Семейно-обрядовая поэзия

В земной жизни человека наиболее важные события – это день рождения, обряды, связаные со свадьбой, и печальный день похорон. Обряды, связанные с рождением человека, обычно происходят в тесном семейном кругу; большую роль при этом играет бабушка, именно с ней связан обряд положения ребенка в колыбель, «бабина каша». В обрядах, связанных с рождением ребенка, велико их магическое и воспитательное значение, они должны отвести от ребенка болезни, обеспечить ему жизненное благополучие. В колыбельных песнях, которые пела мать своему ребенку, присутствуют различные жизненные пожелания, «величания», заклинания, эти песни должны отвести «сглаз» от ребенка. Отдельные обряды сопровождают появление у ребенка первого зуба, первое пострижение, даже первый посад мальчика на коня и др. У всех этих песен один герой – ребенок, к которому обращается близкий человек, все эти песни наполнены элементами заклинаний, заговоров, пожеланий, величаний, их содержание однотипно в фольклоре разных народов.

СВАДЕБНЫЙ ОБРЯД

В русском народном творчестве наибольший интерес вызывает свадебный обряд. «Свадебные обряды, – по выражению Поля Лафарга, – это различные сцены одной пьесы, в которой чередуются пение, танцы, увеселения и жалобы, пиршество и насилие; пьесы, сочиненной и представленной народами всей земли. Тема всюду одинакова, только эпизоды различны. Пьеса кончалась вступлением новобрачной в дом супруга, вступлением в патриархальный ад». В свадебном обряде находили отзвуки более древних форм браков, которые существовали во время родового строя, когда был распространен брак в форме похищения – «умыкания» – девушки, или брак в другой форме – «купли-продажи». Постепенно у русского народа складывается прочная патриархальная семья, но это почти всегда брак по воле родителей, по воле старших в семье. Во время свадебной «игры» у каждого была своя «роль», но ведущая роль при этом принадлежала невесте. Свадебная игра состояла из нескольких последовательных частей: сватовство, сговор или рукобитье, девишник и день свадьбы с последующим пированием. Наиболее важными членами свадебного ритуала были сваты и свахи, именно они тайком приходили в дом невесты и договаривались о предстоящей свадьбе. Причем разговор велся в иносказательной форме, использовалась своеобразная лексика. Согласие невесты не спрашивали, ее роль была пассивной. Во время сватовства присутствовали только родители невесты, а если было получено их согласие на предполагавшуюся свадьбу, то следовали остальные части свадебного ритуала. Вторая часть свадебного обряда в разных областях России называлась по-разному: сговор, помолвка, рукобитье, сговорки, но суть этого вечера состояла в том, что о предстоящей свадьбе узнавало большее количество людей, в основном это были родственники. При этом традиция требовала, чтобы в начале свадебного обряда (с момента сватовства до отъезда из родительского дома в церковь) невеста прославляла свою девичью жизнь в родительском доме и выражала бы свое недоброе отношение к жениху и его родне – «злым, чужим людям». Так должно было быть даже в тех случаях, когда невеста выходила замуж по своей сердечной склонности. Особенно важной была роль невесты и ее замужних сестер во время девишника, который обычно происходил за неделю до свадьбы. Жених и его родня не присутствовали во время этого «представления», этот день невеста проводила со своими подругами и близкими. Во время девишника невеста и ее подруги исполняли особые песни – «свадебные причитания». Невеста просила «родного батюшку» не отдавать ее на «чужую сторону», описывала прекрасную, радостную жизнь в родительском доме, прощалась с подругами и родственниками. В многих областях России существовал обряд расплетения невесте косы (у девушек заплеталась одна коса с лентой), а у замужних женщин волосы собирались в прическу. В причитаниях, исполняемых во время девишника, описывалась будущая жизнь невесты в новой семье. Часто об этом в песнях «выпевала» старшая сестра, которая в мрачных красках описывала жизнь в «чужих людях», где ее будут заставлять делать тяжелую работу, жизнь ее будет безрадостной, ее ждет полное одиночество, ведь там нельзя и подругами обзавестись:

Ступишь ли ногой,

Поглядят все за тобой.

Махнешь ли рукой,

Засмеются над тобой.

Молвишь ли словечко –

Передразнивать начнут.

