Античная цивилизация и варварский мир

АНТИЧНАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ И ВАРВАРСКИЙ МИР

В ПОДОНЬЕ– ПРИАЗОВЬЕ

(тезисы докладов к семинару)

Новочеркасск 1987

Материалы к семинару содержат краткое изложение сообщений и докладов семинара, проводимого 21–23 мая 1987 года в Музее истории донского казачества по теме “Античная цивилизация и варварский мир в Подонье-Приазовье”

Оргкомитет семинара:

Л.А.Гуров

М.И.Крайсветный

В.Е.Максименко

Б.А.Раев

Редакторы: В.Е.Максименко, канд. ист. наук

Б.А.Раев, канд. ист. наук

Отв. редактор Б.А.Раев

-3-

М.Ю.Трейстер

ЭТРУССКИЙ ИМПОРТ В СЕВЕРНОМ ПРИЧЕРНОМОРЬЕ

И ПУТИ ЕГО ПРОНИКНОВЕНИЯ

Вопрос об этрусских изделиях на северном побережье Понта до недавнего времени даже не поднимался. Лишь в 1970-е гг. была выделена небольшая группа бронзовых сосудов 5 в. до н.э. (О.А.Ганина, З.А.Билимович) и 5 скарабеев 4–3 вв. до н.э. (О.Я.Неверов) этрусского производства, найденных в Северном Причерноморье. К 3 в. до н.э. относится 3 этрусских бронзовых зеркала с рельефными украшениями, включенные в сводку Д.Виллерса (1986), и фрагмент аналогичного зеркала из Пантикапея. Кроме того, в Северном Причерноморье и Волго-Донских степях было обнаружено 8 бронзовых шлемов, которые частью авторов считались этрусскими и датировались 4–3 вв. до н.э., тогда как другие определяли шлемы как латенские 3–1 вв. до н.э.

Путям проникновения этрусского импорта в Северное Причерноморье посвящены статьи Г.Силяди и С.Буше, которые предполагали северный путь через Карпаты (Г.Силяди) и через Фессалию, Македонию и Фракию, минуя Грецию (С.Буше). З.А.Билимович и О.Я.Неверов полагают, что изделия этрусских мастеров доставлялись в Северное Причерноморье путем посреднической торговли. По мнению О.Д.Ганиной, этрусские бронзы могли вывозиться через Грецию в северо-причерноморские колонии, а оттуда попадать в Среднее Поднепровье.

Древнейшим памятником этрусского импорта в Северном Причерноморье является происходящий из раскопок Пантикапей 1949 г. обломок бронзового предмета с вырезанным на нем посвящением. Фрагмент определяли как фрагмент треножника (В.Д.Блаватский, И.Д.Марченко, Ю.Г.Виноградов) или рукояти неизвестного назначения (Н.П.Розанова). Удалось установить, что он представляет собой часть ручки ‘а. По мнению М.Зуффа, такие ситечки-цедилки являются этрусскими импортами. Пантикапейский фрагмент принадлежал типологически самому раннему варианту ‘ов и, по нашему мнению, попал в Северное Причерноморье через Малую Азию, возможно Эфес, со второй волной ионийских колонистов после завоевания персами греческих

-4-

городов Ионии в 546 г. до н.э. Находка в Пантикапее дает вероятное объяснение тому, как этрусский шлем второй половины 6 – первой пол 5 в до н.э. мог попасть в ст. Даховскую на Кубани.

К 5 в. до н.э. относится коллекция из 10 этрусских бронзовых ситечек, хранящихся в Эрмитаже, и аналогичный экземпляр из Нимфея. Этого же времени ситула из клада, найденного у с. Песчаное, ситула и ситечко из Геймановой могилы. Совместная находка этрусской и греческой бронзовой утвари показывает, что, вероятно, они попали в Северное Причерноморье с геческими торговцами. Этот факт, а также находки этрусских бронзовых ситечек в Ольвии, Нимфее, Фанагории позволяют отказаться от гипотезы С.Буше, и присоединиться к мнению о посреднической торговле греков.

