Шумов к.э. мифический и эпический хронотоп: пространственные перемещения героя

С точки зрения неоструктуралистов, неосемиотиков, человек выделяет себя из окружающей среды и только тогда становится человеком, когда он может обозначить какие-то пространственные ориентиры, в которых, собственно говоря, он и перемещается. Человек становится человеком только тогда, когда он находится в движении, в том числе и в системе антропоцентрической. Все мы живем в системе антропоцентрической, ставим себя в центр Вселенной, человек, который находится в этой антропоцентрической системе, естественно, может описывать пространство только в тех категориях, в которых он может двигаться. А это категория, которая совершенно элементарна и не требует какого-то серьезного описания. Т.е. человек может двигаться вперед, человек может двигаться назад, вправо, влево, вверх и вниз. Собственно говоря, — и все.

Время тоже описывается совершенно элементарно. Человек находится в постоянном движении во времени; в пространстве он находится в центре, и во временном раскладе он находится тоже в центре. Когда он находится в настоящем, отсюда получается следующее: то, что находится перед человеком, для него недостижимо; то, что находится сзади - для него недостижимо; то, что находится сверху-снизу, справа-слева - тоже недостижимо. Аналогично: человек не может попасть в будущее, аналогично: человек не может попасть в прошлое. Вроде бы все совершенно элементарно. Почему человек не может попасть в будущее? Потому что он всегда находится в настоящем. Почему человек не может попасть вперед? Потому что, когда он начинает двигаться, система координат перемещается вместе с ним. Т.е. он может перемещаться сам. Именно само перемещение - движение, как таковое, является как раз кличем для понимания того, как человек в мифологической системе воспринимает окружающую действительность. Для него та система координат, в которой он находится, является не просто пространственной, он постепенно начинает воспринимать ее в рамках тех представлений, которые складываются в связи с тем, что он начинает познавать сам себя. То есть пока он жив — он может перемещаться. Когда человек умирает, он перемещаться не может. Тогда он становится перемещаемым. Раз он становится перемещаемым, на него начинают распространяться те представления, которые свойственны для представлений о неживых предметах, предметах неодушевленных. Постепенно человек в мифологической системе представлений начинает формировать представление о том, что есть он - человек и есть - нечеловек. Раз человек находится в центре, значит, то, что находится справа, слева, вверху, внизу, впереди и сзади – это тоже не человек; соответственно во временной разверстке - то, что находится в будущем, а представления о будущем у человека все-таки имеются. То, что находится в прошлом, также человеком не является. На эти представления постепенно накладываются представления о перемещаемом предмете, т. е. не только человеке, но и о предмете неживом. Постепенно человек начинает заселять то, что находится справа-слева и так далее по пространственной координатной сети, и по временной — существами, которые не являются живыми. Но, собственно говоря, “неживым” может быть только человек. Соответственно появляется следующая система представлений: в прошлом и будущем находятся те, кто НЕЖИВЫЕ, кто уже умер, и те, кто еще не появился на свет, соответственно — предки и потомки. Представление о предках и потомках появляется относительно поздно, но для человека, который живет в рамках мифологического мышления, проблема времени не существует, потому, что он живет, всегда находится в настоящем и имеет возможность размышлять. В том числе о проблемах хаоса, о проблемах порядка, он размышляет над этим веками. Постепенно те представления, которые сложились таким образом, были усложнены, потому что, познавая себя, человек обратил внимание и на свой организм. Появились представления о том, что находится внутри, и о том, что находится снаружи. Оппозиция формировалась постепенно, в основе ее - представления о душе с представлениями о “чистом” и “нечистом”.

Всем известен миф о Прометее, которого боги наказали за то, что он дал людям огонь, научил их ремеслам, что он был культурным героем. Боги наказали его, приковав его к вершине скалы, и каждый день прилетал орел, и клевал его печень. Немного загадочно, почему, собственно говоря, печень? Большая часть гипотез, которые пытаются это оправдать: чтобы вечные муки, на которые он был обречен, были реализованы. Печень была выбрана потому, что она — один из органов, который регенерирует. Это одна из распространенных гипотез.