Сядешь ли за стол –

Все куски во рту сочтут,

Станешь ли молчать –

Станут дурой величать.

Сестра советует невесте делить свою «тоску-кручину» только с «горючим камешком», не рассказывать никому о своих обидах, ведь –

Чужи люди, словно темный лес,

Словно туча грозная,

Без мороза сердце вызябнет,

Без беды глаза выколют.

Невеста продолжала исполнять причитания и в день свадьбы, но только до того момента, пока она находилась в родительском доме. В день свадьбы особенно строго соблюдались и выполнялись различные магические обряды, которые должны были уберечь молодых от «сглаза». Утром в дом невесты приезжал свадебный «поезд» с женихом и его дружками, которые должны были заплатить за невесту символический выкуп. В песнях, которые исполняли приехавшие гости, жених аллегорически изображался как молодой охотник, который хочет войти в дом за своей «добычей» (лисой или куницей). Эти песенные переклички обычно продолжались очень долго, подруги не показывали и не отдавали невесту, пока за нее не был заплачен богатый «выкуп», наступало «перемирие», потом жених входил в дом невесты. Затем начинался обряд благословения, который вели родители или родственники невесты (если невеста была сиротой). Особой лиричностью отмечены песни матери, расстающейся со своей дочерью, мать просила гостей еще подождать, не увозить ее «дитятко».

После отъезда из дома невесты и венчания в церкви молодые и гости приезжали в дом к жениху, где их встречал свадебный пир или «княжий стол». Жениха и невесту осыпали хмелем, зерном, цветами, встречали свадебным караваем. На свадебном пиру исполнялись песни совершенно иного содержания, так называемые «величальные» песни, в которых прославлялись молодые, их родители, сваты, которые способствовали свадьбе. Образы «величальных» песен брались из жизни, которую певцы расцвечивали привлекательными красками: свадебные гости изображались князьями, боярами, богатыми купцами, приукрашивался и быт русской деревни. В свадебных обрядах особенно ярко отразился быт русского крестьянства, особенно крестьянской женщины.

ПОХОРОННЫЕ ПРИЧИТАНИЯ

Похоронные причитания интересны нам в нескольких отношениях: 1) следами древних представлений о загробной жизни; 2) яркими картинами реального положения крестьянства, его общественного и семейного быта; 3) непосредственным эмоциональным отношением к покойнику. Представления о загробной жизни, связанные с догмами христианства, позволяли в похоронных причитаниях обращаться к покойнику как к живому, но ушедшему, затерявшемуся, заблудившемуся. Во многих песнях встречаются вопросы к родным, не видал ли кто умершего:

Ты подумай-ко любимая, милая сватушка,

Да как шла путем, широкою дороженькой

Ты не встретила ль надежной там головушки?

В других песнях изображается отыскивание умершего в доме, на дворе, в поле:

Повзыскать пойду сердечно мое дитятко,

По всему пойду хоромному строеньицу,

Обойду я по селу да деревенскому,

Поспрошу я у родных головушек,

Дите да сидит ли на беседушке?

Похоронные причитания очень эмоциональны, в них непосредственно изливается человеческое горе, изображается тяжелая жизнь русского крестьянства. Особенно часто встречаются причитания женщины, потерявшей мужа и понимающей, что ей одной не справиться с тяжестью крестьянской жизни:

Одна-то я одинёшенька,

Горька-то я горькёшенька,

Ни с кем мне думу сдумати,

Пришло же лето теплое,

Чижолая работочка...

Как я буду работать,

Сил моих не хватает.

В причитаниях специально не изображались социальные явления, в них не было социального протеста. Причет фактически каждый раз создавался заново, ему присуща импровизация.

РЕКРУТСКИЕ ОБРЯДЫ И ПРИЧЕТЫ

На Руси обряд проводов в солдаты более позднего происхождения, чем свадебные и похоронные обряды, но и он прочно вошел в быт крестьянства. Солдатская служба на Руси длилась очень долго, со времен Петра I, который установил рекрутчину, она длилась 25 лет. Видимо, поэтому проводы на службу были равносильны прощанию с человеком, навсегда уходящему из жизни родных. В солдатских причитаниях обычно разрабатываются две основные темы: горе близких, провожающих рекрута на «чужую сторону», и изображение будущей службы солдата со всеми бедами и тяжестью. В рекрутских причитаниях появляются и мотивы солдатского протеста. Солдатские «плачи» апеллируют к царю, им присущи иллюзии, что царь сможет изменить их положение, но о жестоком обращении с солдатами в них говорится со всей откровенностью:

Посмотри-ка на свои полки,

На любезный-то полк Семеновский,

На Семеновский, на конну гвардию!

