Дневные бои 15 мая, сдача основных сил русской эскадры.

Броненосцы.

Пока японские миноносцы проводили атаки на русские корабли, главные силы японского флота отошли на север в Японское море, чтобы днём перехватить русскую эскадру. Адмиралу Х. Того представлялось наиболее вероятным, что русские пойдут от места боя у острова Цусима к Владивостоку кратчайшим путём. Расчёт скорости показывал, что днем 15 (28) мая эскадра должна пройти в районе между островм Дажелет и скалами Лианкур. На рассвете 15 мая 1-й боевой отряд адмирала Того находился в 30 милях южнее Дажелета. Расчёт оказался верным.

Отряд контр-адмирала Небогатова — эскадренные броненосцы «Император Николай I», «Орёл», броненосцы береговой обороны «Генерал-адмирал Апраксин», «Адмирал Сенявин» и крейсер «Изумруд» был обнаружен японским 5-м боевым отрядом в 05:20 утра в 100 милях к югу от Дажелета. Адмирал Того был немедленно поставлен в известность радиограммой. С русских кораблей также обнаруживали дымы и силуэты на горизонте и посылали в разведку «Изумруд», который каждый раз опознавал противника и возвращался к отряду, не удаляясь от него далее пределов видимости. Тем временем, управляемые по радио японские боевые отряды сжимали кольцо вокруг русских кораблей. С 9:30 отряд сопровождали крейсера Камимуры. Небогатов попытался было атаковать, пойдя на сближение, но Камимура, пользуясь превосходством в скорости, отвернул в сторону, так как дожидался подхода своих броненосцев. К 10 часам русские корабли были окружены с севера и северо-востока 4-м (без «Акаси») и 5-м боевыми отрядами, с запада и юго-запада 1-м и 2-м боевыми отрядами Того и Камимуры, а с юга 6-м боевым отрядом, возле которого также держался крейсер «Читосэ» под флагом С. Дэва. Это произошло в нескольких десятках миль южнее скал Лианкур. Подойдя на 43-60 каб., главные силы противника открыли огонь, на который отвечал несколькими выстрелами эскадренный броненосец «Орёл». Контр-адмирал Небогатов оказался в безвыходной ситуации. «Император Николай I» обладал устаревшей недальнобойной артиллерией и, кроме того, в ходе дневного боя расстрелял почти все фугасные снаряды, а бронебойные на больших дистанциях были неэффективны. «Орёл» остался практически без артиллерии: у него мог действовать только один ствол 12-дм орудия, почти все 6-дм орудия вышли из строя. Броненосцы береговой обороны уступали противнику в дальнобойности орудий, а все броненосцы в целом безнадёжно уступали в скорости. В этой ситуации контр-адмирал Н.И. Небогатов по совету раненого командира своего корабля единолично принял решение о сдаче. В 10:34 на флагмане был поднят флажный сигнал «XGE», что по международному своду означает «Сдаюсь». Исполняющий обязанности командира корабля старший офицер потребовал в соответствии с Морским уставом созвать совет офицеров. Небогатов согласился, офицерский совет был собран, но совету предъявили уже свершившийся факт сдачи, при этом вопреки традиции начинать с высказываний младших по чину, на совете сначала высказались контр-адмирал и командир корабля, указав на безвыходность положения. Большинство офицеров молчало. Поскольку японцы сигнала не разобрали и продолжали стрельбу, то по приказу Небогатова были спущены стеньговый и контр-адмиральский флаги, и подняты сначала белый, а затем и японский флаги. Остальные корабли отряда, кроме «Изумруда», после некоторых колебаний отрепетовали все эти сигналы. Противник заметил это и прекратил огонь, а в 10:53 адмирал Того подтвердил согласие принять сдачу. В 13:37 Небогатов и офицеры его штаба прибыли на броненосец «Микаса», другие офицеры — на другие корабли, а на русских кораблях японские моряки взяли под охрану важнейшие механизмы, погреба и оружие. Под конвоем корабли пошли в японские порты, причём на броненосце «Орёл» была сделана попытка затопить корабль путём открытия кингстонов, вовремя замеченная и пресечённая японцами. В плену моряки сдавшихся без боя кораблей встретили резко неприязненное отношение со стороны прочих русских пленных. Умершего на пути в Японию командира «Орла» капитана 1 ранга Н.В. Юнга с разрешения японцев похоронили в море как не сдавшегося в плен, ибо на время сдачи корабля он был в беспамятстве.

