Становление России как идеократического государства

Как лес и степь составляют на территории Евразии природно-геогра-фическуюсистему, так российский и степной суперэтносыгар­монично до-полняют друг друга и составляют целостность нетолько экономическую, культурную,но и военно-политическую. Полити­ческое устройство Евразии во многом детерминировано географией. Это есть сочетание принуди-тельно-государственных начал (этатизм) социальной жизни с националь-ной и религиозной терпимостью.

Даже во время монгольского ига на территории Евразии-России был «Собор вер». Среди самих завоевателей - монголо-татар было немалохрис-тиан. Отказ от веротерпимости и насильственное насажде­ние мусульманства начат хан Узбек приблизительно в 1310 г., что ста­ло первым звонком о разложении могучей золотоордынскойимперии. Политическая власть в рос-сийско-степных суперэтносах - осед­лого и кочевого населения Евразии - могла быть только автори­тарной. Это понималикак ханы, так и русские кня-зья. Первым со­бирателемрусских земель, заложившимосновы политического и экономического могущества Московского княжества, стал Иван I Калита(?-1340).Он понимал, что могущество Руси кроется в сильном, едином государстве.

Многовеков спустя такое государствостали называть идеократией(отгреч. idea- идея и kratos- власть). Это такой политиче­ский строй в госу-дарстве, когда правящий класс или правящая груп­па руководствуются при формировании государственных институтови управлении обществом не имущественными или иными мотивами, а реальным или воображаемым идеалом, идеологической доктриной.

Термин «идеократическое государство»чаще всего связывается с евразийцами, которые под этой формой понимали не либеральное правление, подразумевающее выборы, а такие формы,как диктатура, самодержавная монархия и т.п. Идеократическая форма правления вРоссии изначально базировалась на духовном начале,т.е. и физический мир,иматериаль-ные потребности органически вклю­чались в духовный, идейный, военно-политический процесс.

Безусловно, автаркическое сосуществование российского и степного суперэтносов не исключало столкновений, часто весьма жестких, но не было между ними вечной истребительнойвойны. Об этом говорят летописи, записки путешественников, археологи­ческие материалы и другие источники. В первом тысячелетии для отношений между русскими княжествами и поло-вецкой степью более характерным был интенсивный товарообмен, а не война и набеги. Почти ежегодно заключались десятки брачных договоров между князьями и ханами, дружинниками и воинами-степняками. Известно, что многие половцы к середине XII в. перешли вхристи­анство. Делали они это зачастую целыми родами. Наследник извест­ного по многим русским источни-кам хана Кончака был крещен. Для участия в междуусобных войнах русские князья часто привлекали отряды половцев. Гумилёв пишет, что в XII в. на Русь было совер­шено 27 набегов половцев по«приглашению» русских кня-зей, пять - по инициативе половцев и пять походов русских на половцев.

В XIIв., за 100 лет до появления монголов, Русь распалась на восемь самостоятельных княжеств. Шли жестокие междоусобные войны. Одна только битва новгородцев с суздальским войском при Липицев 1216 г. унесла более 10 тыс. жизней.Тактика монголо-татар, позволявшая им держать Русь в пови-новении, как раз и опи­ралась навзаимную рознь, на княжеские противо-речия. Князья часто прибегали к помощи татарских воинов, чтобы свести счеты со своими единокровными противниками. Почти 1/3 всех набегов ко­чевников-татар была организована русскими князьями.

Начало становления «идеократической» Руси, как уже было ска­зано, связывают с именем Ивана Калиты. И «татарщина», по мне­нию евразийцев, дала основной толчок к созданию централизованно­го мощного государства - России. Общим между Киевской Русью и Россией, считает Трубецкой,явля-ется только название «Русь», а с географической и хозяйственно-политиче-ской точки зрения это были разные государства, между которыми не суще-ствовало исторической преемственности. Завоевание монголами русских кня­жеств (за исключением Великого Новгорода), включение их в мон­гольскую великую державу не только показали русским князьям технику государст-венности, но и позволили им усвоить сам дух государственности. Таким обра-зом, к началу XIV в. на смену удель­ным понятиям о государственности Киевской Руси пришла идея централизованного многонационального госу-дарства: Руси – России. Русская мысль обратилась к духовно более близкой государст­венности Византии. Там она нашла примеры для подражания: об­ру-сение и оправославливание монгольских идей.

Евразийцы считали, что если в духовном плане Русь была тесно связана с Византией, то в геополитическом плане Византия высту­пала как посторонняя сфера. После монгольского нашествия Русь была полностью включена в гео-политическую сферу монгольской державы. Поэтому евразийцы приходят к выводу, что в геополити­ческом плане уместно говорить не о византий-ском, а о монгольском наследстве:«Россия - наследница Великих Ханов, продолжительница дела Чингиса и Тимура, объединительница Азии...».

После разгрома монголо-татар великие князья московские стали собира-телями не только земли русской, но и земли татарской. Практически после XV в. Россия стала играть общеевразийскую роль.Процесс создания России-Евразии - это целостное месторазвитие, геополитический синтез Леса и Степи. Государственность России оказалась сильнее монгольской так как опи-ралась на прочное рели­гиозно-бытовое основание, на взаимопроникновение православной веры и бытовой жизни, которое Трубецкой называет бытовым ис-поведничеством.

Государственность России послепетровского времени Трубец­кой опре-деляет как «антинациональная монархия».В этот период Россия изменила своему геополитическому призванию и попыта­лась стать европейской держа-вой, уклонилась от предначертанного ее природой исторического пути «Сре-динной земли». Она пошла в помощницах европейских государств. Россия вела самоубийствен­ные для нее войны на стороне своих западных геополити-ческих противников и против своих естественных геополитических союз­ников. Отзвуки той ошибочной геополитики просматриваются и в современной жизни России.