Как у нас в полках не по-прежнему,

Караулы стали частые,

Перемены стали редкие,

А начальство пошло строгое!

Солдатские «плачи» явились результатом взаимопроникновения двух творческих начал: устного солдатского рассказа и крестьянской причети. Солдатские причитания исполнялись обычно от имени матери, которая провожает сына на «горе-горькое», у которого

И тут избита-то, безсчастна, будет спинушка,

Все подбиты будут ясны твои очушки,

Исколочена, безсчастна буде голова,

Как подсечены ведь резвы будут ноженьки.

Мать перечисляет те тяготы, которые выпадут на долю ее сына, как у него «разболится буйна голова» на «трудно-тяжелой службе государевой!» Но исполнительницы этих причитаний не могут найти какой-то выход из трудных ситуаций.

У причитаний имеется своя область идейных и художественных интересов, своя сфера эмоционального воздействия. Своеобразие причитаний состоит в том, что общественная и социальная тема в них редко выступает открыто, чаще протест против существующей действительности находит выражение в обострении личных трагических переживаний. Часто причитания (свадебные, похоронные, рекрутские) исполняли особые исполнительницы: «плакуши», «плачеи», «вопленицы». Исполнение причитаний облегчает то, что в них огромную роль играет поэтическая традиция, выработавшая в течение веков ряд устойчивых формул, образов, композиционных приемов, что облегчало запоминание отрывков плача и импровизацию в пределах установленного стиля, импровизацию, часто заключавшуюся лишь в более или менее свободном комбинировании традиционных формул.

Одной из замечательных исполнительниц причитаний конца XIX века была И.А.Федосова, в ее исполнении записано свыше 30 тысяч стихов. А.М.Горький слышал ее исполнение в 1896 году в Нижнем Новгороде и написал о ней очерк «Вопленица». К сожалению, несмотря на художественное и общественное значение причетов, их было записано очень мало и они недостаточно изучены.

* * *

Три основных жизненных цикла – свадебный, родильный и похоронный, составляющие семейную обрядность, могут считаться важным моментом и для семьи, и для общества. Именно эта область народного быта больше всего насыщена обрядами религиозного характера.

Среди армян известен обычай подношения в дар друг другу различных подарков, чаще всего – фруктов, что практиковалось, начиная с момента сговора:

Есть у меня яблоко, возьми его, парень,

Возьми, положи в карман его, парень,

Будешь проходить мимо нашего двора,

Не стесняйся, ешь его, парень.

В процессе свадебного церемониала возрастало количество подарков, чаще всего – это сухофрукты, яблоки и другие фрукты. Приглашение на свадьбу осуществлялось вручением приглашенной семье красного яблока. После надевания на невесту свадебного наряда, в косу вплетали нитки с нанизанными на них изюминками и орехами. Армянский свадебный обряд также отличался характерным осыпанием молодых различными фруктами, сластями, злаками. В армянском обряде определенную роль играет «свадебное дерево», которое украшают, а плоды этого дерева должны попробовать жених и невеста.

Армяне также использовали огонь, как один из продуцирующих способов обеспечения счастья новобрачных: невеста должна была трижды перепрыгнуть через костер. Неотъемлемым элементом армянской свадьбы был также обычай подсаживать на колени невесте мальчика или вообще окружать ее детьми. Несмотря на своеобразие форм проявления того или иного обряда у армян, в свадебном ритуальном комплексе можно обнаружить много общих черт в обрядо-знаковой системе, присущих многим народам.

В сложной системе анимистических воззрений армян большое место принадлежало народным представлениям о душе человека. Под видом души-духа понимается нечто бестелесное, нематериальное, которое после смерти человека может воплотиться в любое существо, воспринимаемое людьми как добрый дух предков или как злой демон. Особый интерес представляет вопрос о местопребывании души после смерти человека. Армяне при ритуальном омовении покойника произносят определенные причитания:

Чтобы глаз твой был

Добрым для твоего очага,

А мы не забудем тебя.