Впоследствии на суде контр-адмирал Небогатов объяснял своё решение так:

«Перед моими глазами стояли 2000 семейств крестьян-матросов… решил пожертвовать собственным именем, собою, но спасти 2000 человеческих жизней… Было очевидно, что мы погибли, что флот разгромлен и дальнейшие жертвы бесцельны».

В опубликованной в 1906 году статье Небогатов утверждает, что капитуляция была произведена в полном соответствии со статьей 354 Морского Устава совместным решением всех офицеров в условиях абсолютной невозможности нанести даже минимальный урон противнику, поскольку максимальная дистанция ведения огня у японцев составляла 56 кабельтовых, у русских кораблей 50 кабельтовых и «Если мы попытаемся подойти ближе, то они, имея большую скорость, без труда отойдут дальше, не сокращая дистанции. Мы представляли бы собой чрезвычайно лёгкие мишени, не имея возможности ответить противнику.». Там же Небогатов утверждает, что до встречи с японцами имелись шансы на прорыв во Владивосток в соответствии с прямым приказом Рожественского, чем и объясняет своё решение не идти в Манилу для неминуемого интернирования кораблей или к берегу для их уничтожения с высадкой команды.

Отставший из-за пробоины броненосец береговой обороны «Адмирал Ушаков» следовал тем же курсом, что и Небогатов. Корабль получил дифферент на нос и плохо слушался руля. Скорость не превышала 10 уз. С рассветом несколько раз на горизонте показывались крейсера 5-го японского боевого отряда, а затем и «Читосэ», но броненосец уклонялся от них курсом на восток, а те не преследовали. У корабля был шанс обойти место сдачи кораблей Небогатова с востока, но «Адмирал Ушаков» повернул на северо-запад, к берегам Кореи. Поэтому около 15:30 он увидел прямо по курсу основные силы японского флота, от которых на перехват были отделены броненосные крейсера «Ивате» и «Якумо» под флагом контр-адмирала Х. Симамуры. Броненосец повернул на юг, на офицерском совете ещё ночью решили сражаться «до последней крайности», а затем уничтожить корабль. Около 16:30 японцы нагнали русский броненосец и на «Ивате» был поднят сигнал: «Предлагаю вам сдаться. Ваш флагман сдался». Когда была разобрана первая часть сигнала, командир капитан 1 ранга В.Н. Миклуха сказал: «Продолжение сигнала нам знать не обязательно», и приказал открыть огонь, взяв курс на сближение с противником. В ходе боя броненосец маневрировал, но из-за износа каналов стволов и выхода из строя дальномеров снаряды ложились с большим разбросом и с недолётами. Огонь из 120-мм орудий было вести невозможно из-за слишком большой дистанции до цели. Японские снаряды поражали правый борт броненосца, производя разрушения в небронированных оконечностях и батарее. Вскоре в носовой башне вышла из строя гидравлика. Башню поворачивали ручным приводом. Через 30 минут боя из-за крена наведение вообще стало невозможным, могло вести огонь только одно 120-мм орудие. Тогда командир приказал экипажу спасаться, а корабль затопить через открытие кингстонов и подрыв циркуляционных помп в машинном отделении. Японцы продолжали огонь по тонущему кораблю, пока он не скрылся под водой, а затем спустили шлюпки для принятия людей. Броненосец скрылся под водой в 17:48 в точке 37 °C. ш., 133°30' в. д. На корабле и в воде от японских снарядов погибли 87 человек, ранены 11 (включая 3 погибших и 4 раненых в бою 14 мая). Среди погибших был и командир корабля. За 30 минут боя японские корабли выпустили 89 8-дм и 278 6-дм снарядов, добившись 2-4 попаданий 6-дм снарядами и 2 — 8-дм. «Ушаков» ответил 30 выстрелами из 10-дм орудий и 60 — из 120-мм, все — недолёты.

