Релятивизм и мировая культура

Еще одна постмодернистская черта «Криминального чтива» — дух культурного релятивизма[29]. Действие происходит в Америке, однако в поле авторского зрения попадает едва ли не весь мир. Персонажи постоянно сравнивают различные традиции и правила. Джулс и Винсент рассуждают об отношении иностранцев к американскому фастфуду и восхищаются зарубежными законами по части употребления наркотиков. Бутч, профессиональный боксер, беседуя с таксисткой-латиноамериканкой о том, как принято называть людей в разных странах, делает вывод: ее испанское имя поэтично и исполнено смысла, в то время как североамериканские имена ничего не значат. Вероятно, эта открытость по отношению к другим культурам стала одной из причин успеха фильма на международной арене.

Персонажи «Криминального чтива» спорят о системах ценностей в соответствии с постмодернистским представлением, что ни один из существующих этических кодексов не отвечает потребностям сегодняшнего дня. Джулс и Винсент говорят о нравственном значении массажа стоп и о космическом смысле рисунка отверстий от пуль. Там, где Винсент видит пустячное происшествие, не требующее никаких ответных действий, Джулс усматривает божественное провидение, требующее полного изменения поведения.

В постмодернистской вселенной все относительно, особенно моральные ценности. Джулс показал себя аудитории как хладнокровный убийца, и тем не менее по сравнению с окружающими персонажами он воспринимается как герой. История словно дает понять, что узкие взгляды западного общества на вопросы нравственности устарели. В новом мире каждый человек должен выбрать собственный кодекс чести, яростно его отстаивать и, наконец, выжить или погибнуть за него.

ВЕЧНЫЙ ТРЕУГОЛЬНИК

Один из пластов поп-культуры, от которых отталкивается автор «Криминального чтива», — кинематографическая традиция жанра нуар и ее истоков — детективной прозы 1930-40-х. Как и в «Титанике», здесь используется архетип вечного треугольника. В роли большого босса у Тарантино выступает загадочный бандитский главарь Марселлас Уоллес, в роли красавицы — его жена Миа. Винсент выступает в роли молодого человека, которого привлекает молодая женщина, и это чувство становится проверкой лояльности боссу. Герой проходит испытание, не предав Уоллеса, подобно тому как рыцарь, ищущий святой Грааль, не поддается низменным телесным искушениям. Однако впоследствии мы видим, что на другой арене, на другом ответвлении путешествия героя, Винсент терпит духовное поражение.

«ПРОЛОГ» ОБЫДЕННЫЙ МИР

В первой части фильма, которая так и называется — «Пролог», — двое молодых людей беседуют, сидя за столиком в кафетерии. Сцена кажется вполне заурядной, однако вскоре мы понимаем, что мужчина (Тыква) и женщина (Сладкая Зайка) обсуждают план вооруженного ограбления. Перед нами специфическая разновидность обыденного мира — мира преступников, с которым большинство из нас предпочли бы не соприкасаться. Становится страшно при мысли о том, что вокруг полным-полно тупых мерзавцев, поджидающих, когда подвернется удобный случай кого-нибудь обокрасть или убить. Любой человек, сидящий напротив в любимом старом кафе, может оказаться бандитом.

Первая реплика Тыквы характерна для этапа отвержения зова. «Нет, забудь, это слишком рискованно. Я с этим дерьмом уже завязал», — говорит персонаж. Очевидно, из уст Сладкой Зайки только что прозвучал призыв к странствиям в форме предложения ограбить очередной винный магазин — до недавнего времени (в обыденном мире) парочка специализировалась именно на этом. Нелестно высказавшись в адрес азиатов и евреев, торгующих спиртным, Тыква (разговаривающий с британским акцентом) предлагает лучше взять тот самый кафетерий, где они сейчас сидят и где нет ни охранников, ни видеокамер, перед которыми продавцы обычно разыгрывают из себя храбрецов. Выступая кем-то вроде наставника своей напарницы, бандит рассказывает историю о том, как преступникам удалось ограбить банк, подчинив себе служащих при помощи запугивания и хитрости. Доведя друг друга до исступления, Тыква и его сумасбродная подружка пересекают порог. С появлением пистолетов, которыми они размахивают, на сцене возникает непосредственная опасность смерти. Тут мы слышим музыку в стиле 1960-х и видим титры, предваряющие начало основной части фильма.

Пролог следует кинематографическому правилу: «Дезориентация — мать внушаемости». Вы не знаете, кто перед вами — главные герои картины или, как выяснится впоследствии, всего лишь третьестепенные персонажи. Автор намеренно держит зрителя в неведении, предоставив ему гадать, каково место Тыквы и Зайки в сюжете и как все сложится для этих горячих голов и для посетителей ресторана.