В народных представлениях отражается суеверный страх перед духом умершего, поэтому оставшиеся в живых предпринимали всевозможные меры, чтобы умилостивить души умерших, что отражается в словах: «Покойники тоже не забывают сделанного им блага». Похоронно-поминальный цикл обычаев и обрядов у армян представляет собой весьма сложный комплекс поверий и различных культов, пережитки которых не могут быть объяснены однозначно.

ЛЕКЦИЯ N 3

ПАРЕМИИ

(малые фольклорные формы)

ПОСЛОВИЦЫ И ПОГОВОРКИ

Пословицы – это краткие устойчивые изречения, употребляемые в разговорной речи для углубления ее смысла или для украшения. В пословицах отражается общественная, социальная и историческая жизнь народа, его менталитет, особенности национального характера. В пословицах наиболее ярко реализуется такая особенность фольклора как коллективность, они употребляются в речи всем народом, а не сказителями, которые специально исполняют былины, исторические песни и т.п. В пословицах отчетливо ощущается традиционность народного творчества, в них меньше возможностей для вариативности, изменения в них весьма ограничены, выразительность и строгость их построения также способствуют устойчивости этого жанра.

Происхождение пословиц несомненно очень древнее, их непрерывное развитие тесно связано с формированием человеческой речи и общества. Идейно-тематическое содержание пословиц чрезвычайно многообразно. Наиболее древними считаются пословицы о труде: «Труд человека кормит, а лень портит», «Труд все побеждает», «Без дела жить – только небо коптить». Поскольку крестьянство тысячелетиями составляло основной слой населения русской земли, то, конечно, возникло много пословиц о земле, крестьянской работе, приметах природы, об обнищании деревни, о крепостнических порядках: «Клади навоз густо, в амбаре не будет пусто», «Вешний день целый год кормит», «Крестьянскими мозолями и бары сыто живут», «Белые ручки чужие труды любят». В пословицах отражаются все исторические события, происходившие на Руси, в них подчеркнута любовь к Родине, значимость ратного дела: «Русский ни с мечом, ни с калачом не шутит», «Каков хан, такова и орда», «Пусто, словно Мамай прошел», «Погиб, как швед под Полтавой», «Пришел Кутузов бить французов», «Голодный француз и вороне рад», «Мир строит, война разрушает». В пословицах отражается и протест народа против социального неравенства, против представителей власти, против духовенства: «Из суда, что из пруда, сухой не выйдешь», «Перед богом ставь свечку, перед судьею – мешок», «Попу на Руси – что коту на печи», «У попа глаза завидущие, руки загребущие», «Из одного дерева икона и лопата». Бытовые темы, отношения в семье, сиротство, вдовья доля, родство, дружба, счастье – все эти темы составляют обширный пласт народного пословичного искусства: «Насильно мил не будешь», «На что и клад, когда у мужа с женой лад», «В сиротстве жить – слезы лить», «В добром житье сами кудри вьются, в худом – секутся», «Старый друг лучше новых двух».

До ХХ века было сложено немало пословиц о трудностях солдатской жизни, о труде бурлаков, ямщиков, о тяжелом положении рабочих и т.д.: «Двадцать пять лет – солдатский век», «Нечем платить долгу – ехать на Волгу», «Шахтер в землю спускается, с белым светом прощается», «Трудись век, едва заработаешь на хлеб». В народе всегда высоко ценился человеческий ум и стремление к знаниям: «Не на пользу книги читать, коли только вершки в них хватать», «Кто грамоте горазд, тому не пропасть», «Век живи – век учись», «Ученье – свет, а неученье – тьма».

История развития русских пословиц – сложный процесс; в них отразились немало пережитков прошлого, языческих представлений (лешии, русалки, древние поверья), принятие христианства, изменение воззрений народа и т.д. В то же время они обладают познавательным, идейно-воспитательным, эстетическим значением. Пословицы – философский жанр, в них немало общих рассуждений, обобщений, размышлений о смысле жизни; они служат воспитанию положительных качеств, причем поучения и советы даются в доброжелательном тоне.

