Вопрос: Какие книги вы могли бы порекомендовать для лучшего понимания своих концепций? Алхимия, путешествие героя, доппельгангеры и прочий символизм кипятят мои мозги.

О: Есть семь книг различных авторов, которые, как я думаю, могут помочь пониманию ГП: «Божественная комедия» Данте, «Путешествия Гулливера» Свифта, «Ромео и Джульетта» Шекспира, «История двух городов» Диккенса, «Эмма» Джейн Остин, «Дракула» Брэма Стокера и «Школьные дни Тома Брауна» Хьюза. Их можно прочитать и в сети, и в любой библиотеке. С ними вы не ошибетесь. Если же вы хотите узнать подробнее о книгах Роулинг в дополнение к изложенным здесь причинам, по которым все их любят, то можете приобрести мою книгу «Раскрывая тайны Гарри Поттера. Пять ключей для вдумчивого читателя».

Из нехудожественной литературы первым в списке стоит Мирча Элиаде – покойный профессор истории религий из Чикагского университета. Его доводы в книге «Сакральное и профанное», приводимые им в защиту утверждения о том, что развлечения выполняют мифо-религиозную функцию в нашем секулярном обществе, стали основной идеей «Откуда чары у Гарри?». Его «Миф о вечном возвращении: космос и история» – лучшее введение в концепцию героического путешествия и его значения в литературе и человеческом опыте. Если вы хотите больше узнать о доппельгангерах и определяющей полярности человеческого существования, которую нам требуется разрешить или объединить, наиболее полезно и поучительно будет для вас «Два и одно» того же Элиаде. Символизмом он тоже занимался (см. «Образы и символы: этюды религиозного символизма»). Алхимия? Снова Элиаде – «Наковальня и тигель: происхождение и структура алхимии». Все эти книги довольно небольшие и полностью окупят затраты времени на них.

Еще три труда по алхимии, оказавшиеся бесценными для меня: «Алхимия: наука космоса, наука души» Титуса Буркхардта, «Темные иероглифы: алхимия в английской литературе от Чосера до Реставрации» Стэнтона Линдена и «Словарь алхимической образности» Линди Абрахам. Краткий, но блестящий труд «Елизаветинская картина мира: идея порядка в эпоху Шекспира, Донне и Мильтона», совмещенный с книгой Мартина Линга «Тайна Шекспира», осветит вам путь не только к пониманию вечной силы шекспировских произведений, но и к осознанию литературы и драмы как духовных упражнений и даже пути к просвещению. «Символ и архетип: значение существования» Линга – лучшее изложение того, как действуют символы и что они собой представляют. Ясность и глубина этих книг, возможно, отражают ученость их автора и его дружбу с К.С. Льюисом.

Кстати, о последнем. Те, кому нравятся книги вроде ГП, т.е. романы с определенным духовным подтекстом, мастерски написанные, должны прочесть «Космическую трилогию» К.С. Льюиса. Ее называют «Хрониками Нарнии» для взрослых, но такое название не раскрывает и половины смысла. «За пределы безмолвной планеты» – фантастика в духе Уэллса, алхимическое nigredo; «Переландра» – частью «Потерянный рай», частью эпическое фэнтези, возможно самое алхимическое произведение со времен Шекспира; «Мерзейшая мощь» – финал трилогии, своего рода готический хоррор, rubedo, которое заставит вас засидеться с книгой до поздней ночи.

Также советую всем, кто хочет лучше понять, как устроена поттериана и почему читателям это нравится, разыскать «Планету Нарния» Майкла Уарда. Уард открывает секретный ключ Нарнии, ее астрологический символизм, так просто и ясно (если не сказать «исчерпывающе»), что гений Льюиса и его христологический артистизм раскрываются перед читателем с убедительным великолепием. Почти незримые алхимические структуры Роулинг также предстанут в новом свете в сравнении с астрологическими декорациями книг Льюиса и объяснениями Уарда.

Ну, а если вы все это уже прочитали и хотите еще, то я рекомендую две довольно странные книги, чей изобразительный и смысловой ряд я счел одновременно шокирующим, восхитительным и странно возвышающим: «Джонатан Стрэндж и мистер Норрелл» Сюзанны Кларк и An Instance of the Fingerpost Иана Пирса. И этого недостаточно? Тогда вернитесь к Джейн Остин и Чарлзу Диккенсу, обратив особое внимание на «Нортенгерское аббатство» и «Мартина Чезлвита».

Вопрос: Роулинг недавно упомянула, что палочки – псевдоразумные магические предметы. Палочки играют важную роль в ГПиДС. Можете ли вы объяснить, что делает палочку разумной и зачем мне это знать?

О: Роулинг давала интервью для передачи «Дырявый котел» в декабре 2007 года, и сообщила кое-что о волшебных палочках. Например, сердцевина Старшей палочки была изготовлена из волоса фестрала, и это имеет смысл, учитывая, что по легенде она принадлежала смерти. Однако интереснее всего оказалось упоминание о псевдоразумности палочек. Вот что Роулинг сказала:

«В сущности, я всегда представляла себе палочки почти разумными. Они не живые в полном смысле этого слова, но близки к этому, настолько близки, насколько этого вообще можно ожидать от предмета – ведь в них много волшебства. Так что это, пожалуй, самое важное относительно палочек».

