Заупокойный культ и египетское искусство.

Первым значительным сооружением в ряду грандиозных царских усыпальниц была т.н. ступенчатая пирамида фараона Джоссера в Саккара (28 в. до н.э.). С детищем зодчего Имхотепа связаны два важных момента: первый – создание целого ансамбля, вобравшего в себя комплекс заупокойных храмов, молелен и дворов, окружающих 60 – метровую усыпальницу.Ансамблевое начало подчеркивалось стеной отгораживающей прямоугольную территорию заупокойного комплекса ; второй – воплощение идеи увеличения гробницы по вертикали. Выделение гробниц фараона за счет резкого увеличения масштабов отражало растущую власть “сынов бога”.

Классическим образцом такого рода сооружений являются пирамиды фараонов 4 – й династии (27 в. до н.э.) Хеопса, Хефрена и Микерина (греч. вариант их имен). Их отточенная форма, основанная на пропорциях “золотого сечения”, была предельно лаконична и бесконечно выразительна. Два элемента определяли закономерности формы: основание, квадратное в плане, и схождение сторон в одной точке, подобно тому , как вся египетская жизнь сходилась, сфокусировалась в обожествленном фараоне.Гениальная в своей простоте пирамидальная конструкция несла худо – жественное обобщение самой сути египетского общества, подчиненного безграничной власти фараона.

Характерной особенностью пирамид как архитектурных соображений было отношение массы и пространства: погребальная камера, где стоял саркофаг с мумией, очень небольшая, а подводили к ней длинные и узкие коридоры. Пространственный элемент был сведен к минимуму.

Безраздельно господствовала масса всей пирамиды, в то время каксама пирамида была завершающей частью огромного пространственного ансамбля: на берегу Нила стоял небольшой нижний заупокойный храмик , от которого шел длинный крытый коридор. Поднимаясь по склону Ливийского плоскогорья, он подводил к верхнему заупокойному храму, расположенному у подножия пирамиды. Ансамбль фараона Хефрена имел гигантского сфинкса, которого египтяне называли “отцом страха”. Считается, что это было изображениеХефрена в львином образе (голова человека и тело льва).

В эпоху среднего царства (21-18 вв. до н.э.) появляется новый тип заупокойного храма. Ярчайший образец – храм Ментухотепа I долине Деир-эль-Бахари (западный берег Нила).

Первое, бросающееся в глаза новшество,изменение местности: не в пустыне, а у скал Ливийского нагорья.

Второе – усложнение композиции заупокойного храма, состоящего из двух террас, расположенных одна над другой и завершаемых небольшой пирамидой. Горизонтальная распластанность террас, подчеркнутая пологим пандусом, как бы притормаживается верти кальными портиками, идущими по фасаду и по бокам храма.

За основным ядром комплекса шел небольшой открытый двор, окруженный колоннадой.

Он вел во второй гипостильный зал (первый – нижняя терраса) и помещения, вырубленные в скале.

К этому добавлялся нижний храмик (или пропилеи) и дорога, огражденная с двух сторон стенами и соединяющая храмик с главным заупокойным ансамблем.

Дополнительными элементами этого архитектурного ком плекса были каменные раскра – шенные статуи царя, стоявшие на дороге, и сад с двумя бассейнами перед первым гипостильным залом.

От заупокойного комплекса Менхотепа I тянется ниточка к храмовой архитектуре Нового царства, одним из наиболее ранних образцов которой был заупокойный храм царицы Хатшепсут ( нач . 15 в.до н.э.).Он возведен уже в знакомой нам долине Деир-эль-Бахари архитектором Сенмутом , рядом с храмом Ментухотепа I.

Самая главная новация – захоронение отдельно от храма. Царская мумия спрятана где-то в тайнике, в горах. Ансамбль же состоит в целом из тех же элементов, что и храм “соседа”, но с тенденцией к большей грандиозности: три террасы, возвышающиеся одна над другой, имеют большие масштабы; богатейшая декорировка , широкое использование скульптур (свыше 250 статуй), обилие колоннад, деревья и искуственные пруды, размещавшиеся и на террасах.

Идея пространственно развитого храмового комплекса, подчиненного принципу центральной оси, наиболее полное и совершенное выражение получила в ансамблях Карнака и Луксора на восточном берегу Нила в Фивах, посвященных богу Амону-Ра (16-15 вв. до н.э.).

Основными элементами сложного и гармонического целого были следующие объемные и пространственные компоненты: молельня, коронный зал, открытый двор. Они выстраивались по одной оси, продолжавшейся за стенами длинной аллеей со сфинксами. Чередование их акцентиро – валось огромными пилонами – входами, представляющие собой плоские трапециевидные формы, возвышающиеся над остальными архитектурными объемами храмового комплекса. Перед пилонами размещались огромные скульптурные статуи фараонов и обелиски.

