Г. общественно-политическая мысль
Все сферы духовной жизни России второй половины XVIII в. пронизывали идеи Просвещения. То, что способствовало усовершенствованию человеческой натуры,— наука, театр, распространение образования, литература, искусство — пользовалось горячей поддержкой деятелей Просвещения. Решающую роль в осуществлении своих идеалов большинство просветителей Франции, как и их последователи в России, отводили просвещенному монарху, способному при помощи законов создать новое общество, члены которого в отношениях друг с другом будут руководствоваться гуманными соображениями.
Идея медленного, эволюционного развития является общей для всех просветителей. Вместе с тем среди просветителей существовали различия во взглядах, касавшиеся прежде всего последовательности мер, направленных на обретение свободы.
Одни из них, составлявшие умеренное крыло, предоставление крестьянам свободы связывали с распространением среди них просвещения. Другое направление, радикальное, считало, что сначала надо предоставить крестьянам свободу, а после этого заняться их просвещением.
Самым крупным деятелем Просвещения в России был Николай Иванович Новиков (1744—1818). Отличительная его особенность состояла в сочетании теории Просвещения с повседневной практикой — он поставил издательское дело на службу распространения просвещения. Тем самым он сделал свои взгляды достоянием широких кругов русских людей, оказывая огромное влияние на формирование у них политического сознания, не мирившегося с произволом, насилием, деспотизмом.
Издавая в 1769—1773 гг. сатирические журналы «Трутень» и «Живописец», Новиков смело вступил в полемику с Екатериной, редактировавшей «Всякую всячину». Журнал Екатерины хотя и назывался сатирическим, но ограничивал свою задачу критикой человеческих слабостей (скупость, самолюбие, лживость, стяжательство, расточительство). Статьи «Всякой всячины», многие из которых принадлежали перу Екатерины, пытались задать тон всей журналистике публикацией безобидных сочинений в «улыбательном духе». Напротив, журналы Новикова изобличали пороки, порожденные самодержавно-крепостническим строем, и поэтому имели политическое звучание.
Перед читателями новиковских журналов проходила галерея крепостников. Одни из них прославились истязанием крестьян, другие — взиманием непосильных оброков, третьи уподобляли крепостных крестьян скоту. Новиков осмеивал закоренелые предрассудки, не щадил невежество помещиков. В дальнейшем он поднялся до обобщения — от критики личности и отдельных примеров до критики системы: причиной всех пороков являлось крепостное право, унижавшее человеческое достоинство крестьян и растлевавшее господ своей безнаказанностью. Обсуждение крестьянского вопроса, таким образом, охватило обширную аудиторию.
Объектом сатиры Новикова была также политическая система. Он осмеивал взяточничество, казнокрадство, административный и судебный произвол, писал о невозможности простому человеку добиться справедливого решения. Виной всех пороков являлся деспотизм, отсутствие свобод. Новиков высказывался за равенство всех людей, он был противником сословного строя. Ему принадлежит изречение: «Крестьяне такие же люди, как и дворяне».
В отличие от французских просветителей, преклонявшихся перед Екатериной и видевших в ней идеального монарха, Новиков был свободен от ее идеализации и не обольщался относительно ее умения поддерживать о себе репутацию философа на троне.
Новиков, как, впрочем, и многие другие деятели российского Просвещения, был значительно сильнее в критике существовавших социально-политических порядков, чем в определении путей достижения идеального общественного строя. Здесь он находился в плену ложных представлений о том, что достаточно убедить монарха и помещиков в аморальности крепостничества и деспотизма, как те путем реформ сверху установят справедливые порядки.
Иную позицию среди русских просветителей занимал Яков Павлович Козельский. Сын сотника Полтавского полка, он после окончания университета при Академии наук в Петербурге был преподавателем в кадетском корпусе, а затем секретарем одного из департаментов Сената. В противоположность тезису Руссо, разделяемого русскими просветителями консервативного и умеренного толка, о том, что «прежде должно учинить свободными души рабов, а потом уже тела», Козельский придерживался такой последовательности в осуществлении просветительских идеалов: «Выполировать народ иначе нельзя, как чрез облегчение его трудностей». Следовательно, распространению просвещения должны предшествовать перемены в социально-экономическом и правовом положении народа. Только в этом случае семена просвещения дадут обильные всходы.
