Глава II. Религиозные представления и изобразительное искусство
Изобразительное искусство (как крупных, так и малых форм), фольклор и литература народов Месоамерики пронизаны мифологическими представлениями; часто этим определяется даже форма произведения, не говоря уже о содержании. Это настолько распространенное в истории древних цивилизаций явление, что вряд ли стоит на нем останавливаться более подробно. Важнее отметить некоторые специфические черты месоамериканской мифологии.
Основные блоки (темы) любой древней мифологии сравнительно немногочисленны и сводятся к базисным бинарным оппозициям: смерть - жизнь; плодородие животного и растительного мира - бесплодие; хаос и космос; природа и культура. Они и являются основообразующими единицами для сюжетов при дальнейшем развитии. Иногда ряды этих биномов раскалываются по линии раздела, и соединения частей левого или правого ряда создают устойчивые семантические узлы, или "пучки", по терминологии Н. Я. Марра и О. М. Фрейденберг.
В зарубежной науке до сих пор идут споры: была ли у народов Месоамерики единая мифология или их было несколько. Думается, эта дискуссия носит достаточно схоластический характер. Советские исследователи считают, что несмотря на разность языков и судеб отдельных лингвистических групп мифология в Месоамерике, как и другие виды культуры, была единой, но претерпевала с течением времени стадиально обусловленные изменения. Так как древнейшее творчество, в том числе и мифология всегда анонимно (вернее, безымянно), то текст мифологемы, несмотря на его сакральность, святость, переходя от одного лица к другому, постоянно изменяется и варьируется при сохранении основной направленности. В этом бессознательном коллективном творчестве, естественно, не может присутствовать отражение индивидуальной личности, да и личность в то время чувствует себя не индивидом, а членом коллектива.
С возникновением раннеклассового государства, жреческой касты и письменности положение несколько меняется. Мифы, фиксируемые, например, в жреческой среде, подвергаются сознательной обработке и модификации в связи с интересами тех или иных общественных группировок. Поэтому, как ни парадоксально на первый взгляд, наиболее архаические формы какого-либо определенного мифа можно найти в устном варианте, сохранявшемся среди народа тысячелетия в неизменном виде. Так, немецкий этнограф Л. Шульце-Иена записал у пипилей Сальвадора версию мифа неизмеримо более древнюю, чем вариант, запечатленный майяским жрецом в VIII в. н. э., т. е. более тысячи лет тому назад.
Мифология народов Месоамерики отличалась, скажем, от древнегреческой. В ней не было культа героев, почти отсутствовали генеалогия богов и их семейные отношения, так разработанные у греков. Функции божеств и их иконография в Месоамерике не достигли еще точности и определенности греческой. С другой стороны, древо (мировое и жизни), игравшее кардинальную роль в мифах народов Месоамерики, у греков отсутствовало. По основным направлениям месоамериканскую мифологию можно стадиально сравнить с мифологиями народов Двуречья или Древнего Египта. Развитие ее делится на несколько этапов или, говоря условно, систем, каждая из которых соответствует определенному уровню социально-экономического развития.
Очевидно, уже первые насельники Америки в позднем палеолите принесли с собой на новый континент некоторые важные мифы, например, о возникновении или похищении огня, о строении Вселенной как гигантской пещеры или хижины, о происхождении людей и животных, о сожительстве медведя и женщины, послужившем основой союза между зверями и людьми, об олене и собаке как посредниках между мирами живых и мертвых, и др. Никаких изобразительных памятников, относящихся к этому периоду, не найдено, кроме обломка костяной статуэтки из Мексики в виде головы собаки или койота.
В дальнейшем, с развитием собирательства и уменьшением роли охоты создаются мифы о каймане - хозяине влаги и пищи, о добрых духах растительности, о хитром койоте, связанном с почитанием звезд и других светил, о старике - хозяине огня и подземных недр, и т. д. Изобразительных памятников, относящихся к этому времени, пока не обнаружено.
Следующий этап или, условно говоря, первая мифологическая система, относится уже ко времени доместикации и распространения кукурузы как культурного растения (наряду с бобовыми, перцем и тыквенными). По петроглифам, многочисленным обломкам глиняных статуэток и каменным печатям-штампам можно восстановить основную группу мифов этого периода следующим образом.
