Двойной поток внутри Священного Короля

Король в своих верхних покоях приходит к нам с сияющим лицом он благословляет, он поощряет творчество, одним только своим присутствием он устанавливает порядок во Вселенной. Но, как столь ярко и убедительно описывал Роберт Мур, есть и вторая, тёмная сторона Короля, которая становится проклятьем всех юношей, отбивает всякую охоту к творчеству, создающая одним своим присутствием разлад и беспорядок.

Если эта круговерти и бури бытия являются частью природы, то мы можем убедить себя, что день всегда будет сопровождаться ночью, и что заводы будут производить как ядовитые, так и полезные вещества.

Священный Король посылает своё сияние вниз сквозь атмосферу, но и Ядовитый Король также посылает своё сияние. Это означает, что в политическом мире будет и Ирод, и Артур. Мы знаем, что если Ирод видит даже чуть-чуть мужского творчества в своём Королевстве, он будет двигаться к убийству всех юнош, чтобы избавиться от него. Искривлённый Король и Целостный Король существуют вместе в вечном королевстве, как в некоторых традициях, считающих Дьявола братом Христа.

Мы можем логически вывести, что каждый мужчина на Земле переживает Разрушающего Жестокого Воина так же, как Созидающего Воина, и Тёмного Обманщика так же, как Игривого Ловкача. Из "Белоснежки" мы узнаём, что девушки переживают Ядовитую Королеву так же, как Питающую Королеву, а из греческой мифологии мы знаем, что Приводящая в оцепенение Афина, и Оживляющая Афина.

Мы можем вывести то, что каждый человек на земле испытает разрушительную брутальный воин, а также конструктивный воина, и темно-Ловкача а также игривый проказник. Мы узнаем из “Белоснежки”, которые юные девушки испытывают Королева отравления, а также питательная Королева; и мы знаем из греческой мифологии, что есть приводящий в оцепенение, Афина, а также бодрящий Афины.

Два потока, таким образом, стекают вниз от Священного Короля. Потоки Благословляющего Короля стекают прямо в Черчилля, а потоки Искривлённого Короля стекают прямо в Сталина.

Двойной поток внутри отца

Майкл Мид нашёл сильную африканскую историю, которую мы уже пересказывали в первой части. Она начинается с того, что сын и вместе идут на охоту. Отец ловит крысу. После того как сын выбрасывает отцовскую "крысу" (это может быть родом деятельности его отца), отец наносит ему сильный удар топором. Сын, пролежав некоторое время без сознания, приходит в себя, в полночь проскальзывает в дом своих отца и матери, берёт свою одежду и уходит.

После "долгого пути во тьме" мальчик приходит в деревню, где все спят кроме вождя, чья хижина в центре деревни ярко освещена. Мальчик рассказывает свою историю вождю, и он говорит:

Ты сможешь сохранить секрет?
Какой секрет?
Мой сын был убит в битве и никогда не вернётся домой. Я хочу, чтобы ты стал моим сыном. Ты сможешь сохранить этот секрет?

Теперь мы находим наставника в этом мире, или Священного Короля в ином мире. Мальчик соглашается стать сыном вождя, проходит разнообразные испытания, сидит с ним в королевской хижине. Однажды его отец приходит в деревню, ища сына. "Я хочу вернуть сына". Итак, проблема отца до сих пор не решена.

Мы можем сказать, что каждый из нас имеет дело с этой отцовской проблемой. Раньше или позже, мы вновь будем иметь дело с той стороной отца, что ударила нас топором.

В "Метаморфозе" Кафки сын просыпается однажды утром и обнаруживает, что почему-то превратился в жука с панцирем. Мы подозреваем, что отравленная сторона Великого Отца имеет к этому отношение. Сын-насекомое заползает под свою кровать и живёт там, тренируясь время от времени ползать по стенам гостиной пока семья отсутствует. Однажды отец неожиданно возвращается и, видя сына-насекомое на стене, бросает в него яблоко, которое вминает оболочки и защиты в его мягкое внутреннее тело.

Когда яблоко из Эдемского сада сминает оболочку, мы выпадаем из психологического мышления и попадаем в мифологическое. Отец несёт всё сразу от злокачественного и стыдящего Иеговы на каком-то фантастическом, космическом уровне.

Кафка очень хорошо описывает как отец содержит обоих Королей одновременно. В своей истории "Суд" пожилой и видимо маразматичный отец изменяет размер несколько раз. Когда сын провожает отца в свою комнату, отец, старик, предстает маленьким ребёнком, играющим с цепочкой от часов сына. Но однажды в кровати сына, отец вскакивает и задевает пальцами потолок. Он заявляет сына своим лучшим другом и доверенным лицом, и он же обрекает сына на смерть от утопления. Его авторитет столь велик, что сын осуществляет предложение немедленно. Когда он скользит по железнодорожному мосту в реку, то говорит: "Дорогой родитель. Я всё равно люблю тебя".