Козельский призывал к порядкам, свойственным буржуазному обществу: он за сохранение мелкой частной собственности, при которой все люди будут равны и не станут «утиснять других», за обязательный труд для всех граждан, за равномерное распределение среди них богатства. Эталоном образцового государства с идеальными общественными порядками для Козельского была Голландия.
Оригинальные взгляды проповедовал выдающийся просветитель, философ и поэт Украины Григорий Саввич Сковорода (1722—1794). Выпускник Киевской академии, он сумел преодолеть схоластические премудрости, которым его там обучали.
Сковорода — автор многочисленных басен, песен, лирических стихотворений, в которых высмеивалась жадность старшины, разоблачалась социальная несправедливость, звучало требование просвещения для широких масс населения.
Идеи Просвещения проникали в эстонское общество. Здесь в 1766 г. начал издаваться первый на эстонском языке журнал «Краткое наставление», в котором наряду с медицинскими советами, статьями, осуждавшими пьянство, рекомендациями, как рационально вести хозяйство, высказывались призывы к распространению просвещения среди крестьян. Взгляды автора этих статей А. В. Хупеля не отличались последовательностью: он призывал крестьян к безоговорочному выполнению барщинных повинностей, защищал права помещиков на плоды труда крестьян.
Вторая половина XVIII в. выдвинула двух мыслителей, чьи взгляды выходят за рамки идей Просвещения: Михаила Михай-
ловима Щербатова и Александра Николаевича Радищева. Оба они были дворянами, но занимали диаметрально противоположные позиции. Щербатов — идеолог консервативного дворянства, сторонник сохранения незыблемыми дворянских привилегий и крепостного права, сторонник монархии, но с широким привлечением к управлению дворянства, особенно его аристократической прослойки. Радищев, напротив, антикрепостник, враг сословных привилегий, защитник угнетенного крестьянства. Принципиальное его отличие от просветителей состояло в том, что он был сторонником не эволюционного, а революционного пути изменения социально-экономического строя и политических институтов.
Выходец из аристократического рода, высокообразованный публицист и историк, а также блестящий оратор, Щербатов вошел в историю общественно-политической мысли России как идеолог консервативного дворянства на той стадии существования этого сословия, когда оно начинало испытывать воздействие разложения феодально-крепостнической системы и пыталось противопоставить натиску товарного производства консолидацию своих рядов, добивалось не только сохранения, но и расширения сословных привилегий. Перу Щербатова принадлежат многочисленные публицистические отклики на современные ему события, но почти все они при его жизни остались неопубликованными. Следовательно, воздействие их на общественную жизнь было минимальным. Значительно большим было влияние его выступлений в Уложенной комиссии, где он представлял интересы дворян Ярославского уезда
С трибуны Уложенной комиссии и в публицистических сочинениях Щербатов развивал два тесно связанных тезиса: необходимость сохранить господствующее положение в обществе дворян и оставить неизменными крепостнические порядки. Со всей страстью оратора он ополчился на Табель о рангах, введенную Петром I в годы, когда дворяне не могли обеспечить потребности армии, флота и канцелярии подготовленными людьми. Теперь, по мнению Щербатова, в этом надобность отпала. Особенно он протестовал против получения дворянских дипломов купцами и подрядчиками, которых он называл грабителями государственной казны, достойных «не дворянского звания, а виселицы». Если купцы и подрядчики, влившись в дворянское сословие, привносили в него «пронырство и корыстолюбие», то разночинцы — лесть, лицемерие, подхалимство, подлость. В итоге дворянство стало утрачивать моральный авторитет. Восстановить его можно двумя средствами: изгнанием из его рядов всех, кто получил диплом, пользуясь Табелью о рангах, и расширением привилегий столбовых дворян, в частности предоставлением им монопольного права замещения всех должностей в правительственном аппарате.