Бронзовые шлемы найдены в сарматских курганах конца 2– начала 1 вв. до н.э. и в кельтском погребении (Марьевка). Эти шлемы были отнесены Б.А. Раевым к типу Монтефортино А/В по классификации Р.Робинсона и датированы 4–3 вв. до н.э. Орнаментация, технология изготовления, свидетельствуют о том, что оин были сделаны в Этрурии. Шлемы относятся к типу С по Ф. Коарелли, который датирует их последней четв. 4 – первой пол. 3 вв. до н.э. Очевидно, шлемы попали в Северное Причерноморье не с римскими легионерами, как полагает У. Шааф. Находка кельтского погребения близ Богазкёя в Малой Азии, содержащего шлем типа Монтефортино А, латенский меч, копье, фибулы среднелатенской схемы и серебряную тетрадрахму 70-63 гг. каппадокийского царя Ариобарзана I, объясняет пути проникновения ранних этрусских шлемов, а впрочем и предметов латенского вооружения, как в сарматские погребения, так и в мавзолей Неаполя Скифского, – это, вероятнее всего, была военная добыча скифов и сарматов, захваченная во время сражений с войсками Митридата VI Евпатора, в которые, как известно, входили кельтские отряды, набранные из галатов, проживавших в Малой Азии.

Был возможен и другой путь проникновения этрусских вещей. Проведенный анализ комплекса из Марьевки показал, что он включает изделия этрусского, италийско-латенского, раннекельтского круга 5–3 вв. до н.э., а также предметы конской

-5-

сбруи, вооружения и одежды, характерные как для культур латенского круга Средней Европы и балкан, так и для сарматских и позднескифских памятников 2 – начала 1 вв. до н.э. Ранний этрусский шлем попал в низовья Буга вместе с кельтским всадником с Балкан или из района Карпат.

В Северном Причерноморье выделяется группа этрусских изделий 6–3 вв. до н.э., проникавших в этот регион несколькими путями: 1) с ионийскими колонистами (6 в. до н.э.); 2) с греческими торговцами (5–3 вв. до нэ.); 3) с кельтскими воинами (конец 2 – начало 1 во. до н.э.).

С.Б.Бурков, А.А.Мирзоянц

С.И.Лукьяшко

К.К.Марченко

В.А.Горончаровский

В.Г.Житников

В.П.Копылов

КОНЦА 4 – НАЧ. 3 ВВ. ДО Н.Э.

В ходе работы Южно-Донской экспедиции в дельте Дона в последние годы были сделаны открытия, заставляющие пересмотреть отдельные моменты истории Елизаветовского городища, в которой отразились все социально-экономические и этнополитические изменения, характерные для региона в целом.

Открытие на «акрополе» скифского городища остатков греческой, боспорской колонии, выведенной сюда сразу же после прекращения жизни на варварском поселении, выдвинуло на первый план ряд вопросов:

1). о причинах вынудивших варварское поселение покинуть Елизаветовское городища, а следовательно и весь район правобережной дельты не в результате прямого военного конфликта или стихийного бедствия, а по неясным пока причинам;

2). о роли новой боспорской колонии в торговых греко-варварских контактах для всего региона;

3). как увязываются эти события с военно-политической ситуацией, которая сложилась на Боспоре и в степях левобережья

-14-

Дона в конце 4 – начале 3 в. до н.э.

Этот круг проблем невозможно решить без установления верхней даты существования скифского поселения и времени вывода боспорянами своей колонии на место уже прекратившего свое существование поселения.

При решении вопроса о времени ухода варварского наследия из островной части дельты Дона первостепенное значение имеют курганные погребения, 152 из которых датируются греческой импортной керамикой. Погребений первой пол. 3 в. до н.э. нет, семь погребений (4,6%) могут быть датированы концом 4 – нач. 3 в. до н.э. Следовательно на рубеже 4 и 3 вв., а скорее всего в самом конце 4 в. до н.э. прекращается сооружение курганов.

Грунтовый могильник, связанный с боспорским городом не обнаружен, но о его наличии свидетельствуют найденные на территории городища греческие каменные надгробия. Археологически проследить перерыв между уходом варварского населения и выводом туда боспорской колонии не удается. Нумизматический материал позволяет предположить, что боспорское поселение существовало уже в самом нач. 3 в. до н.э.

Основанный боспорянами город заменил варварский торговый центр. О его деятельности, видимо, связано увеличение импорта в нач. 3 в. до н.э. в районы левобережья Дона.

Уход скифов из района дельты Дона в самом конце 4 в. до н.э. на наш взгляд не связан с давлением сарматских племен, так как следов их в это время в Северо-Восточном Приазовье нет. Очевидно, верно предположение, что борьба за освоение земель левобережья Нижнего Дона сарматами начинается только в 3 в. до н.э., а утверждение политического господства сармат в Скифии происходит не ранее рубежа 3-2 вв. до н.э. (К.Ф.Смирнов, М.Г.Мошкова).