Основным средством архитектурной выразительности была колонна: в карнакском храме их 270, в луксорском – 151. Характернейшая черта этих колонн – использование растительных материалов: колонны напоминают связки гигантских папирусов и лотоса.

Одним из наиболее совершенных храмовых ансамблей среди египетских архитектурных памятников является Луксорский храм, называвшийся Ипет-Рес . В большей своей части построен архитектором Аменхотепом-младшим в 15 в. до н.э.

Рассмотрим его план: в нем нетрудно выделить три основные части. Первая – вытянутый прямоугольник, юбозначающий первый открытый двор с колоннадой по центральной оси (около 20 м высоты с капителями в виде цветущего папируса); вторая – квадратная, обозначающая второй открытый двор,обнесенный двухрядной колоннадой; третья – самая обширная,прямоугольная , обозначающая комплекс помещений, расположенных по центральной оси (святилища и молельни со статуями богов) и рядом с ней (кладовые). Эта третья часть начинается вестибюлем с 32 колоннами.

Постепенное движение к молельням через величественно-гигантские “заросли” каменного папируса имело и “световую драматургию” от ярко освещенного солнцем двора, через сумрак колонного зала, куда свет проникал сквозь верхние зарешеченные проемы, к таинственному полумраку искусственно освещенной молельни. Недаром некоторые ученые считали, что египетское храмовое сооружение является скорее дорогой для процессий, нежели пространством для пребывания.

И завершает основную линию архитектуры культовых памятников Древнего Египта т.н. Рамсессум : комплекс, состоявший из Дворца и заупокойного храма Рамсеса II в Фивах, и два храма Рамсеса II в Абу-Симбеле (Нубия), которые полностью высечены из скального массива, включая четыре 24-метровые статуи Рамсеса на фасаде.

Они сохраняли основные композиционные принципы храмовых комплексов Нового царства, максимально акцентируя при этом идею прославления фараона.

Куртуазная культура

Опоэтизированное героическое средневековье тем не менее продолжало оставаться в эпоху первых Тюдоров источником этических идеалов и эстетического вдохновения для аристократической элиты. Многие зрелища и празднества при дворе воспроизводили старинные формы рыцарских развлечений: поединки на копьях, состязания в честь прекрасных дам, потешные осады бутафорских замков.

Художественным эталоном им служили турниры некогда великолепного бургундского двора. Оформление турниров было чрезвычайно пышным: для участников изготовлялись парадные доспехи с позолотой, чернью, изысканными орнаментами и чеканкой, под стать было и убранство лошадей, а также палатки, трибуны, в оформлении которых выдерживался общий стиль, цветовая и геральдическая символика. Внутреннее содержание ристаний также изменилось: важной частью турнира становился обрамляющий его спектакль — живые картины, театральные выезды участников, поэтические воззвания и латинские речи.

Государь регулярно сражался на турнирах, являя собой новое воплощение легендарного Артура, сплотившего весь цвет английского рыцарства. Куртуазному культу Прекрасней Дамы также отводилась важная роль в тюдоровском «Камелоте»: в ходе командных турниров разыгрывались шуточные осады рыцарями неприступных замков Добродетели и Целомудрия, обороняемых придворными дамами; нападавшие и осажденные вели «перестрелку» букетами, сладостями, духами и конфетами.

Турниры успешно служили средством демонстрации величия и мощи династии во внешнеполитической пропаганде, будучи типичным развлечением при приеме иностранных дипломатов. Один из них писал: «Здесь присутствуют богатство и мировая цивилизованность, и те, кто называет англичан варварами, сами кажутся мне таковыми. Я нахожу здесь весьма элегантные манеры, предельное великолепие и воспитанность».

Пропаганде рыцарских этических идеалов способствовала и деятельность одного из самых престижных рыцарских орденов в Европе — английского Ордена Подвязки. В XVI в. она носила в основном театрализованный характер и выражалась в ритуальных процессиях, празднествах и банкетах в честь патрона ордена — Св. Георгия, всякий раз превращавшихся в культурное событие, вследствие публичного характера и неизменного великолепия этих церемоний.

В Англии, как и во Франции, представления о благородстве оставались традиционными, хотя и подверглись некоторой модификации под воздействием ренессансных теорий об истинном достоинстве, определявшемся не только знатным происхождением, но и реальными добродетелями, гражданскими заслугами и образованностью.

Здесь переводились теоретические трактаты о качествах идеального дворянина и придворного: «Книга о сословии рыцарства» каталонца Р. Луллия, «Книга хороших манер» француза Ж. Леграна, «Придворный» Б. Кастильоне, реальное воздействие которых сводилось, однако, лишь к оттачиванию манер и улучшению образования дворянства. Но доминировавшая в век Тюдоров аристократическая система ценностей также стимулировала пышный расцвет придворной культуры.