Полевая этнография в системе методов этнографической науки

ПОЛЕВАЯ ЭТНОГРАФИЯ

Оглавление
От автора ГлаваIПолевая этнография в системе методов этнографической науки Глава II Организационные основы полевой этнографии Глава III Научное обеспечение полевой работы Глава IV Метод непосредственного наблюдения Глава V Методические основы полевой этнографии Глава VI Обработка полевых материалов и передача их на хранение

ОТ АВТОРА

Настоящий текст планировался к изданию в конце 80-х годов ХХ столетия в виде учебного пособия, которое типографским способом издать так и не удалось. Он является кратким изложением курса "Методика полевых этнографических исследований", который в качестве курса специализации преподавался студентам кафедры этнографии и антропологии исторического факультета Санкт-Петербургского государственного университета.

В учебном пособии рассмотрены основные вопросы методических и организационных приемов полевой работы и обработки полевого материала с целью его последующего хранения и исследовательского применения. Оно содержит характеристику универсальных методических установок используемых при сборе полевого материала по основным компонентам традиционно-бытовой культуры, поэтому может быть полезно не только студентам-этнографам, но и более широкому кругу музейных краеведческих кадров, а также краеведам-любителям. В то же время хотелось бы обратить внимание, что освоение методики возможно только в условиях реальной полевой работы, причем это требует сравнительно длительного времени.

Настоящее пособие ориентировано на сбор полевого материала по традиционно-бытовой культуре, в рамках предметной сферы так называемой исторической этнографии, в большей степени связанной с генетическим аспектом исторического анализа этнических культур. Сравнительно недавно В.В.Пименов и В.Р.Филиппов опубликовали пособие, рассматривающее методики массовых этнологических исследований, «которые … обладают способностью характеризовать те исторические явления и процессы, которые нельзя считать окончательно ушедшими в прошлое, которые длятся и теперь, которые могут протянуться и в будущее».[1]

В современной этнографии используется широкий круг частных методик применяемых целенаправленно в связи с конкретными исследовательскими задачами. Поскольку в учебном пособии не было возможности рассмотреть их в полном объеме, информацию о таких методиках можно получить из приведенной литературы.

Автор приносят благодарность за консультации и методическую помощь коллегам по кафедре, сотрудникам Музея антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера) РАН, Российского этнографического музея.

ГЛАВА I

Таблица 1

ГЛАВА II

Таблица 2

Способ обследования	Метод обследования	Прием обследования
	Маршрутный	Кустовой	Сплошное	Выборочное
Стационарный Экспедиционный: Краткосрочная целевая Долгосрочная циклическая Комплексная монографическая	+     +	+     +	+     +   +	+

Поэтому, вероятно, мало перспективными могут считаться попытки канонизации организационных основ полевой этнографии. Так в середине 50-х годов полагалось, что таких форм существует три: сплошное маршрутное обследование, тематическое (как стационарное, так и маршрутное), и стационарное монографическое.[81] В настоящее время мы уже не встречаем классического стационарного метода, которому соответствуют долгосрочные циклические экспедиции, в то же время большое значение приобретают комплексные монографические исследования. Поэтому в каждом конкретном случае, выбор организационных приемов должен быть направлен на оптимизацию сбора полевого материала в связи с целями и задачами, которые ставятся перед экспедицией и каждым ее участником.

Большое значение в организации полевой работы имеет система единиц обследования. Определение объекта полевой этнографии показывает, что этнос представляет сложно организованное структурное явление. С одной стороны, он состоит из элементарных этнических подразделений, с другой, входит в этнографические подразделения более высокого таксономического ранга. Единицы обследования в полевой этнографии зависят еще и от предмета исследования, что связано с вариативностью проявления этнических свойств традиционно-бытовой культуры на различных уровнях этнических объединений. Именно на это и ориентирована, методика выбора единиц обследования. Она учитывает их вероятную иерархическую структуру, каждая из составляющих которой является носителем определенных этнических свойств. Это необходимо еще и потому, что они могут исследоваться различными методическими составляющими метода непосредственного наблюдения. В зависимости от выбора единиц обследования могут варьировать прочие методические и организационные приемы полевой этнографии.