Рассматривая военно-политическую ситуацию в интересующем нас районе, можно уверенно констатировать, что реальной силой которая могла вынудить скифов покинуть район дельты Дона, было Боспорское царство. Очевидно, уход скифов из дельты Дона и вывод боспорянами на место Елизаветовского городища своей колонии можно связать с событиями, которые происходят на восточных границах Боспора при Евмеле (309-304 гг.) и его преемни-

-15-

ке Спартоке III (304-284 гг.).

Участие «европейских» скифов на стороне претендентов на боспорский престол, потерпевших поражение в борьбе за власть с Евмелом, позволило последнему нарушить союз со Скифией и расширить границы своего царства на востоке, очевидно дипломатическим путем. В связи с основанием боспорянами новой колонии на восточной границе следует напомнить данные Диодора Сицилийского о предоставлении Евмелом жителям Каллатиса места для поселения на Боспоре.

М.Ю.Вахтина

И.Ю.Шауб

Ф.А.Балонов

М.П.Чернопицкий

М.И.Крайсветный

Е.В.Переводчикова

Г.Н.Вольная

Д.Э.Василиненко

И.Н.Анфимов

ТЕЧЕНИЯ Р.КУБАНИ

1. В настоящее время на правом берегу в нижнем течении р.Кубани, на территории Красноармейского и Славянского районов Краснодарского края, известно 7 поселений 4-2 вв. до н.э. (ст. Красноармейская, хут.Беликов, ст.Старонижесбелиевская, г.Славянск-на-Кубани, х.Лебеди, ст.Ивановская и Марьянская). Поселения однотипны и представляют собой неукрепленные селища, состоящие из нескольких холмообразных возвышенностей. Большинство поселений разрушено при строительстве рисовых систем.

-27-

2. В 1986 г. экспедицией КГИАМЗ была исследована сохранившаяся часть селища, расположенного в 2,5 км от ст.Старонижестеблиевской. Поселение представляло собой два небольших холма высотой 0,4-0,5 м, состоящих из культурного слоя. Вскрыта площадь 300 кв.м. Культурный слой толщиной 1-1,2 м, слабо насыщен, архитектурных остатков не обнаружено, поселение однослойное.

3. Основным материалом, найденным на поселении, являются фрагменты керамики, кости животных (лошадь, корова, овца, свинья) и рыб. Керамика представлена посудой местного производства и греческим импортом. К первой группе относится сероглиняная столовая и кухонная лепная посуда. Среди привозной преобладают обломки остродонных амфор 4-3 вв. до н.э. (Синова, Фасос, Боспор и др. центры). Встречены также фрагменты лутериев, мисок, кувшинов и единичные обломки чернолаковых сосудов, встречались пряслица и ткацкие грузики.

4. Остальные селища не исследовались. Их датировки и культурная принадлежность определяются на основании подъемного материала, аналогичного описанному. На селище у хут. Беликов, наряду с амформи 4-3 вв. до н.э., найдены фрагменты хиосских пухлогорных амфор второй половины 5 в. до н.э. Красноармейское селище датируется амфорным материалом 4-2 вв. до н.э., на нем найдено более 30 клеменых ручек Синопы и Родоса 3-2 вв. до н.э.

5. С поселениями связаны находки кладов медных пантикапейских монет последней четверти 4 в. до н.э. Наиболее крупный клад (1200 монет) найден в 1986 г. близ ст. Старонижестеблиевской. Наряду с кладами известен и целый ряд единичных находок монет этого периода, что указывает на существование денежного обращения на данной территории.

6. Эта территория в 1 тыс. до н.э. была заселена меотами. Сероглиняная керамика, остатки хозяйственных печей-очагов, другие материалы поселений характерны для меотской культуры Прикубанья. Вместе с тем, вышеописанные поселения отличаются от меотских городища среднего Прикубанья и Восточного Приазовья топографией, отсутствием укреплений, меньшими размерами. Для них характерны массовые находки античной керамики, чего мы не наблюдает на меотских городищах, расположен-

-28-

ных восточнее станицы Марьянской.

Наличие значительного античного импорта и обращение пантикапейской медной монеты, имеющие хождение на внутреннем рынке Боспора, позволяет предполагать, что данная территория могла входить в границы собственно Боспорского государства в 4-2 вв. до н.э.

Н.В.Анфимов

А.З.Аптекарев

Т.А.Прохорова

БЕГЛИЦКИЙ НЕКРОПОЛЬ

(предварительные итоги)

Остатки поселения и некрополя на Беглицкой косе были открыты М.А.Миллером в 1927 году. Культурный слой поселения не фиксировался уже в 50-е годы. Могильник продолжает интенсивно разрушаться обвалами берегового обрыва. Спасательными раскопками 1956, 1958, 1974-1980 гг. установлено совместное существование на некрополе подкурганных и бескурганных захоронений, что объясняется изменением обычаев и представлений кочевников в условиях перехода к оседлости и, судя по инвентарю, социальными и имущественными различиями.