Волшебные палочки делаются из дерева и волшебной сердцевины. Порода дерева в определенной степени важна, но именно сердцевина в комбинации с древесиной определяет силу палочки. Как мы узнаем от Олливандера в ГПиФК и, позже, в ГПиДС, палочка сама выбирает волшебника, происходит узнавание – между ними возникает естественная симпатия и связь. В августе 2006 года после чтений (совместно с Джоном Ирвингом и Стивеном Кингом) Роулинг отвечала на вопросы, в том числе и такой:

«В: В мире волшебников, где есть много мастеров волшебных палочек, Олливандер считается самым сведущим. Как получилось, что он использует только три вида магической сердцевины для своих палочек и считает, что они сильнее, чем другие варианты, вроде волоса вейлы?

Роулинг: Это верно, есть несколько мастеров. В своих заметках я перечисляла много вариантов сердцевины, но решила, что Олливандер будет применять те три, которые мне больше всего понравились. Поэтому он решил, что именно эти три – самые могущественные. Другие мастера предпочитают сердцевины, более привычные для их краев. В придуманном мной мире в разных странах разная волшебная фауна. Так что волос вейлы был вполне естественен для палочки Флер».

Какое это имеет отношение к разумности палочек? Чтобы это понять, давайте вспомним, какие три варианта предпочитают Роулинг и Олливандер, что у вариантов общего и имеет ли это отношение к силе и разумности палочек.

Итак, три варианта: шерсть единорога, перо феникса и сердечная жила дракона. Необычное сочетание, но еще в главе 9 мы выяснили, что феникс и единорог – символы Христа. Но какая связь между Сыном Божиим и сердечными жилами дракона?

Еще на карточке Дамблдора из шоколадной лягушки мы узнаем, что Дамблдор – алхимик, и изобрел 12 способов использования драконьей крови. Гермиона, естественно, помнит их наизусть, и в Хогвардсе считают, что это достаточно важная тема, чтобы изучать ее уже на первом курсе (если считать, что Гермиона запомнила это для экзаменов, а не ради показухи). Драконья кровь довольно важная вещь, нам об этом напоминает и диалог мастера зелий Слагхорна с алхимиком Дамблдором во время их «уборки» в главе 4 ГПиПП. Так насколько важная?

Согласно «Словарю алхимической образности» Линди Абрахам, драконья кровь олицетворяет собой эликсир жизни. А эликсир, в свою очередь, происходит от философского камня – символа Христа в поэзии и драме, поскольку камень дает вечную жизнь и духовные богатства, традиционно обозначаемые золотом (Прим - для тех, кому эта связь неочевидна, и для кого дракон, змей являются символами исключительно сил богопротивных (что справедливо - Апок, 12:3), напомним, что Сам Христос сравнивает Себя со змеем (Ин, 3:14), а также и учеников Своих (Мф, 10:16)). Таким образом, драконья кровь связана с Евхаристией через алхимическую символику. А от драконьей крови логично перейти к сердечным жилам дракона, поскольку они непременно насыщены кровью.

Так что все три предпочтительные сердцевины так или иначе символизируют Христа. Роулинг говорит, что Олливандер предпочитает их, поскольку решил, что они наиболее могущественные субстанции. Это само по себе уже делает все три сердцевины символами Христа, даже без учета алхимической образности.

Почему?

Ответ лежит в постоянных объяснениях Дамблдора о могуществе любви. Любовь – величайшая сила и загадка волшебного мира Роулинг, как и всей традиционной космологии. Бог есть Любовь, говорит нам евангелист Иоанн в своем послании, и мир движется творческим принципом объединения и разрешения противоположностей (отсюда взаимодополняющие противоположности, которые определяют жизнь на земле: мужское–женское, ночь–день, горячее–холодное, сокращение–расширение сердца и т.д.). На христианском языке это Логос, или Слово Божье, ставшее человеком Иисусом из Назарета, Христом (Прим - предложение не очень внятное с точки зрения объекта речи. На всякий случай уточняем - речь идет о Боге, Который есть любовь, а не о принципе; хотя на языке ранних отцов, вроде Иустина Философа, это вещи тесно связанные).

Вернемся к сердцевинам палочек.

Какие сердцевины будут самыми могущественными? Те, что лучше всего связаны с силой, которая есть ткань всех вещей, видимых и невидимых. Эта сила – любовь.

А разум? Согласно традиционной эпистемологии, все – материальное или идеальное – может быть познано только в силу того, что оно создано и поддерживается логосом, творческим принципом, поскольку этот принцип есть основа нашей способности познавать. А поскольку сердцевины палочек сделаны из символов Христа-Логоса, постольку они обладают псевдо-разумом и силой выбора. Это логично, ведь в их основе – субстанция разума и познания.