К феноменологии нашего отношения к Иисусу Христу

Впоследствии, в девятом разделе этой, шестой части мы еще вернемся к нашему экзистенциальному отношению к Иисусу Христу, рассматривая его тогда уже как христиане в полном смысле слова. Но уже в том пункте христологических размышлений, к которому мы подошли сейчас, представ­ляется полезным сказать нечто о феноменологии нашего отношения к Иисусу Христу. Трансцендентальная христо-логия (о которой уже говорилось кратко в первом разделе шестой части и которая будет рассматриваться еще не­сколько обстоятельнее в следующем, третьем разделе) не исходит ведь из той предпосылки, что мы как будто бы еще ничего не узнали из исторического опыта об Иисусе как о

ИИСУС ХРИСТОС

Христе, как об абсолютном Спасителе. Трансцендентальная христология, какой она видится нам сегодня, вопрошающая о заложенных в человеке априорных возможностях пони­мания догмата о Христе, фактически и хронологически возникает все же только после и по причине исторической встречи с Иисусом как со Христом. Поэтому имеет смысл, предваряя такую трансцендентальную христологию, за­даться вопросом и без смущения разобраться в том, каково наше фактическое отношение к Иисусу Христу, каким его всегда понимало христианство в своей истории. Думается, что после всего, что было сказано в пятой части наших размышлений о соотношении трансцендентальности и истории, здесь уже не придется говорить о взаимной обусловленности этой части и следующей, в которой нам предстоит (вновь) заниматься проблемой трансценден­тальной христологии.

Фактическое отношение веры как отправная точка

Для христологии, с человеческой точки зрения, а потому и с точки зрения фундаментального богословия, вполне легитимно исходить из фактически существующего отно­шения верующего христианина к Иисусу Христу. Несмотря на то, что трансцендентально-христологические рассуж­дения об идее абсолютного Спасителя необходимы и не­смотря на то, что христианин обязан в историческом размышлении давать отчет себе и другим в том, по какому праву он убежден, что абсолютный Спаситель - это именно Иисус, христианин, однако, вовсе не обязан и не может представлять дело так, будто бы такое отношение у него первоначально установилось или должно было установиться благодаря этой рефлексии. Даже если он дает отчет в основаниях своей веры в Иисуса Христа тому, кто в Него не верит, все равно ему приходится прежде всего рефлек­сировать над фактически существующей у него верой и ее сущностью. Он имеет это право и эту обязанность, потому

4279]-

ОСНОВАНИЕ ВЕРЫ

что вера предшествует богословию, и он вовсе не должен думать, будто богословская рефлексия должна сама выстроить веру как бы из ничего, или должна ее, основанную в конечном счете на благодати и свободном решении, осмыслить настолько адекватно, чтобы сделать ненужными благодать и свободное решение. Христианин не должен так думать, потому что нигде в человеческой экзистенции теоретическая рефлексия не может стать адекватной исконному делу жизни. Эта рефлексия, будучи в строгом смысле рефлексией, не может просто предполагать уже в готовом виде свой результат, в противном случае она будет дурной, идеологизированной апологетикой, но она не должна и представлять дело так, будто не существует убеждения, которое ей предшествует и обладает собственной надежностью, укорененной в практике жизни. Такая теорети­ческая, но потому-то обязательно вторичная рефлексия будет честнее, если заранее заявит о том, на что она нацелена.

Под этим отношением к Иисусу Христу, над которым мы рефлексируем как над фактически данным, подразумевается то, как оно фактически понимается и проживается в христианских церквах, причем при рефлексии над ним неизбежна некоторая нечеткость границы сущности этого отношения; важно только помнить, что это отношение отличается от чисто истори­ческого или чисто «человеческого» отношения к Иисусу, какое может иметь всякий человек, до которого дошла уже весть об Иисусе из Назарета.

При описании такого христианского отношения не нужно (во всяком случае пока) проводить различие между тем, что в христианской вере есть Иисус «в себе», и тем, что Он «для нас значит». Эти два аспекта не могут быть в своем единстве адекватно отделены друг от друга. Ведь, с одной стороны, мы бы не могли и не стали заниматься Иисусом, если бы Он для нас «не имел значения», а с другой стороны, всякое высказывание об этом значении Его для нас имплицитно подразумевает высказывание о Нем «в-себе», потому что иначе мы сами, собственной властью придающие Ему это значение, выступили бы противниками этого основного христианского убеждения.