Элементарным носителем этнических свойств принято считать человека «этнофора» в беседе с которым этнограф получает информацию по исследуемой проблематике. Такой подход в выборе элементарной единицы полевой работы не противоречит этическим установкам, поскольку в данном случае человек рассматривается как личность, образ жизни, психологические установки которой, связаны с конкретной этнической средой. Именно с этих позиций в традиционных этнографических исследованиях человек рассматривается как носитель информации или информант. В ряде предметных зон этнографии, прежде всего в этнопсихологических исследованиях, изучении этноэтикета, религиозного поведения, человек рассматривается не только как единица, но и как объект обследования.[82]

Следующей единицей, которая является носителем этнических свойств, принято рассматривать семью. Исторические изменения общественных функций семьи, позволяют рассматривать ее в конкретной этнической среде как этносоциальный организм. В ней проявляются общие закономерности развития этнической общности в области этнического самосознания, языка, традиционно-бытовой культуры и т. п. Именно семья является стабилизатором этнической традиции, обеспечивает межпоколенную передачу этнических свойств культуры. Здесь, и в отличие от обращения к этнофору, этнические установки которого могут иметь и субъективную основу, этнограф сталкивается с более объективным выражением этнографического факта. В поле этнограф приходит прежде всего в семью, в которой он работает с представителями различных поколений, изучает различные стороны ее жизни — быт, хозяйство и т. д.[83]

Основной структурной единицей полевого обследования принято рассматривать поселение. Причем в современных условиях это может быть как небольшое село, стойбище или аул, так и поселок городского типа или даже город. Подход к выбору и исследованию поселения, исходя из истории его формирования и современного этнического состава, должен быть различным. Небольшие поседения в пределах основного массива расселения этнической общности могут быть одно-национальными, и в этом случае этнограф обращается к поселению как к основной, недифференцированной в этническом отношении единице обследования. Такая ситуация представляет скорее исключение. Современные населенные пункта чаще многонациональны, в них представители различных этнических групп живут либо дисперсно, либо локально в пределах национальных «кварталов», которые довольно часто имеют этнические обозначения, например, «зырянский конец», «хохлы» и т.п. В этом случае обследованию подлежит та часть населения, традиционно-бытовая культура, которой представляет предмет полевого исследования. Но здесь этнограф обязан учитывать и иноэтническое население исследуемого поселения, что определяется необходимостью учета взаимодействия культурных элементов этнических групп, живущих в пределах населенного пункта.

В условиях городской агломерации, которая тоже должна рассматриваться как поселение, подход к исследованию культуры населения значительно усложняется. В сложившемся в настоящее время этнографическом направлении изучения города можно выделить два подхода. Первый ориентирован на исследование культуры горожан, как части традиционно-бытовой культуры этнической общности. Здесь основное внимание уделяется исследованию динамики формирования городского населения, основных его этнические составляющих, с последующим монографическим описанием этнических характеристик городского населения. В таком подходе город, даже при обращении исследователя к различным этническим и социально-профессиональным группам, выступает в качестве самостоятельной единицы обследования, а культура горожан, как один из компонентов традиционно-бытовой культуры в общей этнографической характеристике этнической общности.[84] При таком подходе городское население во всей совокупности рассматривается как объект этнографического обследования, а способы сбора материала, не смотря на то, что они могут быть более разнообразными, не отличаются от традиционных методов непосредственного наблюдения.

Другой подход рассматривает город не столько единицей этнографического обследования, сколько условием порождающим трансформацию традиционно-бытовой культура, других этнических признаков групп населения, проживающих в нем. Меняется и методика, предполагающая включение прежде всего массовых, в том числе этносоциологических опросов, стратифицирование населения с целью выделения более мелких групп, подлежащих обследованию.