Щербатов — решительный противник ликвидации крепостнических порядков. Освобождение крестьян, по его мнению, повле-
чет множество невзгод: обрегя свободу, они впадут «в обленчи-вость», станут заниматься разбоем, без помещичьего присмотра в крестьянских хозяйствах снизится урожайность, сократится рождаемость, поскольк> крестьяне, освободившись от принуждения, не станут спешить обзаводиться семьей. Самым опасным результатом освобождения крестьян Щербатов считал разорение дворянства. Слабее станет и государство, ибо разорившиеся дворяне утратят значение его надежной опоры. Рассуждения дворянского идеолога венчает следующий вывод «Оставим лучше крестьян в России в том состоянии, в котором они пребывают, в течение нескольких столетии»
Щербатов подвергал резкой кршике деягельность Екатерины, но в огличие от просвеппелей он критиковал ее с правых, консервативных позиций, обвиняя ее в деспотизме и безнравственности. В понимании Щербатова деспотизм императрицы проявлялся в намеренном ущемлении интересов дворянства ее доверенными лицами, которым она предоставила непомерно широкие полномочия. Таковы генерал-прокурор, командовавший Сенатом и подчинивший своей воле сенаторов, а также наместники, узурпировавшие права губернских корпораций дворян
Представления об идеальном юсударстве Щербатов изложил в сочинении фантастическою жанра —«Путешествие в землю Офирскую». В Офирской 1емле благоденствует высшее сословие общества—дворяне, в зависимости от древности рода поделенные «на четыре степени благородства» Они управляют страной совместно с монархом, обязанным повиноваться законам своей страны. Земля Офирская прообраз России, реформированной в соответствии с идеями Щербатова.
Безнравственность императрицы раскрыта в памфлете Щербатова под характерным названием «О повреждении нравов в России». Обличительная сила дворцового разврата, показанного в этом сочинении, была такова, что оно было использовано Герценом в борьбе с самодержавием. Он впервые опубликовал его в 1858 г.
В отличие от Щербатова, чьи сочинения увидели свет после смерти автора и остались неизвестными современникам, Радищеву удалось напечатать свой главный труд. Современники проявляли живой интерес к «Путешествию из Петербурга в Москву», о чем свидетельствуют около 100 выявленных к настоящему времени рукописных экземпляров, в то время как печатных сохранилось только 15. Таков итог преследования запрещенной книги, изданной тиражом примерно в 650 экземпляров.
Особое место Радищева в истории общественно-политической мысли определяется тем, что он первым в России не только подверг уничтожающей критике феодально-крепостнические порядки, взятые в целом, т. е. экономический и социальный строй, а также политическую систему, но и обосновал путь ее уничтожения — через революцию.
Перу Радищева принадлежит множество сочинений: «Письмо другу, жительствующему в Тобольске», посвященное оценке деятельности «великого мужа» Петра I, «Житие Федора Васильевича Ушакова», «Записки путешествия в Сибирь», «Записки путешествия из Сибири», «Письмо о китайском торге» и др. Богатое литературное наследие позволяет восстановить систему воззрений Радищева. Образование он получил в Москве и Петербурге, а завершил в Лейпцигском университете. По возвращении в Россию в 1771 г. он поступает на службу протоколистом в Сенате, затем обер-аудитором в штабе Финляндской дивизии. В 1775 г. он уходит в отставку, но затем вновь поступает на службу в Коммерц-коллегию, оттуда в Петербургскую таможню в качестве помощника управляющего. Спустя 10 лет он назначается управляющим столичной таможней. Гражданскую и военную службу он совмещал с литературным трудом.
Первую работу Радищев опубликовал в 1773 г. Это был перевод книги деятеля французского Просвещения Мабли «Размышления о греческой истории...» со своими комментариями. В них привлекает внимание определение деспотизма, отождествленного с самодержавием в России: «Самодержавство есть наипротивнейшее человеческому естеству состояние». В этот период Радищев придерживался просветительских взглядов. Служба в Сенате и в армии позволила ему почерпнуть сведения о бесправии крестьян, произволе помещиков и администрации. События крестьянской войны тоже дали обильный материал для размышлений, развеивавших просветительские иллюзии о возможности преодолеть пороки, если на них обратить внимание монарха. Уже в «Письме к другу, жительствующему в Тобольске» (1782) Радищев сделал вывод: «Нет и до скончания мира примера, может быть, не будет, чтобы царь упустил добровольно что-либо из своея власти седяй на троне». Единственный путь достижения свободы для народа — революция, в результате которой появится свободный труженик, обрабатывающий принадлежащую ему землю.
Причиной всех бед крестьянина является рабство. Крепостной земледелец не был заинтересован ни в повышении производительности труда, ни в расширении производства. Чтобы принудить крестьянина к усердию, помещик прибегает к насилию, но цели не достигает, так как крестьянин работает «оплошно, лениво, косо и криво». Напротив, если бы земледелец был свободным собственником, человеком, заинтересованным в результатах своего труда, то он работал бы «с прилежанием, рачением, хорошо».
Низкую урожайность крестьянских и помещичьих нив Радищев объяснял не истощением почвы и природной леностью крестьян, а социальными условиями — феодально-крепостническими отношениями. Эти же отношения являлись причиной нищеты крестьян, высокой смертности среди них и сокращения
рождаемости. Не случайно богатства крестьян накапливались не в земледелии, а в промыслах и торговле. Крепостничество, по мнению Радищева, более опустошительно, чем война, ибо война более или менее кратковременна, в то время как крепостное право «губит долговременно и всегда».
Венцом воплощения революционных идей Радищева являлось «Путешествие из Петербурга в Москву». Своеобразие этого сочинения состоит в том, что автор использовал форму путевых заметок. Названия глав соответствуют наименованию населенных пунктов, в которых размещались почтовые станции: Тосна, Чудо-во, Новгород, Клин, Тверь и др.
Впервые в литературе была создана галерея простых селян, изображенных с теплотой, глубоким сочувствием к их тяжелой доле. В главе «Любань» автор встретился с крестьянином, с «великим тщанием» обрабатывающим собственную пашню. Он трудился в воскресенье, потому что остальные шесть дней в неделю должен был возделывать барскую ниву. Глава «Едрово» повествует о крестьянской девушке Аннушке, несмотря на сиротство, бедность и крепостное состояние сохранившей гордость, достоинство и независимость. Она трудолюбива и «не знает еще притворства».
Помещики наделены отталкивающими чертами. Перед читателем предстает асессор, почитавший крестьян скотами. Он «корыстолюбив, копил деньги, жесток от природы, вспыльчив, подл, а потому над слабейшими его надменен». Доведенные до отчаяния издевательствами барина и его трех сыновей крестьяне «убили их до смерти». В главе «Черная Грязь» выведен другой тип помещика, заставивший молодых людей вопреки их воле вступить в брак.
Революционным пафосом отличаются две главы. В одной из них, «Тверь», помещены отрывки из оды «Вольность», воспевающей свободу и революционную борьбу за нее. Призыв к революционной борьбе содержит и помещенная рядом с нею глава «Го-родня», в которой автор мечтает о том, чтобы рабы, «ярясь, в отчаянии своем, разбили железом, препятствующим их вольности, главы наши».
ПРОСВЕЩЕНИЕ И НАУКА
Просвещение относилось к той области культуры, где теоретические положения просветителей имели наибольшую возможность воплощаться в практике. Имеется в виду одно из краеугольных положений Просвещения — распространение образования.
В развитии просвещения России второй половины XVIII в. отчетливо прослеживаются две тенденции: первая из них проявлялась в существенном расширении сети учебных заведений; вторая выражалась в усилении влияния принципа сословности на постановку просвещения.
Согласно Уставу народных училищ, утвержденному в 1786 г.,в каждом губернском городе учреждались главные училища с четырьмя классами, а в уездных городах — малые народные училища с двумя классами. В первых двух классах обучали чтению и письму, изучали священную историю. В двух старших классах изучали историю, географию, геометрию, механику, физику и т. д. В обоих типах училищ было введено предметное преподавание. В младших классах специальные часы отводились для штудирования сочинения «О должности человека и гражданина», опубликованного в 1787 г. по повелению Екатерины П. Мысли, внушавшиеся в нем учащимся, лучшим образом характеризуют социальную направленность образования и цель создания народных училищ. Книга требовала безоговорочного повиновения светским и духовным властям, а также помещику. Учащиеся должны были твердо усвоить мысль о том, что неверно считать благополучной жизнь только помещиков. «Граждане, ремесленники, поселяне, также наемники и рабы могут быть благополучными людьми».
