Советское искусство. Развитие искусства книги. Развитие детской иллюстрации

Лучшие образцы русской книжной графики (и, в частности, детской иллюстрированной книги) накануне 1917 года были созданы художниками «Мира искусства». На рубеже XIX — XX столетий они возродили в России искусство книги, которое пришло к этому времени в самый печальный упадок. Опираясь на опыт современной западноевропейской, в первую очередь немецкой книжной графики, и широко, подчас даже несколько эклектично используя в своем творчестве разнообразные элементы искусства прошлого (шрифты и буквицы старинных книг и рукописей, мотивы народного орнамента и т.п.), мастера «Мира искусства» создали стройную и последовательную систему художественного оформления книги. В основу этой системы была положена мысль о книжном оформлении как о целостном декоративно-графическом единстве, все важнейшие части которого подчинены одной общей задаче украшения книги.

Стремление органически связать рисунок с плоскостью книжной страницы и шрифтами текста приводило мастеров «Мира искусства» к строго продуманному, но сравнительно узкому кругу художественных приемов. Изображение неизменно строилось на плоском силуэте или на контурной линии, то чеканно проработанной, обобщающей и идеализирующей образ, то, напротив, намеренно разорванной и запутанной, как бы превращающей живую пластику натуры в эффектный орнаментальный росчерк, почти лишенный предметного содержания. Изобразительная форма переходила в орнаментальную. Стилизация стала доминирующим принципом творчества.

Прежде всего недостаточно разнообразным оказался круг тем, которыми занимались иллюстраторы. Их внимание обращалось почти исключительно к сказкам, фантастическим рассказам, былинам и басням. Многообразие реального мира уступило место условным декоративным пейзажам, по которым разгуливали игрушечные персонажи, «очеловеченные» звери и стилизованные дети-куклы. Далее, сама тема становилась, в сущности, лишь поводом для стилизации в духе тех или иных образцов старого искусства. Превращение предметно-изобразительной формы в орнаментальную ограничивало познавательную ценность рисунка, столь необходимую в детской книге. И, наконец, в самом языке графики, адресованной детям, в системе творческих приемов, при помощи которых строятся изображение и образ, не было настоящего понимания «детской специфики», продиктованной особенностями детского восприятия и понимания искусства.

Каждая из этих работ заслуживала бы отдельной развернутой характеристики — так неожиданны и изобретательны творческие приемы, найденные В. Лебедевым для острого и предельно лаконичного выявления темы и содержания детской книги. Обобщенные, но в основе своей неизменно реальные, вырастающие из непосредственных впечатлений действительности и именно поэтому особенно выразительные образы книжной графики В. Лебедева воплощают живое чувство художника во всем разнообразии его оттенков — чувство то взволнованно-лиричное, то, напротив, сдержанное и нечуждое романтической иронии, то суровое и гневное, с негодованием осуждающее уродливые стороны жизни. В книгах В. Лебедева всегда ощущается дыхание современности. Наиболее характерной для этого цикла, в известном смысле даже программной, является книжка «Вчера и сегодня» — поэтичный и вместе с тем сатирический рассказ о старом и новом быте. Все разнородные и намеренно разностильные мотивы, составляющие книжное оформление, все его изобразительно-декоративные элементы, от «жанровой» сатирической картинки до «производственного» чертежа, от тщательно воссозданной «рукописной» страницы с чернильными кляксами и бегло нарисованными на полях фигурками человечков до ярких по цвету и плакатно-упрощенных форм, от обложки до заключительной иллюстрации, связаны между собой объединяющим ритмом и слагаются в стройное целое. Архитектоническая ясность, которой так недоставало мастерам «Мира искусства», и взаимная обусловленность всех элементов оформления — от рисунка и цвета до тщательно подобранных художником типографских шрифтов — представляют собой характернейшую черту всей книжной графики В. Лебедева. Книжка должна вызывать радостное ощущение, направлять игровое начало на деятельность ребенка и желание побольше узнать».

Работы В. Лебедева и Н. Тырсы, Н. Лапшина и В. Ермолаевой встретили восторженное признание прежде всего маленьких читателей. Но и художественная критика, советская и зарубежная, дала этим работам высокую оценку. В статьях, опубликованных журналами «Gebrauchsgraphik» (1928, III ), «Studio» (1929, 432), «Arts et metiers graphiques» (1930, № 15 и 1931, № 26), «The Nation» (1934, July ), единодушно утверждалось, что советская иллюстрированная книга для детей достигла небывалого художественного уровня и не имеет себе равных в Западной Европе и Америке.

Не удивительно, что к ленинградской редакции детского отдела Госиздата потянулась талантливая художественная молодежь. У В. Лебедева быстро образовалась обширная группа учеников. Одним из первых примкнул к этой группе А. Пахомов, вслед за ним М. Цехановский, Л. Юдин, Т. Шишмарева и ряд других молодых графиков; на рубеже двадцатых-тридцатых годов в эту группу вошли Е. Чарушин, В. Курдов и Ю. Васнецов. Дальнейшее развитие детской иллюстрированной книги непосредственно связано с деятельностью названных художников.