Но в мифологии закавказских народов есть аналогичный культурный герой, который был прикован к вершине скалы, и каждый день прилетала чудовищная птица и клевала его сердце. Но сердце, на мой взгляд, способностью к регенерации обладает в значительно меньшей степени, чем печень, т. е. в данном случае, гипотеза о том, что печень и сердце были выбраны потому, что регенерируют, вообще-то не очень проходит. Возникает вопрос, опять же связанный с пространством: человек воспринимает пространство своего тела аналогично тому, как он воспринимает пространство, которое его окружает. Человек, живущий в рамках мифологического мышления, воспринимает себя как космос, космос воспринимает, как себя, т.е. понятие микрокосма или макрокосма для носителей мифологической системы мышления не расчленены.

Возникает следующий вопрос: а чем печень отличается от сердца? Понятно, что один орган находится справа, другой орган находится слева. А если присовокупить сюда то, что в поздней мифологии при появлении представления о тотемизме, при принесении в жертву тотемных животных, проводились такие обряды, во время которых позволительно было принимать в пищу сердце и печень только жрецам. Следующий вывод, который, совершенно резонно остается сделать, это то, что либо сердце, либо печень являются у разных народов средоточием души. Правда, некоторые помещают ее в пятках, кто-то, как часть восточных народов, помещает ее в области желудка, но в большинстве своем в мифологии разных народов было принято именно такое размещение.

Если тотемный предок являетя первочеловеком, то аналогичные представления распространяются, естественно, на человека. Еще вопрос. Человек, который понял, что правое отличается от левого не только по пространству, должен был каким-то образом объяснить, в чем разница. Отсюда формировались представления о “чистом” и “нечистом”. У тех народов, которые размещали душу человека в печени, левое становилось “нечистым”, нечеловеческим, и наоборот - правое становилось “чистым” и человеческим. Таким образом каждая пространственная координата получала свое наполнение, свою семантику, которая постепенно становилась всеобъемлющей и распространялась практически на все, что человека окружает. Я не могу говорить так однозначно, как пишут во многих учебных пособиях и во многих книгах, которые выходят в последнее время в больших количествах о славянской мифологии. Вопрос о славянской мифологии – вопрос сложный. Единственная возможность, которая есть – попытаться реконструировать его по тем обрядам, которые сохраняются до сегодняшнего времени. Если обратиться к тому, что реализуется в связи с пространством в обрядовой деятельности многих славянских народов, то в первую очередь необходимо обратить внимание на жилища, на пространство замкнутое. Почему именно на замкнутое пространство? Когда человек находится в движении, кроме направления движения он должен определять еще и какие-то ориентиры. Ориентироваться можно только на то, что находится в состоянии покоя. Естественно, что пространство ограниченное дает такого рода ориентиров в достатке. Если же человек находится в пространствах открытых, которые не являются человеческим пространством, то тогда ориентиры для него теряются, и человек, который является носителем мифологической системы представлений, в какой-то степени перестает быть человеком. Связано это с тем, что он пересекает границу, которая отделяет его мир, мир человека, мир живого, от мира нечеловека, мира неживых. В мифологической системе представлений сложилась довольно любопытная система границ, которая характерна, для такого рода пространственных представлений. Я бы сравнил эти границы с принципом матрешки, т.е. это система границ вложенных. Когда человек находится внутри жилища, для него границами, которые отделяют человека от нечеловека, являются стены, пол и потолок. Когда человек выходит за пределы жилища, то пересекая эти границы, он, казалось бы, должен попадать в иной мир. Но в иной мир он при этом не попадает. Потому что существует двор, который достаточно четко ограничен, – это может быть изгородь, условная межа Т.е. границей для него становится эта изгородь, когда он находится внутри двора, внутри усадьбы.

Человек выходит за пределы этой границы, но существует еще одна граница, это граница населенного пункта. Когда он выходит за пределы населенного пункта, на первый взгляд, он сразу должен погружаться в мир неживых, в мир нечеловека, а поскольку живой мир в неживом существовать не может, по идее, он должен погибать. Логика мифологического мышления нашла достаточно любопытный в этой ситуации выход: границей, которая отделяет человека от нечеловека, становится наша одежда. Дальнейшие любые перемещения человека, в том числе и в открытом пространстве, связаны с тем, что для себя человек пространство уже ограничил - одежда, в которой он находится, позволяет ему перемещаться. Исходя из логики мифологии если бы он попадал в пространство нечеловеческое, перемещаться он просто не мог бы. Для этого ему необходимо было бы предпринимать достаточно серьезные ритуальные меры, которые связаны с необходимостью просить разрешения у неживых с тем, чтобы попасть в их мир. Провести целый ряд ритуалов, в том числе, ритуал очищения перед пересечением границ и т.д.