Подкурганные захоронения совершены в глубоких катакомбах; фиксируются ровики с остатками тризн. Бескурганные захоронения чаще в могилах катакомбного типа, есть захоронения в ямах с подбоем и простых грунтовых ямах. Подкурганные и бескугранные катакомбы однотипны.

Все исследованные погребения ограблены. Обряд реконструируется в общих чертах – труположение в вытянутом на спине положении, на камышовых циновках, с оружием, конской упряжью, в некоторых случаях с конем во входном колодце, с разнообразными украшениями, ориентировка широтная. Использовались в ритуале мясная заупокойная пища, реальгар.

Типы могильных конструкций, обряд, керамика местного

-31-

производства находят ближайшие аналогии в памятниках скифской культуры Причерноморья, что позволяет говорить о скифской этнической принадлежности наследия, оставившего некрополь.

Отмечается одновременно высокая степень эллинизированности материальной культуры, что вообще характерно для памятников, расположенных на морском побережье, что делает возможным непосредственные контакты с греческими купцами.

Греческий импорт на Беглице представлен более всего керамикой. По центрам производства керамическая тара составляет: Гераклея Понтийская – 63%, Херсонес – 21%, Синопа – 4%, 12% - амфоры круга Фасоса, типа Солоха I и Солоха II, др. центры. Чернолаковая посуда некрополя аттического и малоазийского производства, красноглиняная столовая посуда – боспорского. Украшения привозные – бусы, стеклянные литики. Импортный материал датирует некрополь нач. 4 – первой пол. 3 вв. до н.э.

Известно, что греко-скифская торговля строилась по типу натурального обмена. Представляется, что одной из причин возникновения поселения на Беглицкой косе было вовлечение варваров в активные экономические отношения с греками, в которых обе стороны были заинтересованы одинаково. Это повлекло оседание части кочевников-скифов и возникновение сети новых поселений в нач. 4 в. до н.э. в районе Нижнего Дона и Северо-Восточного Приазовья.

В.Б.Виноградов

А.С.Скрипкин

САРМАТСКОЙ КУЛЬТУРЫ

За поселение 30 лет в результате деятельности многих экспедиций интенсивно накапливался археологический материал по сарматской культуре, который в большинстве своем еще не вошел в научный оборот. Это негативно отражается на работе археологических и конкретно-исторических проблем сарматской культуры. Публикация материалов, включение их в разработку актуальный вопросов по истории и культуре сарматов одна из первоочередных задач.

Частичной реализацией этой задачи является проведенная нами работа по уточнению и коррекции археологической периодизации Азиатской Сарматии с учетом всего материала, происходящего с территории к востоку от Дона.

Создание четырехчленной периодизации сарматской культуры, ставшей традиционной, было завершено работами Б.Н. Гракова и К.Ф. Смирнова, вышедшими в 40-е годы. В основу этих работ был положен весьма ограниченный материал, представлявший в основном Поволжско-Уральский регион.

Открытие памятников сарматской культуры за пределами Нижнего Поволжья и Южного Приуралья расширило территорию ее распространения от Актюбинской области на востоке до Дуная на западе, от Камы на севере до Кавказа на юге. Упомянутая выше периодизация, претендующая на роль всеобщей для сарматской культуры, т.о., становится теперь периодизацией одного из ее районов. Иногда некоторые исследователи пытаются переносить поволжско-уральскую периодизацию без должного критического анализа на иные районы распространения сарматской культуры. Однако, как показывают специальные работы по хронологии сарматской культуры Нижнего Дона, Прикубанья, Северного Кавказа, такой автоматический перенос не корректен. Становится все более очевидным, что развитие сарматской культуры в различный районах носило свои специфические оттенки и хронологические рамки различных ее этапов не всегда совпадают в различных местах.

Даже для Поволжья и Южного Приуралья эта периодизация не может быть принята как общая. Развитие савромато-сармат-

-35-

ской культуры преимущественно ранних этапов: савроматского и раннесарматского, в том и другом районах отличались некоторыми особенностями; не совпадают и их хронологически е рамки.