Чтобы точнее раскрыть смысл пословиц, подчеркнуть их обобщающий смысл, используются многообразные художественные приемы. Сравнения в пословицах становятся основой их композиции: «Незваный гость – хуже татарина», «Злой человек, как уголь; если не жжет, то чернит». Антитеза (противопоставление) также может быть основой пословиц: «Делу – время, а потехе – час», «Ученье – свет, а неученье – тьма». В них используются: пояснение («Клади навоз густо, в амбаре не будет пусто»); контраст («Смелому горох хлебать, а несмелому и щей не видать»); параллелизм («Червь точит дерево, печаль крушит сердце»); тавтология («Здоровому все здорово»); метонимия («Один – с сошкой, семеро с ложкой»).

В пословицах используются имена собственные, но они приобретают обобщающее значение: «На бедного Макара все шишки летят», «Наш брат Исайка – без струн балалайка». Образы животных применяются для характеристики различных качеств человека, они также приобретают нарицательное значение: «Хитра лисица – на свой хвост не наступит», «Всякий кулик свое болото хвалит».

Задача пословиц в том, чтобы научить, дать совет, поэтому в них много обобщенно-личных предложений с повелительными формами глагола («Век живи – век учись»); в них возможен пропуск отдельных членов предложения («Как аукнется – так и откликнется»); возможен переход слов из одной морфологической категории в другую («На брюхе шелк, а в брюхе – щелк»); встречаются предложения условные («Был бы лес, будет и леший»); пояснительные («Дело не медведь – в лес не убежит»).

Для пословиц характерны разные формы композиционного построения: они могут быть одночленные, одночастные («Работать из-под палки»), чаще – двучленные, двухчастные («Где умному горе, там дураку веселье»), реже – многочленные, многочастные («Жена у меня, что сварит – прольет, испечет – сожжет, сажает в печь пирожки, а вынимает крышки да горшки»). Некоторые пословицы отличаются нарочито юмористическим ироническим содержанием («Денег – куры не клюют»), игрой слов, переосмыслением слов, повтором отдельных слов или словосочетаний.

Язык пословиц отличается краткостью, образностью и выразительностью. Многие пословицы рифмуются, благодаря чему их легче запомнить. Рифма в пословицах разнообразная – это и простое созвучие окончаний и сложная рифмовка средних слогов. В пословицах встречаются и звуковые повторы – аллитерации (повторение согласных) и ассонансы (повторение гласных): «Старость – не радость, смерть – не корысть», «Укатали бурку крутые горки».

Собирание и изучение пословиц началось давно, первое дошедшее до нас собрание русских пословиц относится к концу XVII века. Это – «Повести или пословицы всенароднейшие по алфавиту», составитель остался неизвестным, в собрание вошло более двух с половиной тысяч пословиц. Научное изучение пословиц было начато М.В.Ломоносовым, именно он стал рассматривать пословицы как материал для изучения русского языка, отмечал, что в «этом жанре с наибольшей яркостью проявился народный ум, выразился в краткой форме итог народной мудрости».

С середины XVIII века пословицы стали публиковаться в журналах, а затем появились и печатные сборники (Н.Курганов, А.Барсов). В XIX веке собиранием пословиц занимались А.Востоков, И.Снегирев, Ф.Буслаев и др. Большим событием в науке был сборник В.И.Даля «Пословицы русского народа» (1861-1862), который переиздавался много раз. В сборник включено около двадцати пяти тысяч пословиц, которые были собраны в различных областях России. В дальнейшем интерес к собиранию и изучению пословиц оставался стабильно высоким, почти все известные фольклористы издали сборники пословиц (П.Н.Рыбников, И.А.Худяков). В ХХ веке сохраняется интерес к изучению этого жанра, так как многие писатели считали его ценнейшим материалом для изучения русского языка.

В настоящее время достаточное внимание ученые уделяют изучению проблемы: «Пословицы в художественной литературе». Отмечено, что ряд пословиц включен в летописи и другие древнерусские произведения. Много пословиц вошло в басни И.А.Крылова. Их использовали в своих произведениях А.С.Грибоедов, А.С.Пушкин, Н.А.Некрасов, Н.А.Островский. Хорошо знал народное творчество А.М.Горький, он подчеркивал то большое значение, какое имели пословицы для выработки стиля его произведений: «Я очень многому учился на пословицах, иначе – на мышлении афоризмами». А.М.Горьким созданы и книжные афоризмы: «Человек – это звучит гордо», «Рожденный ползать – летать не может».

