Х годов XX века был переломным для народов по обе стороны «железного занавеса». Новое поколение ждало об- новления жизни и политики. Кумиром этого поколения суж- дено было стать Джону Кеннеди.

Он мечтал в новых условиях утвердить в США универса- лии Просвещения и на их основе сформировать единую по- литическую нацию, свободную от расовых и этнических ба- рьеров. Брезгливой этнической впечатлительности господ- ствующего слоя — белых, англосаксов, протестантов — он противопоставил свою веру в человека и в то, что именно Америка сможет стать для него землей обетованной. До того времени, как это ни странно, американцы не стали еще по- настоящему урбанизированной нацией, не освоили вполне культуру города, в которой нивелируются различия, связан- ные с этническим и региональным происхождением людей.

А. С. Паиарин

Америка оставалась провинциальной, снобистской, подо- зрительно относящейся к «чужакам», подверженной пред- рассудкам и фобиям. Эта психология провинциальной «бди- тельности» в отношении всего уклоняющегося и необычного служила опорой политической лояльности и всячески под- держивалась властями.

Против всего этого и выступил Джон Кеннеди. Ревниво- му и подозрительному сознанию протестантских «малых об- ществ» он противопоставил новое мышление единого Боль- шого общества, в котором реализует себя американский гражданин — независимо от цвета кожи, вероисповедания и других цензовых особенностей. В таком обществе мощный луч Просвещения должен высветить все затхлые уголки, про- гнать нечисть сумерек, устранить антидемократическую эзо- терику решений, принимаемых немногими и для немногих.

Надо сказать, многие «профессионалы» в Америке испу- гались за свои профессиональные тайны и привилегии, и в первую очередь это были профессионалы спецслужб. Для них Кеннеди олицетворял фигуру опасного дилетанта и краснобая, принявшего всерьез принцип «публичной поли- тики» и незаконно посягающего на «подводную часть айс- берга», которой надлежит оставаться в ведении «глубоковод- ных аквалангистов» их профессии.

Уже тогда, в начале 60-х годов, мы встречаем симптома- тичное столкновение эзотерического глобализма с универса- лиями Просвещения. Кеннеди верил в открытое общество — в социум, лишенный сословных барьеров и тайн, в котором различия в происхождении и стартовых условиях не могут иметь решающего значения.

Его оппоненты из стана эзотерического глобализма спец- служб верили в другого «гражданина мира» — в интернацио- нал тайных хозяев мира, пасущих наивное и своевольное на- родное стадо. Этих хозяев объединяет тайное профессио- нальное знание, сходные заботы, совместный жреческий кодекс. Последовавшие вскоре драматические события под- твердили, что барьеры, отделяющие профессионалов плаща и кинжала от рядовых граждан собственной страны, несрав- ненно выше и непроницаемее того национально-государст-

Искушение глобализмом 43

Венного барьера, который должен был бы, с позиций здраво- го смысла, разделять между собой этих профессиональных дуэлянтов.

Один американский молодой человек, по имени Ли Хар- ви Освальд, с непринужденностью пересекает непроницае- мый «железный занавес», поселяется в Советском Союзе, женится там, а спустя некоторое время возвращается в США, с тем чтобы совершить «преступление века» — убий- ство американского президента. Характерно, что в разгар этих драматических событий спецслужбы обеих стран хранят деликатное молчание по поводу странной отлучки убийцы президента в Советский Союз. Тогда-то, по-видимому, и был создан прецедент делового сотрудничества «профессио- налов безопасности» за спиной общественности. Кеннеди напугал «профессионалов» по обе стороны занавеса своим демократическим просвещенческим пафосом — готовнос- тью претворить в жизнь великие принципы суверенного гражданского общества, которое никто тайно не опекает и не контролирует.

Он, разумеется, не хотел упразднить спецслужбы — уто- пистом безгосударственности он не был. Но он хотел устра- нить комплексы, страх и барьеры сегрегационного общества в Америке, не смеющего быть по-настоящему единой поли- тической нацией, без внутренних изгоев. Он хотел, чтобы общество, даже страдая от несовершенных или ошибочных решений, знало, что это его собственные, гласно принятые решения, а не сговор прячущихся за кулисами «профессио- налов».

Таким образом, в Америке на двадцать пять лет раньше, чем в Советском Союзе, появился инициатор перестройки и нового мышления «для собственной страны и всего мира» — и был устранен спецслужбами собственной страны, и, как кажется, не без дружественного профессионального содейст- вия коллег из стана официального противника.