С окончанием формирования раннесарматской культуры наблюдается единство всей сарматской культуры в Заволжье и Южном Приуралье вплоть до ее конца. В междуречье Волги и Дона к югу от Волгограда развитие сарматской культуры отличалось некоторой спецификой. Здесь только со второй пол. 2 в. н.э. начинается интенсивное распространение ведущих черт позднесарматской культуры. Более длительное время на Нижнем Дону сохраняются традиции савроматской культуры. Анализ археологического материала, происходящего из Поволжско-Уральского региона, позволил нам пересмотреть даты раннесарматской и среднесарматской культур. Проверка на взаимовстречаемость типов основных категорий находок, сопоставление их с основными чертами погребального обряда, позволяют в междуречье Волги и Дона датировать сформировавшуюся раннесарматскую (прохоровскую) культуру 3-1 вв. до н.э., а среднесарматскую (сусловскую) 1 –н нач. 2 вв. н.э. или, вероятно, серединой 2 в. н.э.

Сейчас появляется все больше доводов в пользу мнения о том, что смета этапов развития сарматской культуры в тех или иных местах связана с этническими изменениями. Поволжско-Уральский регион не является исключением. Раннесарматская культура здесь, вероятнее всего, связана с аорсами на Нижнем Дону и верхними аорсами в Северном Прикаспии. Среднесарматская культура знаменует собой утверждение нового этно-политического объединения, во главе которого, скорее всего стояли аланы.

А.М.Ждановский

САРМАТСКОЕ ВРЕМЯ

(Прикубанье-Поволжье-Средняя Азия)

1. Со 2 в. до н.э. в степной полосе по обе стороны Кубани появились впускные погребения в катакомбах. В настоящее время их насчитывается более тридцати. Они характеризуются единообразием конструкции и погребального обряда. С 1 по нач. 3 в. н.э. на правобережье Кубани к востоку от Лабы

-36-

и устья последней сооружаются курганы т.н. «Золотого кладбища» с погребениями в катакомбах, аналогичных более ранним. Вопрос о происхождении подкурганных катакомб «Золотого кладбища» спорен, и рассматривать его надо учитывая материалы со 2 в. до н.э.

2. Так как большинство погребений было ограблено, для расчетов была взята конструкция катакомб, описанная по 13 признакам. Всего обработано 132 катакомбы из районов Северного Кавказа, Подонья, Поволжья-Приуралья. Был применен один из способов факторного анализа качественных признаков с помощью ЭВМ. Полученные данные, позволяющие говорить о генетический преемственности катакомб Прикубанья от сарматский Поволжья-Приуралья.

3. Важные факты дает антропология. Сейчас известно несколько пунктов, где зафиксированы черепа с искусственной деформацией, причем два из них происходят из катакомб «Золотого кладбища» и три из расположенного рядом грунтового могильника. Все погребения датируются не ранее 2 в. н.э. Не вызывает сомнений, что это обычай не местного происхождения. Известно, что искусственная деформация появляется ранее всего в Средней Азии у племен сако-массагетского круга. По А.С.Скрипкину со 2 в. н.э. она фиксируется у сармат Поволжья. Если это так, то налицо факт одновременного появления обычая деформации на Кубани и Волге.

4. Данные о передвижениях дает анализ бус. По И.И.Кондратьеву, большая часть бус происходит их мастерских Египта и Сирии. В двух комплексах №Золотого кладбища» весь набор бус иного происхождения – внутренние районы Ближнего Востока. Такие бусы преобладают у сармат Нижнего Подонья, куда, по мнении. И.И.Кондратьева, попадали через Среднюю Азию, и на Кубань они проникали вместе с носителями.

5. Мы располагаем, т.о., рядом данных, позволяющих говорить о передвижениях каких-то групп поволжских сармат на Кубань со 2 в. до н.э. Контакты между населением этих территорий поддерживаются до нач. 3 в. н.э. Подтверждается это и культовой посудой, и некоторыми украшениями.

6. Есть факты, свидетельствующие о более далеких, среднеазиатских контактах и, возможно, даже передвижениях. Часть

-37-

их шла через Поволжье. В этой связи интересно заключение И.Г.Равич, проводившей металлографический анализ зеркала из погребения жрицы у хут.Песчаный, что сделано оно в одном из ближневосточных центров.

В материалах «Золотого кладбища» есть железные наконечники стрел, аналогии которым найдены только в Средней Азии. Вероятнее всего, это также связано с непосредственным передвижением носителей. С.А.Яценко, изучивший наборы золотых нашивных бляшек из катакомб у ст. Некрасовской, пришел к выводу об их происхождении из Центральной Азии и Южной Сибири.