В конечном итоге получается следующая ситуация: когда человек находится внутри избы, в этом ограниченном пространстве, для него очень существенно то, в каком направлении он двигается.

В традиционном крестьянском русском жилище одна из границ проходит под матицей. Если человек находится по одну сторону матицы, ближе к двери, он находится в пространстве, которое не является человеческим, оно является “чужим”. А если он пересекает, если он переходит за матицу, то для него это пространство становится своим, – он попадает туда, куда надо.

В обряде сватовства это реализуется довольно любопытно: сваты, которые заходят в избу, не имеют права переступать матицу. Если сват переходит за матицу и ведет разговор за матицей с родителями невесты, он получает троекратный ритуальный отказ. Потому что он не имеет права переступать то пространство, которое отграничено. Может вы обращали внимание на то, что когда люди приходят незваными, как правило, они остаются либо на пороге, либо переступают за порог, но никогда не пройдут дальше. Пересечение матицы возможно только для гостей званых, для тех, кого пригласили. Причем приглашение зачастую выполняет функцию не просто этикетного действия, это действие – ритуальное.

Колдуна, например, в избу никто никогда не позовет, даже если он пришел, его место – как раз у дверей, то есть то пространство, которое является “чужим”, которое отпущено длянечеловека. Это пример того, когда такого рода семантикой наполняется перемещение прямое, вперед.

В том же самом ритуале сватовства есть довольно любопытное перемещение назад. При этом перемещении назад применяется своеобразный прием, который условно можно назвать "перемаркировкой пространства": каждый элемент пространства вполне определен, он о6ладает определенной семантикой, но эту семантику можно изменить. Но изменить ее можно только в том случае, если человек предпринимает какие-то ритуальные действия.

Если сват обнаруживает, что он трижды получил отказ, и этот отказ связан с тем, что он нарушил ритуальный запрет пересечения пространства под матицей, он должен провести перемаркировку пространства. Каким образом он это делает? Он выходит из этой избы пятками вперед, т.е. это движение "назад", но при всем при том он остается лицом, обращенным к красному углу, к хозяевам. При этом срабатывает любопытная система, которая характерна для восприятия существа из одного мира, которое попадает в другой мир.

Если вы помните, врусских народных сказках и в былинах змей, когда в его терем попадает живой человек, говорит: “Фу-фу-фу, русским духом пахнет”. Вообще, "русский дух" — это живой дух, пахнет "живым". Но вот что любопытно - на основе этого было построено много разных гипотез, смысл которых сводится к тому, что живой человек для неживых невидим и неслышим, его можно ощутить только по запаху.

Соответственно, если сват уходит из чужого для него пространства задом-наперед, его не видят, он как бы обозначает то, что то действие, которое он совершил, на самом деле совершено не было. Аналогичным образом оберегались в тех ситуациях, когда попадали в пограничные пространства. Например, если человек ночью попадал на кладбище, и его начинали одолевать покойники, единственным способом уберечься от этих покойников было идти спиной вперед - тогда покойник его не заметит, спину показывать было нельзя. Фактически происходит перемаркировка пространственных координат "впереди-сзади". Когда они меняются местами, соответственно меняется и семантика человека, который является центром этой координационной системы, т.е. он становится элементом иного мира. Перемаркировка пространства происходит в довольно частотных русских сюжетах, как их называют, мифологических рассказах, я думаю, кто-то из вас наверняка слышал об этом. Что нужно сделать, если человека в лесу "завел леший"? Нужно вывернуть одежду наизнанку, т.е. перевернуть границу соответствия, провести перемаркировку пространства, тогда человек становится элементом этого мира, которого он опасается, и тогда леший ничего плохого ему сделать не сможет.