Каждый отец наследует тысячи лет хитрого и сложного отцовства. Явно слабый отец может контролировать всю семью из-под своего молчания. Если отец алкоголик, его алкоголизм может быть масштабной операцией, проводимой с педантичностью Наполеона с тем, чтобы править домом наиболее экономичным способом. Разрушающий Отец не даёт энергию своей семье, но вычерпывает её из них в какую-то чёрную дыру, укрытую в нём. Он черпает энергию постоянно, как великие тираны, мы знаем, черпали её из своих граждан.

Король-отец в сказке братьев Гримм "Шесть лебедей", потерявшись в лесу, из трусости соглашается взять в жёны "дочь ведьмы", чтобы выйти. Он стал отцом, впустившим в дом силы зла. Наш отец из трусости или страха мог организовать наши несчастья ещё до нашего рождения.

Я участвую в мужских встречах, где попытки мужчины бороться с топором-отцом изливаются в крики ярости, которые могут продолжаться в течение двадцати минут. Большинство мужчин, если их спросить, очень хорошо помнят удар отца, и где именно он свалил их.

Один мужчина говорит: "Топор ударил меня в левую сторону головы", другой: "по спине между лопаток", третий: "прямо вниз через макушку", четвёртый: "в пах". Некоторые мужчины говорят: "Он бил меня, когда мне было тринадцать, и я убью его, если он появится в этой комнате". Мы слышим яркие рассказы об отсутствии советов, поддержки, любви, и в то же время сарказма, жестокости, холодности. "Ты никогда не будешь даже наполовину таким мужчиной, как я". Мы слышим об оставлении с проскальзывающим время от времени намёком на убийство.

Способность некоторых мужчин увидеть "топорную сторону" их отцов очень восхищает меня. Конечно, каждый из них может оказаться в ловушке этого взгляда. Джеймс Хиллман замечает: "Если вам до сих пор причиняет боль событие, произошедшее в двенадцать лет, это означает, что вам больно сейчас".

Другие мужчины огромное их количество не испытывают гнева или вины. Наоборот, они чувствуют крепкую кровную связь со своими отцами, и наказания видятся ими как второстепенная вещь. Некоторые рассказывают о щедрых, поддерживающих отцах, которые хвалили, любили и защищали их, как могли, и даже инициировали их, как могли, в отсутствие старых инициаторов. Для первой группы это звучит как обеление отца. Такого не может быть.

Некоторые мужчины из второй группы были способны понять психологию своих отцов. Если мы принимаем психологию своих отцов, то можем вытащить из себя прощение, сложность, юмор, символические нюансы и сострадание. Сердце начинает таять. Мы понимаем как мало любви досталось отцу, как мало внимания. Мы учитываем его детские травмы. Понимание психологии, однако, редко увеличивает отца. Вместо того чтобы видеть, что он сделал, доброе или злое, мы видим то, что он не мог не делать. Понимание психологии может оставить размер отца прежним, возможно даже сделать его более маленьким, но одновременно более принимаемым и менее чуждым.

Нет правильного способа думать. Нет отца, который был хорошим на протяжении всего пути, всегда. Мы заключаем, что святой и отправленный потоки из картинки низвергаются вниз не только в физических королей, но и в наших собственных отцов.

Если мы видим отца незначительным, смешным, нелепым, в модном американском стиле, мы сокращаем его до тех пор, пока для него уже не остаётся места в истории. Если мы настаиваем на том, что он был злым, всё время позорящим нас человеком, мы падаем в жертвенность и для нас тоже не остаётся места в истории.

Мифология помогает нам видеть тёмную сторону наших отцов ярко и незабываемо. Понимание того, что и мы, и наш отец существует в какой-то Великой Истории поднимает нас из нашего личного транса, и позволяет нам почувствовать, что наши страдания не персональны.

Именно через сияние Девы Марии, изливающей свет вниз на женщину, европейцы видят в женщине чистоту и сладость. Именно благодаря сиянию Бабы Яги, Кали и Дурги, русские и индусы видят жестокость женщины, её устойчивость, её открытость смерти и её страстное желание победить смерть.

Именно через сияние Священного Короля, лучезарного Артура, изливающего свет на наших собственных отцов, мы можем увидеть его доблесть и щедрость. И мы знаем, что сквозь великих Отравленных Отцов и Королей Ирода, Крона, Сталина мы видим, как отца пожирал голод, страх смерти и настойчивое желание жить в одиночестве и хаосе.

Стремление жить с Королём

Из-за огромного голода каждый из нас, сочувствуя Королю, Священному или Благословенному Королю, хочет начать жить с ним прямо сейчас. Мы хотим перепрыгнуть нашего отца и переехать к нему. Но, похоже, мы не можем двигаться туда, пока имеет дело с топором-отцом.