Но при любом подходе, в исследовании города необходимо ориентироваться на то, что он неоднороден в социальной, культурной и этнической средах. Это требует рассмотрения каждого компонента в качестве самостоятельной единицы обследования.[85] Для получения представительного материала, в качестве единиц обследования в городе принято выделять производственные коллективы, общественные организации, административные и территориальные подразделения - район, квартал, улицу и, наконец, семью как элементарную исследовательскую единицу.[86]

Этносоциолог при организации выборки рассматривает город как этносоциальный организм, поэтому, наряду с выше перечисленными единицами обследования, он обращается к общей картине социальной городской среды. В этом случае на фоне социально-профессиональных групп, исследуются аспекты половозрастной структуры, образовательного уровня, особенностей проявления этнических свойств и т. п.[87]

Следующей единицей полевого обследования являются этнические подразделения, которые выступают в качестве этнических и этнографических групп. Это исторически сформировавшиеся подразделения этноса, имевшие групповые особенности культуры. Следует иметь в виду, что их изучение дает материал по истории этнической общности, причинах сложения ее локальных культурных особенностей. Монографический подход изучения этнической общности предполагает ее характеристику, как сумму культурных составляющих ее этнических подразделений. В ряде случаев локальные подразделения этноса сохраняют архаичные элементы культуры в прошлом характерные для этнической общности в целом.

Такие единицы обследования могут быть обозначены как групповые, а отбор для исследования должен учитывать их типичность для этнической общности в целом. При выборе в качестве единицы обследования групповых (субэтнических) подразделений, следует ориентироваться на такие их характеристики как происхождение (автохтонность или пришлый характер), численность, особенность расселения (компактно или дисперсно, изолировано или в контакте с другими этническими общностями).[88] Данный подход в выборе типичной субэтнической группы используется в исследовании ее традиционно-бытовой культуры с последующей экстраполяцией на этническую общность в целом. Другой подход предполагает выбор субэтнического подразделения как единицы обследования с целью выявления локальных особенностей в сложении периферийных групп этнической общности.[89]

Более крупные этнические и этнографические образования — этнос, историко-этнографическая область, не всегда могут быть рассмотрены в качестве самостоятельной единицы полевого обследования. Это затруднено в связи с пространственным размещением и демографической характеристикой. Применительно к ним используются исследовательские методы обобщения конкретного материала собранного на уровне субэтнических подразделений, в поседении, семье и в работе с информантом.

Наличие данных единиц обследования предполагает постановку вопроса о необходимом их количестве, чтобы получить объективную информацию об исследуемом объекте. Ответить на этот вопрос довольно сложно, поскольку в отличие от наук социологического направления, которые используют «выборочный метод, процедуру репрезентативного отбора, основанную на теории вероятностей и разработанную в математической статистике»[90], в этнографии такие методики применяются только целенаправленно. В качестве примера такого исследования можно привлечь монографическое описание удмуртов, основанное на сочетании этнографического подхода с конкретно-социологической методикой организации выборки и сбора материала, адаптированной к этнографической реальности.[91] Но в данном случае речь идет не об универсальном методическом приеме сбора полевого материала в специально организованной выборке, а о реализации конкретной исследовательской задачи: компонентном анализе этноса, а сам вопросник, примененный в таком исследовании, трактуется как этносоциологический.[92] Как методический прием, статистическую организацию выборки следует считать обязательной при изучении традиций и инноваций, этнических процессов, то есть в работе в рамках предметной области исследования этнографии современности.

Полевая работа методом непосредственного наблюдения предполагает иные установки на объективизацию, представительность собранной информации. Поскольку основная масса этнографических сведений поступает от информанта, то именно определение количества информантов может оцениваться в качестве объема выборки в этнографическом исследовании.

В случае работы с информантами старшего поколения, знатоками и хранителями культурной традиции, существует мнение, что их количество может быть ограничено.[93] С другой стороны, организационные основы полевой этнографии ориентированы на проведение опроса с большим количеством информантов, а в случае небольшой численности этнической общности, существует возможность опросить даже всех ее представителей.

Вероятно, что применение этносоциологических методик построения выборки для традиционного метода полевой этнографии мало перспективно, здесь существует возможность сопоставления подхода и реализации итога исследования в этносоциологии и этнографии по аналогии с анатомией и физической антропологией. Как анатомия (нормальная и патологическая) создает некое среднее представление об объекте исследования, а антропология исследует его морфологические, эволюционные и пространственные вариации, так и социологические методики, применяемые в этнографии, создают усредненное представление, выявляют тенденцию в функционировании культуры или в этнических процессах. В отличие от такого подхода, этнография учитывает и фиксирует все разнообразие этнических проявлений культуры. Этносоциолог может быть уверен что опросив, предположим 2.000 человек, которые составляют выборочную совокупность, он получит материал, который полностью удовлетворит решению задач поставленных перед исследователем. Этнограф в сходной ситуации подобной уверенности не имеет. Здесь вероятно следует акцентировать то обстоятельства, что в связи со сложностью объекта исследования, этнографии в целом не свойственны формализованные методики сбора материала, например, такие как «структурированное наблюдение», «стандартизованное интервью», что заставляет их использовать с большой осторожностью и только целенаправленно.