Крейсера.

Крейсер II ранга «Изумруд», увидев в 10:34 сигнал своего флагмана о сдаче, форсировал ход до 21,5 узлов, проскочил между 1-м и 2-м японскими боевыми отрядами и ушёл в направлении Владивостока, ставя при этом радиопомехи переговорам японских кораблей. 6-й боевой отряд пытался его преследовать, но старые и тихоходные крейсера отстали и в 14:00 прекратили погоню. «Изумруд» длительное время поддерживал высокую скорость, в результате часть оборудования машин вышла из строя и скорость упала до 15 узлов. Во время боя 14 мая на корабле были ранены 6 человек. Командир крейсера, капитан 2 ранга барон В.Н. Ферзен, державшийся во время боя безупречно, неожиданно запаниковал. Вести корабль во Владивосток он побоялся, так как опасался подорваться на минах заграждения вблизи порта. Связаться по радио с базой и попросить эскорта он не захотел, так как стремился соблюдать радиомолчание. В результате он увел корабль к русскому побережью в 300 км к востоку от Владивостока, куда прибыл поздно ночью 15/16 мая. Несмотря на то, что состояние моря позволяло оставаться на ночь в открытом море, корабль пошёл в залив Владимир на большой скорости и выскочил на камни мыса Ореховый около 01:00 ночи 16 (29) мая. Хотя днище не было серьёзно повреждено, и корабль можно было снять с камней впоследствии спасательными судами, командир приказал немедленно взорвать корабль, так как полагал, что весь японский флот гонится за ним и находится где-то недалеко. Большинство офицеров «Изумруда» головы не потеряли, но перечить командиру не посмели — команда была свезена на берег, а крейсер подорван. Экипаж направился во Владивосток сухим путём, выполняя попутно приказ тыловых служб — собрать из окрестных деревень стадо крупного рогатого скота для обеспечения войск провиантом. Так они и явились домой — с коровами вместо крейсера.

Крейсера отряда контр-адмирала О.А. Энквиста «Олег», «Аврора» и «Жемчуг» утром 15 мая были в Восточно-Китайском море. Вопреки надеждам, русской эскадры они здесь не встретили, если не считать буксирного парохода «Свирь». Из-за бедственного положения «Олега» контр-адмирал перенёс свой флаг на «Аврору» и принял командование этим кораблем, и все три крейсера отправились в Шанхай для дозаправки углем с целью последующего перехода во Владивосток вокруг Японии. Однако рассчитав, что им не хватит положенных по международному праву 24 часов для заправки углем и ожидая, что они будут блокированы в Шанхае якобы преследующим их японским отрядом, на крейсерах решили идти в Манилу, бывшую тогда под протекторатом США. При подходе к Филиппинам на горизонте был замечен крейсерский отряд. Русские корабли приготовились к бою с японским отрядом контр-адмирала Уриу, но корабли оказались американскими. После захода в Манилу, 20 мая русские корабли были интернированы по распоряжению американских властей и с разрешения русского правительства. На всех трёх крейсерах были убиты 41 человек, ранены 156. Два из них в марте 1906 г. вернулись на Балтику, а «Жемчуг» остался служить в составе Сибирской флотилии.

