Разнообразие психологических защит

То, как обнаруживаются психологические защиты, великолепно было показано в таких работах З. Фрейда как «Толкование сновидений», «Психопатология обыденной жизни» и в других. Впервые на наличие психологических защит Зигмунд Фрейд указал в 1894 году. Технически их обнаружение выглядит так, как будто пациент, противореча своему запросу к клиенту о помощи, сопротивляется осознанию и изменению именно в том, что составляет содержание его проблемы. Т.е. его/ее сознательное намерение вступает в противоречие с тем, что происходит на уровне более глубоких, слабо или совсем не осознаваемых психических процессов. Фактически, у клиента вскрывается наличие мотивационного противоборства, составляющего основу внутриличностного конфликта. Прототипом психологических защит З. Фрейд считал механизм вытеснения, конечной целью которого является избегание неудовольствия, негативных аффектов, сопровождающих внутриличностные конфликты. Одновременно с редукцией отрицательных аффектов происходит вытеснение содержания этих аффектов – тех реальных сцен, мыслей, представлений, фантазий, которые предшествовали появлению этих аффектов.

В работе «О психоанализе» автор приводит следующий пример, иллюстрирующий процесс вытеснения. «Пожалуй, я решусь иллюстрировать вам процесс вытеснения и его неизбежное отношение к сопротивлению одним грубым сравнением, которое я заимствую из настоящей нашей ситуации. Допустите, что в этом зале и в этой аудитории, тишину и внимание которой я не знаю как восхвалить, тем не менее находится индивидуум, который нарушает тишину и отвлекает мое внимание от предстоящей мне задачи своим смехом, болтовней, топотом ног. Я объявляю, что я не могу при таких условиях читать далее лекцию, и вот из вашей среды выделяются несколько сильных мужчин и выставляют после кратковременной борьбы нарушителя порядка за дверь. Теперь он "вытеснен", и я могу продолжать свою лекцию. Для того чтобы нарушение порядка не повторилось, если выставленный будет пытаться вновь проникнуть в зал, исполнившие мое желание господа после совершенного ими вытеснения пододвигают свои стулья к двери и обосновываются там, представляя собой "сопротивление". Если вы теперь, используя язык психологии, назовете оба места (в аудитории и за дверью) сознательным и бессознательным, то вы будете иметь довольно верное изображение процесса вытеснения» [Фрейд 1989, с. 358]. «Подумайте о том, что с удалением нарушителя и с установлением стражи перед дверью дело еще может не кончиться. Может случиться, что выставленный, огорченный и решивший ни с чем не считаться, еще займет наше внимание. Правда, его уже нет среди нас, мы отделались от его иронического смеха, от его замечаний вполголоса, но в известном отношении вытеснение осталось без результата, так как он производит за дверьми невыносимый шум и его крики и его стук кулаками в дверь еще более мешают моей лекции, чем его прежнее неприличное поведение. При таких обстоятельствах мы с радостью будем приветствовать, если наш уважаемый президент д-р Стэнли Холл возьмет на себя роль посредника и восстановителя мира. Он поговорит с необузданным парнем и обратится к нам с предложением вновь пустить его, причем он дает слово, что последний будет вести себя лучше. Полагаясь на авторитет д-ра Холла, мы решаемся прекратить вытеснение, и вот снова наступает мир и тишина. Это и на самом деле вполне подходящее представление той задачи, которая выпадает на долю врача при психоаналитической терапии неврозов» [там же, с. 359-360].

А теперь, уважаемый читатель, давайте вспомним, что социальным прототипом личности выступает совместное принятие решений (см. 2.2), и что со временем этот процесс интериоризируется, преобразуясь во внутриличностную динамику, и что внутриличностное взаимодействие производно от опыта межличностного общения (см. 2.6) – как в антропо-, так и в онтогенезе. Следовательно, фрейдова иллюстрация не только дает хорошее представление о вытеснении, но и буквально описывает взаимодействие между субличностями (см. 3.1.2), которые ведут себя подобно слушателям из приведенного примера. А именно, одни выступают в роли нарушителей спокойствия и порядка, добиваясь своих целей, другие встают на страже устоявшегося порядка и усмиряют первых, но находятся третьи, которые выступают посредником в конфликте. Это и есть те процессы, что составляют внутриличностное противоборство (порой перерастающее в межличностный конфликт), в котором защитные процессы занимают свое достойное место.