На вопрос: "Почему мы не можем и дальше остаться с Королём", можно ответить: "Дети приходят к Королю, но взрослые должны сами организовать место, в которое к ним придёт Король".

Мы ищем жизненное пространство в своей голове для своего отца. Какие покои мы соорудили для него? Если нами руководит сдержанное скупое уважение, предлагаемое Джеффри Горером и ситкомами, скорее всего покои будут комнаткой в захудалом районе, с провисшей дверью, пластиковыми шторами и воняющим холодильником с протухшими продуктами. Демоны подозрений уже побывали в этой комнатке. Они каждый день выбрасывают диван в закрытое окно. Они развешивают картины Пиночета и Джесси Холмса, и привязывают маленьких чёрных собачек к батарее.

Первейшая работа сына в таком обществе переделать эту комнату, очистить её, расширить, переоборудовать, уважить чистую и полезную сторону отца. Мужчины, любящие своих отцов просто и полно и таких мужчин много проделают эту работу легко. Они могут воздвигнуть наверх изображение Джорджа Вашингтона. Некоторые мужчины, конечно, знают лишь о положительных сторонах своего отца, и не имеют доступа к его тёмной стороне. Я помню юношу лет двадцати пяти, который пришёл на небольшую мужскую конференцию на Аляске. Его отец был полицейским, погибшим при исполнении. Чтобы сохранить положительный образ отца для детей, мать подняла его на пьедестал, и потому отец был не совсем человеком. Несколько лет спустя, некоторые из старых друзей отца из полиции взглянули на юношу и пригласили его на ночные посиделки. Вскоре они начали рассказывать истории о том, как его отец жульничал в карты, и как он был хорош в этом, истории о его пьянстве, и его похождениях с женщинами. Старики сделали сыну подарок, поделившись этими историями.

Мужчинам с таким идеальным отцом в их головах требуется выстроить целую комнату для отцовской ловкости, скрытности, разрушительности, пошлости даже если он и был героем для других. Всем нам в этой ситуации требуется добавить в эти апартаменты комнату для Разрушающего Короля и его родственников.

На контрасте, сыну, всегда знавшему жестокую и разрушительную сторону отца будет легко обставить одну из этих тёмных комнат. Возможно, журнальный столик из Письма к отцу Кафки, переплетённый кожей, отравленные дротики на стене, обклеенной этикетками Джим Бим, и кровать, на изголовье которой изящно высечены сцены из жизни Крона, пожирающего своих детей.

Чтобы расширить покои Искривлённого Короля нам требуется как Кафка или Блейк, увеличить свою вместимость для ужаса, ненависти к жизни, тирании, ревности, кровожадности. Блейк изобрёл бога по имени Уризен, проклинающего, осуждающего и взрывающего "прекраснейшие радости"; его таблетки выглядят как надгробия, а своими руками он пишет запреты. Фантазия Блейка представляет собой дополнительную комнату в апартаментах отца.

Но какой же должен построить сын во вторую комнате щедрой и благословенной стороны отца. Вновь друзья отца могут оказаться полезны, потому что иногда отец будет скрывать своё чувство юмора и щедрость даже от жены и детей. Многие мужчины рассказывали мне о помощи такого рода. "Я узнал, что мой отец в юности был великолепным танцором". "Мой отец спас человека от тюрьмы и никому не сказал ни слова об этом". "Я оценил это, когда один из стариков сказал мне: «Твой отец был единственный, кто читал книги во время Великой депрессии»". Некоторые из нас должны построить эту комнату довольно странной, признавая, что у нас избирательная память, что нечто в культуре хочет, чтобы мы были несправедливы к мужской стороне нашего отца, чтобы мы находили корыстные причины его щедрых слов, что он монстр, которым, как говорят некоторые, являются все мужчины. Для некоторых мужчин строительство этой комнаты означает найти могилу своего отца и Короля, и провести на ней долгое время, воя.

Если мы пока не сделали этих двух комнат, и не обставили их, мы не можем ожидать, что наш отец, живой или мёртвый, начнёт двигаться в них. Те мужчины, что сделали обе комнаты внутри своих душ, могли начать думать о приглашении в них наставника. Ему также понадобятся две комнаты.

Я уверен, что читатели могут сами продолжить изображения, предложенные мной здесь. Король является "мужчиной мира", и он никогда не придёт жить в этих дешёвых однокомнатных квартирах, имеющихся в наличии. После наставника, мы могли бы подумать о приглашении Короля в отремонтированные покои, где жил наставник.

И Бог, будь то мужчина или женщина, также, говорят, имеет две стороны; и Бог не придёт, чтобы жить с человеком, не сделавшим внутри своей души пространства Короля, наставника и своего собственного отца, для благословенной и отравленной их сторон.