Генетические, ареальные и типологические факторы, обусловливающие сходство языков. Языковая семья, языковой союз, языковой тип.

Любые возможныесходства между любыми двумя языками могут быть вызваны одной из3-х причин: 1) родство языков, т.е. их общее происхождение (генетический фактор); 2) (взаимо)влияние языков, т.е. сродство – возникновение сходства вследствие контактов языков (ареальный фактор: ареальный — пространственный; ареальная лингвистика (или лингвистическая география) изучает территориальное распространение языковых явлений в связи с межъязыковым (междиалектным) взаимодействием); 3) принципиальная общность человеческой природы, проявляющаяся в общих закономерностях языковой коммуникации и общих чертах в строении языков; 4) случайное совпадение.

1)Генетическая близость языков иллюстрируется рядами слов и корней в родственных языках, восходящих к общему праязыку. Для широких генетических объединений языков (языковых семей), чье языковое единство принадлежит далекой древности, эту близость можно увидеть на довольно ограниченном и специфическом язы­ковом материале — таком, как термины родства, числительные первого десятка, первичные местоимения, некоторые обозначения домашних животных. Генетическая близость языков проявляется также в некоторых общих чертах их грамматического строя. Так, все языки индоевропейской семьи относятся к языкам номинативного строя (о понятии «номинативный строй» см. вопрос 45), они различают имена и глаголы, а в глаголе — словоизменительные категории лица, времени и наклонения.

Чем уже генетическая общность языков (если идти от языковой семьи к группе, подгруппе, подподгруппе и т. д.), тем больше унаследованных одинаковых черт (как древних, так и более поздних) у языков, входящих в соответствующую общность. Так, в любом из современных славянских языков совокупный объем праславянского наследства (например, сохранившейся праславянской лексики) существенно больше, чем доля сохранившихся элементов индоев­ропейского праязыка в современных индоевропейских языках. В близкородственных языках (например, в белорусском и украинском) удельный вес общего языкового наследства выше, чем в языках с более отдаленными родственными отношениями (например, бело­русский и словенский). Так что нередко люди, говорящие на близ­кородственных языках, понимают друг друга без переводчика.

Языки, связанные отношениями родства, образуют языковые семьи, а внутри семей — группы и подгруппы более близких в генеалогическом отношении языков. Итогом систематизации языков по родству являются генеалогические классификации языков; о познавательной ценности генеалогических классификаций говорит то, что на их основе строится языковая карта мира, а также карты народов мира. Относительно некоторых соседствующих языков не­известно, какого рода сходство их объединяет — родство или ареальное сближение на почве многовековых контактов (палеоазиатские языки, нило-сахарские языки). Родственные связи некоторых языков остаются невыделенными или не доказанными — например, япон­ского, корейского, баскского, бурушаски; такие языки считают ге­нетически изолированными.

Современная компаративистика выделяет примерно 20 языковых семей. Языки некоторых соседствующих семей обнаруживают оп­ределенное сходство, которое может быть интерпретировано как родство (т. е. генетическое сходство). Это позволяет видеть в по­добных широких языковых общностях макросемьи языков. Так, в начале XX в. Хольгер Педерсен (Дания) высказал предположение о родстве урало-алтайской, индоевропейской и афразийской языковых семей и назвал эту общность ностратическими языками (от лат. noster — наш). В современной науке по-разному определяется состав языковых семей, образующих ностратическую макросемью. Согласно одной концепции, это афра­зийские, индоевропейские, картвельские, уральские, дравидийские и алтайские языки. Другие исследователи считают афразийские языки отдельной макросемьей, генетически не связанной с ностратическими языками.

2) Проявления ареальной общности языков чрезвычайно разнооб­разны и разномасштабны. Самый распространенный и элементарный случай — это лексическое заимствование из одного языка в соседний. Иногда, в силу социокультурных обстоятельств, такие заимствования характеризуются значительной географической широтой и прони­кают в отдаленно родственные и неродственные языки. Например, бслорусск., русск. и украинск. школа, словенск. sola, польск. szkota, нем. Schule, англ. school, шведск. skola, лат. schola, франц. ecole, венгерск. iskoLa, финск. koulu, турецк. okul — это общее заимст­вование, через разное языковое посредство восходящее к греч. schole.

Широкое и продолжительное ареальное взаимодействие языковприводит к развитию сходных черт глубокого структурного характера. Так, в ряде «среднеевропейских» языков (чешском, польском,французском, английском) ударение стало фиксированным на оп­ределенном слоге (Б. Гавранек); в ряде языков Евразии вследствие ареальных факторов развилась оппозиция твердых и мягких соглас­ных (Е. Д. Поливанов). Ареальное сходство соседствующих, а иногда и отдаленных, но культурно тяготеющих друг к другу языков проявляется на всех уровнях. Кроме прямых лексических заимствований, происходит калькирование (в том числе семантическое калькирование, т. е. развитие новых значений в словах: например, в ряде славянских языков слова со значением 'вкус' (русск. вкус, украинск. смак, словенск. okus) под влиянием (в конечном счете) французского языка развили некоторые переносные значения: 'чувство изящного, способность эстетической оценки'.), усваиваются морфологические, словообразовательные и синтаксические модели, стилистические оп­позиции, вплоть до отдельных графических приемов (так, под влиянием немецкого письма в словенском, чешском, словацком, латышском языках порядковые числительные записываются арабской цифрой, .после которой ставится точка (чтобы отличить от соответствующего количественного числительного, т. е. словенск. /. lekcija-prva tekcija, но / lekcija-ena tekcija) и принципов речевого этикета (в частности, употребление «вежливого» Вы и соответствующих форм глаголов развилось в ряде славянских языков под французским влиянием).

