Проектная модель культурной политики.

Активизации проектных разработок в культурной политике с участием самого населения может способствовать наметившийся культурный плюрализм ее ориентиров, задач и ценностей. Отсутствие однозначного государственного идеологического заказа и соответствующего жесткого контроля за деятельностью учреждений культуры обеспечили рост культурной активности самых различных групп населения, появление различных экспериментальных коллективов, студий, групп, формирующих собственные общности любителей, знатоков, экспертов культурной деятельности. Появляется реальная возможность формирования устойчивых субкультур социальных групп, составляющих гражданское общество. Вместо «вертикальной» административно-командной структуры управления начинает практиковаться «горизонтальная», именуемая нами как «сегментная». Основу последней составляет обеспечение диалога различных культур, в совокупности составляющих одно целостное культурное пространство при сохранении разнообразия его сегментов. Таким образом, культура общества начинает развиваться на собственной основе в зависимости от представленности в ней самоценных культурных инициатив, отражающих все разнообразие внегосударственной гражданской жизни с соответствующими кодами и информационно-символическими средствами самовыражения.

Проектная модель государственной культурной политики способствует также переходу субъектов культурной политики от формально-сетевого к функционально-морфологическому планированию и организации культурных процессов. В библиотечном деле это не просто управление библиотечной сетью, а формирование читательской культуры населения, в театральном деле – театральной культуры, в музейном – музейной и т.д.

В целом необходимо констатировать, что в отечественной государственной культурной политике еще только складываются предпосылки для реализации проектной методологии как основного средства демократизации культурных процессов. Причина - дефицит разработанных долгосрочных стратегий культурной политики, расширяющей возможности самого населения в освоении и создании культурных ценностей.

Концептуальной же основой проникновения проектирования в социально-культурную жизнь является так называемая доктрина социального участия. Ведущими отечественными специалистами в области прогнозного социального проектирования указывается, что «на Западе концепция участия ( имелось в виду участие общественности – publik participation ) получила развитие в 60-е годы ХХ в. в связи с порочной, как считали многие, практикой планирования городского развития, когда интересы потребителя не учитывались, а архитектурно-градостроительные проекты создавались исходя из утопического представления о рациональном городе, обитатели которого не живут естественной жизнью, а «реализуют четко разведенные функции». Речь, таким образом, шла о праве населения участвовать в формировании городской среды на основе реализации принципа двухстороннего информирования: специалистами - горожан о разрабатываемых ими проектах, а горожанами – специалистов об условиях их жизни и запросах. Это означало также переход от функционального подхода к развитию территории, к так называемому средовому (environmental) подходу» ( 318, с.13-14 ).
В контексте «доктрины социального участия» выделяются следующие основные этапы социально-культурного проектирования:

1) Поисково-прогнозная деятельность; 2)Нормативно-прогнозная деятельность; 3) Прогнозная социально-проектная деятельность;

4) Программно-планировочная деятельность; 5) Исполнительская деятельность; 6) Контрольно-коррекционная деятельность.

При этом отмечается, что «важнейшим и наиболее сложным этапом проработки проблемно-ориентированного социального проекта является его первый поисково-прогнозный этап, конечным продуктом которого должна явиться «сетевая» модель проблемного поля управляемого объекта, или «дерево» взаимосвязанных социальных проблем, с выделением проблем первостепенного и второстепенного характера» (318, с.44-45 ).

На наш взгляд, внедрение проектной идеологии в каждую из вышеперечисленных моделей культурной политики позволит свести к минимуму возможные негативные последствия от реализации этих моделей, а также увязать их в русле единой стратегии социокультурного развития общества по вышеприведенной схеме. За счет чего возможна эта увязка в рамках проектного подхода? Прежде всего за счет выстраивания коммуникативного пространства процесса проектирования вокруг следующих его участников: 1) ученые; 2) специалисты-практики; 3) обыватели (термин Т.Дридзе ); 4) инвесторы; 5) должностные лица. Участвуя в разработке и реализации различных социально-культурных проектов, эти субъекты культурной политики в своей совокупности составляют структуры независимых экспертов, предлагающие и отфильтровывающие конкретные варианты различных моделей культурной политики.

Мы рассмотрели потенциальные возможности реализации проектной модели культурной политики, ориентированной в конечном счете на использование потенциала и социокультурных запросов самого населения в развитии отечественной культуры. В данном случае могут проектироваться и поддерживаться государством те направления культурной деятельности, которые способствуют решению проблем совершенствования образа жизни и повышения качества жизни населения средствами культуры, а также решению задачи сохранения культурной идентичности нации.

Можно сделать вывод, что проектная модель культурной политики является предпосылкой реального взаимодействия государства со структурами гражданского общества в сфере культуры. Реализация этой возможности предполагает изменение всей системы государственного управления в сфере культуры на основе проектной идеологии по предложенной выше схеме взаимодействия основных моделей

( цивилизационной, мифологической, социально-ориентированной ) в рамках общенациональных и региональных проектов культурного развития.

Выводы.

1. Продуктивно для совершенствования государственной культурной политики соотнесение культуротворческой активности «жизненного мира» с «цивилизационной» моделью культурной политики; культурной активности «жизненного мира», тяготеющей к культуре «системного мира» «мифологической» моделью культурной политики; «системной» гражданской культуротворческой активности, тяготеющей к культуре «жизненного мира» с «социально-ориентированной» моделью культурной политики и собственно «системной» гражданской культуротворческой активности с «проектной» моделью культурной политики.

2. Особо следует отметить промежуточное положение «мифологической» модели культурной политики между «цивилизационной» ее моделью и «социально-ориентированной». Эта желательная промежуточность есть альтернатива распространенному заблуждению представителей «системного мира», считающих себя ответственными за

« производство» «национальных мифов» ( в истории достаточно примеров, показывающих катастрофические последствия такого заблуждения ). В наше время это заблуждение часто формулируется как задача «власть предержащих» за выработку новой «русской идеи», новой «мифологии», способной сплотить нацию. На самом деле, миф нельзя придумать сверху, хотя ложные мифы так и создаются, и навязываются. Культуротворческая устойчивость мифа обеспечивается его созданием в реальной жизненной практике. Многие из этих мифов трансформируются до уровня желаемого социального преобразования общества в виде социальной мечты о «светлом будущем» или воспоминания о «золотом прошлом» ( навстречу «социально-ориентированной» модели культурной политики – см. схему). В недрах же «системного мира» можно только инициировать появление граждански значимых персоналий и общественных поступков, которые могут «разбудить» мифотворчество масс.

3. Соответственно зрелая проектная модель культурной политики предполагает концептуальную и методическую проработку всех вышеназванных других моделей культурной политики как ее составных частей. Сам итоговый социокультурный проект является творческим синтезом этих моделей и соответствующих им вышеназванных гражданских инициатив.

4. Особая роль в реализации проектной модели принадлежит государственной политике в сфере досуга населения как его необходимому «тренингу спонтанности» ( термин Дж.Морено ), развивающему способности к самоорганизации и навыки гражданской самодеятельности. На основе суммирования вышеприведенных в данном и предыдущих параграфах главы схем, общая структура проектной модели государственной культурной политики в сфере досуга может выглядеть следующим образом: