Сталин и приусадебный участок

Приусадебный участок был одной из важнейших тем, обсуж­давшихся на съезде. Это был также один из ключевых моментов для демонстрации примирительного настроя партийных лидеров по отношению к крестьянству. Делегатов заблаговременно не предупредили, и в результате, намеренно или нет, подобная де­монстрация была проведена отчасти за их счет.

Проект Устава, очевидно, включал статью о праве колхозни­ков на небольшие приусадебные участки, размеры которых дол­жен был определять Наркомзем⁶¹. Хотя делегаты в общем не вы­ступали открыто против приусадебных участков, они всячески вы­ражали недовольство этой идеей, по причинам, как идеологичес­ким (ведь они в прошлом так упорно боролись за принцип кол­лективной обработки земли), так и практическим (приусадебные участки будут отвлекать колхозников от работы на общественных полях). Большинство выступавших подчеркивали важность того, чтобы размеры приусадебных участков были минимальными и чтобы на них не разрешалось возделывать зерновые культуры⁶². Экономически нерационально тратить время на маленький при­усадебный участок вместо большого колхозного поля, говорил де­легат из Курска. Женщины и так слишком много времени работа­ют на своем дворе; кроме того, крестьяне будут выращивать пи­щевые культуры, а не лен, который так нужен на местах и госу­дарству в целомбЗ.

Как признался Тимофей Власенко, делегат из Шишково, в во­просе о приусадебном участке он вынужден был примкнуть к мне­нию съезда. Однако, согласившись с этим мнением в принципе, он тут же попытался конкретизировать его по-своему, предложив дать «старым» колхозникам постоянное преимущество перед ос­тальными сельчанами:

«ВЛАСЕНКО. Коснусь вопроса о приусадебных землях. До съезда я думал так: надо колхознику давать поменьше земли, но я оказался не прав... Мы на днях начнем разрабатывать свой кол­хозный устав по примерному уставу, выработанному на съезде, и тогда наши усадебные земли закрепим за колхозниками также на­всегда.

ГОЛОСА. А как насчет единоличников?

ВЛАСЕНКО. Будет земля в самой деревне — дадим, не будет, придется занимать подальше, в поле. Лучшие куски земли получат колхозники...»64.

Дискуссия о приусадебных участках, начатая на общем собра­нии съезда, продолжалась на заседании редакционной комиссии, органа, включавшего 170 человек (в том числе Сталина и М.Чер­нова, преемника Яковлева на посту наркома земледелия), избран­ного съездом для выработки окончательной редакции Устава сель­скохозяйственной артели. Протокол этого заседания не вошел в

отчет о работе съезда, но одна ленинградская делегатка, бывшая членом редакционной комиссии, рассказывала следующее:

«Особо много разговоров было по второму разделу устава — о земле. И любопытно вот что отметить. Тов. Чернов спросил: "Кто желает высказаться?" Рук поднялось столько, что не знали, кому дать слово первому... Большой спор зашел о размерах при­усадебных участков. Одни предлагали дать под усадьбу 0,12 гек­таров, другие 0,25 гектаров. Я лично предлагала 0,45 гектаров. Некоторые же высказывались за то, что приусадебные земли на­делять по едокам. Наша делегатка Карютина... выступила против надела по едокам. "Едоки прибывают и убывают, так что каждый год придется переделывать усадьбу", сказала она.

Выслушав всех остальных, т. Сталин высказал и свое мне­ние. — Вы собрались, — сказал он, — и все люди передовые, и это очень хорошо, что вы больше думаете работать на колхозной земле, чем на своих участках. Но не надо забывать, что большин­ство колхозников хотят сад посадить, огород завести, пасеку по­ставить. Колхозники хотят культурно жить, а для всего этого 0,12 гектаров мало. Нужно дать от четверти до половины гектара и даже до одного гектара в отдельных районах»⁶⁵.

Это выступление Сталина в защиту приусадебных участков из всех его высказываний на съезде приобрело наибольшую глас­ность. Докладывая съезду об итогах работы редакционной комис­сии, Чернов широко цитировал замечания Сталина. Затем Яков­лев передал их партийным организациям Москвы и Ленинграда. Наконец, 13 марта выступление Сталина на заседании редакцион­ной комиссии было опубликовано в «Правде»⁶⁶.

Делая свои замечания, Сталин явно пытался обозначить пози­цию сочувствия простым крестьянам и их стремлению к достой­ной жизни, дистанцируясь (как и в «Головокружении от успе­хов») от тех партийных руководителей низшего звена и активис­тов, которые проявляли нетерпимость по отношению к крестьян­ским чаяниям и склонность к перегибам. Если хотите, чтобы кол­хоз работал, сказал он, нужно принимать в расчет, что у крестьян есть не только общественные интересы, но и личные. Вы должны позволить им иметь приусадебные участки приемлемых размеров и некоторое количество домашнего скота. Беда ваша в том, не по­стеснялся заявить активистам Сталин, что «вообще вы хотите за­жать колхозника. Это дело не выйдет. Это неправильно»⁶⁷.

Сталин и женский вопрос

Еще раз Сталин активно вмешался в работу съезда, когда речь зашла о женщинах-крестьянках. Он выступал по этому вопросу на Первом съезде, объявив женщин «большой силой» в колхозе. Неясно, какие именно мотивы им двигали. Иногда Сталин и дру­гие лидеры поднимали женщин на щит, чтобы заручиться их под-

держкой, потому что рассматривали их как угнетенный класс в деревне («суррогат пролетариата», по выражению Грегори Массе-ла). В других случаях руководство заходило с противоположной стороны и пыталось примириться с женщинами, считая, что кол­лективизация задела их сильнее, чем мужчин (в этом смысле Ста­лин упоминал на Первом съезде «маленькое недоразумение... о корове», временно испортившее отношения советской власти с крестьянками, пока вопрос не был окончательно прояснен в статье «Головокружение от успехов»)⁶⁸.

На Втором съезде «женской» темой замечаний Сталина стали льготы колхозницам-матерям. Проект Устава, представленный съезду, включал положение о помощи беременным колхозницам, но никаких особых льгот им не обещал. Федотова, делегат из Ле­нинграда, участвовавшая в работе редакционной комиссии, рас­сказывала:

«Тов. Сталин очень заботливо, очень чутко относился к нам, женщинам-колхозницам. Он прислушивался ко всем нашим заме­чаниям и много говорил об облегчении труда колхозниц... Тов. Сталин не согласился с высказыванием отдельных колхозников о том, что женщин надо освобождать только за две недели до родов. Он сказал: — По моему мнению, нужно колхозницу осво­бождать за месяц до родов и на месяц после родов. И оплатой нельзя их обидеть. За эти два месяца надо платить в половинном размере от их средней выработки»⁶^.

Чернов по сути в своем докладе съезду рассказал то же самое, и это место в его выступлении было встречено «бурными аплоди­сментами» делегатов⁷⁰, хотя не все из них выказывали такой же энтузиазм, делая замечания в ходе обсуждения. Вышеприведенное положение было включено в Устав. Впрочем, стоит заметить, что Сталин вовсе не проявил чрезмерной щедрости, предложив двух­месячный отпуск по беременности и родам: одна делегатка, пред­седатель колхоза, состоящего преимущественно из женщин, пред­лагала, чтобы отпуск длился три месяца, и сообщила, что в ее колхозе это уже стало правилом⁷¹.