Претворение Устава народных училищ обеспечило резкое увеличение числа народных школ. Если в 1782 г. в стране насчитывалось всего 8 школ с 518 учащимися, а в 1786 г. их было 165 с 11 088 учащимися, то в конце столетия — 288 школ с 22 220 учениками
Наряду с расширением сети народных школ, предназначавшихся для низших слоев общества, из которых, впрочем, крепостные крестьяне исключались, увеличивалось число сословных школ, предназначавшихся исключительно для дворян. В конце XVIII в. существовало 5 кадетских корпусов вместо одного в первой половине столетия. Новым типом учебного заведения для дворян являлись благородные пансионы.
Появление новых учебных заведений связано с деятельностью И. И. Бецкого, разделявшего идеи просветителей, которые он пытался претворить в жизнь. Основой его педагогических воззрений была заимствованная у французских просветителей глубокая вера в то, что «корень всему злу и добру — воспитание». Отсюда вытекала практическая задача — воспитать новую породу людей, причем воспитание должно было вестись в полной изоляции от окружающей среды, в том числе и семьи, с тем чтобы учащиеся не подвергались дурному влиянию. В училища принимались дети не старше 5—6 лет, они должны были находиться там до 18—20 лет. Предполагалось, что воспитанные должным образом отцы и матери способны будут воспитывать в духе полученных навыков своих детей Бецким было открыто училище при Академии художеств для мальчиков «всякого звания», кроме крепостных, реорганизованы сухопутный и морской кадетский корпуса, основан в Москве Воспитательный дом для незаконнорожденных и подкидышей, а также Коммерческое училище для воспитания новой породы людей из купечества.
Бецкий считал целесообразным организовать женское образо-
вание. Этот взгляд нашел воплощение в создании в 1764 г. в ближайшей к Петербургу деревне Смольной Института благородных девиц. При Смольном имелось мещанское отделение для девочек недворянского происхождения. В институте, помимо общеобразовательных дисциплин, воспитанниц обучали правилам поведения в семье и обществе, а также домоводству: кулинарии, шитью, уходу за детьми и т. д. Украинский просветитель Г. С. Сковорода тоже высказывался за равенство мужчин и женщин в получении образования.
Школы создавались и у народов Поволжья и Сибири. Они носили миссионерский характер и являлись орудием христианизации местного населения. Положительное их значение состояло в том, что они давали минимум общеобразовательных знаний, в них изучался русский язык. Наибольшего распространения просвещение достигло у татар. Школы содержались за счет населения, поэтому были платными и доступными только для зажиточных татар. Обучение в них сводилось к заучиванию текстов религиозных книг на арабском языке.
В Лифляндии и Эстляндии существовали церковно-приход-ские школы, где обучали детей крестьян умению читать. По-иному развивалась сеть школ на Украине: она не расширялась, как на других окраинах, а, напротив, сокращалась. В середине столетия там существовали приходские и казачьи школы В 80-х гг. в связи с закрепощением украинских крестьян происходило свертывание их деятельности.
С распространением образования тесно связано развитие науки. Необходимость познания законов природы и повышенный интерес к изучению ресурсов страны вызывались экономическими потребностями. Как и во второй четверти XVIII в., основным центром научной деятельности оставалась Академия наук. К ней прибавился новый учебный и научный центр — Московский университет, а также Горное училище в Петербурге (1773)и Российская академия (1783),занимавшаяся изучением русского языка и грамматики. Центром научной мысли и главным учебным заведением Левобережной Украины была Киевская академия — одно из старейших учебных заведений России. Среди ее слушателей были выходцы из Правобережной Украины, России и славянских народов, порабощенных османами.
В развитии отечественной науки выдающееся место занимал М. В. Ломоносов, а среди иностранных ученых — Л. Эйлер, вырастивший ученых из русских учеников. Среди них С. К. Котельников, разработавший вопросы теоретической механики и математической физики, С. Я. Румовский — основоположник отечественной астрономии.