7. Итак, в настоящее время мы располагаем целым комплексом фактов, свидетельствующих о тесных связях населения, прежде всего кочевого, на обширных пространствах евразийских степей от Прикубанья до Средней Азии. Это обстоятельство необходимо учитывать при исторических реконструкциях.

Б.Ф.Железчиков

В.Е.Максименко

В.Н.Каминский

Н.Ф.Шевченко

ИЗ ВОСТОЧНОГО ПРИАЗОВЬЯ

В связи с быстрым накоплением материала, в последнее время наиболее остро встает вопрос о времени и характере проникновения сарматских племен на территорию Прикубанья. Значительный процент в могильниках к северу от р.Кубань составляют впускные захоронения второй пол. 1 тыс. до н.э.

Проведенная классификация дала возможность выделить памятники, относящиеся к разным хронологическим пластам.

Рассмотрим материалы самой ранней группы, позволяющие охарактеризовать период, связанный с появлением сарматов в Восточном Приазовье. Возможности хронологической привязки осложняются ограниченностью инвентаря и малым числом надежно датируемых вещей, поэтому использованы материалы одиннадцати комплексов, датировка которых не вызывает сомнений.

Погребения совершены в подбоях или небольших удлиненно-прямоугольных ямах, в одном случае – в катакомбе. Погребенные лежат на спине, с вытянутыми ногами и плотно прижатыми

-42-

к туловищу руками. Преобладает западная ориентировка – 7, южная – 3, восток-юго-восток – 1.

Инвентарь представлен тремя ведущими категориями вещей: керамика, предметы украшения и туалета, оружие и связанные с ним вещи. Следует отметить подборку бронзовых зеркал с отогнутым бортиком. Интересна находка подвески из желтого глухого стекла в виде маски, датирующаяся 4-2 вв. до н.э.

Длинные мечи с изогнутым навершием и согнутым под тупым углом перекрестием, бронзовые наконечники стрел разных типов датируются в пределах 5-3 вв. до н.э. Большую группу составляют железные втульчатые трехлопастные наконечники стрел. В одном комплексе бронзовые и железные наконечники встречены совместно. В керамике преобладают грубые лепные плоскодонные горшки, иногда с орнаментом в виде вертикально пролощенных полос.

Особенности погребального обряда, вещевой материал, позволяют связать открытые погребениия с сарматами, датировать их концом 4 – первой пол 3 вв. до н.э. и отнести к самому раннему этапу продвижения сарматских племен в Восточное Приазовье.

Для решения вопроса о направлении и некоторых особенностях этого движения очень существенна находка трех железных мечей с изогнутым навершием и согнутым под тупым углом перекрестием. Ареал распространения оружия такого типа связан с сарматскими памятниками Приуралья. Не противоречит такой атрибуции и находка железного колчанного крючка с отверстием для подвешивания в центральной части, аналогичного раннепрохоровским в Южном Приуралье. Появление в Восточном Приазовье первой волны кочевников-сарматов совпадает по времени с началом распространения прохоровской культуры. Малочисленность ранних комплексов позволяет предположить, что движение носило характер постепенного проникновения небольших групп кочевников, не встретивших в этом регионе сопротивления. Мирный характер переселения был обусловлен отсутствием в первой половине 1 тыс. до н.э. в северокубанской степи стабильного населения. Возможно, что фактор незаселенности сыграл роль во время дальнейшего передвижения в Прикубанье сарматских племен, ставших известными грекам под общим названием – сираки.

-43-

Е.И.Беспалый

В.К.Гугуев, Ю.К.Гугуев

Б.А.Раев

В НИЖНЕМ ПОДОНЬЕ

1. За последние несколько лет количество римских импортных изделий, найденных в курганах Нижнего Подонья, удвоилось, чем подтверждается особая роль этого региона в контактах кочевого населения и античного мира. Среди найденных изделий италийского или провинциально-римского производства часть относится к известным по прошлым находкам типам. Это ковши «Гёдокер» и «Сисция», кованые кувшины, тазы типов Эггерс 97 и 100. Хорошо датированные, эти предметы позволили включить вновь открытые комплексы в ранее разработанную хронологическую схему погребений первых веков н.э.

2. Найдены и совершенно неизвестные не только в Причерноморье, но и на территории Италии и провинций типы посуды. К ним относится серебряный кувшин из кургана 28 у Высочино. Отдельные детали его более или менее параллельны некоторым известным серебряным сосудам, но в целом этот кувшин не имеет аналогий. Похоже, что сосуд не римского производства; зооморфная ручка сближает его с сосудами, распространенными в первые века н.э. в Закавказье и Центральной Азии, сюжет фриза на тулове характерен для иранского мира.