Верховным и всеобъемлющим божеством является "Богиня с косами" (название дано условно). В этом многофункциональном мифологическом персонаже сливаются воедино более ранние представления о духах растительности и животного мира. "Богиня с косами" олицетворяет одновременно небо и землю, она дает жизнь и поглощает живущее; из ее грудей струится "небесное молоко" - дождь (ее урина также дождь); она владычица всякой влаги, только от нее зависит процветание и размножение всего растительного и животного мира. Эта богиня - владычица и олицетворение луны. Кукуруза - важнейший питательный злак древнего населения Америки - ее дар человечеству. В позднейших мифологических системах это божество распадается на ряд отдельных, более узких по своим функциям богинь, связанных с влагой (пресной и соленой), луной, деторождением, смертью, ткачеством, кукурузой, агавой, какао и др.
Этой полисемантичности, многофункциональности в мифологическом образе соответствует и полиморфность, многоликость его иконографии. В памятниках изобразительного искусства преобладает антропоморфный облик богини, очень разнообразный иконографически. Богиня то поддерживает руками грудь, то держит на руках младенца, то танцует. Она изображается то в виде цветущей женщины с подчеркнутыми чертами пола (грудь, пышные бедра и т. п.), то в виде стройной девушки с четырьмя косами, попарно спускающимися на грудь. Иногда ее изображали в виде старухи с отвисшей грудью. Таким образом, три этапа жизни женщины - юность, зрелость, старость уподобляются трем сезонам природы - весенний расцвет, плодоношение, осенне-зимний период. Сохранилась уникальная статуэтка, где эта концепция выражена наиболее наглядно - триединым торсом. Так же достаточно наглядно передается и дуальный характер ее владычества: некоторые изображения богини имеют по две головы. На печатях, найденных в штате Герреро (Мексика), она изображена в скорченной, характерной для рожениц позе; в животе ее - солнце, т. е. здесь запечатлен миф, широко известный по позднейшим ацтекским источникам: о рождении богиней Коатликуэ солнечного младенца Уицилопочтли.
В памятниках искусства можно встретить и зооморфные изображения этой богини: в виде утки (владычица воды), жабы (владычица земли), паучихи и т. д. Вероятно, она мыслилась и в виде двухголового животного (та же дуальность: небо - земля, жизнь - смерть).
"Богиня с косами" имеет сына - "Толстого бога", изображаемого в виде упитанного младенца без видимых признаков пола, чаще всего в сидячем положении с пальцем у рта или с ручками, сложенными на животе (символ сытости). Он служит посредником между своей матерью и людьми, чье благополучие он обеспечивает. Одновременно он и олицетворение пищи. Вероятно, в этом комплексном образе слиты представления о духе кукурузы и утреннем солнце (позднее он распадается на несколько отдельных божеств: молодого бога кукурузы, юного солнечного божества, бога весеннего расцвета природы - типа ацтекского Шипе-Тотека и др.). Именно упитанность младенца наглядно передает идею изобилия. Связь его с матерью подчеркивается на печати из Тлатилько (Мексика), где мы видим утиную голову, венчающую спираль; последняя окружена зубцами, символизирующими лучи солнца. Обезьяна, изображения которой встречаются на отдельных памятниках, по-видимому, враждебна "Толстому богу", хотя также связана с солнцем.
В пантеоне того времени встречается еще один персонаж - пожилой бородатый мужчина, чаще всего в спокойной сидячей позе (на скамье или со скрещенными ногами на земле). В нем можно предполагать прообраз будущего старого бога, божества огня, подземных сил и землетрясений. В ацтекское время его функции делятся между богами Шиутекутли и Тепейолотлем. Возможно, что он мыслился также как старый бог солнца (солнце заката и подземное солнце) и, следовательно, был отцом "Толстого бога". Однако связь его с "Богиней с косами" в данной системе не ясна.
Следующий этап в развитии мифологии обитателей Месоамерики связан с археологическими ольмеками (условное название обитателей мексиканских штатов Веракрус и Табаско в XV—VI вв. до н. э.). Если предшествующая система засвидетельствована почти на всей территории Месоамерики, то вторая сформировалась, очевидно, сначала у ольмеков, а затем уже распространилась при их посредстве на другие этнографические общности. Причины этого заключаются, вероятно, в дальнейшем развитии месоамериканского общества. Ольмеки, освоив новые, прогрессивные методы земледелия, вырвались вперед в социально-культурном отношении и первыми достигли стадии раннеклассового общества. Сформировавшись на основе представлений первой системы, ольмекская мифология значительно перестроилась и создала тот мифологический арсенал, который стал обязательным каноном для развивавшихся несколько позднее вокруг ольмеков новых этнических группировок. Естественно, однако, что с течением времени он также изменялся и развивался.