Крейсер I ранга «Светлана», отставший от отряда Энквиста, с дифферентом на нос уходил на север в сопровождении миноносца «Быстрый». Около 5:00 ввиду острова Дажелет показались японские крейсера 5-го боевого отряда, но «Светлана» уклонилась от них к востоку. Капитан 1-го ранга С.П. Шеин решил подойти ближе к берегу Кореи, завести пластырь, заделать пробоину, затем откачать воду и идти во Владивосток вдоль корейского берега. Около 07:00 за кормой показались нагонявшие «Светлану» крейсера «Отова», «Ниитака» и истребитель «Муракумо». Около 8:30 крейсер по решению офицерского совета открыл огонь по «Отове». Миноносец «Быстрый» держался со стороны правого борта крейсера, «Муракумо» — с левого, вне дальности стрельбы. Оба японских крейсера догоняли «Светлану» с левого борта. Имея возможность вести бой только двумя кормовыми 6-дм орудиями, крейсер получил несколько пробоин у ватерлинии. «Отова» получила два попадания снарядами, которыми убило 5 и ранило 23 человека. Когда закончились все 6-дм снаряды и были полностью выведены из строя машины, командир приказал экипажу эвакуироваться в воду, а крейсер затопить открытием кингстонов. «Светлана» скрылась под водой в 11:08 в точке с координатами 37° с. ш., 129°50' в. д. Японцы продолжали огонь до полного затопления корабля, и многие русские моряки погибли от взрывов уже в воде. Затем японский отряд погнался за «Быстрым», а команда крейсера была через 2 часа поднята на борт вспомогательного крейсера «Америка-Мару». Всего убиты, утонули и умерли от переохлаждения 170 человек, включая командира, ранены 36.

Крейсер I ранга «Дмитрий Донской», также отставший от отряда Энквиста, обошёл ночью с востока броненосцы и шёл во Владивосток в сопровождении миноносцев «Буйный» (под флагом адмирала Рожественского), «Бедовый» и «Бравый». Из-за выхода из строя котла не мог развить скорость более 13,5 уз. Броневой пояс соответствовал 75 мм крупповской брони. Ночью радиостанция крейсера ставила помехи радиопереговорам японцев. Около 07:00 утра отряд остановился для пересадки с «Буйного» офицеров штаба эскадры на «Бедовый», а 204 человек, спасенных с «Осляби», — на крейсер. Причиной было повреждение машины на «Буйном» и нехватка на нём угля для следования во Владивосток. После этого «Бедовый» и «Грозный» ушли в направлении Владивостока, а «Дмитрий Донской» и «Буйный» пошли 10-11-узовой скоростью в том же направлении. Но миноносец «Буйный» отставал и наконец поднял сигнал о помощи. Совет обоих командиров принял решение затопить миноносец. После своза людей на крейсер, была сделана неудачная попытка подрыва, а затем крейсер открыл огонь из 6-дм орудий. Несмотря на дистанцию 1,5 каб. попали только с 6-го раза из-за износа канала ствола орудия, и только 8-м выстрелом миноносец был затоплен. Всего на остановки крейсер потерял в этот день около 5 часов, но при выбранном им курсе это лишь задержало его встречу с противником, находившимся к северу. Около 16:00, когда крейсер был уже в виду острова Дажелет, его нагнали с правого борта крейсера 4-го боевого отряда контр-адмирала С. Уриу «Нанива», «Такатихо», «Акаси», «Цусима» и истребители «Оборо», «Акэбоно» и «Инадзумо». С левого борта приближались потопившие «Светлану» крейсера «Отова» и «Ниитака» с истребителями «Асагири» и «Сиракумо». На офицерском совете крейсера один человек высказался за сдачу, остальные молчали, тогда командир корабля капитан 1-го ранга И.Н. Лебедев распустил совет и принял бой, решив сражаться до последнего, а затем разбить крейсер о скалы. На сигнал «Ваш флагман Небогатов уже сдался» с крейсера ответили огнём около 19:00. Левые орудия «Дмитрия Донского» стреляли по «Отове», правые — по «Наниве». «Дмитрий Донской» сражался до наступления темноты с чрезвычайным упорством, вызвал пожар на «Отове» и сделал пробоину у ватерлинии на «Ниитаке», но сам получил до 15 пробоин в районе ватерлинии, временно лишался управления из-за выхода из строя рулевого устройства, расстрелял почти весь боезапас и потерял всю артиллерию на верхней палубе выведенной из строя. Командир был смертельно ранен. Тем не менее, корабль сумел затянуть бой до темноты и ушёл в тень острова Дажелет, где сумел отбить все торпедные атаки японских миноносцев. Во время боя спасенные с «Осляби» запаниковали и попытались помешать сражению, но усилиями командира и офицеров корабля были водворены на место относительно мирными методами. Это был единственный зафиксированный случай паники команды за все время Цусимского сражения. Зато командир и экипаж «Буйного» добровольно присоединились к трюмно-пожарной команде и участвовали в борьбе за живучесть. Ночью принявший на себя командование старший офицер корабля капитан 2-го ранга К.П. Блохин принял решение свезти людей на остров Дажелет и затопить крейсер. На рассвете «Дмитрий Донской» отошёл от берега и был затоплен на глубоком месте в точке с координатами 37°30' с. ш., 130°57' в. д., так как на 100 % исчерпал свои боевые возможности и выполнил свой долг. На крейсере были убиты 79 человек и 150 ранены (из команды «Осляби» — 11 убитых, 21 раненый). Этот бой стал последним по времени боевым эпизодом Цусимского сражения. Командир корабля скончался от ран в плену и похоронен на кладбище в Нагасаки.