Пристальным вниманием пользовалось изучение природных ресурсов страны. С этой целью была возобновлена практика организации комплексных экспедиций, обследовавших различные районы России. Всего было отправлено 5 экспедиций, объе-
I
диненных общей целью и планом. Среди них экспедиция, руководимая солдатским сыном академиком И. И. Лепехиным. Ее маршрут пролегал от Москвы до Астрахани, а оттуда через Гурьев и Оренбург к горным заводам Урала и берегам Белого моря. Богатый материал собрал академик Н. Я. Озерецковский, путешествовавший по северу страны и району Ладожского озера. Опубликованные отчеты руководителей экспедиций содержат богатейший материал о флоре и фауне, реках, рельефе, описание городов и населенных пунктов с их достопримечательностями, экономической характеристикой районов и промышленных предприятий. Огромную научную ценность представляет этнографический материал, в том числе относящийся к народам Сибири, Севера, Кавказа и других районов: сведения об одежде, жилищах, обрядах, орудиях труда и др.
К академическим экспедициям примыкают экспедиции промышленных людей, отправлявшихся осваивать острова Тихого океана, а также берега Америки. Наряду с хозяйственным освоением новых земель и приведением в российское подданство местного населения экспедиции составляли более совершенные карты островов и обстоятельное описание их флоры и фауны. Среди исследователей выдающееся место занимает Г. И. Шели-хов, составивший в 80-х гг. описание Алеутских островов и организовавший изучение и освоение Русской Америки (Аляски).
Заметные успехи прослеживаются в развитии медицины. Если во времена Петра I в России существовало единственное медицинское училище, то в конце столетия их стало три. Кроме того, в столице была открыта Медико-хирургическая академия, а при Московском университете — медицинский факультет.
Особо остро в России стояла борьба с эпидемиями оспы и чумы. В 1768 г. Екатерина пригласила в Россию английского медика и сама первой сделала прививку от оспы. Оспопрививание того времени (вариоляция) хотя и не избавляло от заболевания, но значительно сокращало число смертельных исходов. Мировое признание получили труды о чуме Д. С. Самойловича, являвшиеся итогом изучения свирепствовавшей в России эпидемии в 1770—1772 гг. Его вывод о том, что чума передается не по воздуху, а от соприкосновения, имел большое практическое значение, поскольку и позволял наметить эффективные средства борьбы с эпидемией.
Вторая половина XVIII в. примечательна небывалым взлетом технической мысли. В 60-х гг. развернулась деятельность великого русского изобретателя И. И. Ползунова, прославившегося изобретением в 1764—1765 гг.универсальной паровой машины, которой можно было приводить в действие любые заводские механизмы. Ползунову, таким образом, принадлежит честь первому открыть век пара — он это сделал на 20 лет раньше, чем Дж. Уатт. Машина Ползунова была пущена через несколько дней после его смерти, в 1766 г.
Другим крупным изобретателем этого периода был И. П. Кули-бин, внесший огромный вклад в развитие технической мысли. Если изобретение Ползунова по распоряжению заводской администрации было уничтожено, то знаменитые часы «яичной фигуры» сохранились до наших дней. Кулибин в 1776 г. разработал проект одноарочного деревянного моста через Неву длиной в 298 м. Проект остался неосуществленным. Творческая мысль Кулибина охватила разнообразные отрасли техники. Он разработал проекты «самобеглой коляски», протезов для инвалидов, прожектора,
лифта и т. д.
Судьба изобретений, как и изобретателей, была одинаковой: оба закончили жизнь в нищете, а большинство их изобретений не получили применения и были забыты.
Значительный шаг вперед сделали гуманитарные науки: история, экономическая и правовая науки, языкознание и др. Вторая половина XVIII в. выдвинула ряд крупных историков — М. В. Ломоносова, М. М. Щербатова, И. Н. Болтина и др.
Перу Щербатова принадлежит «История Российская от древнейших времен», доведенная им до 1613 г. Автор не владел необходимыми знаниями для написания такого сочинения, поэтому оно содержало много неточностей хронологического, географического и этнографического характера. Особое место в развитии русской исторической науки занимает Болтин, автор «Примечания на историю древния и нынешния Россия г. Леклерка». Французский медик Леклерк после 10-летнего пребывания в России, вернувшись на родину, написал сочинение, изобилующее клеветническими выпадами и вымыслами на Россию и русский народ. Болтин подверг «Историю» Леклерка подробному разбору, «чтобы уличить и устыдить наглого ее сочинителя». Труд Болтина обогатил отечественное источниковедение. Его призывы к критическому отношению к источнику, к точности в изложении фактов и описании событий не утратили значения и поныне.