ПОГОВОРКИ

Поговорки – устойчивые, краткие и легкие выражения, близкие к пословицам и по содержанию и по форме. В.И.Даль дает такое определение поговорке: «Поговорка – окольное выражение, переносная речь, простое иносказание, способ выражения, но без притчи, без суждения, заключения, это одна первая половина пословицы».

По форме пословицы всегда представляют законченные предложения, чаще всего двухчастные. Поговорка же ограничена только наблюдением, в ней нет выводов, она просто украшает речь, делает ее образной. М.А.Рыбникова отмечает, что «поговорка – это “заготовка” выразительной речи... Поговорка дает образ, окольным путем характеризует явление». Поговорки употребляются чаще всего в связи с определенными лицами, их поступками, имеют совершенно конкретное содержание. Часто одно слово превращает пословицу в поговорку: «Чужими руками жар загребать легко» – пословица, а «Чужими руками жар загребать» – поговорка; «Воду в ступе толочь – вода и будет» – пословица, а «Воду в ступе толочь» – поговорка.

Тематика поговорок более ограничена, они чаще всего представляют собой образно-эмоциональную характеристику людей, причем дают не только портретную характеристику («Красна, как маков цвет»), но могут представить и душевное состояние («Ходит именинником», «Волосы на себе рвет»). Поговорки могут давать эмоциональную оценку различным действиям людей («Переливать из пустого в порожнее»), а также их социальную характеристику («У него денег куры не клюют»).

В поговорках используются многие художественные средства, присущие пословицам: сравнения («Гол, как сокол»), метафоры («Убить двух зайцев»), гиперболы («в трех соснах заблудился»). Большинство поговорок не имеет рифм, но все они используют образные средства живого разговорного языка. Поговорки близки фразеологизмам (устойчивым сочетаниям слов), но они построены на иносказательной образности.

К пословицам и поговоркам близки прибаутки, присловья, скороговорки, меткие слова. Но их основная функция – развлекательность, художественное украшение речи. В пословицах и поговорках всегда присутствует воспитательное значение, а у всех названных типов народной речи свое, специфическое назначение. Скороговорки – фразы, трудные для произношения, они приучают к четкому выговариванию слов («На дворе – трава, на траве – дрова»). Прибаутки – остроумные, часто комические народные выражения («Хороша Маша, да не наша»). Афоризмы – устойчивые выражения не фольклорного, а книжного характера, часто можно назвать автора афоризма.

В фольклористике нет четкой дифференциации жанров «пословицы» и «поговорки». Некоторые исследователи (В.П.Аникин и др.) даже используют понятия «пословично-поговорочная образность», «пословично-поговорочный жанр» и т.п. Собирание и изучение поговорок шло одновременно с собиранием и изучением пословиц. В большинстве фольклорных сборников пословицы и поговорки публикуются и рассматриваются недифференцированно, что мешает четко определить их жанровое своеобразие.

* * *

На сходство пословиц и поговорок разных народов обращали внимание многие исследователи. Сходство пословичных изречений объясняется общностью исторического опыта и идеологии, заимствования, экономическими и культурными контактами. Часто армянские и русские пословицы передают одни и те же смысловые ситуации, что приводит к проявлению сходства. Пословицы и поговорки – это явления языка, они оформляются по грамматическим законам, присущим данному языку, что надо учитывать при сопоставительном изучении пословиц разных народов. Сходство пословиц объясняется и тем, что в них отражается одни и те же типические ситуации, что подкрепляется совпадением по грамматической структуре, но реалии, которые отражают местные особенности, чаще всего разные. «Из слов плова не сваришь, нужны рис и масло», – говорят армяне. Русские оформляют ту же мысль с помощью своих бытовых реалий: «Из разговоров щи не сваришь, нужны капуста и мясо». По выражению армян, «Язык и до Иерусалима доведет», русских – «Язык до Киева доведет». Пословицы, совпадающие по смыслу, могут отличаться по языковой структуре. Например: «От хвастуна дела не дождешься» (армянская) – отрицательное предложение; «Хвалилась синица море спалить» (русская) – утвердительное предложение.