Крейсеру II ранга «Алмаз» повезло. Во время вечерних торпедных атак он сначала держался у броненосцев, а затем ввиду малой эффективности стрельбы своих 75-мм орудий в 21:15 принял решение прорываться во Владивосток самостоятельно. На крейсере считали, что идут на соединение с отрядом Энквиста, однако непонятно, как они рассчитывали, идя курсом на северо-восток, встретить этот отряд, который последний раз видели уходящим в юго-западном направлении. Так или иначе, на «Алмазе» выбрали единственно верный маршрут — держаться восточнее, вдоль берегов Японии. Идя 16-узловым ходом, крейсер 16 мая в 11:30 прибыл в залив Стрелок, а оттуда — во Владивосток, первым принеся печальную весть о гибели эскадры. На «Алмазе» было множество мелких повреждений по корпусу, в рангоуте и такелаже, 6 убитых, 13 раненых. Корабль ненадолго задержался в тихоокеанских водах: после войны перешёл на Балтику, а затем — на Черное море. Ему было суждено стать первым авианосным кораблем в русском флоте.

Миноносцы.

Миноносец «Безупречный» шедший самостоятельно на север, около 04:28 утра был обнаружен японским крейсером «Читосэ» (под флагом вице-адмирала С. Дэва) и истребителем «Ариаке». Принял артиллерийский бой и около 05:11 погиб со всем экипажем — 73 человека. Рассказать об обстоятельствах и подробностях этого боя с русской стороны некому.

Миносносец «Быстрый» в конце боя «Светланы» ок. 11:00 дал полный ход и направился к корейскому берегу, поскольку ещё до боя на миноносце рассчитали, что угля до Владивостока не хватит и надеялись со временем получить уголь со «Светланы». Его стали преследовать истребитель «Муракумо» и крейсер «Ниитака», стрелявший из носовых орудий. «Быстрый» безуспешно выпустил торпеды по «Муракумо» и в 11:50 выбросился на прибрежную отмель в районе мыса Йончхугап, южнее города Самчхок. Экипаж (83 человека, вместе со спасенными с «Осляби») предпринял попытку пешком добраться до Владивостока, но к вечеру был взят в плен японским десантом, высадившимся со вспомогательного крейсера «Касуга-Мару». Моряки с «Быстрого» стали отдалёнными прототипами героев фильма «Берег спасения». Во время сражения на миноносце погибли 2 человека и ещё 2 были ранены.