Полевая этнография ориентируется на необходимость сбора как можно более массового материала. Именно он является основой обобщающих этнографических описаний и исследований. Характерно, что в дискуссии по проблемам организации и проведении полевых исследований на страницах журнала «Советская этнография» был поднят вопрос о необходимости сплошного этнографического обследования народов страны. Но организационные приемы здесь иные, чем те, которыми располагает этносоциология в построении основы и вида выборки, отборе типических единиц, определения объема выборки и т. п. В этнографии получение массового материала возможно в связи с выбором способа, метода, приема и системы единиц обследования. В отличие от этносоциологического подхода, в котором основным приемом сбора фактического материала являемся опрос, полевая этнография работает комплексным методом — методом непосредственного наблюдения, который включает в себя различные методические приемы, что позволяет получать информацию как бы по нескольким каналам.

Этим достигается условие получение массового материала, отражающего вариативность элементов традиционно-бытовой культуры. В то же время, отсутствие четких методических установок на организацию выборки, снижают информационные возможности этнографического источника полученного методом непосредственного наблюдения.

ГЛАВА III.

Глава IV

Этническая общность

№ п/п	Ф.И.О.	Пол	Год рождения	Образование	Место работы	Специальность	Число членов семьи	Собственность семьи	Примечания*

* - В примечании следует фиксировать межнациональный брак с указанием девичьей фамилии, национальность детей в таком браке, движимое имущество / транспортные средства, промысловое снаряжение и т.п.

Для удобства записи могут применяться условные обозначения. Пол - М., Ж. Год рождения - двумя последними цифрами для лиц, родившихся в XX веке: 1930 - 30, тремя для родившихся в XIX веке: 1898 – 898, для ХХ в. соответственно: 1912 — 912. Образование среднее цифрами 1 - 10, среднее специальное - СС, высшее - В. Место работы: С - совхоз, К - колхоз, У - учреждение, П - предприятие. В случае более дробного деления следует оговорить применяемые обозначении. Специальность, указывается полностью или специально оговоренными условными обозначениями. Число членов семьи – цифрой. Собственность семьи отмечается в отношении главы, пункт 9 заполняется в соответствии с данными похозяйственной книги, в случае их отсутствия ставится прочерк[150].

Эти данные могут служить основой для составления таблиц по частные вопросам. Например, таблица состава семьи, образовательного уровня, традиционной профессиональной занятости для представителей различных этнических групп проживающих в исследуемом населенном пункте.

В качестве прочих документальных источников могут быть использованы сборы краеведов-любителей, школьных краеведческих кружков, записанные мемуары местного происхождения, письма и т.п. Все сведения, извлеченные из документальных, источников вносятся в тетради для работы с документальными источниками. Каждая выписка снабжается паспортом, в котором, наряду со ссылкой на ситуацию получения документальной информации, необходимо выяснить и документировать происхождение и датировку использованного источника, этносоциологическом исследовании.

Заканчивая обзор приемов входящих в метод непосредственного наблюдения, следует еще раз обратить внимание, что каждая его составляющая выполняет абсолютно конкретную задачу. Комплексное применение метода позволяет собрать информацию, всесторонне характеризующую явление.

Глава V

ПОЛЕВАЯ ЭТНОГРАФИЯ

Оглавление
От автора ГлаваIПолевая этнография в системе методов этнографической науки Глава II Организационные основы полевой этнографии Глава III Научное обеспечение полевой работы Глава IV Метод непосредственного наблюдения Глава V Методические основы полевой этнографии Глава VI Обработка полевых материалов и передача их на хранение

ОТ АВТОРА

Настоящий текст планировался к изданию в конце 80-х годов ХХ столетия в виде учебного пособия, которое типографским способом издать так и не удалось. Он является кратким изложением курса "Методика полевых этнографических исследований", который в качестве курса специализации преподавался студентам кафедры этнографии и антропологии исторического факультета Санкт-Петербургского государственного университета.