У индейцев Центральной Америки необычайно широкое распространение получил культ ягуара (возможно, в основе его лежит трансформированный культ медведя, принесенный первонасельниками Америки). Начало ему положили ольмеки; все их основные божества имели ягуароподобный облик. Причина такой тесной связи этого зверя с земледельческими культами, очевидно, кроется в том, что при развитии земледелия наибольшую опасность для посевов представляли лесные травоядные. Поэтому владыка лесов - ягуар, распугивавший производивших потравы животных, но сам не трогавший полезные растения, стал мыслиться покровителем полей и земледельцев. Похожие явления наблюдаются и в религиозных представлениях других сходных земледельческих зон - древнего Китая, Переднего Востока и тропической Африки (леопард).
Необходимо отметить, что в этот период прослеживается большая устойчивость мифологических образов, их закрепление в определенных функциональных рамках. Этот процесс находит отражение и в иконографии. Вместо полиморфности можно уже говорить об определенных канонических (или становящихся каноническими) приметах в облике того или иного божества.
В этой новой мифологической системе "Богиня с косами" теряет свое прежнее значение и всеобъемлющее могущество. Она - то богиня земли и влаги, то богиня Луны, то просто женщина - жена или возлюбленная бога - повелителя зверей и подземных недр, имеющего облик тапира или ягуара. От их сочетания, представленного в памятниках скульптуры, рождаются два брата-близнеца - полулюди, полуягуары (таким образом дуальность матери в этой системе переходит на сыновей). Один из них представляет водное начало и, плача, вызывает дождь; второй - трансформация "Толстого бога" олицетворяет кукурузу. Чаще всего они изображаются в виде младенцев. Первый из них в качестве иконографической приметы имеет руки, расположенные на животе, одна над другой, иногда в них нож-топор - символ его связи с богом-громовником. У второго часто встречается изображение надреза - V-образной щели на голове; в гравированных на культовых топорах изображениях его из этой расщелины вырастает трилистник - символ ростка кукурузы. Пол их в имеющихся памятниках не обозначен, но возможно, что то один, то второй мыслились девочкой, т. е. являлись прообразом будущих молодых богинь влаги и кукурузы в ацтекской мифологии - Чальчиуитликуэ и Шочикецаль.
Ряд произведений изобразительного искусства, однако, отражает еще остатки старых представлений или побочные ветви развития мифа, в которых "Богиня с косами" занимает главенствующее положение. Таков, например, скальный рельеф в Чалькацинго (штат Морелос, Мексика), изображающий эту богиню прежней всеобъемлющей владычицей Вселенной. Она сидит на троне, помещенном в пещере, переданной в виде стилизованной ягуаровой пасти, т. е. она - владычица земли и прародительница людей (в мифах Месоамерики пещеры часто являются местом происхождения различных индейских племен). Оттуда вырываются завитки- символические изображения грома и молнии (в позднейших фольклорных материалах индейцев Центральной Америки в пещерах иногда обитают боги-хозяева влаги и боги-громовники). Наверху - облака, из которых на окружающие пещеру стебли кукурузы падает благодетельный дождь. В руках у богини - символическое изображение двухголового ящера, т. е. ее териоморфного двойника.
Но в большинстве случаев боги - хозяева леса, зверей, влаги в этой системе имели уже мужской облик. Одна из росписей пещеры Оштотитлана (штат Герреро, Мексика) передает миф, в котором прародителем ольмеков является мужское божество, сочетающееся с ягуарихой.
Одной из основных мифологем, отраженных в монументальном искусстве ольмеков, было сказание об обретении их главного питательного злака - кукурузы. В большинстве позднейших мифов индейцев Центральной Америки рассказывается, как бог-благодетель человечества (обычно Кецалькоатль) достал зерна кукурузы из горы, где они были спрятаны. У ольмеков эта мифологема запечатлена в нескольких горельефах на так называемых алтарях. На них мы видим мужского бога, который выносит из недр земли на вытянутых вперед руках младенца (олицетворение кукурузы). Спокойная поза ребенка (из-за чего некоторые исследователи принимают его за мертвую жертву) указывает, что зерно еще не пробудилось, не возродилось к жизни. Другой рельеф изображает этого бога в роли основателя религиозного культа - он протягивает людям сумочку с копалом - смолой для жертвоприношений. Сзади него помещен его науаль - териоморфный двойник - пернатая змея. Таким образом, основные мифы о будущем ацтекском Кецалькоатле сложились уже в ольмекское время. То же можно сказать и о других божествах.