Миноносец «Громкий» утром запросил у командира «Владимира Мономаха» разрешения прорываться во Владивосток самостоятельно, но получил приказ оставаться при тонущем крейсере. Когда ввиду показались японские вспомогательные крейсера миноносец дал полный ход 24 узла, но его стали преследовать истребитель «Сирануи» и миноносец № 63. Угля на миноносце хватало до Владивостока только при следовании экономическим 12-узловым ходом, но совет офицеров единодушно решил полным ходом оторваться от противника, а если не получится — дать бой. Преследователи не отставали и нагнали миноносец у мыса Чансугап (Корея) около 08:00 утра. «Громкий» сражался исключительно мужественно и искусно. Он маневрировал, дважды выходил в торпедные атаки, но одна торпеда утонула сразу после выхода из аппарата, а последняя была отброшена от кормы «Сирануи» струёй от винта. Миноносец пытался ставить радиопомехи переговорам противника. После попадания снаряда в кочегарку ход упал до 17 узлов. Когда очередной снаряд сбил с «Громкого» флаг, его по приказу командира на виду у противника прибили к мачте гвоздями. На «Сирануи» тоже четыре раза сбивало флаг, он получил 20 попаданий. Когда патронные отделения на «Громком» были затоплены, люди стали нырять в воду за патронами. В начале первого часа на миноносце остались один котел, одна 47-мм пушка и один пулемет. После израсходования всего боезапаса и полной остановки машин люди вели бой на расстоянии 1,5-2 каб. из винтовок. В последний момент был убит командир капитан 2-го ранга Г.Ф. Керн. На миноносце были открыты кингстоны, он стал погружаться и в 12:45 затонул. Оставшихся в живых японцы подобрали из воды. За время боя миноносец имел потери — 23 человека убитыми и 28 ранеными.

Миноносцы „Бедовый“ (под флагом адмирала Рожественского) и «Грозный» после того, как утром ушли от крейсера «Дмитрий Донской», двигались экономическим 12-узловым ходом в северном направлении, обходя с запада вероятное место нахождения главных сил противника. Около 15:00 они были обнаружены японскими истребителями «Сазанами» и «Кагеро» в 30 милях южнее острова Дажелет. Противник приближался, но флагманский «Бедовый» ход не увеличивал. С «Грозного» голосом запросили, что происходит, и находившийся на мостике флаг-капитан (начальник штаба) эскадры приказал «Грозному» следовать во Владивосток самостоятельно. «Кагеро» погнался за «Грозным», а «Сазанами» остался при «Бедовом». Не сделав ни одного выстрела по противнику, примерно равному по силе и скорости, даже не попытавшись уйти, «Бедовый» был сдан своим командиром по инициативе флагманского штурмана эскадры полковника В.И. Филипповского и флаг-капитана эскадры капитана 1-го ранга К.К. Клапье-де-Колонга. «Бедовый» был единственным боевым кораблем русской эскадры, не понесшим человеческих потерь. В плен попал весь штаб эскадры вместе с контуженным в голову командующим вице-адмиралом З.П. Рожественским. Впоследствии на суде офицеры оправдывались тем, что „жизнь адмирала дороже миноносца“. Отчасти это справедливо, но, зная характер Рожественского, трудно предположить, чтобы он согласился с таким доводом, будь он тогда в сознании. У этого человека было много личных недостатков, но малодушие в их число не входило. Кроме того, на суде выяснилось, что ещё во время нахождения на «Буйном» офицеры штаба эскадры предлагали командиру миноносца сдать корабль, но тот в соответствии с Морским уставом потребовал от них протокол решения офицерского совета.

Таким образом, миноносец „Грозный“ уходил от „Кагеро“, отстреливаясь из малоэффективных кормовых 47-мм пушек и находясь под обстрелом двух 57-мм и носового 76-мм орудия. Миноносец маневрировал, стрелял из носового 75-мм орудия и сам попадал под огонь кормового 76-мм орудия противника. Оба корабля получили попадания, затем „Кагеро“ около 16:30 отстал, а на русском миноносце из-за острой нехватки угля и опасения появления других сил противника отказались от первоначальной идеи догнать „Кагеро“ и снова его атаковать. В ходе боя имел 4 убитыми и 11 ранеными, „Кагеро“ потерь в людях не понёс. „Грозный“ к 07:00 16 мая дошёл до острова Аскольд, принял уголь и 17 мая прибыл во Владивосток.