В предметно-образном составе пословиц отражено своеобразие природных условий Армении, ее животного и растительного мира: «Если брат брату поможет, они гору на гору поставят»; «Когда нет коня, то и осел сгодиться». Пословицы включают названия растений (реган, виноград, хурма и т.д.), этнографические понятия (карас, трехи и т.д.), названия национальных блюд (хаш, шашлык, тан и т.д.). В пословицах и поговорках возможно употребление местных географических названий, армянских имён (Карапет, Петрос, Хачик и т.д.). Язык армянских пословиц отражает особенности многочисленных наречий и говоров, на которых армянский народ говорил в течение ряда веков.

ЗАГАДКИ

Загадка – это краткое описание умалчиваемого предмета или явления по сходным или намекаемым признакам другого предмета и явления. В большинстве случаев загадки построены метафорически. Загадка использует самые разнообразные формы тропов и приемы иносказательной образности. На эту особенность загадки обратил внимание еще древнегреческий философ Аристотель, который назвал загадку хорошо сформулированной метафорой. Но в русском фольклоре есть много загадок, где метафора отсутствует, например: «Течет, течет – не вытечет, бежит, бежит – не выбежит» (река). Метафоричность древних загадок возникла на основе сопоставления человека и природы, она является наследием конкретности, образности первобытного мышления. Неметафорические загадки – явление сравнительно позднее. Загадка развивает у человека поэтический взгляд на действительность, создает неограниченный простор для фантазии. Поэтому можно заметить, что загадка – это поэтически замысловатое описание какого-либо предмета или явления, сделанное с целью испытать сообразительность человека и в то же время привить ему поэтический взгляд на действительность.

В древности загадки имели мистическое, религиозное и обрядовое применение, загадывание и отгадывание загадок считалось признаком особой мудрости. Загадки можно было загадывать лишь в определенное время – летом и днем загадывать нельзя. Загадывание было позволено по окончанию полевых работ, осенью и зимой. Особое значение придавалось загадыванию во время празднования святок (с 25 декабря по 6 января).

Предметом своих загадок народ делал вещи и явления, с которыми он постоянно сталкивался в быту и в работе. Земля и небо, явления природы, мир животных, убранство избы, утварь и посуда, земледельческая и всякая иная работа – таков основной круг предметов и явлений жизни, охваченный в загадке. Загадки определяют как внешние качества и свойства предметов, так и их функции, происхождение. М.А.Рыбникова пишет: «Не созерцание и не наблюдение издали дает загадка, а тот производственный опыт, в котором предметы сталкиваются с человеком и взаимодействуют».

Некоторые исследователи (В.Аникин, В.Василенко) связывают возникновение загадок с тайной речью древних людей, условность речи создается при помощи подставных слов или перенесения названий с одних предметов на другие. Иносказательность речи отмечена во многих древнерусских летописях и повестях. С.Василенко делит по тематическому составу русские загадки на семь групп: 1) человек и его тело, 2) предметы материальной культуры, 3) предметы и понятия духовной культуры, 4) мир животных, 5) растительный мир, 6) вселенная и явления природы, 7) загадки-шутки. Некоторые загадки отразили исчезнувшие предметы обихода и быта, поэтому их сейчас трудно отгадать. Характерно, что в русских загадках отразилась только русская природа, растения и звери, встречающиеся на Руси. С введением христианства и письменности началось проникновение в народ книжных загадок, что еще раз подтверждает, что загадка рождалась в процессе практического познания человеком реальной жизни.

Поэтические особенности загадок тесно связаны с их жанровой природой. В загадках часто встречается не только метафора, но и иносказание в форме метонимии: «По горам, по долам ходит шуба да кафтан» (овца). Иногда загадка строится на замене одного предмета другим на основе подлинного сходства: «Золотой мост на семь верст» (луч). В ряде случаев метафора отсутствует, а имеет место только описание: «Красненько, кругленько, листочки продолговатеньки» (рябина). Многие загадки основываются на звуковом образе, построенном с помощью разработанной системы аллитераций, ассонансов и рифм. Так строятся загадки о различных видах крестьянского труда, этими приемами воспроизводится ритм работы: «Суну, посуну, делаю посуду; высуну – поколочу и всю вызолочу» (ковка). По самой жанровой природе загадке, сопоставляющей один предмет с другим, свойственны разнообразные формы сравнений: «Бел как снег, в чести у всех» (сахар). В загадках обычны и формы олицетворений. Загадка может быть построена и на выключении сходных признаков из загадываемого предмета: «Красна, да не девка, зелена, да не дубрава» (морковь). В загадках часто используются имена собственные, тогда они приобретают обобщенный характер: «Стоит Антошка на одной ножке; его ищут, а он нишкнет» (гриб).