В учебном пособии рассмотрены основные вопросы методических и организационных приемов полевой работы и обработки полевого материала с целью его последующего хранения и исследовательского применения. Оно содержит характеристику универсальных методических установок используемых при сборе полевого материала по основным компонентам традиционно-бытовой культуры, поэтому может быть полезно не только студентам-этнографам, но и более широкому кругу музейных краеведческих кадров, а также краеведам-любителям. В то же время хотелось бы обратить внимание, что освоение методики возможно только в условиях реальной полевой работы, причем это требует сравнительно длительного времени.

Настоящее пособие ориентировано на сбор полевого материала по традиционно-бытовой культуре, в рамках предметной сферы так называемой исторической этнографии, в большей степени связанной с генетическим аспектом исторического анализа этнических культур. Сравнительно недавно В.В.Пименов и В.Р.Филиппов опубликовали пособие, рассматривающее методики массовых этнологических исследований, «которые … обладают способностью характеризовать те исторические явления и процессы, которые нельзя считать окончательно ушедшими в прошлое, которые длятся и теперь, которые могут протянуться и в будущее».[1]

В современной этнографии используется широкий круг частных методик применяемых целенаправленно в связи с конкретными исследовательскими задачами. Поскольку в учебном пособии не было возможности рассмотреть их в полном объеме, информацию о таких методиках можно получить из приведенной литературы.

Автор приносят благодарность за консультации и методическую помощь коллегам по кафедре, сотрудникам Музея антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера) РАН, Российского этнографического музея.

ГЛАВА I

Полевая этнография в системе методов этнографической науки

Одно из развернутых определений этнографической науки принадлежащее С.П. Толстову гласит: «Этнография, историческая наука, изучающая преимущественно путем непосредственного наблюдения культурные и бытовые особенности различных народов мира, исследующая исторические изменения в развитии этих особенностей, проблемы происхождения (этногенез), расселения (этническая география) и культурно-исторических взаимоотношений народов».

В этом определении сконцентрировано представление не только об объекте и предметной области этнографии, но также и об основном инструменте сбора фактического, источникового материала — методе непосредственного наблюдения. Важность и специфика для этнографии работы данным методом в свое время позволяли рассматривать его как определитель предметной области этнографии.[2] Более традиционным следует полагать, что метод непосредственного наблюдения, то есть полевые исследования «остаются для этнографов важнейшим средством получения информации об этнических свойствах изучаемых объектов».[3]

К настоящему времени не сложилось устоявшегося определения метода непосредственного наблюдения, которое чаще сводится к понятию «полевой этнографической работы», то есть сбору этнографических материалов в полевых условиях.[4] В то же время, универсальность способов сбора материалов, которые этнографы традиционно используют в полевых условиях, предполагает возможность определить метод непосредственного наблюдения, как комплекс методических приемов, направленных на установление и фиксацию бытующего этнографического явления. Реализация метода непосредственного наблюдения возможна только в условиях полевой работы.

Следует отметить, что метод непосредственного наблюдения может пониматься дословно, в узком значении. Примером тому может послужить известное высказывание Л.Я. Штернберга: «Наблюдайте этнографические явления с такой же тщательностью, всесторонностью и объективностью, как натуралист изучает явления и объекты природы. Констатируйте все, что поддается наблюдению, не внося субъективного критерия в деление явлений на значительные и незначительные, ибо часто то, что кажется незначительным или малозначительным, может иметь очень большое значение в сравнительно-

этнографическом отношении»1. Такая трактовка предполагает скорее профессиональную установку в работе этнографа в полевых условиях, чем определения содержания самого метода. Сходная тенденция проявляется и в настоящее время. Так существует установка на обособление частных этнографических методик в ранг самостоятельных методов; например, методов связанных с опросом и методов связанных с наблюдением. Очевидно, что эта тенденция определяется обликом современных этносов. В отличие от традиционных обществ, их культура не представляет единого целого для всех членов этнической общности. Это предполагает необходимость обособления методик, в частности, существования наряду с традиционным методом непосредственного наблюдения массовых опросов этносоциологического плана.2