ИИСУС ХРИСТОС

Отношение к Иисусу Христу как к абсолютному Спасителю

В феноменологическом описании общехристианского отношения к Иисусу Христу мы можем сказать, если действи­тельно речь идет о христианской вере, как она проживается во всех христианских церквах: это отношение к Иисусу Христу задано «верой» в то, что во встрече с Ним (как целостным и единым в слове, жизни и победоносной Его смерти) «присутствует» все охватывающая и все пронизы­вающая Тайна реальности вообще и собственной жизни каждого человека (эту Тайну называют Богом), причем она направлена на наше спасения (в прощении и обожении нас) и обращается к нам так, что это обращение Бога в ней становится окончательным и незаменимым. Можно поэтому характеризовать это отношение также и как отношение к абсолютному (эсхатологическому) Спасителю, каковое понятие, разумеется, нужно будет впоследствии еще рассмот­реть точнее. При этом можно пока оставить в стороне понимание того, что в точности подразумевается под спасением (а именно, что спасение подразумевает абсо­лютное самосообщение Бога в себе самом как наиболее глубинную силу нашей экзистенции и как нашу цель), а также коллективную и индивидуальную сторону этого спасения и вопрос, как конкретнее исторически «присутствует» спасе­ние в Иисусе (при спасительности всей истории и ответ­ственной активности всех людей в общей для всех истории спасения, еще находящейся в процессе становления).

Это существующее в истории абсолютное (абсолютное -потому, что речь идет об окончательном спасении всех людей и всего человечества, а не о частной ситуации человека) отношение к Иисусу Христу может удовлетворительно или неудовлетворительно толковаться в богословской рефлек­сии конкретных церквей или конкретных христиан, а его данность может в каждом отдельном случае отступать в последнем экзистенциальном решении конкретного хрис­тианина в области нерефлексируемого, - там, где оно есть,

4281}-

ОСНОВАНИЕ ВЕРЫ

там, где оно удовлетворительно и легитимно толкуется в исповедании веры и, таким образом, приходит в испо­ведании к единству, там есть и церковное христианство; там же, где это отношение не осуществляется и не интерпрети­руется в истории как абсолютное, настоящее (эксплицитное) христианство исчезает.

Такое описание этого отношения к Иисусу Христу, чью общность для всех христиан мы утверждаем, не противо­речит тому обстоятельству, что уже в Новом Завете, а затем и в истории христианской веры после Нового Завета существует множество христологии, носящих легитимный характер. Ведь неисчерпаемая тайна, скрытая в этом отношении, описывалась и может описываться в будущем с различных точек зрения, в рамках различных горизонтов понимания и при помощи различного понятийного инстру­ментария. Если мы говорим, что это общехристианское отношение к Иисусу Христу может быть охарактеризовано через понятие абсолютного Спасителя, то этим не отри­цается, что это отношение описывается при помощи некото­рой христологии, существующей наряду с другими суще­ствующими или возможными теоретически-рефлексивными христологиями, но этим утверждается, что все такие существующие или возможные христологии при желании могут узнать себя в этом описании.

Отношение к Иисусу Христу легитимирует себя из себя самого

Это отношение к Иисусу Христу, при котором человек находит в Иисусе абсолютного Спасителя и делает его в себе самом посредником своего непосредственного отношения к Богу, содержит в самом себе при адекватной его реализации и оценке собственную легитимацию перед лицом экзистенции и человеческого сознания истины; поэтому конкретный абсолют, каким должно быть это отношение, по опреде­лению не может создаваться и строиться «извне», чтобы

4282]-

ИИСУС ХРИСТОС

действительно стать самим собой. Это не исключает, а предполагает, а) что это отношение может и должно раскла­дываться на взаимно обусловливающие друг друга моменты реальности, понимания и обоснования и б) что существует возможность проповеди этого отношения (апологетической, обращенной к нехристианам), состоящей в обнаружении того, что человек в своей экзистенции (будучи духовной личностью, по благодати и ввиду историчности) всегда находится в круге этого ожидаемого и в то же время данного отношения, неважно, осознается ли оно явно или нет, принимается ли оно свободно или отвергается, удается ли апологету-проповеднику этого отношения сделать его более ясным для других или не удается.