ВИНСЕНТ И ДЖУЛС

Перед нами наконец-то появляются два главных героя — Винсент Вега и Джулс Уиннфилд. Они едут на большой машине, ведя будничную беседу о меню и обслуживании в ресторанах быстрого питания разных стран. Винсент побывал в Европе, где все не так, как в Америке: например, во Франции бигмак называется «Ле Биг Мак», а в Амстердаме разрешается продажа наркотиков. Он побывал в особенном мире, и теперь с видом бывалого героя вновь переживает прошлые приключения.

Остановившись возле жилого дома, Винсент и Джулс достают из багажника автомобиля оружие. Судя по всему, эта процедура в их обыденном мире так же привычна, как для клерка — офисная рутина.

Приближаясь к квартире жертвы, киллеры заговаривают о Мие, жене своего босса Марселласа Уоллеса. Для Винсента прозвучал первый зов к странствиям: уезжая во Флориду, Уоллес попросил его развлекать супругу. Понимание опасности этого зова (форма отвержения) раскрывается в сложной философской дискуссии на тему экзотического массажа ступней. Джулс вспоминает о том, как самоанский гангстер Антуан Рокамора был сброшен с балкона на крышу парника только за то, что массировал ступни Мии. Джулс считает такое наказание несоразмерным преступлению, но Винсент понимает, что массаж стоп может дать человеку чувственное наслаждение и за него можно поплатиться жизнью. Тем не менее он уже внял зову к странствиям и согласился сопровождать Мию. Он уверяет друга, что не вляпается в историю, и вообще это никакое не свидание. Джулс выслушивает его скептически.

Задержавшись перед дверью, герои переступают порог квартиры, где находятся их жертвы. Эти парни, Бретт и Роджер, держат у себя что-то, что нужно Уоллесу, и, очевидно, собираются его надуть, прибрав к рукам содержимое загадочного чемоданчика. Приняв угрожающую позу, Джулс поглощает обед, отнятый у Бретта, и расспрашивает, в каком ресторане он куплен. Это не из «Макдоналдса» и не из «Вендиса», а из ресторана «Кахуна»[30]. В переводе с гавайского это слово означает «шаман», «чародей» — следовательно, должно произойти нечто магическое. Волшебство, конечно же, таится в чемоданчике, содержимое которого завораживает Винсента. Что именно лежит в портфеле? Неважно. Это просто макгаффин, и, следуя традиции Хичкока, Тарантино не считает нужным вдаваться в дальнейшие подробности. В чемоданчике предмет, чрезвычайно важный для персонажей (они даже готовы рискнуть ради него жизнью), — этого достаточно. Речь идет о чем-то вроде святого Грааля или золотого руна, о символе всевозможных благ, которых ищут странствующие герои.

Для испуганных молодых людей Винсент и Джулс — вестники, из чьих уст звучит гибельный зов, союзники смерти, слуги тени. Они — орудие Немезиды, богини возмездия, карающей тех, кто нарушает волю богов. Роль бога в данном случае играет Марселлас Уоллес, которого Бретт и Роджер задумали обмануть.

Джулс демонстрирует свою власть выстрелом в Роджера, который даже не пытался сопротивляться, а прежде чем убить Бретта, совершает собственный фирменный ритуал— цитирует Книгу пророка Иезекииля (25:17): «Путь праведника труден, ибо препятствуют ему себялюбивые и тирания злых людей. Блажен тот пастырь, кто во имя милосердия и доброты ведет слабых за собой сквозь долину тьмы, ибо именно он и есть тот самый, кто воистину печется о ближних своих. И совершу великое мщение наказаниями яростными над теми, кто замыслит повредить братьям Моим, и узнаешь ты, что имя Мое — Господь, когда мщение Мое падет на тебя»[31].

По сути, это тема фильма — неоднозначное высказывание, которое можно по-разному интерпретировать. Непосредственное отношение к самому Джулсу имеет, пожалуй, лишь последняя часть изречения. После слов о возмездии оба героя стреляют Бретту в голову.

И в этот момент происходит чудо: пока Марвин, друг Джулса, все это время находившийся в квартире, что-то бормочет, сидя в углу, из ванной выскакивает еще один молодой человек и стреляет в непрошеных гостей. Как ни странно, его пули не причиняют героям никакого вреда, зато сам он падает замертво, сраженный их ответным огнем.

Эпизод рисует обыденный мир Джулса и Винсента: в пределах этой сюжетной линии они — исполнители воли могущественного гангстера, стоящие лишь немногим выше тех сумасбродов, которые собрались грабить кафетерий. Главные герои пытаются самостоятельно выработать для себя некий этический кодекс, поскольку их волнует вопрос о границах чести и долга. До сих пор Джулс и Винсент шли одной дорогой, но их пути должны разойтись из-за разной реакции на только что произошедшее чудо.