Потерявший ход миноносец „Буйный“, как уже сказано, был после снятия команды уничтожен артиллерией крейсера „Дмитрий Донской“.

Миноносец „Бравый“ перед рассветом потерял крейсер „Владимир Мономах“ и направился во Владивосток самостоятельно, проложив курс вдоль берегов Японии. Для маскировки мачты были срублены, а трубы днем красились в белый цвет. Не имея встреч с противником, миноносец обошёл с востока зону боевых действий и утром 17 мая дошёл до острова Аскольд. При этом из-за полного израсходования угля пришлось жечь в топке деревянные части корпуса, машинное масло и т. п. Подняв с помощью воздушного змея антенну радиотелеграфа, „Бравый“ связался с базой, и высланный навстречу миноносец повел его в порт. „Бравый“ стал третьим и последним кораблем эскадры, пришедшим во Владивосток. Во время дневного боя на нём было убито 5 человек и ранено 8, а также среди спасенных с „Осляби“ 1 убитый и 6 раненых.

Миноносец „Блестящий“, имея заполненными водой носовые отделения и повреждённый руль, встретился утром в Восточно-Китайском море с миноносцем „Бодрый“, который остался при нём для оказания помощи. Постепенно „Блестящий“, переборки которого стали сдавать, заполнился водой. Чтобы ускорить потопление корабля, на нём были открыты кингстоны; личный состав вместе с 8 спасенными с „Осляби“ был переведен на миноносец „Бодрый“. На „Блестящем“ погибло 6 человек, включая командира, и ранено 16. Сам миноносец затонул около 05:00 утра.

Приняв людей с „Блестящего“, миноносец „Бодрый“ направился в Шанхай для пополнения запасов угля с целью последующего перехода во Владивосток. Шли в штормовых условиях, уклоняясь от всех встречных судов, так как подозревали в них японцев. Однако уголь кончился ещё в море к 12:00 16 мая и четыре дня команда дрейфовала в 90 милях от берега, пытаясь пользоваться приливными течениями. Запасы пресной воды и провизии почти закончились. 20 мая проходящий мимо английский пароход „Квейлин“ взял миноносец на буксир и довел его до Шанхая, где „Бодрый“ был интернирован китайскими властями до конца войны. На миноносце во время боя был убит 1 человек, ранены 9.

Вспомогательные суда.

Транспорт „Иртыш“ из-за крупной пробоины у ватерлинии получил дифферент на нос, и крен 10° на левый борт; ход упал до 7 узлов. Поэтому он быстро остал от эскадры и пошёл вдоль японского берега на север, рассчитывая в случае затопления свезти людей на сушу. Несмотря на подведенный пластырь, вода продолжала поступать в корпус судна, поэтому пришлось подойти к берегу у Вака-Мура в 10 милях к северу от города Хамада, префектура Симане. Команда была переправлена на сушу при активном участии местных японских рыбаков, а само судно затонуло (или было затоплено) в 3-4 милях от берега. На транспорте во время сражения погибли 14 и ранены 35 человек.

Буксирный пароход „Свирь“ около 09:00 в Восточно-Китайском море встретил три крейсера под флагом контр-адмирала Энквиста. На вопрос: „Где наша эскадра и что с нею?“, со „Свири“ ответили: „Вам, Ваше превосходительство, лучше знать, где наша эскадра“. Энквист распорядился „Свири“ идти в Шанхай и выслать оттуда в Манилу русские транспорты с углем. Буксирный пароход благополучно прибыл в Шанхай 16 мая, где был интернирован китайскими властями до конца войны. На пароходе за время боя погиб 1 человек.