Концепцию механизмов психологических защит представила Анна Фрейд в работе «Психология Я и защитные механизмы» [1993]. Она обозначила основной аффект, который сопровождает работу защитных механизмов, – это страх, тревога. А. Фрейд выделила три источника тревоги. Первый – тревога и страх перед разрушительными и безоговорочными притязаниями инстинктов бессознательного, которые руководствуются только принципом удовольствия (страх Я перед Оно). Второй – тревожные и невыносимые состояния, вызванные чувством вины и стыда, разъедающими угрызениями совести (страх Я перед Сверх-Я). Третий – страх перед требованиями реальности. Вместе с тем, А. Фрейд пришла к выводу, что с помощью психологических защит конфликты не решаются, а страхи, даже если в конечном итоге и смягчаются, то все же сохраняются, что повышает вероятность возникновения дисфункций, вызывающий заболевания, включая соматические.

Причину низкой эффективности психологических защит по отношению к конфликтам можно понять через взаимодействие между субличностями. Для этого оценим психологические защиты с точки зрения их конструктивности – так, как если бы они были межличностными. Сначала мы обнаруживаем, что большинство так называемых первичных защит[18] непосредственно представляют собой межличностные стратегии взаимодействия:

Изоляция – избегание контактов с людьми или их сокращение;

Отрицание – попытка не принимать в качестве реальности событие, которое беспокоит человека; фактически, это бегство от реальности в фантазию;

Идеализация (или обесценивание) – тенденция приписывать особые достоинства (или пороки) и власть (или слабость) людям, от которых человек эмоционально зависим;

Проекция – процесс, в результате которого внутреннее ошибочно воспринимается как приходящее извне.

Интроекция – процесс, в результате которого происходящее вовне ошибочно воспринимается как приходящее изнутри.

Подавление (репрессия) – удаление потенциально вызывающего тревожность события, идеи или восприятия из сознания; репрессированный элемент остается частью души, хотя и бессознательной, и по-прежнему остается проблемой.

Как видим, конструктивными эти защиты не назовешь: это или варианты бегства (изоляция и отрицание), или насилие (подавление), или искажения межличностного восприятия (идеализация, проекция и интроекция).

Похожую, хоть и несколько смягченную, картину обнаруживаем в отношении вторичных защит:

Регрессия – возвращение к свойственным более раннему возрасту методам психосексуального функционирования с целью избегания конфликтов, переживаемых на более поздней стадии развития;

Интеллектуализация – вариант более высокого уровня изоляции аффекта от интеллекта; интеллектуализация сдерживает обычное переполнение эмоциями таким же образом, как изоляция сдерживает травматическую сверхстимуляцию;

Рационализация – нахождение приемлемых причин или оснований для неприемлемых мыслей или действий; человек представляет объяснения, которые логически убедительны или этически приемлемы, для отношения, действия, идеи или чувства, которые возникают из других мотивационных источников;

Раздельное мышление – игнорирование противоречий, позволяющее двум конфликтующим состояниям сосуществовать без осознанной запутанности, вины, стыда или тревоги;

Аннулирование (уничтожение сделанного) – бессознательные попытки вычеркнуть, или уничтожить через какой-то символический акт болезненные для Эго переживания или впечатления;

Поворот против себя – тенденция обращать против себя негативные аффекты, отношения и восприятия (возложение ответственности на себя) из-за иллюзии, что этот процесс дает больше контроля над неприятными ситуациями;

Смещение – перенаправление влечения, эмоции, озабоченности чем-либо или поведения с первоначального или естественного объекта на другой, потому что его изначальная направленность по какой-то причине тревожно скрывается;

Реактивные образования – реверсирование (поворот в противоположную сторону) сильного бессознательного желания: преобразование негативного аффекта в позитивный или наоборот, трансформация ненависти в любовь, привязанности в презрение, враждебности в дружелюбие;

Аскетизм – отрицание, отказ себе в удовольствии (может касаться пищи, сна, физических упражнений, сексуального удовлетворения) с видом полного превосходства, словно в результате достигается что-то весьма полезное;