Значительное развитие в этот период получает и мифологема о старом бородатом боге - прообразе будущих Тескатлипоки и Шиутекутли. Интересна и глубока по содержанию одна из стел в Ла Венте (штат Табаско, Мексика). На ней изображена встреча или противоборство бородатого бога с божеством кукурузы, тучное тело последнего отражает здесь иконографическую традицию "Толстого бога". Главных персонажей окружают (по три с каждой стороны) крылатые существа с ягуаровыми ликами, вероятно, олицетворения месяцев. Следовательно, к этому периоду уже наличествует связь мифологии и календаря, впоследствии получившая в Месоамерике необычайно широкое распространение в виде мифологическо-календарной символики (наименование божества по дню его рождения, представления о циклах или эрах развития Вселенной, их богах-владыках и др.). Примечательна в этом отношении статуя из Лас-Лимас (Мексика), изображающая бога с младенцем на руках, - та же мифологема об обретении кукурузы. По ацтекским мифам, это событие произошло в текущую эпоху жизни Вселенной (которая должна закончиться землетрясением). Естественно, что бог-податель новой пищи хорошо олицетворяет данную эпоху. Но на плечах и коленях статуи вырезаны головы четырех других божеств - символов и покровителей предшествующих эпох. Эти божества конечно, совсем не обязательно должны совпадать с ацтекской версией: и владыки эпох, и их порядок могли меняться с течением времени. Косвенное подтверждение тому мы имеем в более поздних материалах, где существует параллельно несколько версий чередования богов - владык той или иной эпохи.
В ольмекском пантеоне существовало еще несколько божеств из которых следует выделить одно, связанное, по-видимому, с подземным миром. Облик его своеобразен оно имеет человеческое тело и крылья (а иногда и голову) совы. Судя по позднейшим параллелям оно было неблагоприятно человеку. Изображения его сравнительно редки.
В последующий период (первые века до н. э.- IX в. н. э.) происходят значительные изменения. Появляются и развиваются раннеклассовые города-государства, и можно предположить, что в разработке возникающих пантеонов основное участие принимают уже специалисты - жрецы. Происходит дальнейшее дробление и уточнение функций божеств, поэтому число их растет, устанавливается связь божеств с появившимся культом правителей, которые считаются их представителями (а возможно и воплотителями - имперсонаторами) на земле. Широкое распространение, особенно у майя, получает представление о том, что кровь правителя и членов его семьи является особо важной субстанцией в культе богов, необходимой для благополучия данного города-государства, поэтому на рельефах очень часты сцены ритуальных кровопусканий. В силу чисто политических причин то или иное божество получает большее значение и о нем создаются новые мифологические циклы как об основателе города, правящей династии, определенного святилища и т. п. В мифологические образы вкладывается эсхатологическая и календарная мистика. Наряду с канонизацией основных черт главных божеств в иконографии появляются смешанные образы, например, птица+ягуар+змея - олицетворение бога утренней звезды Венеры, кецаль+бабочка (значение неясно и др.). Можно отметить и возникновение специальных божеств смерти, свидетельствующих о развитии представлений о загробном существовании, подземных мирах и обиталище умерших - преисподней. Однако процесс развития и углубления этой системы протекал в различных регионах Месоамерики неодинаково. У большинства народов Западной Мексики, например, она практически не засвидетельствована. У майя классического периода она, наоборот, была чрезвычайно разработана и усложнена. Вот как делят на группы зарубежные исследователи их пантеон (следует отметить, что из-за неизученности иероглифических текстов анализ проводился исключительно на иконографическом уровне). Названия совершенно условны.
