Миф удовлетворяет человеческие потребности.
Существенный вклад в становление теории внес французский социолог Эмиль Дюркгейм, который считал, что основная функция мифа – приспособление поведения индивида к групповой норме. Сам миф Дюркгейм полагал продуктом тотально коллективного сознания, в этом солидаризируясь с Л. Леви-Брюлем. Он говорил о гражданских мифах, которые «создают основу для образования государства и обеспечивают полномочия правительства, объединяя всех граждан с помощью общего символизма» (символы американского гражданского мифа – флаг, статуя Свободы, представленные на банкнотах Вашингтон, Джефферсон, Линкольн, американский орел и пр.).
Но создателем строго функционалистской теории мифа считается английский этнолог и мифолог первой половины XX века Бронислав Малиновский. Он рассуждал так. Культура – это средство удовлетворения основных потребностей человека. Она служит трем основным потребностям: базовым (в обеспечении физических условий существования), производным (в распределении пищи, разделении труда, защите, регулировании репродуцирования, социальном контроле) и интегративным (в психической безопасности, социальной гармонии, цели жизни, системе познания, законах, религии, магии, искусстве, мифах). Соответствующим образом и миф должен быть понят в соответствии с выполняемой им функцией, со своим предназначением, увязываться с теми потребностями, которыми он порожден. Миф – активная сила. Он играет в обществе практическую роль. Миф имеет очень важное значение для социальной жизни. Не случайно он тщательно оберегается, подобно драгоценности. Это не поэзия, не аллегория, не развлекательная сказка, не интеллектуальное рассуждение, не способ объяснения мира и его явлений, а выражение веры: не просто повествование, а выражаемая действительность, «прагматический документ».
Каковы функции мифа? По Малиновскому, удовлетворяемые мифом потребности имеют в основном общественный характер (потребности имеет общество как целостность).
Если ритуал – это закон в действии, то миф – закон в слове. Миф – собрание юридических норм. И в этом качестве он вызван к жизни потребностями общественного благоустройства, устойчивости социума. Задача мифа – закреплять культурные привычки, вырабатывать представления, ценностные ориентации. Миф укрепляет общественную мораль, доказывает целесообразность обряда, содержит практические правила человеческого поведения. Он обеспечивает человека основаниями для ритуалов и нравственных поступков, а также указаниями на то, как их следует совершать.
В этом его активная стабилизирующая социальная роль. Особенно велико значение мифа в критических ситуациях, когда он становится инструментом разрешения критических проблем. По суждению современного теоретика А. Косарева, миф есть «крик человеческой души, верящей в чудо и жаждущей чуда». По логике Косарева, миф содержит придуманные человеком «идеальные сущности», используемые в качестве образца.
По этой логике, тотемические мифы, например, связываются с брачными запретами, с фратриальной системой: тотем закрепляет границу фратрии и тем самым предохраняет от инцеста. Женщины одного тотемического клана (попугаи) не могут вступать в брак с мужчинами своего клана и должны выбирать мужчин из другого клана (скорпионы).
Возражения в адрес функционализма Малиновского таковы.
Можно дать более емкую формулу функций мифа. Их может быть больше, чем фиксируется в рамках теории Малиновского. Потребности человека (вопреки как Малиновскому, так и Дюркгейму) носят не исключительно общественный характер. Он включен в космическое целое, входит с ним в контакт, имеет экзистенциальные нужды.
Удовлетворение потребности – важная сторона мифотворчества. Но не единственная. Например, Вячеслав Полосин определяет сущность мифа следующим образом: «Миф есть иносказательная история, трактующая посредством символических образов, метафор и аналогий реальный, индуктивно обобщенный до архетипичности позитивный и негативный опыт реализации той или иной потребности общества». Обратим, однако, внимание, что у Полосина вызывает к жизни миф не потребность, а опыт, приобретенный в ходе ее реализации. То есть миф не сводится к простому удовлетворению потребности. Этот автор тут же добавляет, что миф «является иносказательно выраженным критерием оценки настоящего и планирования будущего по критериям прошлого».
Идеи Малиновского получили разнообразное развитие. М. Элиаде, например, повторял, что миф есть модель для подражания при любом проявлении человеческой активности. Так поступали боги, так теперь поступают люди.
Общим местом стало указание на санкционирование мифом моральной нормы. Миф, особенно закрепленный в общепринятой религии, – основа общественной нравственности. Мораль имеет своим основанием заповеди божества, а потому не может быть отброшена без расчета с самим этим божеством. Утрата уважения к мифам, определяющим строй человеческой жизни, приводит к обесцениванию самой этой жизни, которая становится разменной монетой на торжищах актуальной истории.
Функционалистом является французский структуралист Клод Леви-Строс, чьи идеи мы рассмотрим в главе о мифологическом мышлении. Он дает емкое определение; «...цель мифологии состоит в том, чтобы будущее продолжало хранить верность прошлому».
Функционалистский взгляд на политеистические мифы излагал в первой половине XX века и российский лингвист-структуралист и философ-евразиец Н. С. Трубецкой, писавший: «Психологически каждый «бог» политеистического пантеона есть известный комплекс ассоциаций, связанных с процессом молитв определенной категории, возникающий в сознании молящегося лишь в этом процессе, и, таким образом, функционально связанный с данной категорией молитв. С этой точки зрения пантеон в своем целом есть как бы символ общей суммы потребностей, о которых считает нужным и возможным молиться данный народ». Так, ведийский пантеон образован в основном божествами, имеющими отношение к жертвоприношению (Ушас-Заря как время и сигнал утреннего богослужения, Агни-Огонь как основной аксессуар жертвоприношения, Сома – опьяняющий напиток как предмет жертвоприношения и пр.), а также Варуной и Индрой с их сателлитами, в которых выразились потребности разного духовного качества. Эволюция пантеона связывалась ученым с эволюцией потребностей.
Функционалистские идеи широко распространены и среди современных российских теоретиков мифа. Например, Леонид Ионин так формулирует свое видение социальной целесообразности мифа: адифформирует жизнь как единство, связывает и канализирует социальную энергию, создает коллективы, формирует и воспроизводит коллективную идентичность, формирует и структурирует пространство и время.
Функционалистская теория, объясняя социально-практическое значение мифа, не объясняет его духовного смысла. Малиновский иногда чувствует глубину мифа. Но подход Малиновского к мифу ограничен трактовкой мифа как необходимой иллюзии, инструмента адаптации. Он писал, что миф «призван смягчить то эмоциональное напряжение, какое испытывает человеческая душа, предчувствующая свою неизбежную и неумолимую судьбу». И далее о наблюдаемых им туземцах; «души этих людей согревались надеждой, идущей от их веры. Живое повествование мифа заслоняло перед ними готовую разверзнуться бездну». Миф, таким образом, трактуется как своего рода ширма, которая должна скрыть от человека факт его смертности. Однако значение мифа, очевидно, может быть истолковано и глубже.