Вместо обычного описания предмета в загадке встречается иногда диалог. Вопросительная сущность загадки часто обнаруживается в форме прямого вопроса: «Кто бежит без повода?» (река). Гипербола, аллегория также используются в загадках: «Поле не мерено, овцы не считаны, пастух рогатый» (небо, звезды и месяц).

Ритмический строй загадок весьма многообразен, им свойственны все особенности народного стиха, особенно часто употребляется парная рифма; иногда даже рифма загадки подсказывает рифму отгадки: «Что в избе за сват» (ухват). Звукопись загадки также иногда намекает на отгадываемый предмет: «Шумит, гудит целый век, а не человек» (ветер).

Загадки создаются на основе живого, разговорного языка, они отличаются точностью, краткостью и выразительностью. В них широко используются «фольклорные» эпитеты («чисто поле», «красна девица», «добрый молодец» и т.д.), сравнения, тавтологические выражения.

Загадки близки многим фольклорным жанрам, особенно пословицам и поговоркам. Загадки прямо включаются в народные лирические песни, в которых один из героев загадывает загадки, а другой – отгадывает. Наиболее часто загадки используются в сказках, ведь их отгадывание подтверждает особую мудрость героя.

В течение веков загадки трансформировались, стали встречаться загадки-вопросы: «Что у нас чаще леса?» (звезды). Более позднего происхождения – группа загадок-шутливых вопросов, загадок-задач: «У семерых братьев по одной сестрице. Много ли всех?» (одна); «Шел муж с женой, да брат с сестрой, да шурин с зятем. Много ли всех?» (трое).

У русских писателей можно найти многочисленные примеры включения загадок в текст произведений (В.А.Жуковский, А.С.Пушкин, Н.А.Некрасов и др.).

Систематическое собирание и публикация загадок начинается с тридцатых годов XIX века; известны сборники, составленные И.П.Сахаровым, В.И.Далем, И.А.Худяковым, Д.Н.Садовниковым и др. В ХХ веке продолжается собирание и публикация загадок, в новых сборниках отразились произошедшие изменения социальной жизни (М.А.Рыбников, В.В.Митрофанова). В настоящее время загадки активно используются в процессе воспитания и обучения детей, так как, по мнению К.Д.Ушинского, именно «детскому возрасту загадки могут дать интересный и богатый материал для развития наблюдательности, воображения и речи».

ЗАГОВОРЫ

Заговоры – это магические формулы, посредством которых человек пытался воздействовать на окружающий мир, изменить его. Заговор не только ритмически организованная словесная формула с выражением какого-либо пожелания или требования, но одновременно и обрядовое действие, преследующее ту же цель. Некоторые исследователи считают, что на ранней стадии слово в заговоре соединялось не только с обрядовым действием, но и с пением. Однако народные названия заговоров указывают на их чисто словесную природу: «приговор», «наговор», «шептанье» и пр. Преобладание слова можно объяснить тем, что с течением времени стала исчезать вера в результативность магических действий, а вера в могущество слова сохранилась.

Заговор – один из наиболее древних жанров народного творчества, сведения о их распространении на Руси есть уже в XI веке; в летописях имеются многочисленные упоминания о волхвах и волхованиях, т.е. о появлении профессиональных заклинателей-знахарей. До недавнего времени сохранились неизменными условия исполнения заговоров: они произносились в строго определенное время суток (на утренней или вечерней заре), в совершенно определенном месте (около воды, в лесу...), непременно полушепотом, скороговоркой.

Тематика заговоров довольно разнообразна. Наиболее древними являются заговоры, связанные с хозяйственной деятельностью человека: на хороший урожай, на «оберег» домашних животных, на удачную охоту, рыболовство, пчеловодство и т.д. Хозяйственные заговоры связаны с обращением к стихийным силам природы, их заклинали помочь человеку, не причинять никому вреда. С принятием христианства в заговоры стали проникать церковно-книжные понятия; в них стали сочетаться обращения к силам природы с обращением к святым (Егорий – покровитель стада, Николай – помощник на охоте и т.д.).