Хочу обратить ваше внимание на то, что согласно некоторым обычаям, характерным для русских, покойникам шили одежду, выворачивая ее наизнанку, швом наружу, т.е. предпринимался фактически прием перемаркировки пространства. То же самое в похоронном обряде, когда человек умер, - мертвое тело находится внутри избы, значит тело, как правило, располагается по диагонали, при этом обмывание покойника всегда идет от головы к ногам.

Еще одно представление, связанное с мертвой водой, с водой с покойника. Получается эта вода за счет того, что мертвое – неживое тело - фактически перемещается за счет того, что оно обмывается. В этом случае создается иллюзия движения по диагонали, которое в традиционной культуре имеет, как правило, семантику очищения.

В других обрядах это реализуется следующим образом. В родильном обряде, например, когда принято было рожать в банях. Перед родами роженица и повитуха по диагонали по усадьбе отправлялись из избы в баню. Понятно, почему изба и баня находились по разным углам усадьбы. Здесь есть чисто прагматические вещи: бани горят значительно чаще, чем избы. Чем дальше баня находится от избы, тем меньше возможность того, что вместе с баней загорится изба. Перед очищением, перед пересечением границ между мирами - а родильный обряд, естественно, фиксирует переход из одного мира в другой - душа потомка вселяется в живое тело, делает его живым, и это тело появляется в мире человека. Очищение, как правило, связано с движением по диагонали.

Приведу еще один пример – это движение по кругу. Фактически движение по кругу можно описать, используя те же самые координаты. Правда, это движение в горизонтальной плоскости. Не по вертикали. Если идет перемещение, которое начинается перемещением "налево-и-вперед", дальше круг замыкается. Это замыкание границы - оберег, существующий фактически во всех обрядах, в которых круг применяется в качестве оберега, независимо от того, человек ли изображает круг своими движениями, либо этот круг обозначается человеком мелом, углем и т.д.

Обратное движение, которое начинается "справа-вперед" — это уже размыкание границы, обозначающее движение против солнышка. В первом случае – движение по солнышку. Это что касается движения по горизонтали. Как правило, движение связано с представлением о границах и с необходимостью для человека эти границы пересечь.

Движение по вертикали для человека, естественно, осложнено, оно более свойственно существам из иного мира. Отсюда и печь, печная труба является идеальным медиатором, который связывает между собой миры. Обыкновенный человек перемещаться по печи не может. Но через печную трубу, если вы помните, перемещаются ведьмы, которые обретают облик птиц, и вылетают как раз через печную трубу. Через печную трубу к колдуну или к тоскующей женщине прилетает огненный змей. Это движение по вертикали, оно так же связано с пересечением границ и с попаданием из одного человеческого пространства в другое пространство – нечеловеческое, либо наоборот. Причем, это перемещение по вертикали в мифологии, как правило, связано с особыми приемами замедления времени. Герой мифологического эпоса "Джангар" должен спуститься в преисподнюю, чтобы спасти своего друга. Преисподняя у большей части кочевых народов ориентирована по вертикали, она находился в нижнем мире. В отличие от некоторых северных народов, где ориентация идет смежная - по вертикали-горизонтали, т.е. верхний мир находится вверху, мир высших божеств, а преисподняя ориентирована на север. Это карело-финский эпос, эпос некоторых народов Севера, можно предполагать, что аналогичным образом было у якутов и т.д.

Так вот, герой Джангар, отправляясь в преисподнюю, путешествует по колодцу, через который он пытается туда попасть, на протяжении нескольких сотен лет.

Этот прием замедления времени с появлением достаточно точного летоисчисления, поскольку это довольно поздний эпос, является характерным. При этом он сочетается с другим приемом, одним из сюжетных мотивов которого является так называемая "отлучка героя": когда герой находится в отлучке, в том месте, откуда он ушел, ничего не происходит.

Джангар путешествует несколько сотен лет за своим другом, спасает его, а когда поднимается на землю, застает двух своих молодых жен практически в неизменном виде. Этот прием "замедления времени" связан с перемещением в пространстве, либо с отправлением человека в иное пространство, либо с отражением общественной точки зрения в эпосе, в отличие от мифологии... Эпос в отличие от мифологии представляет собой калейдоскопическую смену точек зрения - это может быть точка зрения матери на героя, это может быть точка зрения невесты на героя, это может быть общественная точка зрения на героя, носителем которой является сказитель и т.д.