3. Восточные параллели имеют и найденные в этом кургане серебряные канфары, хотя находка их попарно в одном комплексе сближает сосуды с наборами столового серебра из Боскореале и Каза дель Менандро в Италии.

4. Бронзовая патера из Сладковского могильника относится к известному типу «Миллинген», распространенному во второй пол. 1–3 вв. н.э. Однако, сюжет медальона на внутренней стороне дна сосуда ближе всего к сюжетам изображений на металлической посуде не италийского, а провинциально-римского восточно-средиземноморского производства.

Подобное сочетание можно отметить в найденной в Прикубанье патере со сценой терзания на медальоне и в серебряном канфаре из Островяны (Словакия) со сценой терзания оленя грифоном.

-48-

5. Новые находки римских импортных изделий в курганах Нжнего Подонья свидетельствуют о существовании в первые века н.э. устойчивых контактов населения Причерноморских степей с восточными провинциями Римской империи. Почти полное отсутствие на Дону предметов, относящихся к позднему латену (ступень А Эггерса), связано с более поздним, чем в Прикубанье, вовлечением региона в сферу римского влияния.

М.В.Власкин, Л.С.Ильюков

ЛЕВОБЕРЕЖЬЯ Р. САЛ

1. в 1982 году на левобережье р. Сал, близ х. Нового Мартыновского р-на Ростовской области был исследован сарматский могильник, содержавший разнообразный материал, свидетельствующий об обширных экономических связях варваров с ремесленными центрами античных городов. В четырех курганах открыты погребения с канфарами из стекла, серебра и глины.

2. Находки распределяются следующим образом: к. 12, п. 3 – два серебряных канфара, одинаковых по форме и размерам; к. 20, п. 2 – три стеклянных канфара, один из них крупнее двух других; к. 28, п.1 – краснолаковый канфар с орнаментом в технике барботин; к. 43, п. 1 – два серолощенных канфара. Из сопутствующего им инвентаря отметим бронзовую посуду, серебряный круглодонный кубок, краснолаковый кувшин с белой росписью.

3. Стеклянные и серебряные канфары по морфологическим признакам близки между собой. К ним примыкает краснолаковый канфар. Для этих сосудов характерны прямые стенки, низкий кольцевой поддон, верхние пластины ручек украшены стилизованными лебедиными головками. Различные образцы импортной металлической посуды, поступавшей в Восточную Европу, выполнены в том же стиле. Ярким признаком этого стиля было украшение ручек реалистическими или схематическими лебедиными головками. Серебряные канфары могильника «Новый» аналогичны канфарам кургана «Хохлач», Жутовского кург. 28, «Соколовой могилы». Стеклянные канфары из могильника «Новый» аналогичны канфарам из Прикубанья (Тбилисская, Воздвиженская, Зубовский хут.), для которых предполагается малоазийское происхождение (И.И.Гущина). Краснолаковые канфары, украшенные

-49-

орнаментом в технике барботин, являются продукцией пергамских гончаров (Т.Н.Книпович, Т.М.Арсеньева). Они найдены в некрополях Танаиса, Кобякова городища. Что же касается серолощенных канфаров, то их истоки, по-видимому, следует искать в Прикубанье. Судя по аналогиям, ассортимент импортной посуды из сальских степей можно датировать рубежом н.э. – 1 в. н.э.

4. В среде сарматских кочевников канфары являлись престижной посудой (в рядовых сарматских погребениях нет даже сероглиняных канфаров). В нижнедонских среднесарматских курганах можно выделить несколько разновидностей столовых сервизов. Часто в их состав входили два канфара, которые сопровождались либо еще одним, большим канфаром, либо круглодонным кубком.

М.Б.Щукин

С.А.Яценко

В.Ю.Малашев

САРМАТЫ НА КОЛОННЕ ТРАЯНА

На колонне Траяна в Риме, посвященной триумфу над Дакией, имеются изображения катафрактариев в сюжетных сценах, а также элементы их вооружения в трофеях. На рельефах изображены всадники в чешуйчатом доспехе, обтягивающем тело от шеи до ног. Аналогичные чешуйчатые рубахи и реберчатые шлемыесть в

-53-

трофеях. Детали не проработаны, подробностиустройствадоспеха не ясны, и изображенияочень схематичны, несмотря на высокохудожественное исполнение.

Письменные источники отражают активность сарматских племен на границах империи в НижнемПодунавье в I в. н.э., хотя в них отсутствуют прямые упоминания участия сарматов в дакийских войнах (Страбон, Даон Кассий, Овидий, Тацит, Светоний). В письме кТраяну Плиния Младшего содержится намек на вторжение сарматов в Мёзию во время первой войны (X, 74).