Учебная и методическая литература рассматривают метод непосредственного наблюдения как сумму взаимосвязанных методик полевой работы, основными составляющими которой являются следующие: личные (непосредственные) наблюдения, работа с информантами, фиксация изучаемого материала, сбор этнографических коллекций, работа с документальными источниками.[5] Такое широкое понимание содержания метода непосредственного наблюдения, с одной стороны определяется объектом и предметом полевой этнографии, с другой, спецификой этнографического источника, по отношению к другим видам источников, применяемых в этнографических исследованиях.

Разработки теории этноса и, прежде всего, определение объекта и предметной области этнографических исследований, позволяют достаточно уверенно указать объект и предмет полевой этнографии. Так, в качестве объекта полевой этнографии следует рассматривать этносы-народы,[6] которые представляют собой исторические образования. Некоторые из них возникли в далеком прошлом и уже сошли с исторической арены. Другие продолжают существовать в настоящее время. Есть такие, которые возникли в новейшее время и процесс их сложения, например, ряда этнических образований Латинской Америки, продолжается и по нынешний день. Возникает справедливый вопрос. Какие же народы можно изучать методом непосредственного наблюдения? Очевидно, что это будут все ныне существующие народы вне зависимости от их древности или уровня этнического оформления. В этом случае объект полевой этнографии будет несколько уже, чем собственно науки, которая, используя данные смежных дисциплин, изучает народы, которые в современности уже не существуют. В то же время, в полевых условиях есть возможность сбора фольклорного материала в виде исторических преданий о древних народах. Например, собранные в поле широко бытующие в культуре северных самодийцев предания о сииртя, позволили исследователям дать этнографическую характеристику древнейшего населения арктической зоны Западной Сибири.

Итак, объектом полевой этнографии являются ныне существующие этносы. Но поскольку приложение метода непосредственного наблюдения обращено к конкретным народам, следует иметь в виду, что в поле мы работаем не с этносом в целом, а определенными его территориальными подразделениями. Очень сложно представить, что в поле можно изучить и описать культуру всего народа — каждое жилище, всю одежду, описать весь фольклор на всей территории проживания этнической общности. Поэтому, вслед за определенным ограничением объекта полевой этнографии в связи с хронологическими возможностями метода непосредственного наблюдения, следует иметь в виду, что объект полевой работы ограничивается еще и пространственно. Так в поле мы можем изучать не русских вообще, а русских Сибири, Русского Севера или юга России. Исследование этноса в целом возможно путем систематизации данных собранных методом непосредственного наблюдения у разных его территориальных подразделений.

Наконец, еще одно обстоятельство, которое определяет специфику объекта полевой этнографии. Оно заключается в том, что абсолютно изолированные этнические общности представляют скорее исключение. То есть основной объект исследования существует в различных формах историко-культурных взаимодействия с другими этническими общностями в пределах историко-этнографических областей. Поэтому, в качестве объекта полевой этнографии, следует рассматривать локальные подразделения ныне существующих народов, с учетом их историко-культурных связей с соседними народами.

Так же как объект полевой этнографии с учетом конкретных форм его проявления, соответствует объекту этнографии в целом, предметная область полевой работы может быть выведена из определения содержания предметной области этнографии. Изучением этносов занимаются различные науки. Что же можно определить в качестве свойств этноса, которые составляют предметную область именно этнографии?

В разработках теории этноса, касающихся данной проблемы, отмечается, что предметная область этнографии заключается в исследовании свойств этноса выполняющих этническую функцию под углом этнической специфики и представленных тем слоем культуры, который принято обозначать традиционно-бытовым. Именно эти компоненты культуры «могут быть выявлены лишь путем непосредственного наблюдения».[7] Эта точка зрения, вероятно, требует уточнения, поскольку рассмотрение в качестве предмета только традиционно-бытовой культуры, искусственно сужает возможности самой науки в исследовательской реализации материала, которым она оперирует.[8]

