая Снейпа. На том была обычная черная мантия, а волосы свисали неопрятными жирными прядями, хотя Гарри точно знал, что Северус накануне вечером принимал душ.

- Почему у тебя такие грязные волосы? - неожиданно спросил он. Снейп разгневанно обернулся, но Гарри не отвел глаз. - Может, в следующий раз ты попробуешь вымыть их моим шампунем? Твой - просто ужас, я один раз им попользовался, так мне чуть кожу не сожгло.

- Этот шампунь предназначен для нейтрализации последствий различных несчастных случаев с зельями. Он крайне едкий.

- Ты моешь голову только после неприятностей с зельями? - недоверчиво спросил Гарри.

- Разумеется, я споласкиваю волосы каждый раз, когда моюсь, - Снейп ядовито усмехнулся. - В отличие от некоторых, меня не заботит, как я выгляжу.

- Зато тебя достаточно заботит, как выгляжу я! - воскликнул Гарри. - Продолжай в том же духе, и я снова влезу в джинсы.

- Существует разница между тщеславием и пристойным видом, - чуть презрительно отозвался Снейп.

- Не считаю пристойным ходить грязнулей, - огрызнулся мальчик, копируя его тон, и обезоруживающе улыбнулся в ответ на гневный взгляд отца. - Кроме того, у меня есть и своекорыстный интерес. Я почти уверен, что унаследовал твой тип волос, и мне хотелось бы знать, как они могут выглядеть. Пожалуйста, попытайся вымыть их моим шампунем, хорошо?

- Какой же ты зануда, - вздохнул Снейп. - У меня нет на это времени.

- Я знаю. Но я помогу тебе завтра с зельями, и это сэкономит тебе время.

- Ладно, ладно! В следующий раз, когда буду мыться. Только не жди ничего особенного: через полдня они у меня все равно испачкаются, при моей-то работе.

- Да ничего. Значит, договорились - перед следующим ужином.

- Ты что, хочешь, чтобы я выпендривался, как ты? - ядовито осведомился Снейп.

- Ну, если уж ты вообще согласился...

- Я не люблю выглядеть слишком привлекательным, - нахмурился Снейп.

- Это почему еще?

- Это напоминает мне тот период моей жизни, который я предпочел бы забыть, - Северус взглянул на Гарри в упор. - Пойдем уже, а то опоздаем.

В Большом зале уже сидели Дамблдор, Люпин, Вектор и Флитвик, мадам Хуч и мадам Помфри. Из постоянного состава отсутствовала лишь профессор Спраут. "Интересно, - подумал Гарри, - а когда вернется Хагрид? Только бы не притащил сюда очередного великана".

Они подошли к столу, и все взгляды обратились на них.

- Добрый вечер, Северус! - воскликнул Дамблдор. - А мы как раз гадаем, почтишь ли ты нас сегодня своим присутствием.

- Мистер Поттер, - перебила директора профессор Вектор, хитро улыбнувшись, - какая потрясающая мантия! Пообещайте мне, что с сентября будете ходить лишь в школьной форме, а то мне придется обновить свой гардероб.

- Конечно, я буду надевать школьную форму! - воскликнул Гарри, нервно косясь на директора. - Разве что меня все-таки исключат из школы.

- В последнее время ты не сделал ничего такого, чтобы заслужить подобные меры, - вмешался директор.

- И что означает это "последнее время" в вашем понимании? - фыркнул Снейп. - Два-три дня?

Гарри украдкой ему улыбнулся и сел возле мадам Хуч. Ремус, сидящий с другой стороны от тренерши, чуть наклонился вперед.

- Разве ты можешь позволить себе подобные расходы, Северус? Прости, что заставил тебя потратиться, - я был уверен, что платит Гарри.

Гарри застыл. Он заметил, что Северус, сидящий рядом с ним, тоже замер: теперь учителю либо придется признать во всеуслышанье, что он покупает своему самому ненавистному ученику настолько дорогие вещи, либо опровергнуть это и тем самым обвинить Гарри во лжи. К счастью, вмешался Дамблдор:

- Ну, почему же, Ремус, я выдал ему определенную сумму на обновление гардероба Гарри. Он, правда, слегка переборщил...