Это тесно связано с пространственным перемещением во внутреннем космосе, космосе, человека. В связи с отправлением человека в иной мир любопытный прием используется как раз с замедлением времени. У некоторых северных народов - у якутов, у эвенков - одним из идеалов женской красоты всегда была белизна кожи. Эпос, который строится на приеме гиперболы - “кожа белая, как снег”, - постепенно развивает эту метафору; в конечном итоге, выстраивается цепочка: кожа белая, как снег; у нее была кожа белая, как снег; у нее кожа была белая, как снег — почти прозрачная; у нее была прозрачная кожа; она была такая красивая, что было видно, как она глотает пищу, т.е., как пища спускается через горло в пищевод и т.д.

При этом сам момент проглатывания пищи описывается подробно: как кусочек пережеванного хлеба опускается на язык, под корень языка, идет в гортань и т.д. Такой прием замедления времени характерен для отражения общественной точки зрения на явления. Связано это, по всей вероятности, с тем, что герои, о которых говорится в момент описания, находятся в неподвижности - они не перемещаются.

Аналогичным образом в западноевропейском эпосе описывается нанесение удара мечом по врагу: меч рассекает шелк, меч рассекает первый волос на голове, меч рассекает второй и третий волос, меч рассекает следующие десять волос на голове, меч рассекает кожу на голове, меч рассекает черепную коробку, меч проходит через правое полушарие, и т.д. Такого рода описания в эпосе занимают довольно большие объемы. Нужно иметь в виду, что одним из проявлений воинской доблести является умение рассечь человека одним ударом от макушки до пояса. Такое замедление времени характерно не только для реализации общественной точки зрения, но и на отправление человека в иной мир.

Фактически тот человек, который принимает смерть, находится на грани между мирами. Все, о чем я сейчас говорил, касается человека, который находится в движении. Но человек, который находится в состоянии покоя, тоже может перемещаться в пространстве.

Это парадокс, который сегодня в ходе дискуссии пытались решить, в традиционной культуре не существует. Для традиционной культуры такого парадокса нет. Человек никогда не задумывается над тем, почему возникает иллюзия движения. Для него движение существует всегда, вне зависимости от того, находится человек в состоянии бодрствования или в состоянии сна. Сон – состояние временной смерти, аналогично тому, что смерть является состоянием сна. С представлениями о смерти связаны любопытные представления о том, что время тоже является границей, ведь найти точку, в которой прошлое перестает быть прошлым и становится настоящим – невозможно. Так же, как невозможно найти точку, в которой настоящее становится будущим Невозможно зафиксировать этот момент перехода, когда мы говорим о линейном перемещении во времени. В традиционной культуре эти точки были зафиксированы совершенно четко. Вот три основных временных цикла, по которым живет человек: суточный цикл, который делится совершенно традиционно: утро, день, вечер, ночь. Ночь: от вечерней зари до утреней зари -это состояние сна, состояние смерти. От утреней зари до вечерней зари — состояние бодрствования. Но как человек может зафиксировать переход от одного состояния в другое? Он фиксирует просто по заходу и закату солнца. А что происходит в тот момент, когда солнце поднимается?

Сколько длится заход? Сколько длится восход? Две с половиной минуты, если не ошибаюсь. В течение этих двух с половиной минут пространственные границы между мирами размыкаются, становятся проницаемыми. И если в этот момент человек не предпринимает какие-то ритуальные действия, которые выполняют функцию оберега, то он совершенно спокойно перемещается в иной мир. Это и делают во время гаданий. Для того чтобы гадание сбылось, необходимо принять целый ряд мер. Но гадание возможно только либо на вечерней, либо на утреней заре, либо в полночь.

Что должна сделать девушка? Девушка должна снять с себя все, имеющее отношение к христианству, если говорить о поздних традициях. Она должна распустить волосы, должна быть в одной рубахе, либо обнаженной. Тем самым она фактически производит то, что я уже называл перемаркировкой пространства, но перемаркировкой пространства своего тела, т.е. она фактически уподобляется существу из иного мира. Если она обращается к миру неживых, она имеет право узнать, что было в прошлом; она имеет возможность узнать, что с ней случится, обращаясь к потомкам. Такого рода временные переломы для человека, носителя мифологической системы мышления, всегда являлись теми моментами, когда можно совершенно безбоязненно обращаться в иной мир, когда пространственные границы разомкнуты. Человек может сидеть на месте, но при этом он перемещается в иной мир. Т.е. видимая его неподвижность на самом деле была движением, поскольку в этот момент фактически время остановлено, значит, пространства не существует, границы – разомкнуты. Если нет границ, соответственно, нет системы координат, нет точек отсчета. Границы сняты, наверное, можно назвать это состоянием хаоса, может быть и нет, не знаю.