Транспорты „Корея“ и „Анадырь“ вместе ушли на юг. Около 09:00 из-за недостатка угля „Корея“ отделилась и пошла в Шанхай, где 17 мая также была интернирована. На „Корее“ во время дневного боя были ранены 2 человека. „Анадырь“, имевший на борту около 7000 тонн угля для эскадры, не заходя ни в один порт (так как желал избежать интернирования) и держась вдали от оживленных морских путей, 14 июля прибыл в порт Диего Суарес (Мадагаскар), откуда вернулся на Балтику. В известном смысле, это был самый „счастливый“ корабль несчастной эскадры, в том числе и потому, что потерь в людях не имел.

С судьбой 2-й Тихоокеанской эскадры тесно связана „одиссея“ парохода „Ольдгамия“. Этот английский пароход 6 мая был остановлен крейсером „Олег“ вблизи эскадры, так как вёз в Японию груз керосина. Ввиду отсутствия документов на груз и невнятных объяснений капитана, команда парохода была свезена на госпитальное судно „Орёл“, а сам пароход объявлен призом и с русским призовым экипажем в 41 чел. (собранным с разных кораблей эскадры) под командой прапорщика по морской части Трегубова через два дня отправлен во Владивосток вокруг Японии. Стремясь пройти проливом Фриза в Охотское море, 20 мая в густом тумане пароход наскочил на камни острова Уруп. На следующий день пароход штормом был сильно повреждён, команда перебралась на берег, а пароход взорвала. Остров оказался необитаемым. Экипаж разделился на три партии. Одна осталась на острове, а две — на самостоятельно оснащённых ботах пошли к Сахалину. Все три партии разными путями попали в плен к японцам, но остались в живых.

Русские потери.

Русская эскадра потеряла убитыми и утонувшими 209 офицеров, 75 кондукторов, 4761 нижних чинов, всего 5045 человек. Ранены 172 офицера, 13 кондукторов и 178 нижних чинов. В плен взяты 7282 человека, включая двух адмиралов. На интернированных кораблях остались 2110 человек. Всего личного состава эскадры перед сражением было 16 170 человек, из них 870 прорвались во Владивосток. Потери по конкретным кораблям указаны в описании хода сражения. Из 38 участвовавших с русской стороны кораблей и судов затонули в результате боевого воздействия противника, затоплены или взорваны своими экипажами — 21 (7 броненосцев, 3 броненосных крейсера, 2 бронепалубных крейсера, 1 вспомогательный крейсер, 5 миноносцев, 3 транспорта), сдались в плен или были захвачены 7 (4 броненосца, 1 миноносец, 2 госпитальных судна), из них госпитальное судно „Кострома“ было впоследствии отпущено. Интернированы в нейтральных портах до конца войны 6 кораблей (3 бронепалубных крейсера, 1 миноносец, 2 транспорта). Таким образом, для продолжения боевых действий могли быть использованы безбронный крейсер „Алмаз“, миноносцы „Бравый“ и „Грозный“, большой транспорт „Анадырь“.

Японские потери.

Данные о потерях незначительно различаются по материалам приложения к официальному донесению адмирала Того и по свидетельству „Хирургического и медицинского описания морской войны между Россией и Японией в 1904—1905 гг.“, изданного Медицинским бюро Морского департамента в Токио в 1905 г. По донесению Того, всего на японской эскадре погибло 116 человек, ранено 538. По данным второго источника, 88 человек было убито на месте, 22 умерло на кораблях, 7 — в госпиталях. 50 инвалидов оказались негодными к дальнейшей службе и были уволены. 396 раненых выздоровело на своих кораблях и 136 — в госпиталях. Данные потерь по донесению Того по конкретным кораблям указаны в разделе „Японский Соединенный флот“. Японский флот в результате огневого воздействия потерял только два маленьких миноносца — № 34, 35 и третий № 69 — в результате столкновения с другим японским миноносцем. Из кораблей, участвовавших в сражении, снаряды и осколки не попали в крейсера „Ицукусима“, „Сума“, авизо „Тацута“ и „Яэяма“. Из 21 эсминца и 24 миноносцев, подвергшихся огневому воздействию, в 13 эсминцев и 10 миноносцев попали снаряды или осколки, несколько получили повреждения из-за столкновений и навалов.