Впервые в исторической науке появляются труды по истории отдельных отраслей хозяйства. К ним относится «Историческое описание Российской коммерции» из 21 книги, в котором опубликованы важные статистические материалы и извлеченные из архивов документы о состоянии торговли и промышленности, а также относящиеся к экономике законодательные акты. Большой вклад в агрономию внесли труды А. Т. Болотова.
Во второй половине XVIII в. зарождается историческое краеведение. Его родоначальниками считаются «архангелогород-ский гражданин» В. В. Крестинин, написавший ряд работ по истории Поморья, и П. И. Рычков, автор истории Оренбургского края, в которой помещены ценные сведения по истории и этнографии башкир. Исторические сочинения появляются и на Украине: «Черниговского наместничества топографическое описание» А. Ф. Шифонского и др.
Распространению исторических знаний способствовала публи-
кация документов и исторических сочинений. Щербатов в 1767 г. опубликовал открытую Татищевым Русскую Правду, а в 1770— 1772 гг. «Журнал, или Поденную записку имп. Петра Великого». Обширную библиотеку с публикациями документов создал Н. И. Новиков. Второе издание его «Древней Российской Вивлио-фики» состояло из 20 томов источников: грамот великих князей, дипломатических документов, отрывков из летописей, родословных дворянских фамилий и др.
I
ЛИТЕРАТУРА И ИСКУССТВО
Литература второй половины XVIII в. оставалась по преимуществу дворянской. Среди низов городского населения и в крестьянской среде были распространены устные сочинения народной поэзии, а также разнообразные повести, входившие в состав рукописных книг. Жизнь крепостных крестьян отразил «Плач холопов», появившийся среди крепостных в 1767—1768 гг., т. е. накануне крестьянской войны. В сочинении описано бесправие крепостного крестьянина, глумление над ним барина; жалобы на неправый суд завершаются угрозой «злых господ под корень переводить». Появляется множество сатирических повестей, пародирующих царский суд, солдатскую службу, волокиту в правительственных инстанциях.
Печатная литература второй половины XVIII в. представлена тремя направлениями. Первое из них — классицизм воплотился в творчестве А. П. Сумарокова, перу которого принадлежит, кроме множества лирических и сатирических стихотворений, 9 трагедий и 12 комедий. Он признан создателем репертуара русского театра.
Сумароков по своим идейно-политическим взглядам примыкал к консервативному лагерю. Как и Щербатов, он считал дворянст-во^переенствующим сословием в государстве, а крепостное право незыблемым институтом русской жизни. Вместе с тем он выступал противником церковного суеверия и домостроевского уклада семейной жизни, был сторонником женского образования. Свой долг писателя он видел в просвещении дворянства.
Герои его трагедий либо добродетельны, и он им симпатизирует, либо отталкивающе безобразны. Таким выведен герой трагедии «Дмитрий самозванец». Как положительные, так и отрицательные герои трагедий Сумарокова выглядят не живыми людьми, а резонерами, изъясняющимися выспренным языком.
Комедии Сумарокова, как и трагедии, выполняли воспитательные функции, они были нацелены на исправление нравов и устранение человеческих пороков («Опекун», «Лихоимец», «Рогоносец по воображению» и др.).
Другим направлением в русской литературе было начинавшее оформляться художественно-реалистическое. Здесь самый круп-
ный след оставил Д. И. Фонвизин — автор комедий «Бригадир» и бессмертного «Недоросля».
Комедии Фонвизина внешне схожи с сочинениями классицизма: в них 5 актов, соблюдено единство места и времени. Соответствуют требованиям классицизма имена действующих лиц: в фамилиях заложена их характеристика. Присущим стилю классицизма положительным персонажам присвоены фамилии Прав-дина и Стародума, а отрицательным героям — Простаков, Вральман, Кутейкин, Скотинин. Однако содержание комедий отходит от канонов классицизма: в них выведены не отвлеченные действующие лица, наделенные либо пороками, либо добродетелями, а живые люди, художественно обобщенные характеры, порожденные крепостнической действительностью. В «Недоросле» представлена галерея действующих лиц, воспитанных в условиях крепостного рабства: дикая крепостница Простакова, находящийся под ее пятой супруг, наконец, лица, причастные к воспитанию Митрофанушки: гувернер Вральман, недоучившийся семинарист Кутейкин, солдат Цифиркин и др. Проблема воспитания, являвшаяся ведущей в системе воззрений просветителей, волновала и Фонвизина, считавшего, что корень зла в воспитании.