Реверсия – проигрывание сценария, переключающего отношение человека с субъекта на объект или наоборот, т.е. перемещение сильных аспектов трансакций так, чтобы играть скорее инициирующую роль, чем отвечающую (трансформация пассивного в активное);

Идентификация – попытки стать похожим на другого человека: как непосредственное прямое принятие того, что любимо, так и защитное уподобление тому, что является пугающим;

Отреагирование – вид поведения, которое предполагает выражение отношений переноса, привносить которые в отношения человек чувствует для себя недостаточно безопасным;

Инстинктуализация (сексуализация)– стремление преодолеть и сделать более приятными некоторые печальные события в жизни;

Компенсация – механизм, который используется для защиты от тревоги, возникающей из-за чувства незащищенности, прилагая дополнительные усилия в зоне мнимой или действительной слабости. Некоторые великие люди представляют собой хорошие примеры механизма компенсации в действии;

Сублимация – тенденция находить креативные, здоровые, социально приемлемые или конструктивные решения внутренних конфликтов между примитивными стремлениями и запрещающими силами.

Среди вторичных защит, которые появляются в жизни человека несколько позже, мы наблюдаем противоречивые тенденции. С одной стороны, происходит смягчение исходных (первичных) стратегий: бегство становится менее явным (регрессия, аннулирование, инстинктуализация), искажение – более изощренным (интеллектуализация, рационализация, реактивные образования, реверсия). С другой стороны, нарастают разрушительные тенденции: расщепление, аннулирование, поворот против себя и аскетизм в той или иной степени связаны с разрушением или с утратой. И все же некоторые из защит становятся более продуктивными, т.е. такими, когда защита становится более успешной (смещение, идентификация и отреагирование), а их работа дает некоторый новый продукт (компенсация и сублимация).

Вместе с тем, попробуем восстановить межличностные формы вторичных защит (их прототипы): детское поведение, умничание, хорошая мина при плохой игре, неожиданные переключения на другие темы обсуждения, двуличие, подмена действий и т.п. Ясно, насколько слабо способны психологические защиты улаживать отношения между субличностями: вряд ли будет сплоченной группа, члены которой применяют подобного рода приемы. А ведь именно во взаимодействии между субличностями продолжают жить когда-то усвоенные человеком способы межличностного взаимодействия. Следовательно, целостность личности с помощью описанных психологических защит обеспечить не удается. Феноменологически личностная активность такого человека приобретает следующие признаки.

Часто проблемы, с которыми приходят к нам клиенты, где-то в глубине основаны на том, что человек что-то в себе не принимает: то ли черты характера, то ли некоторые способы поведения на людях, то ли что-то во внешности, то ли недоволен способностями и прочее. Непринятие чего-то в себе ведет к тому, что человек борется с собой, используя для этого привычные для него способы внутриличностного противоборства. Другими словами, одни части его личности противостоят другим. В любой же борьбе неизбежны потери. Так, в социальном противоборстве всегда резонно ожидать появление трупов, реже настоящих (как на войне или драке с ножом), а чаще всего символических: это те, кого уволили с работы, не выслушали, с которыми не посчитались и т.п. Некоторые уходят сами – из ситуации, из дома, из жизни… Когда такое противоборство становится распространенным внутриличностным явлением, много сил уходит на то, чтобы поддерживать хотя бы видимость личностной целостности, душевного единства. Нарушители общего спокойствия (какие-то части личности) подвергаются атакам, направленным на их устранение (подавление, изоляция…), ослабление (рационализация, смещение, реверсия…), дискредитацию (обесценивание, проекция…) и т.п.

Если клиент в таком состоянии обращается за профессиональной помощью, то внутриличностное противоборство находит свою проекцию в межличностных отношениях между клиентом и консультантом. Во многом на анализе такого рода переносов и контрпереносов строится длительная психоаналитическая работа. Так, клиент постепенно привыкает к психоаналитику, начинает переносить на него отношения, сложившиеся со значимыми для него людьми. Аналитик, в свою очередь, чутко улавливая свои состояния, чувства и побуждения, способен выдвигать предположение о том, в какого рода отношения он начинает вовлекаться. Т.о., консультант и клиент выступают внешними (межличностными) исполнителями ролей, которые заданы субличностями клиента.