Такого рода перемещения в связи с изменением течения времени были характерны.

Эти периоды были для человека сакральными, потому что в этот промежуток времени отправлялись какие-то ритуалы, отправлялись какие-то обряды. Они были сакральными, потому что именно перед этим моментом человек должен был проходить очищение - утренние и вечерние омовения, которые предшествуют пересечению границ и следуют за пересечением границ. Очищение должно быть реализовано до и после пересечения границ, которые разделяют миры,

Эти периоды использовались и для очень важного для древнего человека дела - определения предбрачной иерархии. Это было зафиксировано у нескольких племен: девочки, которые собирались на утреней заре, должны были прясть в течение того времени, когда восходит солнце. То есть отмерялся определенный временной промежуток, а дальше смотрели, кто сколько успеет напрясть. В зависимости от того, сколько девушка напряла, она могла занимать более высокое место в предбрачной иерархии. Т.е. эти временные переломы были существенны не только в разделении мира человека и мира нечеловека, но во многом регулировали и отношения между людьми, отношения, которые мы называем общественными, социальные отношения.

В годичном цикле ориентация на солнце, на солнцестояние, солнцевороты фиксируют размыкание границ между мирами. Поэтому на святках в полночь и в полдень, поскольку здесь происходит нарушение степени проницаемости границ, усиление того, что человек увидит в этот момент, гадания должны были обязательно сбываться.

В жизненном цикле человек в моменты перехода находится в состоянии видимого покоя. Покой покойника, покой мертвеца - распространяется на все переломные состояния человека. При рождении ребенок, который на первый взгляд находится в постоянном движении, эквивалентен покойнику, потому что у ребенка такая же одежда. Он не вписывается ни в какую систему общественных отношений, то есть практически приравнен к покойнику. И тот, и другой находятся в состоянии покоя. Покоя социального, покоя физического, поскольку в моменты рождения и умирания размыкаются границы между мирами. При нахождении в состоянии видимого покоя он находится в движении, но не его физическая ипостась, а его душа. Представления о душе формируют семантику пространственных категорий. Формируют очень существенно.

Следующий момент перехода – половозрастная инициация. В этот момент человек вырывается из семьи, из привычной системы общественных отношений. После того, как половозрастная инициация завершена, завершается и его переход: он вписывается в новую систему представлений. Аналогично – вступление в брак: невеста эквивалентна покойнику, невеста – жертва. Этимология слова "невеста" - "неизвестная", "неведомая", “пришедшая из иного мира”. После вступления в брак женщина получает новое имя, что характерно и для покойника, и дляноворожденного ребенка. В некоторых традициях были зафиксированы довольно любопытные факты, когда к девушке-невесте нельзя было обращаться по имени. А имени нет только у неживого, у того, кто еще не является живым, либо у того, кто уже не является живым.

И последнее, что было в цикле человека — переход к покою, в том числе и физиологическому, так называемая старческая инициация, которая в архаических культурах полностью совпадала с принятием смерти, поскольку стариков во многих архаичных культурах просто убивали, когда они утрачивали репродуктивную функцию. Т.е. они находили состояние покоя, выходили из системы этих общественных отношений, но при этом они перемещались, перемещались в иной мир.

Фактически, категория пространства-времени, хронотопа, является неразрывным единством, которое в ходе развития человеческого сознания претерпевало некоторые изменения. Кроме того, что категория пространства и времени является неразрывной, она является и основной для понимания всей системы мифологических представлений. Я полагаю, что она является и одной из основных категорий для понимания собственно творчества. Потому что с моей точки зрения, процесс творчества – процесс чисто физиологический, в ходе этого физиологического процесса творец, собственно говоря, реализует те стереотипы, которые заложены в нем подсознательно.