Современное развитие этнографии характеризуется расширением ее предметной области, наряду с традиционными возникли такие ее исследовательские направления как этнография города, этнография современности, этнография детства, этнография питания, этнография общения (этноэтикет). Развиваются системные исследования культуры, этнических процессов, ряд направлений названия которых объединяются формантом «этно-» — этноэкология, этномедицина, этноботаника, этнометрология и т. д. Эти направления свидетельствуют о расширяющейся сфере кооперации этнографии с другими науками, возникновении междисциплинарных исследований, что предполагает расширение предметной зоны этнографии. Но, в отличие от этнографии в целом, полевая этнография должна быть ограничена исследованием именно этнических свойств, которые трансформированы в традиционно-бытовой культуре. Здесь метод полевой работы более точно соответствует содержанию определения предмета науки, как суммы свойств объекта изучаемых конкретной наукой. В этой связи еще раз можно вспомнить прежнюю традицию определения предмета этнографии спецификой метода, которым она работает — методом непосредственного наблюдения.[9] Определение содержания метода объектом и предметом этнографии, позволяют рассматривать его в качестве основы получения фактического материала, который затем используется в контексте проблематики конкретного этнографического исследования.

Этому положению не противоречит мнение Г.С. Читая, который писал, что «полевая этнография должна иметь столько методов, сколько аспектов имеет она сама»[10] поскольку здесь подразумевается не изменение самого метода непосредственного наблюдения,[11] а необходимость вариативности полевых методик изучения компонентов традиционно-бытовой культуры. Очевидно, что материал, связанный с представлениями о человеке в традиционном мировоззрении, в полевых условиях собирается иными методическими приемами, чем об орудиях труда, но в границах, а вернее возможностями единого метода, метода непосредственного наблюдения.

Расширение сферы кооперации этнографии с другими науками, возникновение междисциплинарных исследований, теоретические обобщения методики и методологии самой этнографической науки, требуют совершенствования источниковой базы применяемой в этнографических исследованиях. Отмечается, что содержание понятия источника в современной этнографии отличается широтой. Оно включает в себя как собственно этнографические данные, полученные методом непосредственного наблюдения (полевая этнография) или изучением вещественного материала из музейных и частных коллекций, так и использование данных других наук.[12]

Представление о комплексном характере источника используемого в этнографии, требует совершенствования методики его анализа. В связи с этим возникла потребность оформления специального направления — этнокультурного источниковедения, которое бы ориентировалось не на «ведомственную» принадлежность источников, а на конечный результат получения разносторонней информации применительно к проблематике соответствующих направлений исследований.[13] Такая, безусловно, рациональная и определяемая современными тенденциями развития этнографии установка, не исключает возможности и даже необходимости обращения к собственно этнографическому источнику.

Этнографический источник по способу получения и содержащейся в нем информации, следует отличать от источников используемых в этнографии. В этой связи можно отметить, что «до сих пор полевые исследования…остаются для этнографов важнейшим средством получения информации об этнических свойствах изучаемых объектов»[14], что соответствует предмету этнографии как самостоятельной науки. Поэтому определение этнографического источника, как любого свидетельства, независимо от характера и способа фиксации, несущего необходимую этническую информацию[15] применимо, скорее, для предмета этнографического источниковедения. В то же время, специфика собственно этнографического источника,его природа, определяются способом его формирования — полевой этнографией или методом непосредственного наблюдения.

Рассматривая метод непосредственного наблюдения, как основной способ получения этнографических фактов, подлежащих интерпретации посредством исследовательской процедуры, мы подходим к вопросу о его месте в формировании этнографического источника. Решение этого вопроса в настоящее время не может быть признано удовлетворительным в связи с практическим отсутствием исследований в рамках проблематики этнографического источниковедения, предполагающего необходимость учета достоверности и репрезентативности источников, их внешнюю и внутреннюю критику для этнографии в целом.[16] В этой связи, в литературе встречаются разнообразные представления, связанные с понятием этнографический источник.

В качестве такового рассматриваются «полевые материалы»[17], «полевые наблюдения»[18], «материалы, которые этнограф собирают, непосредственно наблюдая этнографическую действительность»[19], которые в качестве одной из составляющих более широкого круга источников, применяются в этнографии. Такая позиция абсолютно оправдана, поскольку она базируется на представлении об этнографии как исторической науке. Поэтому в исс