Объективное значение комедий Фонвизина выходит за рамки бичевания недостатков воспитания, они обличают пороки крепостничества, допускавшего бесчеловечное обращение с крестьянами. В уста идеального дворянина Стародума Фонвизин вкладывает слова: «угнетать рабством себе подобных -беззаконно».
Язык героев комедии индивидуализирован, а художественная обобщенность ее столь велика, что Митрофанушка стал нарицательным именем, а некоторые выражения комедии приобрели значение поговорок («не хочу учиться, хочу жениться», «убояся бездны премудрости» и др.).
Третье направление известно под именем сентиментализма. Приверженцы сентиментализма показывают чувства рядового человека, иногда ничем не выделяющегося. В психолша+чесних романах и повестях сентименталисты изображали интимную жизнь, семейный быт. В их произведениях герои уходят от общественной деятельности, уединяются на лоне природы.
Для сентиментализма характерна идиллическая картина сельской жизни: барин проявляет отеческую заботу о крестьянах, а те отплачивают ему уважением и послушанием. Тем самым затушевывались социальные противоречия эпохи и рабское положение крепостного крестьянина. Вместе с тем у сентименталистов крестьяне обладают теми же душевными качествами, что и дворяне. Самым крупным представителем этого направления был Н. М. Карамзин, а самым значительным его сочинением — повесть «Бедная Лиза».
В основу повести положен сентиментальный вымысел об отношениях между бедной крестьянской девушкой Лизой и молодым офицером Эрастом. Идиллические отношения завершаются
трагедией: соблазненная Лиза кончает жизнь самоубийством.
Русская живопись во второй половине XVIII в. вступила в новый этап своего развития. Он характеризуется прежде всего совершенствованием портретной живописи. Портреты, выполненные русскими художниками, стояли на уровне лучших образцов мировой живописи. Новшество состояло в появлении ранее почти отсутствовавших жанров: пейзажей, полотен на сюжеты из отечественной истории, картин с бытовыми сюжетами.
Расцвет портретной живописи был обусловлен многочисленными заказами двора, вельмож и дворян, стремившихся запечатлеть себя для потомков. Одни художники, потакая вкусам и запросам именитых заказчиков, создавали напыщенные, изысканно величавые образы, часто сильно отличающиеся от оригиналов. Другие пытались показать личность, какой она была, передать правду образа, неповторимые черты человеческой индивидуальности.
Ремесло художника не считалось престижным, поэтому их ряды пополнялись преимущественно представителями непривилегированных сословий: солдатскими и купеческими детьми, выходцами из духовенства и даже крепостных крестьян. Творческий путь большинства из них был сходен. Обучение живописи они начинали в Академии художеств, открытой широко образованным ревнителем распространения просвещения И. И. Шуваловым в 1757 г., затем совершенствовали свои навыки в Париже или Риме, после чего возвращались на родину.
Среди портретистов выделялись три великих мастера: Ф. С. Рокотов, Д. Г. Левицкий и В. Л. Боровиковский. Рокотов положил начало новому этапу в изображении человеческой личности в живописи. Им выполнены парадные портреты Екатерины, ее сына Павла, вельмож, но не эти работы прославили художника. Мастерство его проявилось в небольших по размерам интимных портретах ничем не примечательных людей, так что до сих пор не удалось установить, кто изображен на некоторых из них. Художник предстает тонким психологом, умевшим передать душевные переживания человека,— для него главным было отражение душевного состояния.
Сын священника, Левицкий родился на Украине. Его отличает умение передать внешнее сходство модели в сочетании с ее психологическим образом. Кисти Левицкого принадлежит портрет знаменитого Д. Дидро, выполненный во время пребывания последнего в России. Художник сумел создать образ мыслителя: высокий лоб,