Многовековые конвергентные процессы (все вышеперечисленные) ведут к образованию аре­альных общностей языков — языковых союзов. Наиболее вырази­тельные примеры таких общностей — это балканский языковой союз, волжско-камский, кавказский.

Генеалогическая близость языков, с одной стороны, а с другой — ареальные изменения (которые состоят в сближении с одними язы­ками, что оборачивается отдалением от других языков) — это факторы, которые в судьбах конкретных языков противостоят друг другу. Именно контакты, ареальное взаимодействие неродственных или отдаленно родственных языков ведут к ослаблению исконной генетической близости родственных языков и, следовательно, к отдалению, к растущей непохожести и поэтому непонятности род­ственных языков. Например, в словенском, чешском и отчасти словацком языках праславянские числительные, обозначающие «некруглые» числа после 20 (21, 74, 95), стали образовываться не по праславянской модели («название десятков + название единиц», ср. русск. двадцать пять), а по образцу немецких числительных':

«название единиц + название десятков»: petindvajset (буквально: '5 и 20'), triinsedemdesei ('3 и 70') и т. д. Если генетическая близость — это постепенно утрачиваемое, истончающееся общее наследство род­ственных языков, то ареальные схождения могут быть самого не­давнего происхождения и, в случае конвергентного развития опре­деленных языков, черты ареальной близости могут усиливаться.

3) Если одинаковые или похожие явления в разных языках нельзя объяснить ни их родством, ни ареальными причинами, то остается самое общее, но и самое глубокое объяснение: наблюдаемое сходство языков обусловлено принципиальным единством человеческой при­роды и языка человека, т. е. такое сходство обусловлено типо­логически. Поэтому типологический характер некоторого наблюдаемого сходства между языками не надо доказывать — из типологической общности можно исходить, если нет других, более специальных и точных объяснений сходства генетическими или ареальными причинами.

Типологический фактор сходства языков — самый широкий и общий; его проявления носят вероятностный и множественный ха­рактер: это все те возможности, которые «разрешены» природой языка. Среди них есть обязательные черты (это универсалии), но есть и факультативные явления, проявляющиеся статистически (т. е. не во всех, а в ряде языков). Ниже приводятся примеры самой простой разновидности типологических сходств — типологи­ческих закономерностей:

в некоторых языках (литовский, шведский, китайский, японский и др.) ударение является тоническим (музыкальным)

в некоторых языках есть дифтонги

в некоторых языках есть аффрикаты

в некоторых языках имена разделяются на классы (например, по роду, по одушевленности — неодушевленности, или активно­сти — неактивности, исчисляемости — неисчисляемости и т. п.)

в некоторых языках есть определенные и неопределенные артикли

в некоторых языках синтаксическая функция имени выражается флексией (т. е. имеется падеж)

в некоторых языках расположение слов в предложении является несвободным

в некоторых языках некоторые названия инструментов, приспо­соблений, механизмов образовались на основе переносного (метафорического) употребления названий животных или представляют собой морфемные производные от таких названий, как, например, русск. лебедка от лебедь, клещи от клещ, змеевик от змея, журавль (вид колодца), собачка (спусковой механизм в огнестрельном ору­жии; приспособление, препятствующее обратному движению зуб­чатого колеса), еж (противотанковое заграждение), волчок (игруш­ка), ёрш (щетка), жучок (самодельный предохранитель электро­пробки; скрытое подслушивающее устройство), червячная передача, гусеница (танка), быки (опоры моста) и т. д.. Ср. некоторые межъ­языковые параллели: немецк. Kranich — журавль, Кгап — подъ­емный кран; немецк. Hahn — петух, кран, курок; франц. grue — журавль, подъемный кран; венгерск. daru — журавль, подъемный кран; венгерск. gem — цапля, журавль, стрела, стрелка, при этом gemeskut — колодец с журавлем; словснск. petelnik — петух, флюгер, кран, курок; венгерск. какая — петух, курок, собачка; турецк. horoz — петух, курок, дверная защелка; венгерск. kutya — собака, вагонетка; турецк. hortum — хобот (слона), шланг; венгерск. kigyo — змея, kigy6ko — змеевик.

Если в ряде языков наблюдаемое типологическое сходство ох­ватывает целый ряд системно связанных между собой явлений, то такие языки можно рассматривать как определенный языковой тип. Серии системных межъязыковых сходств существуют на разных уровнях языковой структуры — фонологическом, мор­фологическом, синтаксическом, лексическом и др. При этом языки, входящие, например, в один фонологический тип, могут быть далеки друг от друга по типу своего синтаксиса или стилистики. Поэтому в типологии не только возможны, но и необходимы несколько различных типологических объединений (классификаций) языков. В этом существенное различие между типологическими и генеало­гической классификациями языков. Компаративисты исходят из того, что родословная у каждой языковой семьи одна (хотя она, конечно, может быть не вполне изучена и поэтому могут существовать, как бы временно, альтернативные варианты генеа­логической классификации языков). Типологи исходят из того, что один язык, с учетом устройства его отдельных уровней, может входить в несколько языковых типов, и поэтому строят типологи­ческие классификации языков на принципиально разных основаниях.