Первую группу составляют олицетворения неба, земли и воды. Вторая состоит из так называемых чудовищ: "Небесное чудовище", связанное с солнцем и планетой Венера, "Чудовище Кавак", олицетворяющее представление об утесе и камне, "Водяное чудовище", или "Чудовище водяной лилии", галлюциногенный змей. К третьей относятся собственно боги. Среди них особо выделяется триада из Паленке, по-видимому, покровительница (а может быть, и прародительница) правящей династии этого города. Первый бог из этой триады связан с солнцем и, возможно, является прототипом Хун-Ахпу из эпоса киче "Пополь-Вух", второй - змееногое божество, часто изображающееся в виде скипетра правителя. Третий - солнечный (очевидно, ночной) бог и бог-ягуар преисподней (вероятно, будущий Шбаланке в эпосе киче). К ним близки по функциям и братья-близнецы, иконографически несколько отличные. Далее следуют боги-писцы (чаще всего изображаемые в виде обезьян или кроликов) и боги-гребцы подземного мира. Важную роль в мифологии майя этого периода играли "Бог-шут" (это условное название дано ему по головному убору, напоминающему колпак средневековых шутов) и молодой бог кукурузы. Особую группу составляли старые боги (характерная примета: отсутствие зубов, морщинистые лица) и многочисленные божества смерти.
Эти две мифологические системы воссозданы на основе анализа их реликтовых обломков, ушедших позднее в народные предания и сказки, и большого материала изобразительного искусства. В противоположность им третья система уже достаточно полно представлена в письменных источниках, составленных перед испанским завоеванием и вскоре после него (пиктографические и иероглифические рукописи или кодексы ацтеков, майя, миштеков, хроники индейцев и метисов на латинице, сочинения Б. де Саахуна, Ф. Бургоа, X. де Кордовы, Т. Мотолиньи и др.). К характеристике этой третьей системы мы и переходим.
В конце классического периода среди народов побережья Мексиканского залива создается новый религиозно-мифологический комплекс. Основной идеей его было представление о необходимости регулярно поддерживать жизнь божеств человеческой кровью (уже не обязательно кровью правителей). Особо важное значение придавалось кормлению бога солнца - без этого он, считалось, не мог бы совершать свой каждодневный путь по небу. А смерть солнца должна была повлечь за собой гибель существующей Вселенной. В связи с этим возрастает роль воинов - добытчиков пленных, источников пищи для божеств. В это же время на территорию Месоамерики проникают с севера кочевые племена науа, занимавшиеся охотой и собирательством. В их первоначальном пантеоне кроме обожествленных предков главное место занимали охотничьи божества, тесно связанные с культом светил.
В результате вторжения этих племен (некоторые из них проникали до территории Сальвадора и Никарагуа) большинство старых городов-государств прекращает свое существование. Создаются новые племенные и государственные образования. Среди них наиболее крупным по размеру и самым могущественным было царство тольтеков, пришедших в Месоамерику несколько раньше, приблизительно в VII в. Мифологическая система, которая получила распространение в новых государствах, сложилась из разрозненных и переосмысленных остатков второй, комплекса верований народов Мексиканского залива и собственно мифологии племен науа. Наиболее известным образцом этой третьей системы может служить мифология ацтеков, или теночков (еще одно самоназвание - мешика).
Ацтеки пришли в долину Мехико в XIII в. Их мифология сложилась под влиянием предшественников – тольтеков. Эта заимствованная система мифов, однако, была значительно переработана ацтекским жречеством в соответствии с его религиозными и этическими нормами. Позже, когда основанное теночками государство распространилось за пределы долины Мехико, ацтеки включили в свой пантеон ряд божеств покоренных народов и своих соседей. Таким образом, ацтекская мифология была очень сложной по происхождению и многоликой. Дальнейшему развитию и унификации отдельных ветвей третьей системы помешало завоевание и христианизация.
Основами ацтекской мифологии были представления о вечной борьбе двух начал (света и мрака, жары и холода, жизни и смерти и т.п.), о развитии Вселенной по определенным этапам, или циклам, об их конечности в некоторые неблагоприятные моменты, о зависимости человека от воли божеств, олицетворявших силы природы, о необходимости постоянно питать богов (некоторых ежедневно) человеческой кровью, «божественной влагой», без чего они погибли бы. Как уже говорилось, смерть богов означала бы всемирную катастрофу. Последнее представление обусловило развитие обязательных человеческих жертвоприношений и культ человеческих имперсонаторов божеств.
Обычно мифологические образы по мере развития того или иного этноса увязываются друг с другом посредством аналогии с человеческой семьей – отец, мать, сыновья, дочери и т.д. Следующим этапом становится уже формирование пантеона по социальному принципу – царь богов и подчиненные ему божества – слуги. У ацтеков такой процесс только начинался; указания на родственные отношения божеств весьма редки. В то же время для третьей системы характерна достаточно архаичная концепция единичности и одновременно множественности божеств. Так, например, есть Тлалок и множество тлалоков, живущих на горных вершинах и в пещерах.