Все расхохотались, но Гарри видел, что Снейпа явно оскорбила предложенная лазейка. Глядя Ремусу прямо в глаза, он едко сказал:

- Мне вполне по силам подобные траты, Люпин. Благодаря опыту, приобретенному с тобой, я ныне являюсь основным поставщиком Волчьего зелья нескольким аптекарям, - он ухмыльнулся оборотню в лицо. - Те, кому оно нужно, готовы заплатить немало.

- Так ты из сорта тех паразитов, против которых выступает Рэндольф, Северус? - метнул на него гневный взгляд Ремус.

- Паразитов? Придержи язык, Люпин! Тебе прекрасно известно, что на приготовление этого зелья уходит почти целый день, и немногие способны сварить его.

- Но продаешь ты его за сумму, куда большую, чем стоит твой рабочий день, разве нет?

- А что, Рэндольф жаждет национализировать мои услуги?

- Нет, - невыразительным тоном ответил Ремус. - Он хочет, чтобы мы охотились на людей, "как того требует наша природа". По его словам, это единственный способ вернуть контроль над нашей жизнью.

Гарри взглянул на Дамблдора. Директор внимательно следил за перебранкой и реакцией окружающих, но не вмешивался. Перекрывая шепот на другом конце стола, мальчик заметил: - Ничего себе контроль.

- Некоторые люди не учитывают это, - согласился Ремус.

- Но тогда за вами начнется настоящая охота! - воскликнула мадам Хуч.

- Возможно, - чуть улыбнулся Ремус. - Но Волдеморт обещает, - при этих словах он посмотрел на Гарри в упор, - предоставить нам возможность легальной охоты на магглов, когда придет к власти.

- Ты пытаешься оправдать эту жестокость, Люпин? - усмехнулся Снейп.

- Я пытаюсь объяснить, - мягко ответил Ремус, - что экстремизм не возникает на пустом месте. Зелье было бы для нас идеальным выходом, но большинство из нас не могут позволить его себе. Я, например, не могу. Когда я не в Хогвартсе, я покупаю его при малейшей возможности - обычно раз в несколько месяцев, а прочие полнолуния провожу по старинке. И меня вовсе не удивляет, что другие оборотни, учитывая общественное к нам отношение, начали думать, что лучше растерзать кого-то, чем грызть самих себя.

- Отчего же ты требуешь, чтобы я прекратил его готовить? - ехидно спросил Снейп. - Это лишь уменьшит количество продаваемого зелья. И даже если я буду отдавать его бесплатно, аптекари все равно заломят за него несусветную цену.

- И чиновники из Департамента по Контролю за Магическими Созданиями - как ты верно заметил, мы не считаемся людьми, - будут продолжать карать любого, как покарали ту несчастную девочку из Кентербери за убийство мага, взломавшего замки и защитные заклятья и ворвавшегося в ее дом, но не пошевелят и пальцем, чтобы найти решение, способное помочь таким, как она или я.

- Но разве оборотни - в полнолуние, конечно, - способны отличить мага от маггла? - вмешался в разговор Гарри.

- Разумеется, нет. Волдеморт планирует ограничить "охотничьи угодья" и предупредить магов об опасности появления там в определенное время.

- И как бы ты чувствовал себя, если бы убил родителей Гермионы? - холодно спросил Гарри. Ремус прикрыл глаза на секунду.

- Ужасно, - признался он. - Меня тошнит от одной только мысли об этом. Но... - он закатал рукав до локтя, и Гарри с ужасом припомнил Снейпа, демонстрирующего Темную Метку. На руке оборотня не было татуировки, но шрамы покрывали каждый дюйм его кожи, один из них был совсем свежим, багровым и припухшим. - Триста девять раз мне пришлось пройти через это. Сколько я еще выдержу? И многие ли смогли выдержать столько? Каждый месяц предо мной вновь встает выбор: либо убью я, либо убьют меня, либо мне вновь придется калечить себя, - он вновь взглянул на Гарри, и его светло-карие глаза полыхнули желтым волчьим блеском. - Я терпеливый человек, Гарри. Я не люблю причинять боль и предпочту убивать себя, чем кого-либо еще. Но на сколько меня еще хватит? Мне повезло вернуться сюда, где мой возлюбленный враг, - он кивнул Северусу, - варит мое избавление, - глубокие глаза медленно закрылись и открылись вновь. - На ближайшие одиннадцать месяцев я избавлен от необходимости выбирать, но мне больно за тех, кому повезло меньше.