Решая вопрос о локализации Никополя, основанного Траяном, К.Цихориус, используя сведения Амм. Марцеллина и Йордана, приходит к выводу о совместном вторжении даков и сарматов в Мёзию зимой 101–102 гг. н.э., и считает, что именно это событие изображено на рельефах. Эта точка зрения разделяется и другими исследователями (В.Гауэр).

Изображенных на колонне катафрактариев связывают с сарматамиД.Бекатти, К.Пач, Митру, М.И.Ростовцев, И,Т,Кругликова, А.М.Хазанов. Ф.Флореску считает их даками, строя свой анализ на отсутствии описанных Тацитом предметов наступательного вооружения на сюжетных сценах, же заметив, что характерное для сарматов наступательное вооружение есть в трофеях. В.Фрёнер, Г.А.Пугаченкова, а вслед за ними В.П.Никаноров называют изображенных всадников парфянами. Но парфяне не имели к дакийским войнам прямого отношения, а ихпутешествие
в Дакию представляется просто маловероятным.

В памятниках Северного Причерноморья и парфянских есть изображения чешуйчатогодоспеха и реберчатых шлемов конической и яйцевидной формы. Имеются их археологические реалии. Известны изображения и археологические реалии чешуйчатых штанов; терракота I в. до н.э. из Британского музея, скифское погребение IV в. до н.э. у с. Красный Подол (С.В.Полин, реконструкция M.B.Горелика), погребение конца I в. н.э. в Чаталке (Х.Буюклиев).

Связываемое с сарматским наступательное вооружение – длинные прямые мечи и луки, по форме и размерам близкие к "скифским", - изображены как на рельефе с сюжетной сценой, так и на рельефах с трофеями. Ножны двух мечей с округлым расширением в нижней части находят аналогии в памятниках изобрази-

-54-

тельного искусства и в савроматских и сарматских погребениях. Скобу в верхней части ножен – приспособление для ношения меча на портупейном ремне, изображенное на колонне, – отмечали у сарматов В.Гинтерс и А.М.Хазанов.

Чешуйчатый доспех коней полностью облегает тело, защищает от головы до копыт. А.М.Хазанов сделал вывод о том, что у сарматов конский доспех был менее распространен, чем в Иране из-за специфики кочевнической жизни. Но нет оснований считать его вовсе нехарактерным: есть изображение доспеха коня на надгробии Афения, находки фрагментов и целых панцирей в погребениях. Возможно, у западных сарматов он встречался чаще, вследствие постоянного военного контакта с Римом и более высоких требований к оснащенности войска.

Неточности и упрощения в изображении доспеха коня и всадника, возможно, связаны с отсутствием личных впечатлений у автора рельефов. Скорее всего, он находился при Траяне, а о событиях в Мёзии знал из рассказов и видел часть вооружения кочевников в трофеях.

Вторжение сарматов в Мёзию было лишь эпизодом первой войны с даками. Союзничество сарматов и даков было основано на заинтересованности первых в результатах грабительского набега, и неудачный исход егоприостановил их дальнейшее участие в войнах. Последующие события развивались в глубине Дакии и перспектива столкновения с регулярной римской армией была нежелательна для кочевников.

Возможно, с этим связано отсутствие прямых упоминаний письменных источников об участии сарматов, а также отсутствие их изображений на рельефах, воплощающих события конца первой и всей второй войны с даками.

А.В.Симоненко

И САРМАТОВ В 1 В. Н.Э.

В свое время в разных местах Северного Причерноморья были найдены золотые и серебряные монеты с именем царей Фарзоя и Инисмея (Иненсимея), чеканенные в Ольвии во второй половине 1 в. н.э. Традиционно эти лица считались позднескифскими царями, установившими свою власть над полисом

-55-

(Д.С. Раевский). Иных взглядов придерживаются П.О. Карышковский и М.Б.Щукин. Они полагают, что Фарзой и Инисмей были сарматскими властителями. Одним из основных аргументов сторонников сарматской принадлежности названных царей является наличие на их монетах тамгообразных знаков. Тамга Фарзоя состоит из вертикальной линии, на обоих концах которой помещены волюты. Тамга Инисмея практически такая же, но вертикальная линия посередине разорвана кольцом.

Тамги схемы Фарзоя, но с несколько измененной верхней частью, имеются на некоторых предметах из сарматских могил (серебряное блюдо и «фал